Палата, куда перевели утром следующего дня, была такой же белой и пустой, как и предыдущая, и только одно яркое пятно контрастировало с окружающей безликостью: фиолетово-розовые волосы сидящей на кровати у окна девицы, склонившейся над чем-то, что она держала в руках. Медсестра указала на вторую свободную кровать.
– Привет, я Марьяна! – сразу же оживилось фиолетово-розовое облако.
– Привет.
– Как тебя зовут? – не отставала она.
– Не знаю.
– В смысле не знаешь? Забыла?
– Вроде того.
– Ух ты! У тебя амнезия?! – воодушевилась Марьяна.
Но ответа не последовало.
– Ну, не хочешь говорить, не надо, но, если что, обращайся, – и соседка вернулась к своему занятию.
В комнате была кровать девицы и та, что была свободной, то есть одна и ещё одна, получалось две. Интересно, знать, что кроватей две – это прогресс или это ничего не значит? Или взглянуть в первый раз на фиолетовый и розовый цвет и вспомнить их название. Это, однозначно, прогресс. Значит, чем больше этого прогресса, тем лучше должно быть что-то, определение которого пока не приходило на ум.
Раздался лёгкий стук в дверь.
– О, сейчас будет обход, – сообщила Марьяна, отложив то, во что она всё время смотрела.
– Здравствуйте, барышни! Марьяна, как у нас дела? – спросил вошедший Генрих Львович.
– Здравствуйте, Генрих Львович! У вас не знаю, а у меня норм, – и оба заулыбались.
Марьяна нравилась Генриху Львовичу своей живостью, непосредственностью, будущностью. Вот именно это слово – «будущность»! Ставший циничным к своим годам врач, пропустивший через свои руки и фонендоскоп тысячи человеческих тел и душ, при одном взгляде на человека мог определить эту будущность. Эти фиолетовые волосы Марьяны, её горячность и безапелляционность выводов – они, по сути, о том, что у этой девочки всё будет. У неё будут и свои печали, и даже горести, но будет и жизнь. А вот о новой своей пациентке он так сказать не мог. О том, что не только вокруг неё пустота, но и внутри – это было видно в широко распахнутых глазах с жизнью в них, поставленной на паузу.
– А как дела у вас? Как разместились? – спросил её врач.
– Меня нашли?
– Ну, полноте, не всё так быстро. Мы только вчера сообщили в полицию. Ожидаем, – врач научился убирать категоричность из своих слов, и, если бы раньше сказал, что никакой информации нет, то со временем он перешёл на более обтекаемые фразы.
– Ожидаем…
– И не стоит на этом акцентировать внимание, прошёл всего лишь один день. Так как диагностировано лёгкое сотрясение мозга, то наша сейчас главная задача – полный покой и лечение. Две недели постельного режима, ни читать, ни писать, ни смотреть телевизор, ни слушать громкую музыку. Дайте я вас осмотрю… на мой палец… сейчас молоточком. Хорошо. Медсестра будет приносить утром таблетки, их надо будет принимать. Я назначил МРТ, за вами подойдут. Как ваша голова?
– Нормально. А что за МРТ?
– Магнитно-резонансная томография – исследование для уточнения потенциальных травм головного мозга. Вы уже познакомились с соседкой?
Последовало неопределённое движение плечом.
– Как зовут вашу соседку?
– Марьяна…
– Очень хорошо.
– А документы были? – оживилась соседка, как будто ей предоставили слово, упомянув её имя.
– Ну, были бы документы, дело бы разрешилось, – вздохнул Генрих Львович.
– Одежда? – не отставала Марьяна.
– Одежда да… есть…
– Можно взглянуть? Вдруг вспомнит что…
– Так, Марьяна, предлагаю взять паузу. Речь всё-таки идёт не о тебе. У нас как-никак и врачебная тайна есть, и тайна частной жизни, – ласково пожурил Генрих Львович и спросил, не обращаясь ни к кому конкретно. – Есть ещё вопросы ко мне?
