Елена Рейн
Лефина
Глава 1
– Светлана, Светлана! – звала я свою подругу.
Но в ответ была одна тишина. Я прошла дальше по тропинке, углубляясь в лес. Деревня оборотней находилась на закрытой частной территории, которая со всех сторон окружена лесами. Вроде Света говорила про беседку у лесничего домика, но следов ее у беседки не было, вообще никаких следов. «Странно, где же она может быть? Ведь сама позвала на разговор. Похоже, не судьба нам поговорить по душам и снова быть подругами», – подумала я. Ведь сколько раз предлагала объясниться, но Светлана упорно не хотела разговаривать, да что там разговаривать, она открыто показывала мне свою ненависть и презрение. А за что? Ведь я не виновата ни в чем. Это судьба распорядилась так, что Андрей Воронский предложил выйти замуж за него мне, простой лефине, которая рождается, чтобы только служить, лечить и помогать больным членам своей стаи.
К сожалению, в детстве мои мечты не сбылись. Зверь, моя вторая ипостась, не проснулся, но мне был дан другой дар, очень сильный дар лефины. Я могла лечить, почти воскрешать, и мой зверь не смог жить вместе с таким даром. Если бы он был не такой сильный, то да, вероятность была бы, но… Моя стая очень гордилась тем, что у них такая сильная лефина. Но оборотни редко связывали свои жизни с теми, у кого зверь спал или ушел навсегда. Почти никогда. Но мне повезло. Я счастлива! Мой Андрей любил меня, простую лефину.
Я прошла дальше, уходя вглубь, пока не заметила яркое пятно в зарослях кустов. Подойдя ближе, я отчетливо увидела, что этим пятном была юбка Светланы, сама же девушка лежала лицом вниз. Замирая от страха, я подошла к ней и села на корточки. Осторожно взяв за плечо, я перевернула Светлану. На меня смотрели стеклянные глаза моей бывшей подруги. Лицо девушки было порезано ножом: четыре борозды ото лба к подбородку. Я в шоке не могла сдвинуться с места, да что уж говорить, даже рот не могла закрыть. В фильмах обычно показывали главных героев, которые в такой ситуации, как у меня, кричали, но я не могла. Я даже не шевелилась, только смотрела и лихорадочно думала, что подругу убили. Пощупав пульс, я стала давить ей на виски пальцами, надеясь, что мой дар поможет мне вытащить ее с того света. Но нет, энергии и силы лефины было недостаточно для воскрешения, значит, прошло уже больше двух часов, и я бессильна. Аккуратно откинула накидку на ее груди и увидела ужасное: в животе была огромная дыра, внутренностей совсем не было.
Я резко встала и зажала свой рот ладонью. Это было ужасно. Святая Жрица, кто же мог так безжалостно убить?
Когда я очнулась от увиденного, то поняла, что не одна. Позади меня стояли: наш альфа, Александр Сергеевич, два охранника и помощница Светланы, Ольга.
– Убийца! Убийца! Змея! Это ты. Это ты! – кричала Ольга, показывая рукой на меня.
– Нет. Я сюда только недавно подошла… – в шоке от такого обвинения сказала я.
– Руки в крови. Ты зарезала ее. Тебе мало того, что жениха ее увела, так еще и жизнь забрала, чтобы не мешала. Думала, не узнаем? Я видела, как она с тобой разговаривала сегодня. И видела, как ты в лес пошла. Мразь! – воя, причитала Ольга.
– Нет, нет, она предложила мне встретиться, и я…
– Молчать! Сейчас я сам все узнаю. И если это ты ее убила, я лично растерзаю тебя на кусочки! – зарычал наш альфа.
– Но вы меня даже не хотите выслушать, – беспомощно прошептала я.
– Что ты можешь сказать теперь? Только врать мне, чтобы выгородить себя!
– Я бы никогда не обидела человека.
– Это ты человек, а мы оборотни!
– Я имею в виду…
– Хватит. Молчи. Не хочу ничего слушать. Увести ее.
