Елизавета Валерьевна Харсейко
Тень любви
Глава 8 Мама Марка
Мама Марка жила в соседнем с Череповском городе. Именно туда я и отправилась, сказав папе, что давно хотела посмотреть на достопримечательности, включая статую бобра на главной площади. Ехать туда от силы час. Пришлось рано утром встать и сесть на автобус. Половину пути я благополучно проспала, видя сон, который под конец стал настоящим кошмаром в виде монстров из различных фильмов. Когда я резко проснулась, Марк уже был готов быть моим проводником. Ориентируясь по названиям улиц, мы нашли нудный нам адрес, который Марк запомнил, когда его мама приезжала в Череповск в последний раз и при разговоре с одной из соседок рассказавшей о том, где и как теперь устроилась. Не зная, с чего начать, я сказала:
– А ты уверен, что стоит сделать это? Вдруг психушку на дом вызовет?
– Если будет грозиться, – молвил тот, – расскажу то, что знает только она. Тогда должна поверить. По идее. Знаю, ты сомневаешься, но, поверь мне это очень нужно. Прощание с мамой – это одно из тех дел, что держат меня на границе двух миров.
Вдох-выдох. Стучу в дверь. Какое-то время ничего не происходило. Когда же мне открыла невысокая женщина в чёрном платье, я произнесла:
– Здравствуйте. Меня зовут Алиса. В это поверить очень сложно, но у меня есть поручение от вашего сына.
– Могла бы сказать что-то более убедительное! – пробормотал Марк. – Постепенно ж надо было дело подводить к нужной теме.
Олеся Сергеевна, как звали мать Марка, само собой, мне не поверила. Даже вызвать нужных людей грозилась. Что ж, вполне ожидаемо.
Не спеша уходить, я шепнула Марку:
– И чего ты ждёшь? Давай уже, вселяйся в меня и делай, что знаешь!
Снова прошёл холод, после чего я заговорила уже голосом Марка:
– Мама, я знаю, что тебе это покажется глупым розыгрышем. Помнишь, когда мне пять лет было, я чуть не утонул, а потом ещё клялся тебе, что русалок видел, а ты меня фантазером назвала?
Кажется, Олеся Сергеевна начала верить, пусть и не до конца. Вспомнив ещё пару фактов, известных только им с мамой, Марк сказал:
– Мама, я умер, так и не успев сказать, как сильно тебя люблю. Раньше я думал, что ещё успею, что жизни ещё хватит. Я не ценил жизнь, о чём теперь жалею. Я люблю тебя, мама. Хочу, чтобы ты жила дальше и не лила слёзы. Я запомнил тебя весёлой, и хочу, чтобы ты снова была такой. Ну и чтобы ты больше не связывалась с людьми вроде моего отчима. Такие тебя не достойны, нет.
Теперь настала её очередь говорить:
– Маркуша, я так виновата перед тобой! Я ведь чувствовала, что…
– Мама, не надо! – Марк, управляя мной, вытер ей слёзы. – В моей смерти твоей вины однозначно нет. И не стоит проклинать того, кто это сделал. Наказание виновника само найдёт.
Успокоив мать, Марк произнёс:
– Мамочка, обещай взять себя в руки. Возможно, я ещё приду к тебе до того, как найду виновного в своей смерти. Но когда это произойдёт, сказать не могу. Только дождись, ладно?
Взяв с неё обещание перестать лить слёзы, Марк вышел из моего тела, после чего произнёс:
– Было очень тяжело. Но я всё-таки увидел её. Надеюсь, в следующий раз, если он случится, мне легче дастся встреча с ней.
Глава 9 Я всё вспомнил!
Марк
Все два года, что прошли после моей смерти я пытался вспомнить, то как умер. В памяти всплывали лишь обрывочные фрагменты. Я не мог разглядеть лицо и услышать голос. Однако я нутром чуял, что это был мужчина. Вот только что это за человек, которому я где-то перешёл дорогу, я так и не смог понять.
Бабки в Череповске болтали про границу двух миров, на которой и стоит наша школа, и что там полно всякой нечисти. Пока был жив, не верил их бредням. Мол, ну что взять с бабулек, которые в большинстве своём или скандальные, или сумасшедшие, а иногда и то, и другое вместе? Говорили они про неуспокоенные души, бродящие по земле. Вот в последнее я и сам поверил, когда умер. И вот вроде бы с ними у меня сложились неплохие отношения, но никто из них так и не соизволил помочь мне. Либо они своенравные (Алиса бы их назвала вредными говнюками), либо же реально ничего не видели в тот день. Уже и не знаешь, во что и кому верить.
