Emiladris *
Мелодия красок
Глава 1
Когда я рисую, то ощущаю гармонию жизни. Это так словно я открываю портал в другой мир, и окунаюсь в его теплые волны, погружаясь как можно глубже. Это так непередаваемо отключатся от внешнего мира, знать, что я творец и стою на пороге своего мира, в котором появляются и воплощаются в жизнь все мои мечты и желания. Я волшебница. Такой я считаю себя с того момента, как вошла в мастерскую мамы.
С самого детства я живу и брежу магией красок, находясь в её власти, и подобно наркоману страдая от её нехватки. Запах красок, её тяжесть на руках, взгляд купающийся в цветах. Как же тяжело потом уходить из мастерской и выходить на улицу где так мало красок, любимых взгляду, где пахнет выхлопными газами, а люди что улыбались с картин, на деле же одаривали холодными, полными равнодушия взглядами.
С каким же радостным трепетом я возвращалась в свою мастерскую обратно. Покидала я ее в основном когда не хватало вдохновения, и я выходила на улицу, чтобы найти музу. Еще были периодические встречи с менеджером, который продавал мои картины. Я не была успешным художником, но мои картины приносили небольшой, но стабильный доход. Сегодня был один из дней, когда я показывала картину возможным покупателям. Встреча была успешной, картина продалась дороже, чем я предполагала. Менеджер был в очень хорошем расположении духа, и даже посоветовал выспаться, глядя на мои опухшие глаза.
– Когда принесешь следующую работу? – спросил менеджер, просматривая распечатанные фотографии моих работ. Особенно его заинтересовала моя новая работа, – Она очень хороша. Думаю, мы сможем выручить за нее еще больше денег. Я покажу эти снимки парочке людей, и уверен, что они заинтересуются этой работой.
– Ее еще надо доработать, – с досадой сказала я. Зак, так звали менеджера, заявился ко мне без предупреждения на прошлой неделе, и принялся фотографировать интересные, по его мнению, картины. Свое новое творения, я не успела спрятать, и оно попало в его объектив.
– А как насчет этой картины? – он показал фотографию картины, и от взгляда на нее у меня начало сводить живот. Поистине, огромные, не меньше четырех метров в высоту, красивые растения, всех возможных цветов. Огромное поле без конца и края. Глаза привычно пробежались от одного цветка к другому и остановились на одном из самых дальних. Из одного из цветков, желтого цвета, среди закрытых бутонов торчала рукоять меча. Она была слонового цвета, с кроваво-красным камнем по центру. Лезвия толком не было видно, только небольшой, но широкий кусочек. Внизу у самых корней, паслись крылатые лошади. На фоне этих растений, они казались очень маленькими, подобно, бабочкам. Я восхищалась этой картиной, она была великолепной. Но в тоже время я ненавидела ее.
– Я же сказала, что она не продается, – раздраженно заметила я.
– Ладно, ладно. Не кипишуй. Тебе и вправду нужно передохнуть. Я свяжусь с тобой через пару недель. Обсудим твою новую картину.
За долгие годы сотрудничества у нас сохранялись холодно-деловые отношения. Но в последнее время его внимание становилось очень назойливым. Я хотела разорвать наши отношения, потому что он начал совать свой нос везде. Но пока не могла. Мне нужно было подкопить еще немного, чтобы открыть свою галерею. Я боялась, что не смогу продавать картины также хорошо без его помощи. Поэтому я молча кивнула, забрала со стола свой чек и поспешила прочь из людного бизнес-центра.
– Я дома, – привычно поздоровалась со своей квартирой. Мой голос эхом прокатился по пустым комнатам и осел на покрытый пылью пол. Скинув потрепанные временем кеды прошла в мастерскую откуда едва приоткрыв дверь на меня привычно дохнуло запахом красок и растворителя. Мои любимые запахи.
