Елена Михайлина
Кто ты, Кирилл Толмацкий?
Другая жизнь
С нулевых пошла мода на то, что называется прокисшим лет сто назад словом «мезальянс». Волна разводов выкидывала на обочину жизни жен старых, тех, с кем был пройден крым-рым и медные трубы 90-х, и давала звездный шанс женам юным, только шагнувшим за порог института, а то и школы. Браки с дочками-внучками по возрасту неумолимо поднимались в тренды. Ира считает, Толмацкий просто не мог отстать от этой моды, равно как и от любой другой. Александр Яковлевич в интервью рассказывает о неудовлетворенности отношениями, в которых супруга за долгие годы совместной жизни превратилась в близкого родственника. Есть и третья вполне реалистичная версия: ни один муж или жена не застрахованы от того, чтобы, влюбившись, решиться повернуть жизнь градусов на сто восемьдесят. Брачное се ля ви.
Как бы то ни было, а осенью 2004-го Ира услышала фразу, которая спустя несколько лет станет крылатой в государственном масштабе: «Наш брак завершен». Вот так: будто бы на пустом месте. Без прелюдий ежедневных обид и скандалов. Момент истины случился накануне ее дня рождения, что оглушающий эффект только усугубило. Ире и в голову не приходило, что муж довольно долго живет двойной жизнью. Вероятно, шок стал причиной молниеносного прощания – услышав про новую любовь, она просто собрала мужу чемодан.
Спустя некоторое время он даже поинтересовался с легкой обидой:
– Почему ты за меня не боролась? Не держала за яйца как любая нормальная баба!?
– Ну ты так быстро стартанул, что, мог бы и пострадать, как лошадь Долгорукого однажды, – пошутила она.
Пошловато, конечно, но из песни слов не выкинешь, да и сама песня не сильно хороша. Так уж Ира ее запомнила.
Вопреки многочисленным последующим публикациям, никакой острой реакции не случилось и со стороны Кирилла. Он-то в отличие от матери был в курсе многого. Наверное, его чувство можно назвать изумлением. Ведь именно отец привил ему некий ценз, формат женщины-спутницы. И тот был убежден, что таких жен, как его мать, не бросают, а на таких, как ее соперница, не женятся.
Ира не любит вспоминать развод и особенно все последующие материальные «терки». Да, квартира на Долгоруковской была просторна и прекрасна. Сколько-то после развода она там еще пожила, Кирилл на тот момент уже был не один (об этом чуть позже) и вполне самостоятелен – обитал по большей части на съемных. Когда на «долгоруковские» хоромы нашелся покупатель, Ира съехала к родителям в Коньково.
Сейчас она вообще не понимает, как вполне житейская ситуация смогла в итоге закрутиться в такой узел:
– Есть такая порода людей, которым важно с кем они рядом, а не где. Мне было хорошо и в Амбулаторных, главное, что Кирилл тут же, что мы друг у друга были. С мамой и папой в Коньково – тоже прекрасно, родные люди. Потом, конечно, после всех мыслимых разделов-разменов, купили и мне, и сыну жилплощадь. В общем, из-за чего-чего, а из-за квартирного вопроса никакой печали не было. Материальное тогда лично у меня отошло вообще на десятый план – не до этого было. Тем более, взрослый сын успокаивал: «Гастролей много, я востребован, проживем, мам!»
Но все оказалось не так просто. Предложения работы, как только Кирилл отказался от сотрудничества с отцом, стали редеть с пугающей быстротой. Сейчас Саша почему-то полагает, что сын обиделся за меня и иных причин прекратить общение с ним не было. Но там много всего завертелось – права на творчество, использование псевдонима, музыкальная студия и так далее. Зная Толмацкого, мы с сыном были склонны думать, что из многих тогдашних деловых неприятностей Кирилла торчали именно его развесистые уши: не со мной – значит, ни с кем. Тут Саша не соригинальничал: поступил уж точно не как отец с сыном, а как продюсер с вырвавшимся из-под контроля артистом. Можно бесконечно спорить, кто важней в едином проекте… Знал ли бы кто-то продюсера Толмацкого, не будь Децла? И стал бы этим самым Децлом Кирилл без продюсирования отца? Вечные вопросы о первичности яйца и курицы.