Сидя за партой в школе, в которую я по-прежнему вынужден был ходить и изображать из себя второгодника, так и не выпустившегося до девятнадцати лет, я смотрел в окно и думал о маме. Если бы у меня было сердце, оно бы начало болеть. Но закон посмертной жизни таков: у призраков сердца нет. Мы ничего не можем к кому-либо испытывать, кроме тех, кем дорожили при жизни. В моём случае это была мама. Всю свою жизнь я был для неё надеждой и опорой. Отец ушёл из семьи, когда я был маленьким. Какое-то время она ещё ждала, что он вернётся. Но шли дни, а за ними и годы, а мой непутёвый папаша так и не соизволил явиться. В один прекрасный момент мама сказала: «Ну и чёрт с ним! Будем мы с тобой, Маркуша, вдвоём жить.»
Сколько себя помню, я маму защищал от ухажёров, клеившихся к ней. Некоторые из них, кстати, были нашими неадекватными соседями, устраивавшими пьяные вечеринки и – уж простите за такие подробности – бегавшие по улице, в чём мать родила. Именно их я тогда и сдал майору Воронцову, как местному блюстителю закона и порядка. Тех неадекватов я потом в городе не видел, да и их родственники всё имущество попродавали. Какое-то время было всё хорошо. Но потом появился мамин жених. Его она от меня очень долго скрывала, а когда я случайно увидел СМС от какого-то мужчины и начал докапываться до правды, мама призналась, что выходит замуж. Я был очень рад за неё. Она ведь так долго была одна, жила ради меня и пахала как лошадь на нескольких работах. На основной у неё начальник был жадным до денег козлом, как мама сама же его и окрестила. Зарплату мог упорно не платить по несколько месяцев, а то и лет. Всё на любовниц своих спускал, даря им крутые машины, шубы из меха и украшения с бриллиантами. Понимая, что так будет очень долго продолжаться, а жаловаться на начальника бесполезно, мама устроилась на вторую работу, а затем и на третью с четвёртой. И хоть она уставала сильно, но зато получала за труд хорошие деньги, которые тратила на меня. С них же она и курсы латыни оплатила.
Когда же я познакомился с её возлюбленным, мне тот сращу не понравился. Вёл себя как-то странно. Однако ради мамы я не стал вмешиваться. Тот быстро смекнул, что я не такой уж и тупой, каким наверняка меня и представлял. Натягивая улыбку, он при ней говорил:
– Олесенька, у тебя такой хороший сын! И стирает, и убирает, и готовит еду сам! А ещё много читает! Пока тебя не было, он мне столько всего про Шекспира рассказал!
Я же знал, что он просто притворяется. Стоит только маме уйти на какую-то из работ, так он сразу из актёра без Оскара, мастерски подлизывающегося е женщинам, моментально превращался в совершенно другого человека. Каждый раз он называл меня не очень приятными словами. Даже ублюдком как-то назвал, а мою маму полной дурой, чем меня и вынудил врезать ему. Синяк был внушительный. Потирая пострадавшее место, коим был, конечно же, глаз, тот пробормотал:
– Ты за это ещё ответишь, гадёныш!
А потом я умер. Не сразу понял, что именно произошло. Все, к кому я ни подходил, меня словно бы не замечали, что мне показалось странным. Вернувшись домой, я увидел то, как мама плачет, а отчим её успокаивает. Осознание ко мне пришло, когда я увидел свою фотографию с чёрной лентой в углу, стоявшую на тумбе. Тогда-то и стало очевидно, что мне в мире живых больше нет места, хоть я это и пытался отрицать.
Побывав даже на собственных похоронах, я несколько раз пытался поговорить с мамой. Всё тщетно: она меня не видела. Потом я решил наблюдать за ней. Видел, как она проводит потенциальным покупателям экскурсию по нашему уютному дому, который мне был дорог как память. Не желая так просто отдавать дом чужим людям, я начал их пугать. Вовремя обнаружив, что как в той игре и большинстве фильмов могу вселяться в различные предметы, я как-то вселился в телевизор, летавший за первыми покупателями. Вторых я выгнал стуками и скрипами. А третьи сами испугались, услышав завывания. Мама ещё несколько раз приводила покупателей, а потом уехала в другой город, где у неё была квартира, доставшаяся в наследство от бабушки.
– О чём думаешь? – спросила у меня Алиса, тем самым вырвав из потока размышлений.
– О маме. – ответил я. – Она по-прежнему страдает, а с ней страдаю и я. Хотелось бы её хоть как-то утешить. Пока ничего не придумал.