Скинув на стул, надоевший за пару часов пиджак и стянув рыжие волосы в пучок, прямиком направилась в дальний угол комнаты. Мое дыхание каждый раз перехватывало, едва я скользила глазами по законченной картине. Размером она была едва ли не во всю стену, и я привычно начала по ней свое путешествие.
На картине была своя реальность и я, дурачась, даже подносила к ней руку, словно надеясь, что рука заскользит внутрь и утянет меня в этот яркий сказочный мир. Темнеющее небо со всполохами ярко розовых цветов, пушистые темно синие облачка лениво раскинулись по широким просторам неба. Кое-где уже виднелись яркие точечки звезд, загадочно подмигивая то тут, то там.
Вдалеке отражаясь в небольшом пруду, плескались яркие луны. Их было две. Две яркие, прекрасные в своей холодной красоте сестры-луны. Одна столь велика, что, кажется, протяни ладонь и коснешься её ледяной красоты, столь близка она была. Вторая немного меньше, но не уступает в величие своей сестре. Вокруг неё подобно ореолу кружилась розоватая дымка из мелких камней. Они словно преданные слуги охраняли ее покой.
Однако самым прекрасным на этой картине был вовсе не лик природы, а великолепный черный конь. Высокая шея, с лебединым изгибом, широкая грудь и большие глаза. Мощные конечности и сверкающая в темноте серебристая упряжка. Его грива и хвост словно бы колыхались от порывов ветра. Не меньше внимания привлекал к себе и сам всадник, что восседал на нем. Кожаные доспехи, темные волосы, собранные в высокий хвост, пара прядей упала на глаза. На пол лица повязка и дикие, сверкающие гневом глаза. За спиной был виден лук со стрелами, а на поясе длинный кинжал. Рукоять, которой, я снабдила лишь синим алмазом.
Я с некой любовью и трепетом провела рукой по лицу воина и ощутила гордость за свое творение. Мой идеал. Третий мужчина, в моей жизни который вызывает во мне чувство восхищения.
Как натура творческая я, предпочитаю быть наедине с собой и вдали от других людей. Из людей, завоевавших мое доверие могу выделить всего двух людей: моего отца, самого доброго и честного человека в мире, и дядю Алистера. Свободного художника, который не запирал себя устоями общества, рисовал что хотел и как хотел. А еще он любил жизнь. В любом ее проявлении. Во всем находил вдохновение. Это его качество особенно мне нравилось.
Алистер и моя мама познакомились на выставке, где выставлялись работы всех начинающих художников. Его внимание привлекла ее работа и он решил, что должен познакомиться с автором «шедеврального», по его словам, творения. Так он стал членом семьи, и частым гостем в нашем доме. Я помню его всю мою жизнь. Но не свою маму. Как бы странно это не звучало.
В один из обычных, солнечных дней она пропала. Мне было всего 3 года. Отец говорил, что он вышел во двор ненадолго, а когда вернулся, мамы уже не было. Все было так, словно она вышла на минутку, и вот-вот вернется. Но она не вернулась. С возрастом верить в ее пропажу было сложнее. Мне казалось, что она просто бросила нас с отцом. Потому что ни полиция, ни волонтеры, ни висящие повсюду объявления ни к чему не привели. Куда она могла уйти? Ее похитили? Кто? Как это можно было сделать так быстро, и тихо? Я была с ней, почему тогда меня не забрали? Со временем даже отец перестал верить в то, что она найдется. Это очень подкосило его. Он часто болел, и не любил покидать дом.
Он умер, когда мне едва исполнилось 15 лет. Сердце не справилось. Если бы не дядя Алистер, мне кажется, что я просто ушла бы в след за отцом. Он всегда мне помогал. Был рядом, заботился обо мне, наставлял, и очень поддерживал. Он был моим вторым отцом. Моим учителем. Он научил меня держать кисть. Научил рисовать и смешивать краски. Научил заглядывать в себя, и видеть свой, особенный мир. Привил мне любовь к рисованию.
