Евгения Телицына
Диахар

Полная версия

Сейчас. День 3
Ева

Очнулась я в своей спальне на кровати. Голова чугунная, а тело – ватное. Руки-ноги меня слушались плохо, хорошо уже то, что смогла разлепить веки.

Первое, что увидела, – слегка напуганное лицо моего искусителя.

– Да, сильна же ты поспать, душонка, – протянул он, натянуто усмехнувшись.

Только по потемневшим глазам видно, что он напряженно пытается понять, все ли со мной хорошо.

– Долго я была без сознания? – попробовала пошевелиться и даже смогла сесть на кровати.

– Почти сутки. Нам с тобой через 2 часа надо быть на ужине, – рассеянно ответил черт, продолжая осмотр.

– Сколько? Почему так долго?

Леший, как же чешется голова и поясница!

– Кто ж знал, что ты такая соня, – фыркнул искуситель.

– Ладно, брысь, мне нужно переодеться, – черт снова фыркнул и вышел, пробубнив что-то на тему «ага, посмотрим, как это у нее получится», а свежеиспеченная получертовка в моем лице попыталась встать.

Судя по грохоту и моим тесным объятиям с ковром, встать было плохой идеей. Хорошо хотя бы, что сознание не потеряла…

Судя по тому, что Иер вбежал в комнату, грохот от меня был сильный.

Он подскочил ко мне и резко поднял. Зря! Перед моими глазами весело запрыгали цветные круги. И, кажется, я снова начала оседать на пол.

– Ты в порядке?

А вам слабо суметь испугать нечистую силу?

– Нет! Сделай же что-нибудь, убери эти чертовы круги, – из моих глаз потекли слезы. Давно я не ощущала себя так мерзко.

Иер положил меня на кровать и велел закрыть глаза.

– Успокойся, сейчас все пройдет, – сказал и ушел. Забота прямо через край!

Как ни странно, он оказался прав. Через пару минут я пришла в себя: боль ушла, круги пропали, остался только зуд.

Еще через пару минут я открыла глаза, но вставать не торопилась. Второй раз падать не тянуло совершенно. А вот понять, что же во мне изменилось, надо.

Первым делом рожки. Они у меня длинной с половину ладони, чуть загнутые друг к другу. Интересно, какого они цвета? Нужно будет оценить перед зеркалом, когда смогу до него доползти. Хм… Теперь хвост. Довольно длинный, тонкий и с милой кисточкой из коричневой шерсти на конце. Поэкспериментировав, я поняла, что им можно мысленно управлять. Что ж, значит хвост – вполне полезная штука.

Остался браслет. Он обосновался на предплечье левой руки. Тонкий, облегающий руку, словно вторая кожа, сделан он был из коричневого незнакомого мне материала (чем-то похожего на хорошо выделанную кожу какого-то животного). По всему наручу вырисовывались узоры: то ли руны, то ли растения, то ли строчки непонятного письма. Кроме узоров по браслету шли плетения, разделяющие его на три равные части. Нет ни шнуровки, ни молнии, – ничего. Снять его невозможно.

Наруч так увлек меня, что я не заметила, как вошел черт. В обычной одежде, в фартуке и с подносом, полным еды, в руках.

– Интересный выбор наряда для похода в гости, – пробормотала я, принюхиваясь. Искуситель принес что-то вкусненькое.

– Если бы кто-то был в состоянии стоять на ногах и не падал в обмороки от минимальных усилий, то мы бы, конечно, отправились на ужин, но, увы… – Иер поставил поднос на пол. Затем довольно грубо приподнял меня и усадил, подставив подушку. – Ешь, – мне в руки перекочевала кружка с подноса.

– А твоя родня? – игнорируя вопрос, мне вручили ложку. – Иер!

Спорить и есть я могу одновременно, просто он этого пока не понял.

– Завтра сходим, не критично. Представлю им «невесту». И платье как раз приедет…

Я аж подавилась. Какое еще платье?!

– Не свадебное, надеюсь? – прокашлявшись, уточнила я.