Вскоре учитель вошёл в класс. Дав всем варианты с контрольной, он ушёл. Пытаясь сосредоточиться на географии, я снова вернулся в день своей смерти. Попытался нырнуть глубже в свои воспоминания. Хвала небесам! Мне всё-таки удалось увидеть лицо своего убийцы. Словно боясь, что скоро снова всё забуду, я еле слышно, чтобы не помешать одноклассникам, произнёс:
– Я всё вспомнил!
Глядя на меня, Алиса шепнула:
– Ты про то, как умер?
– Именно так. – Я кивнул. – Я в тот день только вышел из школьного спортзала, где у меня была тренировка по волейболу. Встретил своего отчима. Тот предложил мне зарыть топор войны и помириться. Конечно, я не сильно верил его словам, но решил-таки дать ему шанс. Потом мы обнялись в знак примирения. Говоря, что очень рад нашему примирению, отчим пырнул меня ножом. А что дальше было, ты уже знаешь.
Немного помолчав и переварив услышанное, Алиса сказала:
– Что ж, с учётом того, что ваши отношения всегда оставляли ждать лучшего, мне понятны его мотивы. Понять бы ещё, что с ним сейчас и где он теперь живёт.
Глава 10 Пижамная вечеринка у Женьки
Пижамная вечеринка. Типичные посиделки с девчонками, что сопровождается дракой с участием подушек, примеркой маминой одежды, макияжа с использованием косметики всё той же мамы и просмотром фильма. Женя меня и пригласила на такую вечеринку. Я не возражала, и папа мне вечно говорит, что быть книжным червём мне не идёт и что нужно подружкам время уделять. К тому же, как я сама и считала, от лишних мыслей мне отвлечься будет полезно.
Забрала меня Женька с её старшим братом Валерой. Всю дорогу до дома те без перерывов ссорились из-ха всякой ерунды. Как я поняла, Валера снова подколол Женьку, а ту очень бесят его подколы. Слыша их перепалку, Марк, снова увязавшийся за мной, шепнул мне:
– А ты точно уверена, что выдержишь их хотя бы один вечер?
– Я хотя бы попытаюсь. К тому же, Женька меня к себе давно зовёт в гости. Расследование по поводу твоей смерти я всё равно закончу и помогу тебе уйти на покой.
Когда мы подъехали к жому Онегиных, нас встретил отец Жени и Валеры. Увидев меня, он произнёс:
– А ты, наверное, Алиса, дочь майора Воронцова, верно? Женя о тебе столько рассказывала! Нам с матерью и младшим сёстрам все уши прожужжала про свою новую подругу. Рад с тобой познакомиться.
– Я тоже очень рада познакомиться с вами…
– Евгений Валерьевич. – подсказала мне Женька. – Можешь пошутить про Пушкинского Онегина. Мы и сами иногда таким страдаем.
Иронично даже. У Пушкина Онегина звали Евгением. И у отца Женьки точно такое же имя. Будет полное комбо, если окажется, что имя её матери – Татьяна и что в девичестве она была Лариной. Тогда это было бы ещё большей иронией судьбы.
Но вернёмся к теме вечеринки. Мы уединились в комнате у Женьки, где Женя сделала мне макияж. Не очень умелый, конечно, но и смысл-то был весь в том, чтобы друг-другу сделать именно клоунский. Чем смешнее, тем лучше.
Затем я накрасила Женьку, после чего мы сделали друг другу причёски. Наблюдавший за этим Марк пробормотал что-то вроде: «Вам что, делать что ли нечего?» Впрочем, парням этого не понять.
Затем, когда родня Женьки уехала по делам, мы приступили к примерке одежды из шкафа Татьяны Николаевны, мамы Женьки, после чего взялись за приготовление десертов. Вот с последним нам и Марк помогал, давая различные советы. Например, как крем замешивать или же ганаш варить. На мой вопросительный взгляд он ответил:
– У нас по дому дежурным я был. И готовил сам. У мамы же времени не было.
Вечер закончился тем, что мы долго спорили о том, какой же фильм всё-таки поставить. Сошлись на том, что посмотрим «Каспера.» Насколько я знаю, актриса главной роли до сих пор ненавидит свою роль в этом фильме. Мол, глупость какая-то – любовь к призраку. Однако в фильмах и не такое бывает.
Досмотрев фильм до конца, мы какое-то время обсуждали персонажей и из поступки, после чего легли спать. Не знаю, что снилось Женьке, но я во сне видела Марка…