Не знаю, можно ли бесконфликтно разойтись в стороны в подобных обстоятельствах, но Саша этим способом так и не овладел – факт. На прощание нам с сыном пообещали классическое: «Вы ко мне еще приползете! Еще попросите»! Продюсерская риторика, которая больше не работала. Самая «функциональная» модель наших человеческих взаимоотношений и вечных компромиссов рухнула вместе с семьей. Рассыпалась как легкая лодочка, налетевшая на острые рифы, в щепочки. Никто больше не хотел говорить: «Брейк!» Не осталось ничего связующего.
Вторая ошибочка заключалась в том, что никогда у Саши не получилось запихнуть сына в рамки без ущерба для себя. Еще факт, который он так и не смог принять. Кирюшу нам все-таки не подкинули, а кровь, как известно, не вода. Несмотря на то, что во многом он был полным антиподом своего отца, общего тоже хватало. А равноценность противников, как известно, сулит затяжные истории. У них даже голоса одинаковые! По телефону, когда еще не было определителей, до первого приветствия «мам» или «Ир» я вообще не понимала кто звонит.
Иногда ловлю себя на мысли, что сейчас разговариваю с Александром Яковлевичем только для того, чтобы слышать этот голос.
На самом деле после всех бед, которые на нас свалились, и периода молчания, я с Сашей общаться начала гораздо раньше, чем наш сын. Развод – не крушение мира. Толмацкий нашел идеальную для себя пару, женщину, по моему мнению, чрезвычайно на него похожую, с которой счастлив, но отцом Кирилла от этого быть не перестал.
Да, он непростой человек, но родной же! Переживала, что у Киры не очень складывается с реализацией творческих проектов, рычала на бывшего мужа:
– Ты притащил его в свой гребаный шоу-бизнес, ты втянул, значит должен вести и дальше!
– Как я могу, если он отказывается? – Заводился в ответ Саша.
Уговаривала сына встретиться и поговорить с ним: столько времени прошло, может отец изменился? Несколько раз они виделись, но договориться не смогли. «Ни фига он не изменился», – резюмировал эти встречи Кирилл.
Про яблоки и яблони
– Нарушу хронологию, чтобы было понятно, почему, сложилось, как сложилось. Много думала на эту тему. И пришла к выводу: если два состоявшихся мужчины (а у Кирилла к тому времени уже родился Тони) набирают и держат между собой дистанцию, повлиять на их выбор нельзя. И никакие родственные связи, увы, тут не включишь. Тем более, у каждого в голове своя модель семьи.
Никогда Маира Яковлевна Толмацкая не рассказывала о Сашином отце, о ситуации, почему она растила сына в одиночку. Расспрашивать я, конечно, не решалась, да и повода как-то не было. За двадцать лет семейной жизни мы сего достойного гражданина никогда не видели и ничего о нем не слышали. С Маирой Яковлевной поддерживали самые добрые отношения и после развода, она была удивительной женщиной, всегда обожавшей Кирилла. Сын ездил к ней показать внука, навестить, я иногда заезжала помочь и поговорить по душам. Но дверь в ее личную историю так и осталась плотно закрытой.
С Мартой, моим мопсом, я обычно гуляю в Петровском парке. Собачники – народ общительный, и с владельцами корги, которая часто оказывалась на прогулке вместе с нами, я здоровалась, знала их по именам. Однажды пошли проветрить Марту вместе с внуком. И на площадке снова оказалась та корги. Хозяева ее тоже были с детьми. Погода прекрасная. Ребята наши перезнакомились и вместе побежали на площадку к качелям. В процессе выяснили, что у Тони – Ира Толмацкая, то есть я, – бабушка, а мама нового друга – Аня, ранее тоже была Толмацкой. Я этого не знала.
– Наверное, Александр ваш бывший муж? – Спросила меня Анна.
– Ну да.
– А мы его родственники – я дочь брата Александра Яковлевича по отцу.
