Елена Рейн
Успеть до полуночи
Глава 1
– Я закончила книгу! – довольно сообщила сестре, жующей бутерброд с сыром и тремя листиками салата.
На мое заявление Ева только скривилась и что-то промямлила, продолжая чавкать с удовольствием.
– Что? – с недовольством переспросила у нее, раздражаясь тому факту, что вечно разговаривает с полным ртом. Нельзя прерваться, когда сестра делится своим счастьем?
– А смысл?
Комментарий не впечатлил. Где мои поздравления: «Какая ты молодец! Супер! Дай почитать мне! Какая следующая книга?»
– Уточни… – буркнула, поглядывая на свою тарелку с кукурузной кашей. Опять непонятная масса.
Мамочка всегда забывала о том, что если поставить на газ кастрюльку с молоком и бросить туда крупу, то нужно мешать и следить. Но обычно она отвлекалась и окончательно забывала. Романтичные натуры такие удивительные личности. После нескольких небольших пожаров в кухоньке и нескольких ремонтов по этому поводу на семейном совете было решено скидываться на мультиварку, чтобы не обидеть заботливую хозяйку. И каждый год на Новый год от нас всегда презент. Почему каждый год? Да потому что они у нее через полгода с «приветом» работали, уж не знаю, что там за колдовство.
Вероятно, у этой тоже мозги полетели.
Но ничего… новая уже под елкой.
– Такой, что мне нет смысла читать. Я люблю поцелуйчики, любовь, а у тебя предательство, ложь, все гады и плюс… главные герои умирают в последних главах. Хоть бы раз закончилось как следует.
– А как следует? – не удержалась от вопроса. Пусть расскажет.
– Чтобы главные герои влюбились, и у них родилось трое детей, – Ева прищурилась, о чем-то задумываясь, и громко выдала: – Нет, лучше пятеро!
– А что так мало? Пусть уж семеро по лавкам. Так заработают на орден «Родительская слава».
– Вот! Пусть! Всем понравится! Гарантирую!
– И чтобы муж помогал подгузники менять… – с сарказмом добавила, уже принюхиваясь к запаху каши. Горелый какой-то.
– Правильно мыслишь! Будет шикарно! А то ведь кто сказал, что это женская работа? Женщина не рабыня.
– Не выйдет.
– Почему?
– У меня королевства, принцы, принцессы, ведьмы и оборотни. Подгузники не прокатят.
– И что? Может, современное королевство… – довольно заявила она с таким видом, будто классную идею предложила. Писатель в ней живет. Однозначно.
– Интернет не провести? – поинтересовалась, пытаясь впихнуть в себя ложку с кашей.
– И вот что за тон? Не нравится, так не делай! Но знай: всем бы такая идея понравилась. А у тебя там концовка на кладбище заканчивается в полную ночь.
– Изюминка, – заявила ей. – И плюс… в Рождество.
– Ага, изюминка. Никто такое не любит. Плохой конец – грустно, тем более в Рождество. Зачем читать?
– Как-то вот не заметила твои недовольства, когда ты льешь слезы над своими дорамами. Как там ее, ну эта… «Лунные сердца».
– Эх, да сколько можно говорить «Лунные влюблённые – Алые сердца: Корё». Трудно так запомнить? – обиженно отчеканила Ева, будто я про ее день рождения забыла. Пока еще помнила.
– Я так и сказала. Итог один, ты завываешь над ноутбуком, пугая Антоху, нашего пса и мое вдохновение.
– Антоху? Испугаешь?!
Не могу не рассказать про нашего Антошку. Младший брат, классный парнишка. Папа куда только его не записал на секции, поэтому мы с сестрой, которая пока в ссоре с мужем живет с нами, вынуждены отрабатывать с ним приемы, чтобы помочь. А еще мы на всех соревнованиях громко за него болеем. Нас, конечно, помнят и ласково называют «крикливые вороны».
– Его запугаешь, как же. Вырастет и будет таким же толстокожим спортсменом как Руслан. На уме одна работа, а на женщин… плевать. Вот как так можно?
Не слушала, слава богу, умею вовремя отключаться. Сестра все темы сводила всегда к одному – своему мужу. Любила она своего «героя», и он ее, но работа Руслана маячила между ними. Он работал в специальном отряде полиции и вечно находился в командировке, и это Еву ужасно бесило. Как-то так. Они бесконечно расходились и столько же сходились. Наша семья уже реагировала почти нормально, впрочем, как и соседи, ну и не отставали друзья и дальние родственники. Прежде чем идти к нам в гости, спрашивали в каком статусе пара, а там уже по обстоятельствам.
– Даша! Ты тут?