– В подвал или в комнату для допросов? – спросил охранник.
– В подвал, пока все не решится, – альфа махнул рукой и склонился над телом.
Надеясь на чудо, я отошла в сторонку. Он же альфа, и конечно, он все выяснит и узнает, справедливость восторжествует. Ведь Светлана его дочь, боже… дочь… убили его дочь. Он обязательно найдет убийцу.
Дальше я была, как во сне. Помню, что меня толкнули к охраннику, потом дорога в поселок, презрение и осуждение в глазах стаи, когда меня подводили к тюремным подвалам. Но ведь еще ничего не ясно, никто ничего толком не знает. Меня оправдают, я ведь не виновата! Я же лефина. Я дарила жизнь, помогала и лечила. Лефин нельзя убивать, они священны. Но, сидя в темнице только на воде и краюшке хлеба, начинаешь понимать, что что-то не так. Если я здесь, значит, так кому-то нужно. За что? Ведь никого никогда не обижала. Всегда милая, кроткая и послушная.
Скрипнула дверь, зашли мать и сестра. Сестра с порога презрительно крикнула мне:
– Наконец-то у всех открылись глаза на нашу святошу! А то такая святая и добрая, что аж тошнит! И Андрей еще ей руку предложил! Ей, без зверя, убогой!
– Я ничего, совсем ничего не сделала. Я не убивала Свету. Поверьте, мама, пожалуйста. Мамочка! – мне было так больно от жестоких слов сестры, но я знала, что мама мне поверит. Ведь это моя мама.
– Замолчи, бесстыжая! – закричала она. – Какой позор нашей семье! Позорище! Как ты могла с нами так поступить? Как?
– Нет! Мамочка, пожалуйста, поверь. Умоляю.
– Как поверить? Как? Все против тебя. Жених Светланы выбрал тебя, но она тебя начала изводить. Я все не понимала, почему ты молчишь, почему терпишь? А теперь понятно! Ты ждала случая… вся такая добрая, а сама…. Как ты могла? Ты была вся в крови. И руки, и платье. Перед убийством ты говорила с ней, а потом ее никто не видел. И самое главное: мы оборотни, мы не убиваем ножом! Только ты не оборотень! Только ты!
– Нет, я этого не делала! Не делала! Пожалуйста! – умоляла я.
– Ты нам не дочь. Мы отрекаемся от тебя. Отец, он… – она замялась, потом с презрением сказала: – Ты недостойна нашей семьи. Позор. Он официально вчера отказался от тебя. У тебя нет защиты. Но так как ты лефина, то убивать тебя запрещено. И альфа завтра вынесет тебе свой приговор. Прощай, Наташа.
И она ушла. Я опустилась на колени и горько завыла. Потом ко мне подошла сестра и сквозь зубы процедила:
– Кому же ты перешла дорожку, дорогая? Ах, какая жалость! – и пошла к двери.
Когда она выходила, меня возмутили ее цинизм, жестокость и бесчеловечность. Ну за что так со мной?
– Почему? – тихо спросила я, ожидая ответа. Она развернулась и прошипела:
– Да потому, что я ненавижу слабость! – закричала она. – Ненавижу святость твою и доброту! Я сильный оборотень, волчица. А ты? Ты кто? Слабая, добрая, маленькая дрянь, которую надо уничтожить, чтобы не разбавляла сильную стаю слабостью. Нам нужна сильная стая! Я терпела, когда ты была просто лефиной, но когда ты собралась смешать свою слабую кровь с сильным волком – это предел. Ты кто такая?! Кто?! Мелкая слабая простушка! Поэтому мне тебя не жаль, совершенно не жаль. Прощай! – она развернулась и ушла.