В ответ только Марьяна мотнула головой, и врач вышел.
– Ну, вот о какой врачебной тайне идёт речь, коли врачи одного пациента спрашивают в присутствии другого? Надо тогда отдельно принимать у себя в кабинете. Слушай, а я знаю, что надо делать!
– ?
– Надо самим тебя найти!
– ???
– Ну, полиция не будет тебя искать. Вернее, как она это делает? Она просто сверяет список найденных людей с амнезией со списком пропавших. Если о твоей пропаже кто-то заявит, то хорошо, а если нет, то на полицию рассчитывать смысла нет.
– Почему… обо мне… не заявят?
– Ты в больнице уже четвёртый день, так?
– Откуда знаешь?
– Да я вчера всё про тебя выяснила, когда сказали, что тебя переведут, – и Марьяна махнула рукой, мол, забудь эту малозначащую информацию. – Если бы у полиции был запрос на твои поиски, то она бы ещё четыре дня назад установила твою личность по спискам неизвестных, поступивших в больницы и морги. Следовательно, не стоит рассчитывать на этот вариант.
– Я… так… не думаю.
– Ну-у-у, не знаю, – протянула Марьяна. – Но я бы задумалась над другими вариантами, чего сидеть и время терять.
– Какими?
– Можно обратиться в передачу «Жди меня». Я видела, как там людей с амнезией показывали, а их потом родные узнавали. Эх, жалко, что меня через два дня выписывают, так интересно, как тут дела разворачиваться будут! – воскликнула Марьяна.
– О моей пропаже заявят! Меня найдут! Полиция сообщит! Ничего интересного. Интереснее другое… про память…
– А, ну это просто, гугл попытать.
– Кого пытать?
– Ха-ха-ха! Ты и про гугл забыла? Или тебе пытать его не на чем? – спросила Марьяна, быстро набирая что-то в своём устройстве. – Начнём с Википедии. Это что-то вроде энциклопедии… Ну, где всё обо всём написано. Сама прочтёшь или я?
– Ты.
– Да, тебе же врач запретил. Давай ложись и слушай!.. Значит, «амнезия» от греческих слов «отрицательная частица» и «память». Это заболевание с симптомами потери памяти, особенно на недавние события. Воспоминания возвращаются в хронологическом порядке, начиная с самых старых.
– Потише… Нет, не так. Помедленнее… – впервые услышанные слова сначала казались неизвестными, но потом ощущение новизны сменялось узнаванием. Вот только Марьяна слишком быстро тараторила, не хватало времени на то, чтоб новое слово превратилось в знакомое.
– Окей! «Воспоминания о последних событиях, предшествовавших амнезии, зачастую не возвращаются никогда…»
«НИКОГДА!» – вдруг стало жарко и трудно дышать.
– Всё норм?
– Норм?
– Ну, нормально?
– Да… Продолжай…
– «Причины органические, в частности, травма головы; психологические, например, вытеснение воспоминаний о психической травме. Типы амнезии. Первое: ретроградная амнезия – больной не помнит события, происходившие до начала амнезии…» Похоже на твой случай?
– Вроде… – тем более и врач что-то подобное произносил.
– «Антероградная амнезия – больной теряет способность запоминать события, происходящие после начала заболевания». Вот почему Генрих тебя пытал, как меня зовут. Значит, вычёркиваем, не твой случай.
«Антероретроградная амнезия – сочетание антероградной амнезии с ретроградной амнезией. Больной может страдать одновременно ретроградной и антероградной амнезией из-за повреждения средних темпоральных зон и особенно гиппокампа». Жесть какая-то. Вот ударишься так головушкой, и как потом жить?
«Фиксационная амнезия – нарушение памяти на текущие (больше, чем на несколько минут) события.
Конградная амнезия – полная или частичная амнезия, которая ограничивается только событиями острого периода болезни. Встречается при онейроидном синдроме, некоторых формах делирия, коме, сопоре, оглушении…» – чёрт! Да что это всё такое? Хорошо, что я решила не идти в медицинский, тут ещё такой длинный список, как это всё запоминать-то?