Конечно, мне и в голову не могло прийти, что все эти годы дед Кирилла жил буквально в соседнем квартале! Ни разу он не попытался найти с нами контакт, хотя бы из любопытства. Неужели не интересно увидеть внука или пообщаться с сыном, между прочим, успешным человеком? Никогда не могла понять такого! Анна рассказала мне, что Яков Толмацкий был артистом, талантливо исполнял степ, в один из следующих дней даже показала газетную публикацию о его творчестве. В живых деда на тот момент уже не было, но остались братья, сестры – тот, слава богу, успел жениться четырежды. И по странной иронии судьбы все мы собрались в одном районе. Когда вечером Кирилл приехал за Тони, рассказала ему об очередном удивительном совпадении:
– Мой внук нашел твоего деда.
Сын улыбнулся, мол, прикольно. И на этом все. Подобное положение дел кажется непостижимым: меня родители воспитали так, что в семье все друг за друга горой! Близкие же люди. Моего отца Кирилл называл идеалом мужчины, примером, на который хочется равняться. Даже когда папы не стало, и сын ездил на кладбище прибраться, цветы посадить, утверждал, что чувствует присутствие деда. Поэтому, закончив дела, всегда садился на скамейку возле могилы и говорил точно как при его жизни: «Ну что, дед, перекурим?»
По линии Толмацких все устроено иначе. Не только ведь танцор не искал контактов с семьей сына, Саша тоже как-то не сильно страдал по этому поводу. Ну или не показывал.
Была у Кирюши еще одна черта – никогда не обострял конфликты, предпочитая отойти в сторону. И ведь он с детства такой! Помню, однажды поссорился с учительницей математики. Мне позвонила завуч школы: оказалось, Кирилл уже полгода не посещает уроки определенного преподавателя – или уходит болтаться по улицам, или отсиживается в туалете. С точными науками у сына проблем никогда не было и вдруг такая засада! Завуч потребовала разобраться в ситуации, иначе итоговая «тройка» нам обеспечена. Пришел домой, спрашиваю, в чем дело?
– Она меня оскорбила.
– Бог с ней с тройкой, но знаний не будет! Столько пропустил!
– Не будет именно тройки, – сказал он и за две ночи мы проштудировали полугодичный курс математики так, что итоговую работу сын написал блестяще.
Вроде бы объяснила, как вышло так, что Толмацкие, однажды разойдясь в стороны, долгие годы удерживали набранную дистанцию. К моему сожалению, кстати.
– Слушаю сейчас «Фибоначчи», на мой взгляд, одну из сильнейших вещей Кирилла. Будто и не рэп даже, а главное, так все перемешалось – математика, Бог, любовь. Как появилась Юля?
– Хороший вопрос. Порой, кажется, Юля пришла из ниоткуда и ушла в никуда. Я не очень имею право о ней говорить, да и вряд ли ей это понравится. У нас разные весовые категории были всегда, но она этого не понимала. И в то же время, когда читаю разные предположения вроде – Юля позарилась на шикарный пентхаус, захомутала, они вот-вот должны были разбежаться, хочется возразить. Все это, наверное, возможно, но давайте будем честными: Кирилл – на редкость постоянный человек. Юлю он любил. Как встретил пятнадцать лет назад, так и оставался рядом.
Да, у них был итальянский вариант семьи – ссорились, мирились. Ревновала Юлька сильно, что всегда казалось странным. Обычно, красавицы этим недугом не страдают. Вокруг артиста ведь всегда народ. Признание – это важно. Как по-другому? И главное, зачем лишать его того, что дает новую энергию, мотивацию, приносит идеи? Но девочки-поклонницы ее раздражали, девочки-единомышленницы вообще бесили. А ревновать к матери, на мой взгляд, совсем уж смешно, в смысле неумно.
Люди в ссоре, бывает, не сдерживаются, могут допустить резкое слово, обозваться гадом там, козлом даже. Кирилла в запале выяснения отношений обычно ругали маменькиным сынком. Безусловно, в моем доме Кира всегда был желанным гостем, часто обсуждали с ним что-то, беседовали по душам. Но разве это плохо?
Случалось, в интервью говорил, что я его настоящий друг. Надеюсь, так и было. И если подбирать слово, чаще ощущала себя его соучастницей, а не опекуном. Маменькин, как и папенькин сынок –это вообще не про Кирилла. Нужны были карманные деньги, подростком мыл машины, продавал книжки, но не просил. Рано выразил желание жить отдельно. Когда влюбился. Это отдельная история.