Дядя Алистер любил путешествовать, и для него было тяжело долгое время находится на одном месте. Это сразу отражалась на его творчестве. Поэтому, я решила не привязывать его к себе долго перед своим отцом, и сказала, что сама хочу увидеть мир, и ощутить свободу.
Первым делом я поступила в колледж. Отец всю жизнь откладывал на мою учебу, и я не могла не выполнить его желания. Колледж находился в другом городе, и мы с дядей Алистером попрощались в аэропорту, когда он пришел проводить меня. Это было похоже на то, как выйти из теплого автобуса на морозную улицу. Неприятно до дрожи во всем теле. Я оставляла свое детство, воспоминания и дядю Алистера позади. Шаг в неизвестность и полет во взрослую жизнь. В первое время было очень тяжело. Особенно по вечерам, когда возвращалась в пустую квартирку и слышала лишь гнетущую тишину.
Со временем стало легче, а после просто идеально. Свою любовь, и грусть я перенесла на картины и нашла гармонию с собой. Картины занимали все мое время и в поисках себя и своей свободы, я не заметила, как пролетел не один год.
Пару месяцев назад я начала рисовать особенно яро, посвящая все ночи работе. Даже не понятно, как я рисовала. В голове всплывали отрывки, и я едва успевала переносить их на холст. Держа в руках кисть и нанося мелкие штрихи на великолепного коня, я понимала, что в груди приятно екает, словно от предвкушения чего-то нереального. Словно в ожидании больших перемен. Эта картина должна была стать венцом среди моих работ. Возможно даже моей «Моной Лизой».
– Хотела бы я хоть на миг перенестись в твой мир, – улыбаясь, проговорила я, глядя на всадника. Еще раз, окинув картину горящим взглядом, зевая, поплелась к дивану у стены. Поленившись раздеваться, я просто стянула рубашку, и прямо в майке с шортами плюхнулась на мягкие подушки, устало прикрывая глаза. Работая над этой картиной, я провела много бессонных ночей и с трудом могла вспомнить, когда в последний раз хорошо высыпалась. Почувствовав приятное расслабление во всем теле удовлетворенно вздохнула. Еще один вздох, и я уже спала.
* * *
В ночной тишине слышался звук сигнализации, которая истошно вопила под раскрытыми окнами. Яркий свет луны пробрался через распахнутые створки и заскользил к небольшому дивану, на котором лежала девушка. Ее лицо было расслабленным, а на потрескавшихся губах еще виднелся след улыбки. Внезапно в комнате возник порыв ветра. Он взлохматил рыжие волосы девушки, а после снес кипу бумаг, лежащих на соседнем столике, а также полупустую бутылку колы.
– Что…, – невнятно пробормотала девушка и распахнула затуманенные сном серые глаза. Еще не проснувшись она принялась вертеть головой. В комнате было на удивление прохладно, учитывая, что на улице стояла жара.
– Почему так холодно, – поежившись она встала с дивана и подошла к окну. На улице было спокойно, безветренно. Широко зевнув она все же закрыла окно и плотно задернула шторы, чтобы солнце не слепило глаза с раннего утра.
Однако, когда она снова собиралась лечь на диване ей в спину подул холодный ветер. Девушка застыла как истукан и с изумлением огляделась вокруг. Ветер дул со стороны картины в углу. Нахмурившись она подошла чуть ближе и ощутила легкое дуновение, взлохматившее пряди волос.
– Кажется я тихо схожу с ума, – прошептала она и к своему ужасу увидела то что не должна была. Деревья и листья на картине шевелились. Сильные порывы ветра обдували их, и девушка даже смогла ощутить запах травы. По телу прошлась дрожь.
– Как такое возможно? – испуганно произнесла девушка. Она медленно коснулась картины и громко вскрикнула. Ее ладонь заскользила внутрь картины, – Помогите! – крик застыл в пустой комнате, а картина на мгновение окрасилась ярким светом. Через мгновение все стихло, как будто ничего не произошло. Бумажные листы лежали на полу, бутылка из-под колы закатилась в угол комнаты. Все было прежним, кроме картины. На ней появился новый персонаж.