– И как ты догадалась? Хар, сюрприза не получится… – язвительно ответил черт, а потом резко повысил тон. – Ева, какое, к лешему, свадебное?! В мире, где нет свадеб, нет и свадебных нарядов!

Так, искуситель явно не в духе. Надо сбавить обороты.

– Спасибо, что позаботился о моем наряде.

Иер только рукой махнул.

– Пей, – мне выдали вторую кружку.

Я пригубила незнакомый отвар, покатала на языке и решила, что это вкусно. Допила залпом. Не знаю, что он мне там намешал, но я мгновенно уснула.

Иерон

Эта душа меня в гроб сведет! Нет, учебник я ей дал из самых добрых побуждений – Еве нужно знать законы места, в котором она оказалась. Но кто ж знал, что эта несносная девчонка так активно начнет применять знания на практике?

А самое забавное, что я как раз обсуждал с Асмодеем ее прикрытие. Мы долго спорили, но в итоге пришли к заключению, что лучше всего будет представить ее как мою девушку, которую я долго от всех прятал.

Я шел домой и пытался придумать, как ей это предложить. Кто знает эти райский души – вдруг она смертельно обидится и сбежит от меня?

И хорошо, если просто обидится, а то ведь может запаниковать, решив, что мы хотим ее совратить, и настучать Раю. Вот тогда хлопот не оберешься…

И каково же было мое удивление, когда взбалмошная девчонка кинулась мне на шею, сама затевая эту же игру, стоило мне только переступить порог собственного дома! Кстати, поцеловав ее, я смело могу заявить, что рад такому повороту – душа хороша! Да и лицо Лейлы я запомню очень надолго. Давно с моей сестрой так не обращались.

И леший бы с моей родней. Беспокоило другое. Вот кто просил меня предлагать Еве стать получертовкой?! Асмодей ведь предупредил, что могут быть проблемы. А я решил рискнуть.

Я сидел на кухне, потягивая свой любимый коньяк, и рассеяно разглядывая пейзаж за окном. Интересно, что со мной сделают Верховный и Высшее, если Ева не очнется? Думать об этом не хотелось. Равно, как и признаваться себе, что душонка меня заинтересовала даже слишком сильно…

Сегодня. День 4
Ева

Проснулась я рано утром. Прислушавшись к себе, обнаружила, что от вчерашнего странного состояния не осталось и следа. Я спокойно встала, натянула майку с шортами (и даже хвост не помешал) и отправилась вниз попить воды.

На кухне сидел Иер. Искуситель выглядел так, как будто не спал неделю: поникший, осунувшийся, с фиолетовыми кругами под глазами. Он нервно вертел кружку с давно остывшим чаем (надеюсь, что чаем) и смотрел куда-то вдаль.

– Все в порядке? – что-то слишком часто задается этот вопрос в этом доме.

– А? Да, все хорошо, – запинаясь, ответил он, после чего с силой провел по лицу, стирая тяжелые мысли. – Зачем ты встала? Еще очень рано.

– Мне захотелось попить воды. Да и чувствую я себя прекрасно. Только зуд все никак не пропадет. Раньше поясница да голова чесались, а теперь лопатки.

– О нет, – простонал черт, хватаясь за голову.

Что я опять сделала не так?

– Не поняла, – я склонила голову к плечу.

– Евочка, ты учебник читала? – мне задали вопрос очень ласковым тоном. Я кивнула. – Плохо читала! – теперь уже рявкнул он.

Я стояла и пыталась вспомнить, что же такое пропустила. Леший!

– Крылья, – ахнула, когда до меня дошло.

– Крылья, – передразнил лукавый. – Закон о запрете на полеты ты прочла? – я снова кивнула. – Так вот сейчас мы его нарушим.

Искуситель пустился в объяснения. В первый раз у молодого черта крылья появляются бесконтрольно. Единственное предупреждение новичка – зуд. После него вырастают крылья, и ты учишься ими управлять. В принципе ничего сложного нет – вопрос простой практики. Все это Иер объяснял весьма путанно и нервно, а по окончании своего монолога и вовсе сгреб меня в охапку и вынес на улицу. Хорошо хоть, я одета.