Он хотел жить с девушкой, папа наш был резко против, я, как всегда, в нейтралитете. Редко кому достается счастливая первая любовь. Ну, конечно же, она его разлюбила или, может быть, никогда не любила и все вышло, как предсказывал великий оракул Александр Толмацкий. Но Кирилл предпочел свободу выбора и право набить свои собственные шишки. Именно в съемной квартире, где он остался с разбитым сердцем один, сын однажды познакомился с Юлей.
Все просто. У него вечно собирался народ, она пришла на очередную тусу за компанию с подружкой. Кириллу на следующий день нужно было уезжать на гастроли и он предложил: «Можешь остаться. Передумаешь, тогда оставь ключи и уходи». Когда вернулся, Юля была там. Так и осталась. Во всяком случае так мне рассказывал сын.
Наша с ней первая встреча случилась в приснопамятных хоромах на Долгоруковской. Я тогда находилась в состоянии коматоза из-за предстоящего развода, никак не могла собрать себя в кучу, но сын привел девушку, надо знакомиться. Хорошенькая, глазки умненькие. Девочка как девочка.
Позже никто не делал отдельных сообщений, мол, будет ребенок, ты станешь бабушкой и все такое. Однажды я просто обратила внимание на то, что плохое самочувствие барышни очень похоже на токсикоз, и сказала Кириллу:
– Вы думайте, конечно, сейчас у нас непростые времена.
– Мы уже подумали, мам. Будем рожать.
Ребята очень хотели избежать публичности, всяких незапланированных фотосъемок на выписке из роддома и тому подобного. Кирюша к тому времени внимания извне порядком наелся, носом уже шло, и хотел вполне понятного спокойствия. Для появления Тони на свет они выбрали Питер. Прекрасный город, к которому сын всегда относился с особенной теплотой. И они уехали. Знаю, что Кирилл сам принимал роды и был первым, кто взял Антония на руки.
Вернулись, когда внуку исполнилось месяца четыре. Притащили с собой двух лысых кошек, которые почему-то все время орали. Тони возили показывать деду, Александру Яковлевичу то есть, и бабушке Маире. Мы, моя семья, в специальных показах не нуждались – и так были под рукой. Отец из Кирилла получился великолепный! Думаю, Тони стал самой большой его любовью. «Ну посмотрите же, какой он красавчик!» – Постоянно хвалился сын.
Несмотря на собственный юный возраст (хотя мое поколение с продолжением рода тоже затягивало редко) с удовольствием занимался малышом – гулял с ним, кормил, менял памперсы. У Кирилла все это получалось легко и с удовольствием. От природы отец, хотя не знаю, можно ли так сказать. То есть ему по умолчанию было дано то, что раздают не всем. Когда я, нужно было в женскую консультацию, оставила крошечного Кирюшку на мужа, дома потом обнаружила настоящий разгром. Ребенок орал, запахи стояли такие, что уже на лестничной площадке можно было в обморок упасть, Саша скрывался в туалете, где уделал рвотой все, до чего достал. Оказалось, он решил сменить сыну пеленки.
– Зачем ты его вообще трогал!? – Ворчала я. – Мне теперь весь дом отмывать!
Ну да ладно, Меркурию Антонию Иоанну с отцом повезло больше.
– А имя в семье как-то обсуждалось?
– Нет, это Юлина инициатива. Что-то вычисляла по дате рождения, звездам, они оба увлекались малопонятной для меня эзотерической фигней. Но сын их, назвали как хотели. Почему нет?
– Я еще и Меркурий! – Время от времени напоминал мне Тони.
– Да что вы говорите, молодой человек! А я просто Ирина.
Единственное, чего никак не могла взять в толк, почему у ребенка в документах вместо данных отца стоит прочерк? Это что проблема оформить все, как полагается у нормальных людей? Не думаю, что под маминой фамилией и без, скажем так, официального отца парню проще жить.
Здесь надо объяснить, что никогда я не стремилась докопаться до «ядра земли», совать нос не в свои дела. Вот эти днк-тесты всякие, кровь и слюни… Кому это нужно? Миллион примеров, когда безо всякого родства люди становятся самыми близкими и любят друг друга так, что иным и не снилось. А сколько прямо противоположного, когда генетические родственники вообще не могут найти общего языка? Нам ли об этом вообще говорить… Тони – наш мальчик и точка. Сын Кирилла и мой внук. Остальное меня никогда не волновало.