От такого крика подавилась и начала кашлять, задыхаясь несладкой непонятной консистенции подгорелой кашей. Сестра под мои чертыханья продолжала уплетать свой невкусный бутерброд, поглядывая на меня невинными глазами.
Сильный удар по спине получила я не от нее. От заботливого отца. Хорошо хоть не сломал косточки. Любимый и родной папочка, работающий хирургом в больнице нашего тихого городка. Убедившись, что я уже не собираюсь помирать за обеденным столом, Александр Георгиевич присел за стул, пристально оценивая завтрак на столе. После недолгих размышлений схватил бутерброд с помидором и огурцом и утащил яичницу, которую я ему приготовила. Если не я, то в больницу отправится голодным. Каши он не рисковал есть, аргументируя, что от молочного может приспичить в самый неподходящий момент в операционной. Так он избегал маминых обид, а мне… приходилось давиться.
Помахала ложкой в воздухе и впихнула в себя еще порцию, начиная жевать. Ужасно, но не обижать же маму. Она у нас чуть что и в слезы. Так что все толстокожие в нашей семье молча давились или принимали инициативу с готовкой, предлагая ей почитать, от чего мама никогда не отказывалась. Жаль кашу готовить долго, а если в мультиварке, то попу нужно поднять за сорок минут.
– Ну что… как книга? – спросил папа, с отличным аппетитом уплетая яйца, не забывая про бекон. Я же не могла такое есть с утра.
Кашки бы…
Эх, пора уже вставать раньше. Но как встанешь, когда до трех или четырех утра книгу пишешь? В другое время не получалось.
– Да как? В Рождество всех грохнула и довольная, – не смогла удержаться любимая сестренка. Привыкла в регистратуре ворчать и везде свои комментарии вставлять, вот и сломался стоп-сигнал по паузам. Бесконечность для нее норма. Представляю, какой сварливой старухой будет.
Папа оценивающе глянул на меня. Появилось ощущение, что сканирует. Он умел.
– Ты хотя бы для разнообразия смени концовку.
Начинается… Ну что вот сегодня на меня все взъелись?
– А с чего такая радость? – не удержалась я.
– Так Рождество! Возьми и немного перепиши.
– Ну не знаю… Это так скучно.
– Скучно – это когда мама рассказывает о своей работе.
– Что значит «скучно»? – В уютную кухню вошла наша любимая мама, Вера Петровна. Как всегда в строгом костюме с пучком на голове.
Она у нас работала библиотекарем. Мечтательница и неизменная оптимистка. Кстати, когда ей некогда было со мной возиться, она сажала меня за стол в библиотеке и вручала книгу, обещая вознаграждение, если я отвечу на такой-то вопрос. Так как я еще та сладкоежка, не могла не повестись. Так что я прочитала, наверное, все, что можно и что не хотела.
– У нас сегодня будет с младшими классами мероприятие, посвященное…
Сестра и отец в один миг выдали стон глазами. Да, так можно. Он на лбу отражается. Я же улыбалась, пока не глянула на часы.
– Ой! Я уже опаздываю! – воскликнула и дернулась на выход, но тут остановилась, схватила бутерброд с помидором, последний притом, и что-то промычав, вероятно, чудесное, бросилась в гардеробную, хватая куртку и на бегу натягивая сапоги.
Глава 2
Бежала очень быстро, перескакивая через ступеньки, рискуя приземлиться носом в снег. Уже опаздывала, ведь мы договорились с подругой, что вместе пойдем в институт.
Не опоздала. Кристина как раз подходила. Красного цвета сапоги и куртка очень выделяли ее из толпы. Заметив меня, она помахала.
Ой, да, прошу любить и жаловать, моя подруга – Кристина Жданова. К слову упомяну тот факт, что нередко использую ее образ и характер в отрицательных героинях. Кристина все продумывает наперед, говорит одно, делает другое, настойчивая, всегда четко идет к своей цели, в меру эгоистична, иногда мстительна, но если кто понравился, горой за него. Под положительных героев у меня идут нежные создания, чтобы за них переживали и понимали, почему все так печально случилось.
– Привет, – довольно сказала она и рукой закрыла рот, громко зевая.
– Привет, что не выспалась? – поинтересовалась, хотя знала, что такое невозможно. Кристина – та еще любительница поваляться. Посидеть и доделать – не для нее. Спишет у кого-нибудь. Например, у меня.
– Десять часов дрыхла, и все равно спать хочу. Нужно меня назвать было Соней. Это как раз мое имя.
Снег хрустел под ногами. Мы быстро двигались по дорожке в сторону института. Учились в одной группе на последнем курсе факультета журналистики.
– Подготовила перевод текста на заметку встречи национальных лидеров? – спросила подруга, вымученно улыбаясь. Учитывая, что Кристина завалилась рано спать и задает такой вопрос, можно было понять, что она точно не подготовила.
