Евгения Широкая-Ляшко
Зарница
– Товарищ командир, вы в город? – выбежала Люся на дорогу.
Тот резко вскинул голову:
– Ты откуда?
– Из леса вестимо, – процитировала девочка строку из стихотворения Николая Некрасова. – Я могу проводить, если вам в город надо.
– Надо, как же ты вовремя появилась, – измождённый голос подсказал блокаднице, что командир давно ничего не ел.
– Тогда следуйте за мной, – со всей серьёзностью, на которую только была способна, произнесла Люся и шагнула в кусты.
– Это единственный путь? – осведомился командир.
– По дороге нельзя, быстро поймают, – строго изрекла юная разведчица.
Они долго добирались и большую часть пути ползли по степи с мелкими овражками. Когда оставалось совсем немного до небольшого села, где жил связной, неожиданно попутчики свалились в яму. Люся потянула за рукав изнурённого мужчину:
– Становитесь на меня и выбирайтесь!
– Я же тебя раздавлю!
– Я сильная, – стояла на своём девочка, и твёрдо прибавила, – если я выберусь первой, то не смогу вас вытащить.
Оба замолчали. Командир попробовал подпрыгнуть и зацепиться, не вышло. Он пытался карабкаться, упал. Новая попытка снова падение. С каждым разом у него выходило всё хуже и хуже.
– Товарищ командир…
– Молчи! Даже слушать не хочу!
Люсе хотелось реветь от досады. Она понимала, что глубокая яма – это смертельная ловушка. Осознавала, что они как мыши в мышеловке. Если немцы их обнаружат, им конец.
– Я хочу помочь! Ну, пожалуйста, услышьте меня! Победить врага можно только вместе! Ну, станьте мне на плечи!
Внезапно он повернулся к ней и сдавленным голосом сказал:
– Давай попробуем.
Люся вцепилась в земляные стены и упёрлась головой. Мужчина вскарабкался на неё, ухватился за край ямы и вылез. Его сапоги оставили болезненные отметины, но когда Люся выбралась из ямы, она и виду не подала, что ей было больно.
– Такие самоотверженные бойцы, как ты, нужны нашей стране, – сухо проговорил командир.
– Моя мама верила, что наша страна победит фашизм. До последнего часа верила… И я верю…
Глава 7
Осень напустила промозглой стужи. Но холод не помеха. Таким закалённую ленинградку не испугать, к тому же Люсе выдали ватник и тёплые чулки. Она рвалась в бой и вскоре получила новое задание.
В этот раз девочка отправилась на место миссии пешком. До обеда добралась. На карте река, а на деле – узкая речушка. Требовалось узнать, охраняют ли немцы мост только днём или дежурят и по ночам. Выведать, когда можно провести подрывные работы. Юная разведчица неспешно пересекла бревенчатое сооружение, заодно посчитала солдат, количество шагов. Немцы не обратили на неё никакого внимания. Люся шла к связной, милой старушке, у которой предполагала временно остаться на постой.
«Но не могу же я ходить туда-сюда без причины? Намозолю врагу глаза, и он от меня избавится» – раздумывала Люся, когда связная потчевала её водянистой пшённой кашей.
И тут старушка надоумила:
– Детка, ты поди на чердак. Там оконце. Речку видать, как на ладони.
Люся повеселела.
– Отличный наблюдательный пункт!
По приставной лестнице Люся вскарабкалась на чердак. Осмотрела округу. То, что надо. Но тут радость померкла. А ночью как отсюда пост фрицев разглядеть? Девочка нахмурилась, присела у окошка.
Мысли скакали галопом, искали выход: «К ним надо ходить в разное время, проверять что и как. Но догадаться же могут, что что-то разведываю. А незаметно не подкрасться. Листва совсем опала. И кусты, и деревья совсем голые стоят…».
И тут её взгляд упал на балалайку. Она схватила инструмент, лихо соскочила в горницу.
– Научите! – попросила Люся старушку.
Но та, замотала головой.
– Дедова. Год уж как почил.
Девочка попробовала играть. Инструмент не слушался. Связная поглядывала недоумевая.
В глазах Люси прыгали задорные искорки:
– Я сейчас!
Так и недоев кашу, она схватила ватник, наспех накинула и с балалайкой выбежала из дома.
Люся опрометью примчалась к немцам. Широко улыбнулась. Помахала балалайкой.
– Русская песня! Концерт! – она открыла рот, указала в него пальцем и громко заявила, – за хлеб!
Немцы закивали. Люся ударила по струнам и запела. Играть она старалась потише, а горланить погромче. Петь девочка умела хорошо. Скрыть корявый аккомпанемент несколько удалось. Но еды немцы не дали, только смеялись над голодным ребёнком. Люся дала короткое представление и ушла, продолжать не стала. Однако вернулась вечером. Объявила концерт и снова заиграла. Видимо немцам было скучно, и они указали артистке на середину мостика в качестве сцены. Люся встала так, чтобы всем её было хорошо видно, и старательно исполнила несколько песен.
К ногам прилетела краюха хлеба. Люся запихала её в балалайку и продолжила выступление. Она спела частушки и откланялась. К полуночи девочка снова появилась перед немцами. Встретили артистку с недовольством. Люся обрадовалась: «Никак спать собираются!». Она сделала вид, что ушла, а сама взобралась на дерево, не боясь, что её обнаружат в темноте, и принялась отсчитывать время. Где-то после трёх часов ночи, немцы сняли наблюдение.
Юная разведчица доложила, что мост охраняется не круглосуточно. Через несколько дней его взорвали.