Вот такая у меня характеристика, оказывается. А я всегда считала, что быть лефиной – это достойная честь. Что я должна быть терпимой, доброй и «слабой». Ладно, чего уж теперь. Завтра узнаю, что меня ждет. Чувствую, что альфа придумает наказание хуже смерти. Конечно, дочь мертва, подозреваемая в убийстве только я. Он отыграется теперь, и плевать, что я ни при чем. Оборотень он суровый и жестокий. Боже, а я, дура, рассчитывала на его справедливость. Овечка в стае волков. Если все будет совсем плохо, у меня есть право «смерти лефины». Это когда лефина считает невозможным жить в мире и уходит сама в другой мир, чтобы пришла следующая. Лефины появляются нечасто: одна в три года, а в последнее время реже. Ведь мы священны.
Кто бы мог подумать, что девочка, рожденная от простых оборотней, может стать лефиной. Но этой девочкой оказалась я, Коткова Наталья, или просто Наташа, как меня тут все называли. Темные длинные волнистые волосы, стройная фигура, довольно приятная внешность и ямочки на щеках. Мне двадцать два года. В семье я была нежеланным пятым ребенком, поэтому, наверное, там, наверху, сжалились надо мной и послали такой дар. Я гордилась своим даром, хоть знала, что у меня никогда не будет мужа и детей. Конечно, я могу забеременеть от любого оборотня, даже не нужно быть ему истинной парой, ведь сила и дар лефины дают жизнь в моем теле. Но кому нужна просто женщина, а не волчица в сильной стае волков? Поэтому я давно смирилась с вечным одиночеством, пока не появился Андрей. Он сам себе на уме, если загорится, то ничем не остановишь, и я ему нужна такой, какая я есть. Вернее, была нужна. Зная его идеи и взгляды на жизнь – теперь я для него не существую. Подозрение в убийстве, ненависть и пренебрежение в глазах стаи – больше меня нет для него. А подозрение никто не снимал, поэтому неизвестно, что меня еще ждет. Хотя знаю – ничего хорошего.
В помещении, куда меня посадили, было очень сыро, и бегали мыши. С детства их боялась, но, похоже, они мне рады. Я очень надеялась, что не мне, а краюшке хлеба, которую мне приносили. Услышала шаги, и в дверь вошел Андрей. Я хотела к нему подбежать, но он поднял руку и крикнул:
– Не подходи! Я хотел тебе сказать несколько слов и уйти. Так что о близком контакте речи быть не может.
– Андрей, пожалуйста, верь мне. Я не убивала ее. У меня даже в мыслях такого не было. Когда я пришла, ее уже убили.
– Мне уже все равно. Даже если ты не убивала, мне не нужна жена с запятнанной репутацией. Я выбрал тебя за чистоту, что ты священна.
– Подожди, Андрюша. Я ведь люблю тебя, а ты меня. Я верю, что все прояснится. Что найдут убийцу. Главное, чтобы ты был рядом со мной.
– Какая же ты наивная глупышка! Ну какая любовь? Это твои фантазии.
– Но ты же сам мне клялся…
– Ты хотела это услышать, я и сказал. Мне не жалко, а тебе приятно, ты сделаешь все для меня. Тем более моя мама сильно больна, вот я и решил в семью постоянную лефину привести. Бесплатно никто бы не согласился лечить. И денег за лечение твой альфа много требует. Я хоть оборотень не бедный, но не могу при тяжелой маминой болезни каждую неделю пользоваться платными услугами лефины. А когда увидел тебя, такую красивую, доверчивую, невинную, то сразу подумал, что вот он, мой выход.
– То есть я тебе нужна, как сиделка для твоей мамы?
– Не только как сиделка, но и как жена, красивая, добрая и послушная. Конечно, иногда бы я изменял, но ты же должна понимать, что хорошему волку нужна в постели дикая волчица, а не ангелочек, который может сломаться. Но если бы на горизонте появилась моя истинная пара, то я бы отвел тебе маленький домик, ты бы горя не знала и была счастлива.
– Подожди, вы же, оборотни, один раз женитесь. Только смерть супруги могла позволить второй брак? – истерически закричала я.
– Не кричи на меня! Я не позволю так с собой разговаривать.
– Прости, я просто очень переживаю.