Причину выноса меня на газон я поняла через пару секунд, когда почувствовала резкую боль в районе лопаток. За спиной появились два огромных иссиня-черных крыла. Видно мне их было плохо, но все же цвет и форма легко угадывались.

Из интереса я попыталась подвигать ими. Помучившись пару минут, сообразила, что действовать нужно, как с хвостом. Так что я смогла выставить крылья перед собой и вдоволь ими налюбоваться и даже пощупать.

Иер какое-то время наблюдал за мной, а потом молча раскрыл свои крылья. Я восхищенно ахнула. Свое оперение, которое я могла видеть не полностью, не впечатлило меня, а вот его… Я могла рассмотреть крылья черта во всем великолепии, что и сделала. У искусителя они были цвета безлунной ночи, большие, сильные. Он мог спокойно закрыть ими себя целиком и меня в придачу. И я не ошиблась, по форме они напоминали крылья черных лебедей.

Да, в доме это великолепие бы разнесло половину мебели и перебило всю посуду… Понятно, зачем он так стремительно меня выволок.

Когда я перестала ходить вокруг него кругами, охая и ахая попеременно, он спросил:

– Может, взлетим, раз уж раскрыли крылья?

– А закон о полетах? – я недоуменно на него посмотрела, все еще находясь под впечатлением.

– Не думаю, что Канцелярия будет против ознакомительного полета, – он пожал плечами.

– Я не умею.

– Просто пожелай этого, – и, не дав переварить услышанное, он резко обнял меня и взлетел.

Первым моим желанием было громко и эмоционально изложить Иеру все, что я думаю о его наглой персоне. Что я и сделала, когда он (непечатное) отпустил меня.

Через несколько секунд до меня дошло, что я не падаю, а вишу в небе, и я замолчала. В полете опять-таки следовало руководствоваться «принципом хвоста». Ничего сложного, главное не бояться. А уж ощущения от полета… Их невозможно описать!

Я радостно кружилась в воздухе, как кошка, гоняющаяся за своим хвостом. Потом попробовала покувыркаться, повертеться, разогнаться и пришла в неописуемый восторг! Это так здорово! Ветер в лицо и ощущение невесомости – ух!

– Иер, ты – редкостная сволочь! – с радостной уверенностью заявила я, закончив валять дурака.

– Я – черт! – парировал он, а затем нагло поинтересовался – Как еще я смог бы заставить тебя взлететь?

– Мог бы и подождать, пока я сама созрею, – протянула я, сама себе не веря.

В итоге мы играли в небесные догонялки. Очень обиженная я (читай: очень хотящая просто согнать с лица искусителя его вечную ухмылку) гонялась за очень быстро все понимающим Иером. Так мы, взрослые люди, то есть черти, маялись дурью добрых полтора часа. А потом я начала падать.

– Иер!!!! – во всю силу легких завопила я.

Черт тут же помчался мне наперехват. И, когда я уже смирилась с мыслью о превращении моей ожившей тушки в неэстетичную лепешку, он поймал меня. Но, вопреки здравому смыслу, не опустил на землю, а вновь взмыл в небо.

– Что…что случилось? – запинаясь, спросила я, попутно цепляясь за искусителя мертвой хваткой.

– Извини, забыл. В первый раз всегда так: крылья исчезают сами, – невозмутимо объяснил черт, удобнее перехватывая меня.

Если бы его руки вблизи пятой точки не спасли меня от падения, я бы его убила, честное слово!

– Забыл он! – проворчала я.

Пришла моя очередь ерзать и устраиваться у него на руках. Кстати, надо признать, в его объятьях летать тоже приятно. А уж вдыхать его запах… Искуситель вновь пах вишней. Принюхавшись, я уловила и шлейф табачного дыма. Никогда бы не подумала, что это сочетание может быть таким вкусным. Так бы и нюхала весь день!

– Да, забыл, не бузи.

– Куда мы летим? – я, наконец, удобно устроила голову на груди у искусителя. Вновь выпускать крылья не собиралась принципиально: решил полетать, вот пусть меня и тащит. Может, физические нагрузки вылечат склероз.

