Елена Владимировна Новаженина
Танцующая на облаках
Глава 16
Рассказ Эмили
Солнечный свет играл в волосах девушки, а лёгкий ветерок шевелил длинные локоны. Эмили сидела на траве рядом с Олегом, и юноша невольно залюбовался ею.
– Я единственный ребёнок у своих родителей, – рассказывала Эмили и глаза её немного погрустнели, но потом, воодушевляясь воспоминаниями, девочка даже стала улыбаться.
Олег слушал её рассказ, и в голове у него рождались картины. По его обыкновению, он представлял всё услышанное, словно смотрел фильм.
– Мой отец поздно женился, – продолжала Эмили, – мама была моложе его на двадцать три года. Они познакомились в горах…
Эмили рассказывала историю своей семьи, а Олег, мысленно уносясь в прошлое, представлял себе все события так, как будто он там присутствовал и видел всё со стороны. А видел он вот что:
Памир. Высокие горы уходили в синее небо снежными верхушками. А внизу, у подножья, где имелся почвенный слой, густые заросли барбариса и облепихи спускались почти до самой кромки воды небольшого горного озера. Озеро питали подземные ключи, да небольшая горная речушка, быстрая и неглубокая, как все горные реки Средней Азии. Вода в озере была настолько чистой, что виден был даже самый мелкий камушек на дне, и казалось, что глубина здесь небольшая, но это была иллюзия: озеро было очень глубоким. Вода в нём была холодная и только форель, да ещё некоторые обитатели, способные жить в такой холодной воде, населяли этот водоём. Сверху озеро казалось сине-голубым, так как в нём отражалось небо. Подойдя же ближе, можно было увидеть отражение гор, и даже отражение собственного лица, как в зеркале. Ветер, срываясь с ближайшего ущелья, возмущал воду и шумел в прибрежных зарослях. Озеро покрывала рябь, но скоро всё стихало, и воцарялась тишина, изредка нарушаемая криком орла. Даже мелкие птицы были здесь редкими гостями. Очень уж высоко находилось озеро.
И в этом красивом и безлюдном месте, вдруг, появилась молодая девушка. Она легко сбежала с горы, перепрыгивая с камня на камень и, пробираясь между кустов, подошла к воде.
– Какая красота! – девушка восхищённо осматривалась вокруг. Затем присела и зачерпнула в ладони воду.
– Холодная! Но, очень вкусная! – Девушка пила воду с наслаждением.
Солнечные блики играли на воде. Была ранняя осень, и холодное утро постепенно сменялось тёплым днём. Девушка посмотрела на своё отражение в воде.
– Привет! – Сказала она своему отражению и помахала рукой, – Прекрасное утро, не так ли?
– Действительно прекрасное! – Ответил ей мужской голос.
Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась. Позади неё стоял мужчина средних лет и улыбался. Она посмотрела в его глаза и облегчённо вздохнула. Это были добрые глаза, и девушка поняла, что бояться нечего.
– Вы что, приведение? – спросила она с иронией, – Я совершенно не слышала, как вы подошли. И откуда вы вообще взялись? Ведь вокруг никаких признаков присутствия человека?
– Да, именно! Поэтому я очень удивился, увидев вас здесь! – ответил мужчина.
– Я здесь по работе, – ответила девушка, – Я – биолог.
– Матеуш Марецки, учёный, – мужчина дружески протянул ей руку.
– Анна Короленко! Очень приятно! – она протянула руку в ответ.
Марецки долго не выпускал руку Анны из своей и молча, улыбаясь, смотрел на неё.
Анна, что бы скрыть неловкость, засмеялась. Потом она вспомнила, что где-то слышала это имя.
– Это вы изобрели маскирующий отражатель? Или что-то вроде него? – девушка всматривалась в его лицо, и у неё появлялось странное ощущение, будто они давно знакомы, но учитывая разницу в возрасте, она понимала, что это невозможно.
