Елизавета Соболянская
Нежные сожаления
Пролог
Катерина остановила машину в тихом уголке Старого города и заглушила мотор. Пятница была просо ужасной! Свирепый шеф тихим незлым словом поминал бухгалтерию, за потерю счетов. Его зам, противный прилизанный мужик лет сорока, тонко издевался над Катериной, поскольку «потеряшки» были выписаны на ее отдел. Когда все нашлось, внеслось и подтвердилось, за окнами офисного центра уже стемнело. Поздняя осень нагоняла тоску. Младшие сотрудники давно разбежались по друзьям, подругам и ночным клубам, а старшие менеджеры солидно ползли домой, в объятия супруг или любовниц.
Посидев минуту, Катерина принял решение: вечер пятницы не должен пропадать впустую! Тем более вечер такой гадкой пятницы! Покопавшись в сумочке, она вынула непритязательный телефончик с крупными «пенсионерскими» кнопками. Набрав одну цифру, девушка прислушалась к гудкам, а потом медленно заговорила:
– Давид Самуилович? Добрый вечер!
– Катенька! Добрый-добрый, – мягкий мужской голос с явным акцентом сразу настроил усталую женщину на мирный лад.
– Давид Самуилович, я все понимаю, пятница, вечер, но нет ли у вас свободного кабинета? – почти уверенная в отказе, спросила Катерина.
– Для вас Катенька, найдем! – уверил ее администратор, – какой желаете цвет?
Катя задумалась. Она, конечно, устала, но обычный расслабляющий массаж ей сейчас не поможет, значит, зеленый зал отпадает. Желтый? Экзотика востока и тоненькие раскосые тайки? Не-е-ет!
– А можно оранжевый? – с надеждой выдохнула женщина в трубку.
– Можно, Катенька, можно, – заворковал в ответ немолодой уже администратор, – когда вас ждать?
– Сейчас! – с облегчением проговорила Екатерина и, получив подтверждение заказа, нажала «отбой».
После этого просто неприличный для арт-директора крупной компании телефон, отправился на самое дно сумки. А Катерина посидела несколько минут, успокаивая дыхание и вспоминая свой первый визит в массажный салон «Добродей».
Глава 1
Она тогда только-только получила место заместителя, и новая начальница, собираясь на повышение, охотно передавала ей необходимые деловой женщине связи и контакты. После совместного посещения салона красоты, парикмахерской и парочки магазинов модной одежды дамы собирались провести время в СПА, но неожиданно планы поменялись. Начальнице позвонили на маленький непритязательный телефон и она, расцветая, заявила, что они все бросают и едут в «одно очень интересное место».
Конечной точкой их стремительного вояжа оказался массажный салон. Ежедневно с 9 до 17 его двери, выходящие на одну из центральных улиц города, распахивались для всех. Сюда приходили молодые мамы с младенцами, серьезные мужчины на реабилитацию после аварий и инсультов, заглядывали молодящиеся старушки, следящие за бодростью духа и тела. Всех их привечала крепкая женщина лет сорока пяти, сама не гнушавшаяся вставать к массажному столу.
После пяти «белые» двери запирали, зато открывался «черный» ход. Вот как раз к «черным» дверям и привезла Катерину начальница. Познакомила с Давидом Самуиловичем, расхвалила, а потом нетерпеливо спросила:
– Мой кабинет готов?
– Разумеется, дражайшая Лариса Дмитриевна! – администратор расплылся в улыбке и протянул начальнице Катерины ключик с черным брелоком.
Тогда девушка воспринимала все как новинку, с жадным любопытством и настороженностью. Ей достался зеленый кабинет. В нем были красивые зеленые шторы, приглушенный свет ламп с белыми и зелеными абажурами, большая кушетка, накрытая зеленой махровой простыней и огромный массажист в тонком зеленом костюме и черной маске. Администратор успел объяснить ей, что персонал не желает смущать клиентов, но готов выполнить любые пожелания.
И Катя оценила сильные руки, ароматические масла, молчаливость и полную сосредоточенность мужчины. После она узнала, что цветовой код кабинета означает вид массажа. Зеленый – расслабляющий. Желтый – экзотика. Оранжевый – легкий эротический массаж. Красный, – тут Катя покраснела от воспоминаний, – эротика в полном объеме. А черный предназначался для любителей цепей и кожаных масок.