***
Высоко в небе ярко светило две луны. Одна столь велика, что, кажется, протяни ладонь и коснешься её ледяной красоты. Вторая немного меньше, но не уступает в величие своей сестре. Вокруг неё подобно ореолу кружилась розоватая дымка из мелких камней.
Кругом раскинулись густые деревья. Еще пару шагов вглубь и начнется темный лес. Из его глубины доносилось рычание, заставляя всех вокруг держатся подальше. Из-за поднявшегося ветра казалось, что в высокой траве что-то шевелится, создавая еще более зловещую атмосферу.
– Я, наверное, надышалась красок, – прохрипела Скай, и крепко зажмурилась, – Надо проснуться. Это сон. Чертовски реалистичный сон.
Вокруг не было ни души, а ночь становилась все опаснее. Или это страх так нагнетает обстановку. Неподалеку послышался звук шагов и Скай испуганно заозиралась. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди. Температура этого места становилась все холоднее. А на ней были лишь майка и шорты в которых она ложилась спать, и из-за холодного ветра, кожа покрылась мурашками.
– Как проснуться? – пробормотала она, – Какая-то чертовщина происходит.
Позади себя она явственно слышала топот лошадей. Широко распахнутыми глазами Скай смотрела и не верила своим глазам. В ее сторону неслись всадники на черных скакунах. Они были далеко, но свет этих странных лун освещал подобно софитам. Впереди, обходя всех, скакал всадник, увидев которого Скай ощутила дрожь в ногах и осела на землю. Длинные волосы, собранные в высокий хвост…
– …повязка на пол лица, – прошептала Скай, с неверием вглядываясь в оживший образ своего творения.
Земля тряслась, словно при землетрясении. И Скай была уверена, что всё из-за всадников в черном, лошади которых вспарывали землю своими копытами. А может всему виной страх и холод, проникающие под кожу и заставляющие девушку трястись в ознобе.
– Ну давай же, проснись, проснись, – лихорадочно шептала девушка и больно щипала руку, в надежде очнуться от этого сумасшествия.
Внезапно со стороны леса раздался хруст веток и между деревьями появилась маленькая фигурка в белом балахоне.
– Если хочешь домой, идем за мной, – голос был нежным, звонким и внушающим доверие. Оттого, наверное, Скай ни минуты не раздумывая вскочила на дрожащие ноги и поспешила за ней. В голове мелькнула мысль про сюжеты фильмов ужасов, в которых в большинстве своем все начиналось примерно также. Некая загадочная фигура зазывала жертву, которая по глупости следовала за ней, а после жестоко убивала ее. Однако Скай отбросила эти мысли, потому что у нее все равно не было выбора. Хоть всадник и был знаком ей, но отчего-то интуиция шептала ей, что с ним лучше пока не пересекаться. Из двух зол как говорится выбирают меньшее.
– Куда ты меня ведешь? – нервно спросила Скай, стараясь не отставать от призрачной фигуры, которая была похожа на белое пятно, мелькающее впереди. Едва она вошла в лес, все посторонние звуки словно отрезало. Больше не было слышно топота лошадей.
– Домой, – ответ был кратким.
– Отлично. Мои галлюцинации ведут себя очень загадочно.
В лесу было темно, и свет лун едва-едва пробивался сквозь ветви деревьев. И если бы не белый балахон, то Скай давно бы потеряла ориентиры. Споткнувшись уже несколько раз, девушка начала терять терпение. Для сна нога саднила слишком правдоподобно. И это начинало не на шутку тревожить. Ругнувшись от души она уже собиралась плюнуть на все и передохнуть, но увидела впереди между деревьями желтый свет.
Собрав остаток сил Скай выбежала из леса и оказалась у входа в пещеру, по краям которой стояли большие чаны с танцующим в нем пламенем. Именно они давали такое яркое свечение. Оглянувшись вокруг, девушка убедилась, что лес раскинулся вокруг небольшой скалы.