Сама того не ожидая, девушка прониклась к учёному доверием и симпатией. Через несколько минут они весело болтали, как старые друзья. Марецки хохотал, сыпал шутками и комплиментами, временами становясь серьёзным, рассказывал о своих наблюдения, изобретениях и случаях из жизни. Они быстро перешли на «ты».
– Хочешь, я покажу тебе своё обиталище? – спросил Марецки.
–Ты живёшь здесь, в горах? – удивилась Анна.
– Прекрасное место! Свежий воздух, чистая вода, и, главное, отсутствие людей! Никому ничего не должен, не плачу непомерные налоги, не бегаю по магазинам, не отчитываюсь перед начальством – сам себе господин! И при этом имею всё необходимое для жизни. Или ты так не считаешь?
– Легко сохранять спокойствие, спрятавшись от всех, – ответила Анна, – гораздо труднее, живя среди людей, чувствуя себя заложником рабской системы, оставаться честным человеком. Но именно в этом подвиг души, – Анна посмотрела на него серьёзно, – потому-то Господь и сказал: «Претерпевший же до конца спасётся ». Только любовь Бога даёт мне силы не ожесточиться. Но я тебя понимаю и не осуждаю.
Марецки подвёл Анну к скале и отодвинул в сторону большой куст барбариса, оплетённый повиликой. Перед ними появилась узкая щель, в которую с трудом мог протиснуться взрослый человек. Но Марецки умело пролез сквозь неё, приглашая Анну за собой. Она, невольно пригнувшись, пошла за ним. Впереди брезжил свет. Осторожно ступая по полу узкой пещеры, Анна шла следом за учёным, держа его за руку. Ей не было страшно, но всё происходящее было так необычно, что у Анны появилось ощущение чудного приключения.
Марецки привёл Анну в небольшую круглую пещеру. Стены её были из голубовато-серого известняка, а вверху зияло отверстие, пропускающее солнечный свет. На ровном полу лежал спальный мешок, и стояли какие-то коробки.
– Добро пожаловать в мои апартаменты! – Марецки пододвинул к Анне коробку, – присаживайтесь, сударыня!
– Ты, что, правда, здесь живёшь? – Анна осматривала пещеру, – Совсем один?
– Если хочешь, можешь разделить моё одиночество. Шучу, шучу! – Марецки понял, что сказал лишнее, – Я быстро привязываюсь к хорошим людям, прости, не бери в голову!
– А чем ты питаешься? – спросила Анна. Она была слишком удивлена, и не обиделась на шутку учёного.
– А я на подножном корме, – ответил он со смехом, – Ты же видела, сколько здесь облепихи и барбариса?!
– Видела, но я серьёзно! На чём ты готовишь? – Анна недоумённо посмотрела на него.
– Я же учёный, причём « не от мира сего », с Божьей помощью – питаюсь.
– Но не приносят же тебе вороны мясо, как Илии? – Анна ожидала чего-то необычного.
– Ну, хорошо, смотри, – Марецки достал из одной коробки какое-то приспособление. Оно напоминало небольшую круглую печь.
– Как это работает? – Анна нащупала кнопку и нажала её. Вдруг, круглая крышка откинулась. Внутри был металлический цилиндр, на дне и по стенкам которого располагались мелкие отверстия.
– Это моё изобретение, совершенно не требующая электрического тока, печь. В ней можно готовить как первые, так и вторые блюда. Рыбу беру из озера. Вместо овощей использую травы. Разогревается печь благодаря встроенному аккумулятору, заряжаемому энергией извне.
– На световой батарее? – спросила Анна
– Не совсем, – ответил Марецки, – энергия берётся из эфира. Но это тебе, думаю, не интересно.
– А что интересно? – спросила девушка.
– Мой телескоп, – ответил Марецки, – любишь смотреть на звёзды?
– Очень! Мне это редко удаётся! А где же тут телескоп, тоже в какой-нибудь коробке?