Дальше: «синдром Корсакова – тяжёлая фиксационная, антероградная и ретроградная амнезия из-за недостатка витамина В1 в мозгу, в сочетании с другими симптомами». Не зря бабуля говорила есть больше витаминов.
«Причиной чаще всего является алкоголизм, хотя и другие причины, например сильное недоедание, могут приводить к тому же синдрому,» – Марьяна критично оглядела соседку. – Так, у нас вроде пока дежурная версия с ретроградной, явно у тебя это не связано с алкоголизмом, недоеданием или авитаминозом.
– Чего?
– Короче, не твой случай. Дальше: «диссоциативная амнезия – амнезия, при которой забываются факты из личной жизни, но сохраняется память на универсальные знания; обычно является результатом психической травмы». Так, а стоит взять на заметку…
Дальше: «избирательная – больной забывает некоторые из событий, которые произошли в течение какого-то ограниченного периода времени, но сохраняет память на универсальные знания. Как правило, подобные случаи бывают связаны с психическими травмами, полученными в результате этих событий.
Генерализованная амнезия – больной забывает всё, что происходило в какой-то ограниченный период времени и некоторые события, происходившие до того.
Диссоциативная фуга – более тяжёлое заболевание, чем диссоциативная амнезия. Больные диссоциативной фугой внезапно уезжают в другое место и там полностью забывают свою биографию и личные данные, вплоть до имени. Иногда они берут себе новое имя и новую работу. Диссоциативная фуга длится от нескольких часов до нескольких месяцев, изредка дольше, после чего больные так же внезапно вспоминают своё прошлое. При этом они могут забыть всё, что происходило во время фуги». Забавненько, жаль, что тоже не наш.
«Постгипнотическая амнезия – неспособность вспомнить, что происходило во время гипноза». Кстати, а можно наоборот? Загипнотизировать и заставить человека вспомнить, как его зовут? Надо будет у Генриха спросить!
«Кататимная амнезия – больной забывает только определённые лица и события, связанные с особыми переживаниями». Так у избирательной амнезии тоже самое определение!
«Стационарная амнезия – стойкая потеря памяти, при этом не происходит никаких изменений». Всё! Закончилось, наконец. Ну, что думаешь?
– А последнее?
– Стационарная амнезия? Стойкая потеря памяти.
– А как часто память возвращается или не возвращается?
– Ага, поняла! Статистика?
– Наверное…
– Так-с, что у нас тут со статистикой, – бубнила Марьяна, пальчики которой быстро двигались по экрану. – Статистика… статистика… Хм, нашла кое-что интересное, хоть и не про статистику: цифровая амнезия – эффект технологической зависимости, подавляющей способность запоминать, также называемый «эффектом Google». Кстати, тот самый гугл, который я предлагала попытать. Человек перестаёт запоминать номера телефонов, которые вбиты в записную книжку, перестаёт складывать цены в магазине, потому что касса сразу выдаёт готовую цифру, и всё это ведёт к снижению способности запоминать требуемые вещи». Хм, а я не помню ни один номер телефона по памяти, только родителей… И помню, как в детстве медяки соберёшь и считаешь, хватит тебе на леденец и маленькую шоколадку или нет, а сейчас ни медяки складывать не надо, ни сдачу считать – карточкой расплатился и напрягаться не надо…
Так, ладно. Не ищется статистика, зато нашла истории людей с амнезией. Читать?
– Читай.
– Саша, двадцать девять лет. Шатурский район. Биографическая амнезия, он не помнит несколько последних лет, хотя что-то частично и восстановилось.
Хм, странно, в Википедии не было про биографическую амнезию. Сейчас выясним, что за зверь.