Воспитывали ребята его действительно сами, жили на съемной квартире отдельно. Тони начал часто бывать у меня лет с трех, когда переехала к Петровскому парку. Авторучкой на стене отмечала его рост, точно так же, как когда-то Кирюшин. Рабочие, делавшие косметический ремонт, не заметили и едва не стерли мне всю историю. Не знаю, как не убила их тогда! Сейчас шкала роста целехонькая, последняя отметка на ней датируется 2019-м. Надеюсь, это временная в нашем общении с внуком пауза.
– Юля всегда была женщиной с налетом мистических странностей?
– Расскажу одну историю. Она умеет гадать. Честно говоря, никогда всерьез не относилась ни к ее гаданиям, ни к ее проклятиям. Чего в сердцах да для налета мистической дури не ляпнешь? Однако одно предсказание запомнила. Она сказала, что Кирилл бросит ее в тридцать пять лет так же, как меня муж бросил – да, так и сказала, ударить побольнее всегда умела. А у Тони в тринадцать-четырнадцать лет будет большая трагедия, смерть. Я вспылила: ну как можно шутить с такими вещами, говорить об этом? Но самое жуткое: она ведь оказалась права. Кирюха действительно ее бросил, только не тем способом, о котором все подумали. Очень переплелось все, перепуталось.
«Фибоначчи» он написал за пару лет до того, как разместил клип на своем канале в Ютюб. Была иная версия звучания, но стихи те же. Включал мне послушать. Конечно, спросила:
– Сын, а что за сука, которая плачет? Про что песня-то?
Уклончиво ответил, мол, это про взаимоотношения между людьми и Землей, о смысле любых отношений мужчины и женщины, то есть вообще.
Считается, через числовой ряд Фибоначчи проявляет себя Бог, он везде и во всем, потому оно бесконечно, и Его имя невозможно произнести. Интересно, в каком качестве Бог присутствует, например, в семейных скандалах, но слова в Кирюхиной песне правильные – подумай прежде, чем удалить. Бог системен и стабилен, средневековый математик Леонардо все понял правильно.
Предпоследний рыцарь
Detsl aka Le Truk – Fibonacci (Official video)
Почему предпоследний? Потому что последний – совсем уж грустно. А в том, что речь пойдет о рыцаре, даже не сомневайтесь.
Кнара Завацкая, R’n’Bпевица, несколько лет работала на Александра Толмацкого вместе с Децлом, Батиштой и остальными и продолжила сотрудничать уже с Ли Трюком в качестве back MC и автора композиций. Но главное, они с Кириллом по-настоящему дружили, поэтому Кнара в курсе многих вещей, о которых маме лучше бы не знать, и Ире, конечно, не говорили.
Кнара:
– Команда, состоящая из девяти Раков по гороскопу – впечатлительных, обидчивых, легко закрывающихся в себе, – наверное, порядком попортила крови продюсеру. Это были мы. Девять хронических страдальцев. Впрочем, при всей нашей коллективной схожести Кира был особенным.
Мы ровесники, я чуть старше даже, но всегда казалось, что наоборот и разница не в пару лет, а раза в два. Когда нам было по двадцать и когда по тридцать, стоя рядом с ним, одинаково чувствовала себя маленькой девочкой! Все думала: как же мне научиться так рассуждать? Настолько Кира казался энергетически монументальным и мудрым – часто озвучивал мысли, молодым людям не присущие от слова «вообще». Будто говорит человек с опытом, четко понимающий, чего в текущий момент хочет. Тогда думала – это у него от сытости во всех смыслах: поездил по миру, учился за границей, рос в обеспеченной семье.
Самый простой пример: артистов перед концертом или на гастролях кормят обедами. Ребята заказывали чуть ли не по четырнадцать блюд – интересно же попробовать разное! И вот по очереди излагают свои обширные меню, радуются, что сейчас тааакую поляну накроют, а Кирилл говорит: «Мне блины, пожалуйста. Два». И немая сцена.
Когда человек развился, сбалансировал себя, он уже не ведется на все подряд. И на любой, даже самой безумной поляне съест свои два блина. Точно так же и в работе. Кира искренне не понимал, почему многие гонятся за любым заработком.
– Вот скажи мне, зачем они вписались в это г…? – спрашивал он в почти философских разговорах. – Из-за денег?