– Нет. Смотри, – Марецки достал из-под спального мешка, матерчатую сумку, в ней что-то лежало, по форме напоминающее кастрюлю. Марецки расстегнул сумку и вытащил аппарат похожий на большой объектив,– Вот мой телескоп! Он в собранном виде занимает немного места, его удобно носить с собой.
Марецки покрутил колёсико и выдвинул втулки телескопа. Затем он достал из очередной коробки складную лестницу– стремянку и приставил к стене.
– Становись на верхнюю ступеньку и наблюдай за звёздами через окно, – Марецки показал рукой на отверстие в стене, – я часто этим занимаюсь.
Анна, поддерживаемая учёным, взобралась на стремянку и просунула трубу телескопа наружу. Она долго и увлечённо рассматривала звёзды. Марецки отвечал на её вопросы и улыбался, слушая восхищённые возгласы девушки. Время пролетело быстро.
– Я совсем забыла, зачем я здесь, – опомнилась Анна, – Завтра меня заберёт вертолёт, а я ещё не составила отчёт о проделанной работе! Я побежала! С тобой очень интересно, но мне пора! – Анна быстро пошла к выходу.
– Уже уходишь! Когда за тобой прилетят? Утром или вечером?
– Днём! Может ты со мной? – Анна остановилась.
– Нет! – Марецки опустил голову, – Если хочешь, я тебе помогу, – он старался не смотреть ей в глаза, что бы она не догадалась, как ему сейчас тяжело.
Анна долго делала записи и зарисовки, строила графики, чертила таблицы. Марецки помогал ей. Только к полуночи они, наконец, освободились. Анна собралась идти спать в свою палатку.
– Может, переночуешь в моей пещере? – предложил ей Марецки, – Я тебя не потревожу.
– А ты? – спросила Анна.
– А мне не привыкать спать на свежем воздухе.
– Нет. Лучше в палатке. Боюсь, опять увлекусь твоим телескопом.
Анна ушла в палатку. А Марецки до утра просидел рядом с палаткой, сторожа сон девушки. Ему не хотелось спать. Марецки понял, что полюбил. Он не хотел расставаться с Анной, но и вернуться к людям не мог.
На следующий день они простились. Анна вернулась в город, но вскоре почувствовала жгучую тоску по странному учёному и тому месту, где он жил. Две недели она боролась с собой и не выдержала.
Вертолёт пролетел над озером и повис в воздухе. Площадки для посадки не было. Открылась дверца кабины и вниз полетела верёвочная лестница. Анна, как и в прошлый раз, спустилась по ней. Марецки появился тут же, словно ждал её.
– Матеуш! – крикнула Анна и спрыгнула вниз. Марецки поймал её на руки.
– Так легко поймал меня, словно ты это делаешь это каждый день, – Анна смотрела на него, и глаза её светились от счастья.
– Добро пожаловать домой! – сказал Марецки, отпуская её.
Анна махнула пилоту и вертолёт улетел. С этих пор Анна и Марецки уже не расставались.
– Потом они путешествовали по миру, – заканчивала рассказ Эмили, – мама очень хотела ребёнка, но им пришлось ждать меня пять лет. Когда я родилась, моей маме было двадцать семь лет, а отцу – пятьдесят. У них была очень интересная жизнь, они любили друг друга. У нас была счастливая семья! Жаль, что это счастье продлилось всего четырнадцать лет. В позапрошлом году умерла мама, в этом году– отец. Я осталась совсем одна. Нет, не совсем одна, – поправилась Эмили, – у меня есть Ачи, дядя Юра, а теперь ещё ты.
Олег смотрел на Эмили и думал: «Какая же ты милая и наивная! Слава Богу, что тебе встретился я, но ведь могло быть иначе. Теперь я буду оберегать тебя». Но вслух сказал:
– Ты чистая и доверчивая, наивность это не порок, но ты совсем не знаешь людей. Будь осторожна, Эмили, твоей неопытностью могут воспользоваться люди с гнилой душой.