Не помнит из своей жизни ничего до момента потери памяти. «Я очнулся в Москве, на лавочке в сквере, ничего не зная о селе Кривандино в Шатурском районе. Обнаружил у себя несколько купюр, но не было ни документов, ни телефона, ни личных вещей. Я ничего помнил, в том числе и как меня зовут. Я понимал только то, что у меня болит нога, то ли сломана, то ли ещё что, но наступить не могу. Прохожие вызвали скорую. В больнице диагностировали перелом. Вылечили и перевели в психиатрическую больницу. Кто-то окрикнул Сашу, и я понял, что меня так зовут».
А это идея! Давай список имён будем перечислять?! На какое-то ты откликнешься!
Так, дальше историю продолжим: «Постоянно себя накручивал, пытался вспомнить хоть что-то. Бесполезно. Да и зачем, если не было никакого результата. Применяли детектор лжи, может проверить, не симулирую ли, так как вернуть память точно не вернуло. Пробовали и гипноз, только оказалось, что я ему не поддаюсь. Использовали и таблетки, но от них я не мог нормально говорить, вернее говорил всё, что на языке вертелось, но по делу всё равно ничего. Я пробыл в клинике около полугода. Память всё не возвращалась. Потом мне и говорят: «Так и будешь сидеть? Тебе надо в «Жди меня»». Вот родня меня из передачи и узнала».
Вот, со «Жди меня» всё-таки хорошая идея!
– Что это?
– Передача такая по телеку. Там показывают твою фотографию, мол, потерял человек память, может, кто узнает.
«Я встретился с мамой, сестрой и братом. То никого не было, пустота, а то появилась целая семья. Было интересно о себе всё выслушивать, кто я, как детство прошло, какие случаи были, словно фильм какой смотрел. Только я так и не вспомнил ничего, а со временем безразличие какое-то пришло. Родня рассказала, что в Москве снимал комнату со знакомыми ребятами, раз в полгода приезжал в Кривандино, поэтому никто и не хватился, когда я пропал, а в телевизоре меня соседи увидели. Ещё рассказали, что с девушкой встречался, но никто не знает, где я жил, как ребят зовут и как эту девушку. Не знаю, может и к лучшему, потому что трудно жить в мире, где тебя все знают и всё про тебя знают, а ты – ничего. Бывало, кто-то заскочит, начнёт рассказывать очередную историю, мол, Санек помнишь? Я в ответ только плечами пожимаю.
Мне и фотографии показывали, и даже видео, но память не восстанавливается. Да я уже и не сильно стремлюсь узнавать. Я как будто жить заново начал. Может, по какой-то причине мозг отвергает ненужную информацию, тем самым защищая меня. И я уже не сопротивляюсь».
«Трудно жить в мире, где тебя все знают и всё про тебя знают, а ты – ничего… Память так и не вернулась… А если и моя никогда не вернётся?»
– Так, биографическая амнезия – это, значит, личная. Список имён, гипноз, «Жди меня», – подвела итоги Марьяна.
«Никогда… НИКОГДА!» – продолжало пульсировать в мозгу.
– Фотография! Как мне себя увидеть?
– В смысле, нужно зеркало? – спросила Марьяна.
– Ну да, зеркало.
– В туалете есть. Это чтобы увидеть себя и вспомнить? – не останавливаясь ни на миг, тараторила Марьяна. Она не переставала говорить, даже когда дверь в санузел закрылась перед её носом. – Это же гениально! И почему врачи сразу не показали?
Прямо глаза в глаза смотрела незнакомая девица со взлохмаченными волосами. Короткая стрижка, русые волосы. Обычная внешность, если бы не настороженный и колючий взгляд карих глаз из-под растрёпанной чёлки. Обычная и совершенно незнакомая. Вообще ничего не шевельнулось.
– Да кто ты такая? Ну же! Давай! – зашипело лицо. Ущипнула себя за щёки, чувствуется, значит, это не чьи-то чужие, а собственные…
В дверь забарабанила Марьяна:
– Эй, ну что? Даже если память не восстановится сразу, тебя найдут родственники, всё встанет на свои места.