Сегодня она выбрала оранжевый! Снова повернув ключ зажигания, женщина завела мотор и проехала несколько улиц. Оставив новенькую машину на платной стоянке, она медленно шла до салона, наслаждаясь морозцем. У неприметной двери дежурил швейцар. Молча поклонившись, он распахнул перед женщиной тяжелую створку, а внутри, в уютном тепле холла, к ней тут же подошел кругленький улыбающийся мужчина с характерным носом:
– Катенька, как вы быстро! Вас уже ждут! – с легким поклоном Давид Самуилович вручил женщине ключик с оранжевой биркой.
Улыбнувшись в ответ, Катя посмотрела номер кабинета и неторопливо двинулась по коридору, разыскивая оранжевую дверь с номером «семь». А вот и она! Повернув ключ, девушка вошла в комнату. Все традиционно – налево душ, направо бар, прямо уютная комната, освещенная несколькими солевыми лампами прямоугольной формы. В отличие от «зеленого» кабинета здесь, кроме массажной кушетки, была пара кресел, диван и столик для напитков. Отдельный столик предназначался для всевозможных аксессуаров – от ароматических масел до бамбуковых веников.
Соблюдая правила салона, которые она прочла в выданной ей во время первого посещения брошюре, Катя отправилась в ванную. Здесь ее ждала запакованная шапочка для волос, а также шампунь, гель и пенка для умывания. Все гипоаллергенное и без запаха. Встав под тугие струи горячего душа, Катерина загадала: пусть сегодня снова будет Он.
* * *
Стас неподвижно стоял у тонкой двери, прислушиваясь к шуму воды. В его голове билась восторженная мысль: Она! Здесь! Его кулаки сжимались и разжимались, а ногти порой превращались в когти. Сзади неслышно подошел Алексей:
– Ждешь? – усмехнулся он, – опять твоя краля пришла?
Станислав развернулся и глухо рыкнул, запрещая насмешнику даже упоминать имя женщины, от которой он терял голову.
Увидев нехорошую желтизну в глазах друга, Лешка тотчас отступил:
– Прости, брат, я не хотел. Я рад, что ты счастлив.
Стас опустил голову и уперся лбом в косяк: друзья его понимали. Они по-доброму посмеивались над его одержимостью этой женщиной, но иногда откровенно сочувствовали. Мало ли хорошеньких цыпочек ежедневно приходит в салон, чтобы отдать свои роскошные тела в руки красавцев-массажистов? Выбирай любую! А Стас даже смотреть не мог на других женщин, после появления Катерины. Для него она тонко и неуловимо пахла кошачьей мятой, и этот аромат сводил его с ума с самого первого раза.
Ему до сих пор было больно вспоминать, как любимая девушка пришла в салон в совершенно растрепанных чувствах. Мрачно глянула вокруг, закурила в холе, выпила бокал виски в компании обходительного Давида Самуиловича, а потом заказала «красный» кабинет, выбрав сразу трех массажистов с таким видом, словно собиралась кому-то мстить. О, он был там! Друзья и братья предоставили ему возможность самому решать, какую треть ее прекрасного тела будет ласкать он. Стас даже растерялся – что выбрать? Очаровательное лицо и чувствительную шею? Тонкие руки с длинными пальцами и пышную грудь? Или восхитительные ноги с круглыми коленями и потаенное местечко между ними?
В итоге он ласкал женщину так неистово, что она не смогла сама встать после нескольких восхитительных оргазмов. И он продлил свою пытку, унеся ее в душ. После «красной» комнаты Катя не появлялась в салоне несколько месяцев, вызывая у него приступы острой тоски. Когда заканчивалась работа в салоне, Стас перекидывался в огромного снежного барса и по крышам добирался до ее дома. Он подсматривал в ее окно, чтобы убедиться – с ней все в порядке, спит в своей постели на тринадцатом этаже новостройки. Одна.
И вот она снова здесь. Оранжевый кабинет. Через несколько минут.
Глава 2
Выйдя из душа, Катерина завернулась в толстый махровый халат и вошла в комнату. Здесь она еще не бывала. Интерьеры всех кабинетов немного отличались друг от друга. Дотронувшись до красивого резного колокольчика на столике у изголовья кушетки, девушка сняла халат и, полностью обнаженная, легла на кушетку, укрывшись оранжевой простыней.