– Что ты, Олежка! Добрый Господь так нас всех любит! Он не допустит зла, только нужно слышать Его и слушать. Когда я тебя увидела, то сразу поняла, что ты тот самый друг, которого я у Него просила. Моя покойная матушка всегда говорила, что если не сделаешь так, как говорит тебе Бог, а Он говорит с нами по разному, то потом горько пожалеешь. И ещё она говорила, что любить надо уметь, что это труд, требующий самоотдачи. Что настоящий друг, любит тебя таким, каков ты есть. А Господь нас умеет любить по-настоящему. И нам нужно уметь так любить. А насчёт гнилой души, то я этой гнилью могу только снаружи запачкаться. Моя душа останется чистой.
– Это так, но шрамы долго затягиваются. Правда ты не ожесточишься, твоя вера тебя поддержит. Я знаю, что ты сильная, хотя кажешься такой хрупкой. Я постараюсь быть всегда рядом. Но прошу тебя, Эмили, будь осторожна!
Олег и Эмили долго сидели молча. Потом девушка заговорила первой:
– Теперь твоя очередь рассказывать, – сказала она, улыбаясь, – я приготовилась слушать.
Глава 17
Продолжение разговора
– Когда мне было четыре года, – начал рассказывать Олег, – отец меня привёл на космодром, он тогда работал в засекреченной фирме, не знаю толком кем, но имел допуск к оборудованию. Я увидел космическую капсулу, и даже побывал внутри неё, конечно с отцом. Тогда я решил, что буду космонавтом. Я изучал карту звёздного неба и играл в космонавта, представляя себя в невесомости. Когда друг моего отца покатал меня на своём биоплане, то я решил стать пилотом. А раз пилотом, то, разумеется, и парашютистом. Я прыгал с маминым зонтиком со стола, а потом решил прыгнуть с балкона, но, к счастью, мама вовремя меня заметила. Мне тогда так влетело, что я надолго забыл о парашютах. Тут у меня обнаружили абсолютный музыкальный слух, и меня отдали в музыкальную школу по классу скрипки. На мою беду, один папин знакомый решил, что из меня получиться гениальный шахматист. И меня записали в шахматную школу. Две школы посещать было трудно, так как занятия музыкой требовали много времени, и я решил одну из школ бросить. Но какую, выбрать не мог, и решил бросить обе. Страшно было об этом сообщать маме, но зато у меня появилось свободное время. Я теперь не завидовал детям, которые не спеша ходили по улицам, глазея на всё подряд. У меня даже появились приятели во дворе. Но об этом вскоре узнали родители, так как преподаватели из обеих школ стали звонить и спрашивать, куда я пропал. Мне снова здорово влетело, – Олег посмотрел на Эмили, девочка его увлечённо слушала, – Я всегда любил рисовать и придумывал к своим рисункам стишки. У меня полстены в моей комнате было заклеено этими рисунками.
Тут Эмили засмеялась:
– Я тоже этим увлекалась лет до восьми – девяти, – сказала она, – правда я не училась в школе, родители меня обучали на дому. У отца была богатая библиотека. А я всегда любила читать.
А ты, случайно, не читала с фонариком под одеялом, когда мама тебя загоняла спать?
– Было дело! А как ты догадался? – удивилась Эмили.
– Так я проделывал те же трюки! – смеясь, ответил Олег, – Ещё одно совпадение. У нас много общего, – ответил Олег, – потому-то нам и кажется, что мы давно знакомы.
– Ещё музыка и шахматы, – добавила Эмили, – я тоже любила играть в шахматы, пока жив был отец. И музыку я всегда любила. И это тоже в нас общее. А ты не мечтал стать художником?
