Боль тобой кричит, тобою бьёт. Мне не больно: всё наоборот. Что-то не разгадано тобой, Хоть вопи, хоть сутками ты вой. Всё не знаю, чуйкой говорю: "Я недуг любовью изопью". Выхлебаю всю её, до дна,
Лишь бы здесь осталась не одна.
Поизносились чувства, как сердца усталые.
Завяли поцелуи, словно губы старые.
И крутят фуэте часы больною балериной.
Зачем такою стала жизнь беЗсмысленной и длинной?
Я не хочу унылых дней. Не нужно и пророчества,
Чтобы понять, что впереди – тупое одиночество.
Я больше не дура,
Но это не счастье.
Такая фактура
Спасает от пасти
Больных обстоятельств,
Нелепого эго,
Ненужных ругательств,
Тебя, "человека".
Такая "награда"
За тяжкие муки,
Которые гады
Дают нам от скуки.
Я умная, что ли?
Нет, просто не дура.
Из сладкой неволи
Сбежала понуро.
Не хочу я слов о любви, если светит в глаза мне солнце. Ты к себе в туман позови, потому что он не смеётся. А в печали сей торжество неземное, и в нём отрада. Там как раз моё божество, где живёт святая прохлада. Ты совсем не солярный свет (только ты и поймёшь, о чём я). Коль не ты, то давать обет,
ведь хочу я в любви покоя.
Так устала я от этих строк,
но и не писать их не могу.
Словно кто-то вдруг толкает в бок,
чтоб хватала я их на лету.
..........
Мне только разобраться не пристало:
нашёптывает Бог или же дьявол…
Трудно любить себя,
если никто не любит.
И не спасает бар,
и не спасает штрудель.
Сложно себе внушать,
что не нужны иные.
Если не любит мать,
то и сердчишко в стыни.
Если ушёл отец,
ищешь ему замену.
Нишу займёт подлец
(радуйся манекену).
Трудно любить себя,
если никто не любит.
И не спасает бар,
ведь мы же только люди.
На этой стороне морали нет,
здесь только нужный и понятный свет.
Тут для души твоей кондицьЯнер,
и не осудит тут никто манер.
Здесь релятивщик этики царит,
и терра эта – для меня магнит.
Мне кажется, что эта сторона -
давно уже, ребята, не Луна.
Необозначенные брови меж нами пропастью легли, Мы здесь, в межумочной неволе, узнать друг друга не смогли. Вот не срослось, не прозвенело, и в близорукости, в тени Сошлись с другими скороспело, и расцепили нас они. Но Там… Глаза – другие судьи, они иное разглядят. Пока с тобой мы просто люди,
увы. И души наши спят.
Иллюзию смысла найти так легко… Для этого надо жить в стаде. Но я не из тех, кто жуёт опреснок, Плетясь за всезнайкою сзади. Хотелось бы верить… Да верит ли тот, Кто только для вида жрёт булку? Юпитер – он, бык – ты, не тот его рот, А ты знай цепок и знай будку. Но, может быть, смысл – неверие в смысл? Вот это совсем уже грустно. А весело – то, что с себя чуждость смыл.
Ты голый. И это не гнусно.