– Все чудесатее и чудесатее, – пещера выглядела еще более жуткой чем лес и сломя голову туда лезть не хотелось, – Эй! Ты где?
Посмотрев наверх Скай к своему удивлению не увидела ни лун, ни звезд. Абсолютная темнота. Из леса, из которого она вышла несколько минут назад, стало раздаваться рычание, сопение и вой. Как будто кто-то резко включил звуки.
– Мамочка, – ей стало казаться, что за ней наблюдают. От такой дикой мысли разом передернуло, – Больше не буду слюнявить кисти. Больше не буду спать в мастерской. Пожалуйста, проснись, Скай, – шептала она себе, стараясь успокоится, но не помогало. Холод и боль в ноге были слишком настоящими, чтобы легко можно было поверить в них.
– Идем, – снова знакомый голос. Исходил он из глубины пещеры.
– Не хочу, – заупрямилась она.
– Ты же хочешь домой?
– Не уверена, что мой дом в пещере, – не смотря на возражения ноги уже понесли к пещере. И не потому что уровень доверия резко повысился, просто рычание за спиной становилось все угрожающе и громче.
В пещере на удивление было тепло и сухо. И не так уж темно, как показалось у самого входа в пещеру. На стенах были рисунки и надписи на непонятном ей языке, и они светились голубоватым светом, делая атмосферу еще более загадочней. Скай вгляделась в рисунки, и у нее перехватило дыхание. Это были ЕЁ рисунки.
– Что здесь, черт возьми, происходит? – девушка переходила от одного рисунка к другому. Каждый штрих был определенно сделан ею. В этом не может быть ошибки. Когда ее рука касалась линий, они вспыхивали еще ярче. Под ладонью ощущался теплый камень, свечение не обжигало, а приятно согревало. Странный, дивный сон.
– Это не сон, – снова этот голос, – Этот мир настолько же реален, насколько реальна твоя жизнь.
– Выйди и покажись. Хватит прятаться, – Скай растеряно оглянулась по сторонам. Она была уверена, что не произносила фразу про сон вслух, – Как моя галлюцинация, ты определенно будешь отрицать все подряд.
Девушка прошла еще один извилистый поворот и оказалась в уютном, небольшом помещении. Единственным источником света был костер, разведенный ровно по центру. В углу, в отблесках огня виднелись горы подушек и одеял. На стенах уже знакомые надписи. Они отличались от тех, что встретились ей на пути сюда. Эти символы были нарисованы небрежно, словно кто-то водил пальцами по стенам, измазанными в саже. В самом дальнем углу она заметила темную ткань закрывающую часть стены. Решив проверить, что же скрывается за ней, она сделала пару шагов и застыла.
– Здравствуй, Скай, – темная ткань раздвинулась и к ней на встречу вышла фигура в белом. Это была миниатюрная девушка, с длинной копной темных волос. Белый балахон делал ее похожей на призрак. Но не это напугало Скай. Глаза. У девушки напротив были желтые, сияющие как фонари, кошачьи глаза. Когда незнакомка попыталась улыбнуться, из-под полных губ, обнажились острые белые клыки.
– Не бойся меня Скай. Я не причиню тебе вред.
– Просто покусаешь, – нервно усмехнулась Скай. Первый испуг прошел, и оцепенение постепенно покидало ее одеревеневшее от холода тело. Пламя костра приятно согревало, и она устало выдохнула. Как-то всего было слишком много даже для ее фантазии.
– Я просто хочу тебе помочь. Твое время здесь еще не пришло. Кто-то призвал тебя намеренно, – незнакомка кивнула в сторону костра и, взяв в руки две подушки, одну протянула Скай, – Давай присядем. Нам нужно поговорить. Нужно чтобы ты поняла, что все это не сон.
Скай покачала головой, но приняла подушку и даже с комфортом присела, напротив.