– Я любил рисовать так же, как и сочинять стихи, а в школе у меня всегда были лучшие сочинения. Преподаватели пророчили мне писательскую карьеру. Но я не задумывался нал тем, что бы стать художником или поэтом. Ещё одно яркое воспоминание из детства – море. Как-то маме с папой удалось получить отпуск в одном месяце, летом, и мы всей семьёй приехали отдыхать на Чёрное море. И тогда я заболел морем! Я рисовал море, пел о нём песни, мечтал стать капитаном дальнего плавания. Но мама привела меня в дельфинарий, и я влюбился в дельфинов. Эта любовь жива и по сей день. Тогда я решил стать океанологом. Прочитал кучу книг о дельфинах и других морских обитателях и пересмотрел все фильмы на эту тему. Мне попалась одна книга на китайском языке. Чтобы её прочитать, я решил выучить китайский. Когда начал учить китайский язык, попутно увлёкся и японским. Я прочитал эту книгу с большим трудом, но всё-таки прочитал сам. Можно было воспользоваться услугами переводчика или поискать в интернете эту книгу на русском, но я иногда бываю невыносимо упёртым!
– Ты не представляешь, насколько я бываю упёртою! – сказала Эмили, и они снова рассмеялись.
– Ещё одно совпадение, – ответил Олег, – но я ещё не всё рассказал. Со временем интерес к китайскому и японскому языкам у меня прошёл, и я увлёкся каллиграфией и рисованием тушью. Но и это меня вскоре перестало интересовать. Мне страшно захотелось иметь собаку, впрочем, я всегда любил животных. Но мой интерес не ограничивался книгами, я стал посещать клуб служебного собаководства. Не имея своей собаки, я ухаживал за чужими, помогая хозяевам. Самому завести собаку мне разрешили только в старших классах.
– У тебя была своя собственная собака?! Круто! – Глаза Эмили заблестели, – Я тоже всегда хотела собаку. Но у меня сначала были только рыбки и черепашка в аквариуме. И только около трёх лет назад, у меня появился Ачи. Мы часто переезжали с места на место, и не решались заводить собаку или кошку, что бы не доставлять неудобства животным. А потом мы «осели» в Кордильерах, и мама мне купила попугая. Я теперь с ним не расстаюсь. Тебе нравилось учиться в школе?
– Я учился в школе для одарённых детей, занимался наукой. Что-то мне нравилось, что-то нет. У меня были друзья и недруги. Я никому не желал зла. Но некоторые ребята меня недолюбливали, потому что я отличался от них; не участвовал в драках, но и себя не давал в обиду, и своих друзей защищал. Не терплю подлости и лицемерия, не прогибаюсь не под кого и отстаиваю своё мнение. Таких не все любят. Но у меня была цель – получить образование. А потом в моей жизни всё изменилось. Нам с мамой пришлось всё бросить, чтобы быть вместе с отцом. Я раньше знал, чего хотел. А теперь не знаю. Мне здесь нравится, но я иногда скучаю по привычной городской жизни, по лаборатории, где я «пахал» на профессора. Смогу ли я учиться дальше, я не знаю. Но знаю твёрдо, что назад не вернусь.
– Ты жалеешь об этом? – спросила Эмили.
– Нисколько! Просто воспоминания детства всегда самые радостные, а они связаны с моим городом, с той квартирой, где я вырос, со школой и одноклассниками, и с любимой учительницей в младших классах. Почему-то я передумал учиться в колледже. Здесь у меня интересная работа и замечательный коллектив, где меня воспринимают как полноценного работника, а не мальчишку на побегушках. Мне ведь тоже не хватало друга, а сегодня я познакомился с тобой, и мне до сих пор в это не верится.
Олег поднял глаза на небо и улыбнулся. Над ними висело небольшое облако.
– Знаешь, а мне всё кажется, что сейчас на облаке появится молоденькая танцовщица, а ты вот, сидишь рядом. Может, вспорхнёшь на облако и потанцуешь? – Он посмотрел на Эмили, и они оба засмеялись.
– Я могу для тебя потанцевать. Когда-нибудь ты это увидишь. А сейчас расскажи мне что-нибудь ещё. Я давно не разговаривала так долго и свободно, тем более со сверстником. Вернее, с другом – сверстником. Ведь у меня было мало настоящих друзей. Те, что в социальных сетях, не в счёт. А где же твоя собака?
