Мужчина пробирался в обход груды пепла – бывшего Памятника солдатам и матросам на бывшей Центральной площади, – когда его красные от слез по погибшему человечеству глаза различили то, чего не видели ни в Бейруте, ни в Венеции, ни в Лондоне – человеческое движение.
Он бросился бегом через рытвины взорванной авеню Эвклида. В голове звучали небесные хоры. Женщина!