– Все вокруг слишком нереально, чтобы быть настоящим. Я живу в огромном мегаполисе. И уснула я в своей мастерской. Все это лишь плод моей, как оказалось больной фантазии.
– Разве может быть сон столь реалистичен?
– Я художник. По моим снам иногда можно снимать фильмы, – девушка устало потерла лицо. Как-то ей не приходилось уставать во сне.
– Если все кажется тебе нереальным, еще не значит, что это не может быть правдой. Этот мир называется Крит. И его населяют все волшебные создания.
– Этот мир создала я. Этот лес, эти луны, все это я нарисовала сама. Не мог же он просто ожить.
– Нет, – улыбнулась девушка, – Он существует уже многие века. Скажи мне, как ты рисуешь? Откуда видишь образы?
Скай улыбнулась и постучала пальцем по виску.
– Я их придумываю. Все очень просто. Никакой фантастики.
– Скай, твои картины реальны. И рисуешь, их ты только потому, что можешь видеть этот мир. Возможно, в своих снах ты и не запоминаешь четко все что видишь, но твой разум переносит тебя в этот мир.
– Интересно почему? – Скай понадеялась, что в голосе было не слишком много сарказма. Обижать нафантазированную незнакомку, не хотелось.
– Потому что ты связана с нами. Твои способности на совершенно другом уровне. Ты важное звено между мирами. Тебе достаточно просто захотеть, и ты сможешь открыть любые двери.
– И как же я это смогу?
– Нарисуешь, конечно.
– Так…подожди. Давай разберем по полочкам. Ты хочешь сказать, что я волшебница?
– Нет.
– Ты меня запутала, – Скай тяжело вздохнула и посмотрела на девушку, напротив, с легким раздражением, – Ты сказала, что я супер-крутая. Типа волшебница. Как Гарри Поттер.
– Кто такой Гарри Поттер? – в глазах незнакомки было искреннее удивление.
– А забудь. Просто давай уже закончим этот разговор, и я уже проснусь.
– Но ты не спишь Скай. Однако я понимаю, что ты мне, не поверишь. Возможно, в следующую нашу встречу ты будешь открыта для новых знаний. Пока что хватит и того, что ты увидела.
– Ага, – покладисто согласилась Скай, – Только проснусь и непременно буду думать о следующей встрече. Как же интересно мне это сделать?
– Нарисуй дверь в свой мир. Я ведь уже сказала, что тебе достаточно захотеть сотворить все что нужно.
– То есть я могу прямо на этой стене нарисовать дверь?
– Да, именно так, – незнакомка улыбалась доброжелательно, и явно не издевалась над ней.
Скай подобрала с земли уголек и нарисовала квадратную дверь. Чувствовала себя при этом очень глупо.
– Что дальше? – она обернулась к девушке.
– Открой ее, – незнакомка поднялась на ноги.
– А ну да, – Скай повернулась к своей двери и стукнула рукой по нарисованной ручке. К ее изумлению дверь просто распахнулась, и она увидела свою комнату.
– До встречи Скай, – незнакомка мягко подтолкнула ее вперед.
– Как тебя зовут? – успела спросить девушка, прежде чем ее закрутил волшебный водоворот.
– Лира, – крикнула незнакомка.
Скай крепко зажмурилась, боясь, что ее стошнит, настолько все смазалось вокруг. Когда же она решилась их открыть, то увидела белый, облупившийся потолок. Ее потолок.
– Слава богу, это был всего лишь сон, – Скай вскочила на ноги и метнулась к окну. Ей срочно нужен был свежий, реальный воздух.
Через пару минут ее отпустило. Даже стало смешно, оттого насколько все было по-дурацки. Девушка оглядела комнату. Все было по-прежнему. Облегчение затопило бешеной волной. Глубоко в душе был страх, что она не проснется.
– Черт возьми! – вырвался возглас, когда глаза зацепили картину у стены. Картина с всадником. Которого не было на картине. Он просто исчез.