– Покажу тебе Ад с высоты чертовского полета, – искуситель попытался извлечь выгоду из столь тесного контакта со мной, но получил по рукам и успокоился.

– Похоже все это на «Демона» у Блока…

– Хм, Ева, это стихотворение несколько о другом, – Иер покосился на меня в легком удивлении.

– А если убрать подтексты?

«Я пронесу тебя над бездной,

Ее бездонностью дразня.

Твой будет ужас бесполезный -

Лишь вдохновеньем для меня». Это явно про тебя, дорогой!

– Может, ты и права…

«И распустив тихонько крылья,

Я улыбнусь тебе: лети…» – это про то, как я тебя отправил в свободный полет, – с Иера ненадолго слетел налет чертовской крутизны, и оказалось, что и он знаком с литературой. Не ожидала, что встречу в Аду кого-то, цитирующего классику.

– Точно! Видишь: этому произведению можно придать и буквальное значение.

– Но оно совсем не про полет.

– И что?

– Всему стихотворению ты содержание не изменишь, – черт развернулся и полетел в сторону города.

И только тут я поняла, что совсем не оглядывалась по сторонам. Во время «экскурсии» мы оба пристально смотрели друг другу в глаза, наплевав на Адские пейзажи.

Иер мягко приземлился прямо в центр нашей огненной лужайки, но ставить на ноги меня не стал. Странное, надо сказать, ощущение: лежать на руках у существа, стоящего в огне. Вокруг нас все было красно-рыжим и теплым. Никакого жара и дискомфорта. Огонь действительно не причинял вреда. Равно, как и трава, сменившая цвет на оранжевый.

Я с интересом повертела головой, через плечо искусителя еще раз изучая окрестности нашего жилья. Надо будет спросить его, кто живет по соседству, и дружит ли он с ними. Вдруг они совсем как люди – ходят друг к другу за солью и поздравляют с праздниками?

– Может, ты меня уже поставишь? – грубовато спросила я, вспомнив, что все еще кутаюсь в объятьях черта.

Нет, мне не хотелось с ним ругаться или состязаться в остроумии. Я просто поймала себя на мысли, что мне слишком комфортно в этих объятьях наблюдать за языками пламени и думать о жизни здесь.

Черт долго на меня смотрел, потом хмыкнул.

– А ты идти-то сможешь?

– Да, – усталости я не чувствовала, и вопрос показался глупым.

Иер меня тут же поставил и отпустил.

Опять! Мир опасно накренился влево, но всего лишь на секунду. Я снова стояла в объятиях искусителя.

– Что это было? – испуганно прошептала я.

– Это третья особенность первого полета: ты выжата как лимон.

– Тогда почему я этого не чувствую?

– Потому что прикасаешься ко мне.

Шикарное объяснение, не находите? Нет? Вот и я нет!

– Объясняй!

– Да если б я сам понимал все тонкости! Мы можем делиться жизненной силой. Как тебе объяснить… Как энергетические вампиры слегка подпитывать друг друга в случае необходимости. Но для этого процесса обе стороны должны согласиться на передачу. Я же тебе ничего не передаю, а просто держу.

– Черт не знает что, – выругалась я, постеснявшись дополнить фразу куда более яркими эпитетами.

Развивать тему мы не стали. Иер просто в очередной раз отнес меня в комнату и велел спать. А я в очередной раз подчинилась. Этак я все каникулы прохраплю…

Где-то между сегодня

….Что происходит?! Как я могу чувствовать человеческую душу? Мы же ничем не связаны. Или связаны? Тогда чем? Я не должен подпитывать ее без согласия. Не так! Я вообще не должен ее подпитывать. Она же человек!

Сегодня. День 5
Ева

Я резко проснулась. Это были явно не мои мысли. И не мой сон. И сон ли это? Чем дольше нахожусь в Аду, тем меньше понимаю происходящее здесь. Вот и сейчас. Разве возможно поймать чужой поток сознания?

А главное, я совсем не помню, что же это были за мысли. Бред какой-то….