– Её больше нет, – Олег вздохнул.
– Если не хочешь, можешь не рассказывать, – успокаивающе проговорила Эмили, – я пойму.
– Отчего же, я расскажу тебе. Пёс был породы «тибетский терьер», звали его Рексом. Он был чёрно-седого окраса. Красивый, умный и преданный пёс. Он был не просто любимым питомцем, Рекс был настоящим другом. Он провожал меня в школу и встречал со школы. Я делился с ним своими переживаниями, и мне казалось, что он всё понимает. Нам было интересно вместе гулять. Я помню, как однажды мы уехали с ним за город и долго бродили по лесу. Рексу тогда было всего пол-года, но он уже многое умел и знал практически все команды. Бегал мой пёсик и всё обнюхивал и, вдруг, зарычал, потом залаял. Я подхожу к нему, смотрю, а рядом с ним на земле гадюка. Я не сразу её заметил, и чуть не наступил ей на хвост. Змея не укусила Рекса, она приняла боевую позу, готовясь к нападению. Я испугался, что гадюка может укусить собаку, быстро отошёл в сторону и позвал Рекса к себе. Я позвал его строго, пёс заскулил, но послушался. Я взял его за ошейник и быстро вывел из леса. Слава Богу, с нами ничего не случилось. Потом ещё много раз мне удавалось погулять с Рексом в лесу. Там всегда происходило что-нибудь интересное, мы любили эти прогулки. Я выпускал Рекса погулять и во дворе, пока делал уроки, и пёс всегда сам возвращался домой. Но однажды Рекс не вернулся. Я очень переживал и молился. Я надеялся, что Рекс вернётся. И он действительно вернулся. На третий день. Как я радовался его возвращению! Пёс взвизгивал от счастья и высоко прыгал, стараясь лизнуть меня в лицо. Он был весь грязный, а на шее болтался обрывок верёвки. Видимо его держали на привязи. Но кто и почему это сделал я так и не узнал. А потом, – Олег вздохнул и немного помолчал, – в жизни нашей семьи наступила чёрная полоса. На заводе, где работал отец, случилась авария. Отец надышался газами и упал, сильно ударившись головой. Его отвезли в реанимацию, так как он долго не приходил в себя. Мама часами сидела у его постели, даже ночевала в больнице. Я пытался её уговорить вернутся, а самому сменить её. Но мама твердила одно: « Тебе, сынок, нужно учиться». И в это вот время Рекс пропал второй раз. Его не было около недели. Потом он вернулся. Как-то ночью меня разбудил его отчаянный лай и поскуливание. Было холодно, ноябрь месяц. Я выбежал, не одеваясь, и у подъезда ко мне бросился Рекс. Он буквально вылизал меня, смеялся и плакал, только по-собачьи. Я был так рад, что не стеснялся слёз. Я благодарил Бога, за то, что Он вернул мне друга. Я подумал тогда, что чёрная полоса закончилась. Наутро мне позвонила мама и сказала, что отец пришёл в себя. Казалось, что всё плохое позади, но это было не так. Это была подготовка к худшим испытаниям. Отец не узнавал маму, у него была амнезия, врачи говорили, что она может быть временной, такое случается. Но он стал вести себя неадекватно, и врачи отправили отца в психушку, – Тут Олег замолчал и опустил голову.