Большая часть молодых рэперов не имела ни его опыта, ни его взглядов. Нигде не были, ничего толком не видели! Куда ни позовут, сколько ни заплатят – все хорошо! Казалось, если дают, – надо брать! Конечно, все знали, как правильно, прилично, рационально и так далее, но в юности мало кто сопоставляет правила со своей реальной жизнью.
Однажды мы с Кириллом почти разом влипли в сходные непростые ситуации, и он первым кинулся мне на помощь. Включился, хотя вокруг него самого разворачивался просто адский трэш. То есть рыцарство его не было книжным, показным, шло от души.
История банальная: я забеременела и осталась одна. У родителей понимания, мягко говоря, не нашла. Им я виделась студенткой юридического университета, а не матерью сопливой. Мне вполне могли отказать от дома, настолько силен был их гнев. В общем, тяжелое выдалось время. Кирюше хватило одного взгляда на мое пришибленное лицо, чтобы начать опекать:
– Спокуха, мы все разрулим.
Я родила девочку, Мишель. Кирилл стал ее крестным. Она такая же особенная, как и он. И судьба у нее особенная, и прекрасно понимаешь, почему все так, а не иначе. У Кирюши тогда на руках был крошечный сын. Не могу достоверно знать, почему обязанности матери пришлось выполнять моему другу. Предположу, что та, на ком они лежали, отказалась.
И он кинулся растить! Как любящий отец, рыцарь, прекрасный и добрый человек. Давалось все непросто: не было денег на молочные смеси, не хватало на памперсы, Кира ничего не успевал. Помню его с совершенно ошалевшими, красными от недосыпа глазами, перевозной сумкой и беби на руках.
Из личного архива И.Толмацкой.
Конфликт с отцом уже имел место быть. Думаю, вся ситуация с разводом родителей для Кирюхи имела какое-то тысячное ускорение. Конечно, он рассчитывал на Александра Яковлевича и никак не предполагал, что в планах того – другие дети и совершенно иные заботы. Остальное накрутилось уже как снежный ком. Представьте: у тебя «терки» за музыкальную студию, проблемы с гастролями, вся твоя жизнь рухнула и… младенец на руках, который орет, хочет кушать, приболел и вообще творит все, что младенцам положено. Когда мы, молодые родители, пересекались в городе, вопрос: «Блин, а что теперь делать-то?» – автоматически возникал в воздухе.
Технически он не мог стать мне рукой помощи – у самого было сильно весело, но поддержку и то, что Кирилл на моей стороне, я чувствовала всегда. Он умел дать это понять, а перед одинаковыми проблемами мы и вовсе превратились в закадычных братанов.
Эго мое было разбито совершенно. Чтобы как-то жить, побежала работать, расти и преодолевать в другое место. Оставила музыку, занялась менеджментом в бьютииндустрии и достаточно быстро решила свои финансовые проблемы.
У Кирилла же шанса на обычную жизнь вообще не было. После бешеной популярности, которая сопровождала его первые пластинки, люди стягивались к нему, как вокруг обезьянки для пляжных фото. Постоянно кто-то подходил с просьбами от сфотографироваться до поговорить. Потрогать дреды – вообще самое главное в жизни занятие: «Они как косички? А как ты их моешь? Что они означают? А голова не болит?»
Выпрыгнуть из этого экшена ой как непросто. По какой-то неясной причине никого не останавливает даже автолюлька со спящим младенцем в руках. По сути, ты не можешь ни трусы себе спокойно купить, ни тарелку супа в кафе съесть, не сообщив общественности, как ты моешь голову. Ни о какой приватности и уважении твоего пространства даже речи не идет. И конечно, всем глубоко наплевать, спал ли ты сегодня.
Повинуясь сложившемуся на твой счет общественному мнению, трудно решиться показать себя настоящего, признаться, что в реальности все не так глянцево, дорого и легко. Да что там публика – родным, бывает, открыться не можешь!