– Да… – протянула, тут же хмурясь, когда она свернула в сторону, двигаясь по тропинке между домов.
– Ты куда? – остановилась, не ожидая такого поворота.
– По этой дорожке мы опоздаем из-за тебя, так что будем сокращать, – осведомила меня подруга, продолжая идти. Мне оставалось только удивляться ее изобретательности. Ну ведь однозначно хочет списать и нужно дополнительное время. И еще меня виноватой делает.
– Ты пришла со мной в одно время, – напомнила ей на всякий случай.
– Не говори ерунды.
Спорить было бесполезно. Поплелась за ней, надеясь показать на ее ошибку.
– Ладно. И что предлагаешь? Там ведь закрытая дорога.
– Ничего не закрытая. Очень даже проходимая.
– Ты хочешь идти через двор Бояровых? С ума сошла?! – даже остановилась от возмущения.
– Да, мы пойдем через старый дом. Там через сад близко. Никаких пробок, никаких объездов. Надо же было так удачно построить усадьбу… в центре города. И ведь сколько земли там, а власти ничего не предпринимают.
Открыла рот и тут же захлопнула. Это же надо что придумала!
– Кристин, ты в своем уме? Хозяева исчезли в этом доме. Просто вот взяли и исчезли. Как сквозь землю провалились.
– Мы с тобой не через дом пойдем, а через сад. Я уже ходила и жива-здорова, как видишь. Ну чего ты боишься? Такая трусиха! – весело воскликнула она и быстро подошла ко мне, хватая за руку.
– Подожди! – откинула ее руку. – Да при чем тут это? Просто их исчезновение не вызвало подозрений, а вот родственников… по истечении нескольких лет… очень даже. Там ведь были детки. Тебе не кажется все это странным?
Подруга не сдавалась, вцепилась в мой рюкзак и дернула на себя, направляя к дому.
– Уже поздно! Мы опоздаем. Ради меня, пожалуйста.
– Кристина…
– Ты веришь в мистические глупости?
– Нет, но…
– И правильно! Такие только в твоих книгах. Так сказать, фантазия. Вымысел! Пошли уже!
– Если сейчас вернемся, тогда успеем…
– Ни за что! – подруга абсолютно не умела уступать. – Мы уже решили.
– Кто решил? Мы?! Ты решила! – воскликнула, все же надеясь уйти отсюда.
– Мы, только ты этого еще не поняла.
– Кристина!
– Да хоть Фрося! Двигай быстрее ножками.
– Я не хочу!
– А ты уже здесь!
– Здесь… – повторила и осмотрелась по сторонам. Действительно, мы стояли в зимнем саду, представляющем собой сказку. Белоснежные деревья, беседка в инее и снег, стелющийся серебром. – Как красиво…
Не смогла удержаться от восторженных слов. Невероятная картина!
– Дай мне, – услышала голос подруги у своего уха. Почти оглушила.
– Что дать? – не поняла, если честно.
– Перевод. Я не сделала.
«Что и следовало ожидать. Кто бы сомневался! И так всегда!» – подумала, удивляясь ей. Затащила меня в богом забытую усадьбу, чтобы успеть списать и вовремя прийти в институт. Молодец!
– Сейчас?
– Ну да… Тебе жалко?
– Нет, – выдала и присела на корточки, начиная вытряхивать содержимое из рюкзака. А у меня там чего только не было. Доверху забито непонятно чем.
– Вот это срач! Все писательницы такие засранки? – весело поинтересовалась Кристина, откровенно улыбаясь. Только вот я не разделяла ее веселья.
– Нет, но с утра мне было не до этого, готовила отцу яичницу.
– А зачем? У вас же мама с шести утра не спит, бегает по кухне. Моя всегда наблюдает, пока кофе на веранде пьет, а потом с нами в подробностях делится.
– Ммм… – выдала, не собираясь отвечать. Зачем? Маму я свою любила и принимала такой, какая есть. Она заботилась о нас, и если что-то не получалось, мы закрывали глаза. Мать Кристины работала поваром в воинской части. Вероятно, чтобы не скучать и не давать грустить другим на кухне, она следила за соседями, чтобы потом активно обсуждать.
Выдала довольный писк. Наконец-то нашла тетрадь! Вытащила и торжественно вручила Кристине. Подруга взяла, но улыбка перешла в гримасу. Она скорчилась и, вытянув руку, спросила:
– Это кто?
– Где?
Быстро развернулась и увидела женщину в черном средневековом платье у входа в дом. Она наблюдала. Лицо ее не видела, но точно знала, что она смотрит на меня.
– Бежим! – крикнула подруга и рванула вперед вместе с моей тетрадью.
Следом и я.