– Ты же говорила, что не ищут…
– Да мало ли, что я там говорила! Сидят там в своей полиции и особо не торопятся, а может у них дел невпроворот, и до тебя очередь пока не дошла. Давай выходи, я ещё историю нашла, – продолжала уговаривать за дверью Марьяна.
Дверь отварилась:
– Продолжай.
– Чуваку тридцать четыре года, – Марьяна словно забыла про паузы. – «Я проснулся на конечной остановке автобуса. Никаких вещей и документов при себе не было. Знал, кто я, где находился, но какой конкретный был день – не знал. Интуитивно куда-то шёл, но не понимал куда.
Это был дом родителей. Их давно не стало, теперь там живёт моя сестра. Когда она открыла дверь, я сразу вспомнил её.
Сестра рассказывала истории из детства, показывала фотографии. Память о тех событиях быстро восстанавливалась, я вспоминал, но только без деталей и подробностей, никаких красок. И только тогда, когда мне про них рассказывали. Меня подташнивало, мы обратились в больницу, там диагностировали сотрясение мозга. Сделали компьютерную томографию головы. Ничего серьёзного не обнаружили, только травму кожных покровов.
Восстановив события с полицией, мы выяснили, что я уехал с работы домой в понедельник, но до дома так и не добрался; очнулся на автобусной остановке в четверг с большим белым пятном в голове. Следователь, который занимался моим делом, выдвинул несколько криминальных версий. С сестрой проработали все возможные варианты, да, была у меня недорогая машина, куда делась, так и не выяснили, а ничего другого ценного с собой не было. Глупо потерять часть своей жизни из-за этого…
Сначала восстановили документы, основные воспоминания с подачи сестры вернулись, но не все. Забытая информация о жизни напоминает матрёшку: открываешь её, а там ещё одна, эту вторую открываешь и так далее. Я вспоминал близких и друзей по фотографиям, смотрел видео, завёл ежедневник, куда вносил всю информацию, которую удалось восстановить.
С людьми, которых не вспомнил, приходилось знакомиться заново. Потом выяснился интересный факт: я вспоминал какие-то незначительные моменты, которые они забыли, но мой мозг очень активно за них цеплялся, пытаясь восстановить всю картину целиком. И ещё выяснился интересный момент: по этим отдельным кусочкам паззла складывалась одно впечатление о каком-то событии, например, как на новый год на даче друга пошли искать ёлку. Вроде забавное начало, а когда всё восстановилось, то оказалось, что с собой захватили алкоголь, заблудились и еле вышли, когда уже начало темнеть. И думаешь, вот что за дурость? Ведь могли там упиться, заснуть и замёрзнуть.
А ещё все говорят, что я стал другим.
Мне удалось восстановить всю свою жизнь, кроме последних пары лет. Сестра утверждает, что у меня были проблемы с бизнесом, депрессия, а врачи предполагают, что из-за этого и могла появиться амнезия, своего рода защитная реакция мозга».
После того, как Марьяна закончила читать эту историю, в голове сразу же выстроились ключевые моменты: компьютерная томография головы, восстановлены события с полицией, ежедневник, защитная реакция мозга… Какая разительная перемена от ужасного «никогда» к активному поиску выхода. Мозг цеплялся за любой шанс, что не всё потеряно.
А у меня есть сестра или брат? А мама? Папа…
– Ещё есть история: «Я очнулась на лавочке в парке под утро. Сидела какое-то время в прострации, пока до меня не дошло, что я не только не понимаю, что это за место, и что я тут делаю, но и как меня зовут. С собой был рюкзак, в котором обнаружила разряженный мобильный телефон, банковские карты и паспорт с незнакомой фотографией, именем и фамилией. Вот тут-то паника и накрыла: стало ясно, что нужна помощь.
В больнице зарядили телефон, осмотрели меня; травм нет, подозрительных веществ в крови тоже не обнаружили. В телефоне нашли контакт «мама», я посмотрела на её фотографию и вспомнила, а потом и все детские годы. Мама оказалась далеко, за Уралом, а я жила в Москве, снимала квартиру с подружкой и работала в айтишной компании.