– Я, конечно, не думал тебя убивать, ведь тебя нельзя убить, но ты должна понимать мои потребности, и я уверен, что ты не стала бы сопротивляться. Ведь для любого волка важна его истинная пара. Ты же понимающая и заботливая. Да что теперь говорить, – вздохнул он. – Теперь альфа моей стаи не пустит женщину в свою стаю, если она подозревалась в убийстве. И даже не поможет твой дар, это позор на всю стаю. Так что прощай. Ты сама виновата во всем.
Он с сожалением посмотрел на меня и вышел из помещения. Я села на пол и горько заплакала. Поверила, дурочка, в любовь. А оказывается, нужна была, как сиделка для мамы и временная жена, которой бы постоянно изменяли. И еще получается, я должна была это понимать, ведь я бракованная, а он такой золотой, что должна цвести и пахнуть от такого счастья.
Меня уже три дня не кормили, только вода. Ноги подкашивались, я могла лишь лежать. Когда принесли воду и тарелку с кашей, я была счастлива. Но, попробовав, поняла, что в каше добавлена трава милоша. Милоша – это такая волшебная травка, которая работает, как сильный наркотик. Но мне было совершенно плевать, я очень хотела есть.
Через некоторое время почувствовала умиротворение, казалось, я сплю, но все вижу. Я толком не могла идти, и меня куда-то вели под руки. Помню, что альфа громко рычал, но я не могла понять, что он говорил. Видела презрение, осуждение, ненависть в глазах всей стаи, потом в них появилась жалость. Значит, мой приговор очень жестокий, и мне нужно предпочесть смерть. Однако я даже языком не могла пошевелить. Дальше меня толкали, куда-то вели. Я слышала громкие рычания, но уже не могла даже стоять, а дальше темнота.
Глава 2
Проснулась я в цепях на руках и ногах. Голова болела так, что я готова была выть от боли. Посмотрела по сторонам: хорошо обставленная комната, не бедная, со вкусом. Да уж, вся в цепях, а о комнате рассуждала. Вскоре я услышала приближающиеся шаги. В дверь вошел огромный, сильный и безобразный мужчина. Безобразный потому, что все его лицо было в старых ужасных шрамах от ожогов и порезов. От него веяло колоссальной силой, силой альфы-зверя. Мне стало страшно. Он посмотрел на меня с превосходством, предвкушением и свирепой злостью. Потом ужасно мне улыбнулся.
– Ну, здравствуй, милая! – зверь хищно зарычал. – Пришла в себя наконец-то. А я думал, что ты раньше проснешься. Хотя, что можно ожидать от такой слабой бабенки, как ты? Ну да ладно. Милоша, конечно, сильная трава, но на оборотня не так влияет, как на хилую человечку.
– Что вам нужно от меня? – спросила я, ведь хотелось уже хоть какой-то определенности. – Какой приговор мне дали?
– Какие правильные вопросы! Я думал, ты будешь день думать, а на второй только осмелишься спросить, – лениво потянулся мужчина и продолжил: – Ну что могу сказать? Тебя отдали мне, вернее, я сам тебя подарил себе. Захотелось что-нибудь тихое и покорное, к тому же никогда не был с такой сильной лефиной. Поэтому мне будет приятно тебя ломать, видеть, как ты страдаешь и умоляешь. Нет ничего лучше ужаса и страха. Да мне даже не терпится ближе познакомиться с тобой, милая мышка.
– Кто вы такой? – с ужасом спросила я этого зверя.
– Антон Пригольский, альфа двух стай, большой поклонник страха и ужаса, – он отвратительно улыбнулся, как будто понимал, что этим доводил меня до ужаса. – Милая, я твой палач, и никто тебе не поможет.
Я закрыла рот, чтобы не закричать. Антон Пригольский просто славился своим садизмом и жестокостью. Его боялись и ненавидели. Если кто-то против его идей и порядков, значит, этого человека или оборотня больше не будет на свете. Страшный монстр не только внешне, но и внутри.