Едва колокольчик затих, открылась вторая дверь, впуская мужчину в маске и тонких оранжевых штанах. Больше на нем не было ничего. Катя подняла голову, чтобы убедиться – да, это Он. Тот самый мужчина, заставивший ее тело трепетать под крепкими, сильными руками.
Из-за него она так быстро пришла в себя после предательства жениха. По его вине прекратился ее вялотекущий роман с коллегой из соседнего офиса. Из – за него она всю свою зарплату тратила на еженедельное посещение этого салона. Из-за него решилась на посещение «красного» кабинета и поняла, что нигде не скроется ни от него, ни от себя.
Сдерживая дыхание, чтобы не застонать при виде его широких плеч и узких бедер, Катя опустила голову и замерла. Стас шагнул вперед и еле слышно втянул в себя ее запах – чистый, ни с чем несравнимый аромат с тонкой нотой «кошачьей мяты».
Им не нужны были слова. Капнув на ладони миндального масла, он потер их, согревая, хотя в этом не было нужды, и аккуратно откинул простыню, обнажая узкую женскую стопу. Катерина сначала чуть напряглась, а потом просто растеклась от удовольствия, когда сильные гладкие пальцы прошлись по всем впадинкам и выступам ее измученной модными узкими туфлями ноги. Массажист не торопился, медленно и глубоко проминая мышцы стоп, иногда позволяя себе коснуться влажным шершавым языком чувствительных спрятанных под подушечками пальцев местечек. Катерина ежилась и тихонько постанывала от этой незамысловатой ласки. Стас мечтал вылизать ее всю, но должен был сдерживаться, скрывая свою природу.
Для отвода глаз на его рабочем столике всегда лежала шершавая влажная подушечка, пропитанная дезинфицирующим раствором. Ее предъявляли самым придирчивым клиенткам, чтобы исключить вопросы. Коты-оборотни, работающие в салоне, использовали свои чувствительные языки не только для того, чтобы доставить удовольствие постоянным гостьям. Язык помогал диагностировать возможные болезни.
Здоровье Катерины не вызывало у мужчины сомнений – как всякий хищник, он чуял слабых и больных людей не хуже врача с обширной практикой, но ему доставляло удовольствие ощущать на языке вкус этой женщины.
Когда ступни Катерины загорелись от притока крови, Стас передвинул свои умелые руки выше. Катя следила за своей формой, но делала это так, как ей казалось удобнее. Она не любила тяжелые и душные запахи спортзала, поэтому редкое свободное время отдавала прогулкам на свежем воздухе, да иногда посещала бассейн. Танцы, утренняя гимнастика и внимание к своему питанию позволяли ей сохранять хорошую, не лишенную приятных округлостей фигуру.
Разминая ее ноги, Стас едва удерживался от искушения уткнуться носом в нежное, ароматное местечко под коленями. Его большие пальцы искусно скользили по разогретой коже, разминая, разглаживая. Потом мужские ладони обрисовали форму ног и, сильно надавливая, поднялись выше.
Когда кожа девушки заблестела от масла, Катерина уже сама подтягивала простыню вверх, торопя мужчину погладить то, что было скрыто. Теплый женский аромат настойчиво щекотал ноздри Стаса, а его руки все медлили, едва-едва касаясь нижней трети восхитительных и манящих бедер. Не выдержав, Катя поерзала, прогибая спину, и Стас снизошел к ее невысказанной просьбе. Отбросив ткань, он щедро плеснул из флакона массажного масла и накрыл руками ягодицы Катерины. Короткий женский всхлип подтвердил – он на верном пути.
Уделив внимание пышным формам, Стас укрыл простыней ноги девушки и отошел к маленькой раковине – вымыть руки. Подсушив кисти полотенцем, он перешел к другому краю кушетки, чтобы приложить свои руки к спине, плечам, восхитительным рукам и шее. Оранжевый зал означал согласие клиента на интимные ласки, но, следуя правилам, сначала необходимо было завершить массаж.
Катерина буквально растекалась под опытными руками массажиста. Еще в первый раз, в зеленом зале она поразилась тяжести и мягкости его ладоней. Порой девушке казалось, что по ее спине ходит огромный кот, его лапы-подушечки бережно надавливают на ее мышцы, оберегая тонкую женскую кожу от острых загнутых когтей. Каждый визит в этот салон наполнял ее тело энергией, дарил спокойствие или снимал липкую пленку усталости. Вот и сейчас горячие ладони пробежались по напряженным плечам, нажали несколько точек, снимая спазм, погладили шею, разгоняя застоявшуюся кровь.