Подружку я не узнала. Мы с ней вместе уехали из нашего родного городка в Москву искать работу. После амнезии она помогала мне адаптироваться и много рассказала о нашей московской жизни. Мне поставили диагноз «психогенная амнезия», вызванная психологическим стрессом потеря памяти».
Так, стоп! Опять какая-то амнезия, которой не было в Википедии. Вот и зачем там писать что-то наполовину? Не доводите дело до конца, не беритесь! – возмутилась Марьяна.
«Скорее всего, всё из-за жёсткого дедлайна. Я пропустила все сроки сдачи проекта – можно было вылететь с работы, поэтому работала днями и ночами. Мозг просто не выдержал. Подсознание отказывалось дружить с сознанием, но подкидывало старые рефлексы: включила компьютер и на автомате набрала пароль.
Все мои воспоминания после переезда в Москву «синтетические» – это, когда их тебе рассказал кто-то другой. Они мне напоминают файлы в компьютере, разложенные по папкам. Мне рассказывают что-то, это формируется в файл и укладывается в нужную папку. Я могу мысленно открывать папки, просмотреть файлы, даже вспомнить, что в них, но пока целостной картины моей жизни в Москве, состоящей из одного единственного файла, нет.
Нравится ли мне моё прошлое? Придя в себя после амнезии, я думала о себе лучше, а на деле так сильно накосячила с работой. Сейчас стараюсь относиться к ней ответственнее и хочу быть лучше, чем была.
Подруга считает, что я изменилась после болезни, стала более задумчивой, спокойной и рассудительной. Почти все дружеские отношения удалось наладить, но какие-то из них сошли на нет. С одной стороны, хочется всё вспомнить, потому что это часть моей жизни. Там должны быть и приятные, и не очень приятные моменты, интересные, романтичные, поучительные, забавные, хочется уже вернуть этот период одним файлом, а не кучей разрозненных, но с другой стороны – нет воспоминаний, где мне было плохо или больно. Я не оглядываюсь назад, а иду вперёд».
После амнезии я думала о себе лучше…
Нет воспоминаний, где мне было плохо или больно. Я не оглядываюсь назад, а иду вперёд…
Либо «синтетическая» память, либо ничего.
Какой интересный выбор! А ведь уже возникло согласие на синтетическую память при наличии альтернативы «ничего».
– Ну, ты как? – спросила соседка.
– Нормально. Хочу отдохнуть.
Просто отвернуться, повернуться на бок, закрыть глаза и забыть…
– Точно всё нормально?
– Точно…
– Только не спи! Скоро обед, проспишь!
Закрыть глаза и всё забыть… Забыть, что всё забыто, чтобы погасить пульсирующий страх: «А если я тоже никогда? Никогда не вспомню?!»
* * *
Серая стена… Серый потолок… За окном сумерки.
– Стой! Вернее, лежи! Вообще ничего не делай, закрой глаза и слушай. А я буду говорить: Августа, Авдотья, Аврора, Агата…
– Что это?
– Полный список женских имён. Не перебивай, дослушай до конца: Агапия, Агафья…
Ну, человек старается, почему бы пару минут не подождать…
– … Ярина, Ярослава. Всё! Имена закончились. И… ничего?
– Ничего.
– Странно. Хотя нет, ничего странного. В той истории имя резко прозвучало, когда окрикнули другого, эффект неожиданности сработал, а тут монотонный бубнёж… Точно! Я буду резко имена называть!
– Сейчас?
– Сейчас смысла нет, потом. Пока ты спала, я кучу историй в интернете откопала. Вот одна: в Канаде в больницу обратился парень лет двадцати, неизвестные напали на него на улице и сломали ему нос. Он не знал, кто он и как его зовут, его прозвали «Мистер Никто». Врачи поставили диагноз «посттравматическая глобальная амнезия». После больницы он попал в приют для бездомных, несколько раз менял имена, последним было Сивальд Скейд. Его проверяли и по фотографии по всем базам, и по отпечаткам пальцев – результата не было. Потом он встретился с юристом для оформления гражданства, подсуетился и женился на дочери юриста, а спустя время признался, что вся история с амнезией была выдумкой. Он был выходцем из бедной румынской семьи и устроил это «представление», чтобы получить гражданство в Канаде.