Эмили поняла, что юноше сейчас тяжело, несмотря на то, что это всё уже в прошлом. Она поняла, что Олегу действительно в тот момент было очень плохо, и ему с трудом даются эти воспоминания. Но вскоре Олег успокоился и продолжил свой рассказ:
– В это время Рекс пропал в третий раз. Правда, вернулся он на следующий день, уже с обрывком ремня на шее. Он поджимал лапу, и был весь исцарапанный. Видимо пёс продирался сквозь колючую проволоку. Я опасался выпускать его одного на улицу, но ему и самому этого не хотелось. На собаке раны заживают быстро. И уже через неделю Рекс был здоров. Он снова провожал меня в школу и встречал со школы. К отцу вернулась память, и его выписали домой. Но он был очень раздражительным и иногда у него случались припадки. Я не хочу об этом рассказывать, это тяжёлые воспоминания и слава Богу, что всё позади. Отцу необходимо было лечение, но только в платной клинике. У нас не было таких денег и его забрали в гетто. Но несчастья на этом не закончились. Когда я навещал отца, то брал с собой и Рекса. Пап тоже любил мою собаку. Рекса там все полюбили, тем более в гетто нет никаких развлечений. И вот как-то раз, я сидел в комнате отца, он тогда был очень слаб, и читал ему книгу. Вдруг я услышал лай и визг Рекса. Я тут же выбежал наружу. Но собаки нигде не было. Я звал его, искал, но напрасно. Рекс не появился ни в тот день, ни в другой. Я везде искал его. Прошёл месяц. Наступила настоящая зима. В один из дней я случайно нашёл Рекса. Было очень холодно, дул жуткий ветер. Маме стало плохо с сердцем, и я побежал в аптеку. Я очень торопился и, на обратном пути, поскользнулся и упал в канаву. Недалеко строили новый дом, но проволоку ограждения снесло ветром. В канаве я наткнулся на что то твёрдое с шерстью, – Олег снова замолчал, но сдерживая слёзы, продолжил снова, – Это был мой Рекс. Сколько он там пролежал, не знаю. У него были вытянуты лапы, а на шее была затянута проволока. Ты понимаешь, – Олег посмотрел на Эмили влажными глазами, – проволока! Какой же надо быть сволочью, что бы одеть на шею собаке проволочную петлю. Видимо прошлый опыт научил похитителя, что собака может перегрызть привязь. Рекс зацепился за кусок строительной арматуры концом проволоки, который был закручен. Видимо проволоку к чему-то приматывали. Арматура торчала из обломка бетонной плиты, очень тяжёлой. Но Рекс протащил её немного, зацепившись скрученным местом проволоки. Он не мог отцепиться, и петля затянулась у него на шее. И это всего в нескольких метрах от нашего дома! Как мне было плохо тогда! Я ненавидел всех; и тех, кто одел собаке проволочную петлю на шею, и строителей, которые не убрали за собой мусор. К счастью, это продолжалось недолго, и я не наделал глупостей. К тому же дома меня ждала мама с лекарством, – Олег поднял голову к небу, что бы непрошенная слеза вкатилась обратно.
– Не стыдись своих слёз, – сказала ему Эмили, – и сильные мужчины иногда плачут.
– Я не то что не хочу показаться слабаком в твоих глазах, я не хочу тебя расстраивать. Может мне стоит сменить тему?
– Нет, нет, я выслушаю тебя! И от того, что ты выскажешься, тебе станет легче!
– Спасибо, тебе, Эмили, я никому этого не рассказывал. Даже маме, боясь её огорчить. Ей и без того было тяжело. Я потом, ночью, когда мама уснула, один похоронил Рекса. Я тогда сильно простыл и заболел. Никогда я ещё не болел так долго. Потом я, конечно, выздоровел и снова навещал отца и ходил в школу. Я как-то смирился с тем, что произошло. Кох использовал меня на полную катушку, платя копейки. Я видел, как вокруг меня озлобляются люди, но верил, что что-то хорошее произойдёт в моей жизни! А потом я увидел тебя на облаках, – Олег посмотрел на Эмили, – вернее твою проекцию.
Затем Олег рассказал, почему он здесь и чем занимается. Эмили решила показать юноше обсерваторию, она теперь ему полностью доверяла. Договорились на послезавтра, так как завтра Олег должен был присутствовать на испытании экспериментального оборудования. Эмили тоже хотелось всё это увидеть. Но она не решилась просить Олега, так как не хотела, что бы кто-нибудь ещё о ней узнал. Девушка мало общалась с людьми и доверяла не каждому. Тем более она поняла, что за ней установлена слежка.