Закончив разминать плечи, длинные мужские пальцы забрались под растрепанные пряди модной укладки. Катя застонала, ощущая восхитительное покалывание, а потом, повинуясь негромкой просьбе, перевернулась на спину. Простыня потянулась за ней, укрывая от груди до пяток. Мужчина обмакнул руки в стеклянную чашу, полную масла и нежных лепестков. Кончики его пальцев плавно заскользили по женскому лицу. Катерина блаженствовала. От легких круговых движений лицо расслабилось, масло напитало очищенную душем кожу, смягчив упрямо сжатые губы, освежив щеки.
Стас любовался лицом женщины в неярком свете соляных ламп и боролся с желанием покрыть его поцелуями. Его кошачья сущность требовала, ухаживая за самкой, вылизать ее мордочку, потеребить нежную кожу шеи, а потом схватить за загривок и сделать своей, несмотря на шипение и острые когти. Главной же приманкой был удивительный голос Катерины – он вибрировал, звал, манил невысказанными обещаниями и, вкупе с восхитительным ароматом, забивал последние гвозди в крышку самообладания Стаса.
Переходя с лица на грудь, Стас смотрел во все глаза – на этом этапе верх брала его человеческая сущность. Безупречные округлости третьего размера заполняли его ладони, а пышные розовые соски напоминали клювики, твердея от одного его прикосновения. Сердцебиение Стасу удалось унять, разминая изящные женские руки.
Но даже внешняя слабость Катерины таила для мужчины очарование – порой он ощущал легкий запах пороховой гари от нежной женской кисти. Позднее, собирая информацию об объекте своего вожделения, узнал, что Катерина частенько бывает на стрельбищах, занимается стендовой стрельбой, а в свободное время посещает тир.
Касаясь языком розовой женской ладони, вбирая в рот и посасывая тонкие пальцы, Стас невольно прикрывал глаза, представляя, что могли бы сотворить с ним эти руки. Аромат возбужденной женщины подстегивал его мечты – Катя давно уже искусала губы, сдерживая стоны, и мужчина не стал ее больше томить. Его язык коснулся бархатной поверхности живота, ладони обняли бедра, поглаживая, разминая, помогая им раскрыться навстречу горячей ласке.
Подавшись навстречу, женщина замерла, словно натянутая струна, жадно вбирая в себя первые, самые острые прикосновения. Нежное, едва уловимое касание, еще одно, большие пальцы, раскрывающие потаенное местечко, истомившееся по ласкам. Поцелуй, чувственный и неторопливый. Мужчина словно пробовал ее на вкус и наслаждался ароматом женского желания. Когда горячий язык заскользил вверх-вниз, втягивая Катерину в страстный ритм, она не выдержав, согнула ноги, упираясь пятками в махровую ткань, выгнулась, прижимаясь ближе к дарящему ей наслаждение рту.
Несколько минут в тишине раздавались едва слышные всхлипы и стоны, потом короткий вскрик и удовлетворенное рычание. Обмякшая после сокрушительного удовольствия, Катя повернулась на бок и потянулась всем телом, прогибая спину. Глядя на это, Стас едва не проглотил свой язык, все еще хранящий вкус ее страсти. По правилам заведения ему полагалось неслышно покинуть рабочее место, давая клиентке время отдохнуть, принять душ и уйти, или выбрать что-то еще из немаленького сервисного списка. Вместо этого он стоял и смотрел, не в силах оторваться. И только когда его рука скользнула к болезненно торчащему члену, он опомнился и скрылся за дверью.
Катя лежала неподвижно, прислушиваясь к звукам в комнате. Она слышала глубокое, рокочущее дыхание мужчины, чувствовала его жар, но боялась даже намекнуть ему на продолжение. Тогда в «красном» кабинете он довел ее до неистовства своими прикосновениями и смелыми ласками. Но когда она, умоляюще глядя ему в глаза, притянула его ближе, прося закончить безумный вихрь наслаждения вдвоем, как мужчина и женщина, он отшатнулся с таким перекошенным лицом, словно она предложила ему змею.