– Хм, поэтому в одной из историй на полиграфе проверяли? Почему меня не проверяют?
– Слушай! – воскликнула Марьяна. – Ты знаешь, что такое «полиграф»! Потому что в той истории он назывался «детектор лжи», то есть это ты сейчас только для вида так тупишь, а на самом деле с мозгами-то у тебя всё нормально!
– Хотелось бы верить…
– И хорошая идея проверить твою фотографию в интернете.
– Это как?
– Просто! Замри, сфотографировала, а теперь говорим гуглу найти похожие фотографии… М-да, здесь тупик. Ну ладно! Не сдаёмся. Так, что у нас остаётся? «Жди меня», гипноз, а ещё в холле есть пианино, можно раздобыть гитару и пойдём узнавать про твои вещи, – затараторила Марьяна, и сложно было понять, где просто болтовня, а где реальная команда к действию.
– У меня же постельный режим…
– Ты весь день спала! Тебя же не в космос вне графика отправляют, а просто предлагается спокойная прогулка на свежем воздухе, что тоже полезно.
В животе возникло неприятное ощущение, а следом раздалось урчание.
– Блин, ты голодная! Говорила же – не засыпай! Мало того, что обед проспала, ещё и ужин. Тут он рано, в шесть часов. Вот тебе банан, ешь давай. Давай-давай, для мозгов полезно. А в коридоре в холодильнике у меня йогурт и кефир. Что будешь?
– Не знаю…
– Пойдём, на месте разберёмся.
Из стоящего в холле холодильника Марьяна достала какую-то пластиковую бутылку:
– На, пей! Нет, стой! Садись сюда за пианино. Руки клади на клавиши. Ну, проведи в одну сторону, потом – в другую… Ну, как? Ничего? Ладно! Пошли дальше.
На первом этаже она подёргала закрытую дверь с надписью «Гардероб» и махнула охраннику: «Мы на улицу прогуляться».
Кругом, в насыщенной изумрудной листве деревьев, зелёной траве, тихом стрёкоте насекомых – стояло лето. И было так спокойно, как бывает летними вечерами. На паузу была поставлена больничная суета с её круговертью. Если бы не обстоятельства личной жизни, можно было бы и насладиться этим моментом.
Марьяна огляделась:
– Вон за углом две девчонки. Я их знаю. Пошли к ним!.. Всем привет! Настя, дай сигаретку. Не, я не курю. Эксперимент надо провести: вот человек память потерял – проверяем, курила ли она когда-нибудь.
Стоявшие спиной девчонки в спортивных костюмах с дымящимися сигаретами обернулись и сначала с сомнением, а потом с интересом слушали Марьяну. И вот уже все трое давали советы:
– Держи между указательным и средним, вот так…
– В первый раз не глубоко затягивайся, вдруг и правда не курила…
И на последовавший кашель последовал тройной вердикт:
– Не курила!
– Только зря сигарету испортили.
– А вот и не зря, – возразила Марьяна. – Это как раз тот случай, когда отрицательный результат тоже результат.
И что даст информация, что курила или не курила?
– Девчонки, спасибо!
– Зови, если ещё какие эксперименты, – хихикнула одна из них.
– Давай прогуляемся, не в палату же идти киснуть. А ты пока можешь йогурт выпить.
И не хотелось с ней никуда идти, но Марьяна вдруг замолчала… За больницей оказался даже не парк, а целый лес из устремившихся в небо высоких сосен. Здесь оказалось так тихо, и тревожный, бивший по вискам вопрос: «Кто я?», постепенно уступил место… не безразличию, нет. Спокойствию…