Однажды после домашнего скандала Кирилл с крошечным Тони примчался к отцу в клуб «Инфинити». К тому, с кем находился в ссоре, приехал. То есть размах ЧП и отчаяние человека, которому некуда бежать, вполне очевидны – это SOS! Два дня Кира с младенцем жили в кабинете Толмацкогостаршего. Наверное, тогда все могло бы пойти иначе. Достаточно было честно рассказать, признаться отцу, что влип, попросить поддержки. Уверена, Александр Яковлевич понял бы! Но снова возникло: я сам по себе, я успешен, все решу. Возможно потому, что шага навстречу не было.
Конечно, если долгое время обкладывать сына сплошными запретами, он закономерно начнет войну с тобой через свой выбор. Не нравится девушка? Прекрасно! Значит, она будет рядом. Ты против моего ухода в тень? Окей, значит, найду себе самую глубокую и черную нору.
Какая уж тут музыка? Но он пытался вместить в этот дурдом и ее! По-другому просто не мог, таким был его способ жить. Конечно, усталость накопилась колоссальная. Несколько раз Кирилл засыпал за рулем. Он прекрасно водил, однако аварии стали его преследовать. После того как половину мазды убило трамваем, долго вообще не садился за руль. Перемещался на такси, пешком, гироскутер, помню, был какой-то. Потом стал водить, но дозированно – по городу.
Несколько лет назад Кирилл привез моей дочери и своей крестнице из Испании необычный подарок – вещь старинную, заметно потертую временем. Это отрывки из Евангелия на испанском языке, на пергаменте в раковине. Берешь в руки и сразу чувствуешь мощнейшую энергию, понимаешь, насколько огромен духовный смысл подарка. И выбрать, отыскать такой мог разве что Кирилл Толмацкий. В этом был весь он. Человек с чрезвычайно тонкими чувствами и вибрациями – такие и становятся символами поколений. Кира смог отказать себе в малом, но двигал большое ради получения глубокого.
Я совершенно не согласна с мнением, что он себя закопал, превратился в эдакого заброшенного ребенка шоубизнеса. Кирилл искал гармонию между тем, чего ждал от него потребитель, и тем, что чувствовал он сам. Кстати, он ее нашел.
Первый продукт Толмацкие выпустили массовый. Уровень мировой, до такого результата сложно дотянуться, даже если он и твой собственный. Высоко и мощно начал в определенном сегменте. Потом началась неизбежная работа на качество и усложнение материала – ты же растешь, развиваешься. И вот показываешь новую вещь очередному музредактору, а дальше начинается то, что обычно происходит с концептуальной музыкой: «О, класс! Я с удовольствием буду слушать это в машине, но на канал не поставлю, мы это не продадим».
Почти у всех, кто не ставил его на радио, не звал на телеканалы, в машинах играли те же самые треки! Просто эти продвинутые люди были убеждены: Децл – больше не массовый продукт. Он и сам к продвижению относился очень личностно. То, что любишь, держишь в сердце, сложно продать – ты не можешь посмотреть на это как на товар.
Прошло десять лет, Кирилл выпустил пять собственных альбомов. Да, сначала потребителей было человек двести, потом восемьсот, он снова начал заполнять залы. Увы, только в последние годы и сам понял, что его музыка – это не товар из супермаркета, так просто не зайдет. Нужны маркетинг, обертка и прочее. Бывает, слушаешь что-то из любопытства, а потом оказывается – именно этого и не хватало!
Сейчас мы выросли, многие чего-то достигли, и нас волнуют другие темы: вот я шелшел, пер как танк, дошел и теперь хочу понять, а зачем, собственно, я сюда так хотел? Кто я в мире? Что мне по-настоящему дорого?
Последняя пластинка «Не важно, кто там у руля» потрясающая, круче я пока не слышала ничего. На Ютюб есть подборка, где ее слушают звезды мирового хипхопа. Все в один голос говорят: это из ряда вон. Чувствуют, что и чувак читает особенный, и текста, как у нас говорят, исключительные. Абсолютно убеждена: эта музыка еще возьмет свое, а последняя пластинка преподнесет немало сюрпризов.
Сколько сказанных слов, сколько пролитых слез?
Сколько выпито вина, сколько пройдено верст?
Сколько судеб пересеклось на дороге жизни,
На пути познания себя в поисках своего я?
Где каждый шаг состоит из испытания на прочность.
Порочные поступки кажутся невинными.
Оплошность может привести к фатальному исходу.
Остаются единицы, которым веришь сходу.
«Личность» Detsl aka Le Truk, 2004 г.