Насколько я слышала, шрамы свои он получил от девушки, которую хотел взять в любовницы. Она была женой или невестой другого оборотня и жила с ним в своей стае. Когда Антон получил отказ быть любовницей от этой девушки, то вызвал ее мужчину на вызов и почти растерзал. Пригольский со своими оборотнями изуверски зарезал всю семью девушки: папу, маму и младшую сестренку, чтобы устранить лишних защитников и претендентов на ее чувства. Когда он привел ее в свой дом и зверски изнасиловал, она подсыпала ему снотворное в вино. После того как он заснул, она порезала его лицо и в раны насыпала серебряный порошок, чтобы они не исчезли. Облила его лицо керосином и подожгла. Что произошло дальше, история умалчивала, но точно известно, что девушка как сквозь землю провалилась, а этот монстр выжил. Но характер его стал просто беспощадным. Он только ломал, использовал и убивал.
И меня отдали этому чудовищу! Святая Жрица, за что? Ведь все знали, что это будет хуже смерти, это будет медленное уничтожение воли, чувств и тела. Мои руки затряслись. Альфа постарался на славу, наверное, чувствует себя вполне отомщенным. Скотина. Как же тут выжить, как?
– Пожалуйста, отпустите меня! Я ни в чем не виновата. Я не убивала Свету! Я никогда бы не сделала ничего такого. Я вас умоляю, пожалуйста, – пропищала я, прекрасно осознавая, что ему бесполезно что-то говорить. Он нашел себе новую ИГРУШКУ для развлечений.
– Ха-ха, – противно оскалился мужчина. – Конечно нет, милая. Конечно нет. Такая наивная дурочка. Я знаю, что эту сучку не ты убила. Это я.
– Зачем? – в шоке прошептала я, не веря, что может быть все так просто и объяснимо. Меня казнили просто так и отдали убийце на потеху?
– Захотел! – зарычал он. – Но тебя это не должно волновать. Впредь попрошу заткнуться и не разговаривать вообще. От тебя, милая, требуется только стонать от боли или умолять о смерти, во всем подчиняться моим приказам.
Он резко схватил меня за волосы и оттянул к себе. Я закричала от боли. Потом почувствовала, как мое лицо сильно обожгло, потом еще и еще. Было больно, очень больно. Дальше я не видела, только чувствовала мощные жесткие руки на своем теле. Слышала, как рвалась моя одежда. Он смеялся противно, а я выла от бессилия и боли. Потом звук подающих цепей, чувство облегчения, но лишь на секунду. Меня перевернули лицом вниз и сильно потянули за волосы, почти выдирая их. Даже мой крик был заглушен ударом по спине. Боль…боль…было так больно, что голос уже только хрипел. Я мечтала, чтобы все закончилась, хотела умереть, лишь бы не терпеть этого зверя в себе, раздирающие когти на коже. Последняя здравая мысль, как маленькая надежда, ютилась в голове: если выживу – то сбегу, сделаю все, чтобы ко мне ни одна скотина больше не подошла. Темнота…
Просыпалась оттого, что кто-то тер меня и так настойчиво, как будто шкуру хотели снять. Вместе с сознанием стала ощущать боль. Везде, но особенно между ног. Спина и живот выглядели ужасно, как после нашествия дикого животного. Нет, скорее, после жестокого изверга. Чтоб он сдох. Боже, как больно. Посмотрела на того, кто меня усердно трет, оказалось, это молодая девушка с загнанным выражением лица и огромными глазами. Смотрела на меня, как на инвалида. Ну да, кто я еще? Хотела подняться, но не смогла. Понятно теперь, почему нет цепей. Насильник посчитал их лишними.
Девушка не разговаривала и не смотрела мне в глаза. Не знаю, кто я для них: убийца или жертва, но она не хотела со мной говорить. Хотя, может, этот зверь не разрешил ей со мной разговаривать? Не знаю, она поджала губы и упорно отворачивалась. А я и не напрашивалась, хотелось услышать хоть чей-то другой голос, а то до сих пор в голове только ненавистный тембр и противный смех зверя.