Сегодня он молча ушел, как и всегда. Утерев несколько предательских слезинок, девушка сползла с кушетки и осторожно отправилась в душ. Горячая вода и легкость во всем теле быстро вернули ей душевное равновесие. Застегивая пальто, она выскользнула в коридор, дошла до полутемного холла, простилась с Давидом Самуиловичем, махнула рукой швейцару и, добравшись до машины, позволила себе минуту посидеть, глядя на летящий косой волной поток снежинок.
Легкая приятная улыбка, с которой она покидала салон, давно стекла с ее лица вместе со слезами, тонкий шарф сбился с головы, руками Катя обхватила себя, словно замерзла и медленно раскачивалась в странном рваном ритме. Зря она приехала на массаж. Удовольствие тела принесло боль сердцу. Острую, рвущую. Но боль тоже умеет утихать. Когда начали замерзать руки, девушка, наконец, опомнилась, завела машину и медленно, не доверяя себе, поехала к дому.
Оставив машину на стоянке, она осторожно, смаргивая с ресниц липкий снег, дошла до подъезда, приветливо кивнула консьержке и укрылась в лифте от безжалостного света энергосберегающих ламп.
Ее квартира встретила Катерину приятным запахом лимонной «Полироли», апельсинов и гвоздики. Зажигая свет, девушка повесила сумку на специальный крючок у двери, разулась. Устало глянув в зеркало, повесила на плечики пальто, мечтая о сильных руках, которые помогли бы снять этот кусок шерстяной ткани, буквально тянущий ее к земле.
Оставив прошедший день в прихожей, Катя задумалась, что делать дальше – пойти в спальню, упасть на широкую кровать и уснуть или свернуть на кухню в поисках еды, оставленной приходящей домработницей? Сосущее ощущение в желудке подсказало – сначала ужин!
Коврик с коротким упругим ворсом стелился под ноги. Теплый свет зажегся не на потолке, а на стенах, освещая просторное помещение. Здесь царил оранжевый цвет. От бледного, почти желтого, до насыщенного, почти коричневого. Керамика и дерево, практичный пластик и плетеные вручную коврики, все вместе превращало кухню в гимн удобству и уюту.
Увы, проводя в офисе две трети суток, Катерина редко могла насладиться готовкой, зато часто сидела с ноутбуком и кипой бумаг на высоком стуле, поставленном возле окна. Вот и сейчас на подоконнике лежала стопочка папок и отдельных листов, а рядом ручка и очки. Тут же стояла чаша с апельсинами. Оранжевые плоды пестрели звездочками бутонов гвоздичного дерева, и этот аромат перебивал даже сытный запах стоящей на плите куриной грудки в сливочном соусе.
Двигаясь механически, Катя открыла холодильник, достала салат, хлеб, морс, отошла к плите, положила в тарелку еще теплого мяса, и села за стол. Прострация улетела вместе с первым глотком горячего соуса… Ощутив восхитительный вкус еды, девушка активно заработала ложкой. Хруст салата, мягкость хлеба, восхитительная горчинка клюквенного морса… Каждый кусочек, каждая капля приносили с собой радость бытия.
Съев все, что поставила на стол, Катерина сунула посуду в посудомойку, налила еще морса и пошла в комнаты. В гостиной было очень тихо. Едва въехав в новую квартиру, девушка вызвала прораба и попросила сделать приличную звукоизоляцию. Просьба подкрепилась бутылкой хорошего виски и пакетом сладостей. Мужчина оказался толковым и, стоя посреди пустого помещения, расписал необходимые материалы, пообещав скидку, если Катерина пригласит для работы его бригаду. В итоге работы заняли больше месяца, а на стадии отделки подруга-дизайнер предложила Кате для гостиной полотняные обои, так что комната обрела удивительную тишину.
Взобравшись на широкий подоконник, девушка уставилась на многочисленные огоньки соседних домов, сияющую вереницу машин и фонарей. Дегустируя напиток, она думала о прошедшей неделе, строила планы, мечтала. Все что угодно, только бы изгнать из головы мысли о парне-массажисте. О его упругой золотистой коже, о глазах в узких прорезях маски, о сильных ладонях, скользящих по ее коже… О его запахе: странно диком запахе перечной мяты и дерева. На миг девушке показалось, что он сидит напротив нее, и смотрит, а она никак не может разобрать выражение его лица из-за окружающих их теней.
Вздрогнув и сообразив, что почти заснула на подоконнике, Катя унесла стакан на кухню и отправилась в спальню. Пусть кровать на миг превратится в пушистое облако и унесет ее в сон.