Ближе к вечеру я смогла подняться и сесть. У меня до сих пор шла кровь, и я знала, что это ненормально. Наверное, порвал все внутри. Пришла опять эта девушка с подносом. Стакан воды и какой-то суп. Она все поставила мне на колени. Руки тряслись, ноги тоже. Сил не было. После того как она помогла мне встать и сходить в туалет, девушка ушла.
Я только начала засыпать, как вдруг дверь резко распахнулась и ударилась о стену. Антон подошел ко мне и со злостью в голосе сказал:
– Ну что, лефина, глаза вылупила, как курица? Ты тут не для отдыха, а для развлечения злого и голодного волка. А сейчас он очень злой, так что сделай милость, не отключайся так быстро.
Я закричала, он схватил меня за ногу и подтянул к себе, поднимая другую и устраиваясь между ними. Меня охватил ужас, я начала царапать все, до чего дотягивалась. Он засмеялся и ударил кулаком мне в лицо. На четвертом ударе я стала закрывать лицо руками и безумно выть. Повторялся вчерашний ужас, но все было хуже и больнее…
Когда он ушел, я уже не плакала и не выла. Я ненавидела себя за слабость, зверя за его насилие, семью за предательство. Мне отчаянно хотелось отомстить всем, а прощают пусть добрые и великодушные. Я всех ненавижу! Нужно убежать, либо я сломаюсь, превращусь ни во что. Нужно обязательно уйти отсюда, любыми способами и средствами. Я не смогу так жить, не хочу так жить.
Поздно ночью, когда уже весь дом спал, я попыталась встать. Сил не было. Призвала энергию лефины. Она заискрилась по рукам, телу и ногам. Почувствовала себя лучше.
Тихо ступая по деревянному полу, чтобы не наделать шума, я поковыляла к двери. На лечение потратила половину внешней силы, надо бы еще скрыть свой запах. Оборотни очень хорошо ходили по следу дичи, по обонянию. Органы зрения и слуха работали у них просто замечательно, любой охотник позавидует.
Я прошла по коридору и дошла до лестницы. Было очень темно в доме. Экономят, что ли? Когда начала спускаться, резко зажегся свет, и я сразу увидела Антона, сидящего на диване с бокалом вина.
– Что за тупая особа!? Неужели ты думаешь, что от меня можно убежать?
– Отпустите меня, пожалуйста, – жалобно пропищала я. Ну а что еще тут было говорить? Не скажу же я: «Извините, не хотела», – или: «В кухню за водичкой пошла».
– Что ты, дорогая?! Конечно же, не отпущу. И мало того, наглядно объясню, что этого нельзя делать. Если я сказал, то указания нужно как собачке выполнять! – он хищно оскалился и, сделав глоток, рявкнул: – Парни, проведите инструктаж!
У основания лестницы появился охранник и начал подниматься. Я бросилась наверх. Когда достигла последней ступеньки, влетела в огромное тело второго охранника. Я кричала и брыкалась, когда меня схватили за волосы и руку и потащили в мою комнату. В спальне меня, как тряпичную куклу, бросили на пол. Я не успела встать, как почувствовала сильный удар ногой в живот. Потом еще удар. Сильная боль в голове заставила меня согнуться пополам и лечь на пол всем телом. Меня подняли за волосы и поставили на пол, дальше – удар по лицу. Я хотела закрыть лицо руками, но второй охранник отпустил волосы, схватил меня за руки и поднял их вверх. Мне было так страшно и больно, что я могла только всхлипывать и скулить.
У первого охранника в руках оказалась бита, и он стал сильно бить по всем частям тела. Когда я уже собиралась отключиться, то резко упала на пол. Неужели все? Я вытерпела и не отключилась. Но, к сожалению, почувствовала со всех сторон удары ногами. Тут уже было бесполезно закрывать что-либо. Два здоровенных мужика, ростом под два метра, с весом за сто килограмм, безжалостно пинали маленькую хрупкую женщину, похрюкивая от удовольствия. Наконец-то ко мне пришла темнота и последняя мысль, что лучше бы я умерла.