– Эй, Терешкова, вставай! – раздавшийся из-за двери ехидный крик прервал мои рассуждения.

– Отвали моя деревня, – не осталась я в долгу и повернулась на другой бок, чтобы еще поваляться и подремать, раз уж думать не получается.

– Ева, вставай, кому говорят! Нас где-то через час отправят на задание! – эту новость искуситель жизнерадостно проорал мне в ухо.

Интересно, а черта можно убить? Я бы попыталась. Сугубо ради научного эксперимента и последующей защиты диссертации на тему «Способы убиения чертей. Практические рекомендации, результаты и комментарии».

– Я сплю, – на меня действительно напала непонятная сонливость.

– Подъем, – мое одеяло оказалось на полу.

Ну, все. Я встала и с разворота огрела его подушкой. Черт, не ожидавший утренней агрессии, ругнулся и начал отбирать мое орудие. Минут десять между нами шел отчаянный бой за подушку. Но в итоге та решила заявить о своих правах и демонстративно лопнула, устроив фонтан из перьев.

Последовала немая сцена. Я, вся в перьях, с клочком подушки в руках недобро рассматривала лукавого. Иер же (тоже в перьях) обреченно рассматривал укус (я на эмоциях!), который больше походил на нечто другое, оставленное от страсти, а не в боевом азарте.

Это смешно. До истерики смешно. Вот и я уже просто всхлипывать от смеха начала! А искуситель посмотрел на меня, как на психа, и ушел.

Можно подумать, можно подумать! Однако пришлось вставать, собираться и, на всякий случай, извиняться. Последнее я делать не торопилась, затянув второе.

Что одевают черти на задание? Хороший вопрос. Еще бы знать на него ответ!

Я выбрала черную кофту с длинными рукавами, полностью закрытую под самое горло. Низ предпочла практичный – узкие брюки в тон к верху. На ноги балетки. Угадайте, какого цвета? Волосы собрала в тугую култышку, чтобы не мешали.

Наконец собравшись, я спустилась извиняться. Иера на кухне не оказалось. Это слегка меня озадачило. Пришлось снова подниматься и идти в его комнату. Признаться честно – этого мне совершенно не хотелось.

Постояв минуты три у закрытой двери, я пришла к выводу, что это уже маразм какой-то, и постучала. Ти-ши-на. Ругнувшись, открыла дверь и вошла.

Наконец-то! Вот она – нормальная комната холостяка! Планировка – зеркальное отражение моей спальни: дверь в ванну – справа, шкаф – слева. Кровать так же под окном, только заправлять ее в Аду, видимо, не принято. У кровати стоит тумба, заваленная книгами, свитками и каким-то хламом. А у входа в ванную – стул с ворохом одежды.

О! Еще на стене слева висит не то картина, не то фотография семьи моего искусителя.

В этой милой обстановке не хватало одной детали – самого черта.

–Иер, елки зеленые, ты где? – крикнула я, подойдя к тумбочке. Учебники, конспекты, шпаргалки. Да он, оказывается, студент. Студент с высоким чином. Ад – мир загадок.

И где, интересно, этот студент ходит?

Тут черт соизволил, наконец, предстать пред мои светлые очи. То есть выйти из ванной, пряча укушенную руку. Нашел из чего трагедию делать…

– Чего тебе? – недовольно произнес он. – Иди лучше поешь перед заданием, а то никогда не знаешь точно, когда тебя выдернут. У нас момент организации весьма хромает. Да и тебя, видимо, опасно держать голодной, – последняя фраза была сказана с особой интонацией.

– Я пришла извиниться за укус, – и тут монолог из сна выплыл в моем сознании, – дай я посмотрю твою руку.

– Да ладно, проехали, тем более, что мы квиты, – и он протянул мне руку с пятисантиметровым слоем тонального крема. И где только взял?

– Почему «квиты»? – автоматически спросила, положив свою ладонь на его руку.

– Потому что ты не любишь учебники, – ехидно ответил лукавый.

– Черт!

– Он самый! Ева, без необходимых знаний месяц каникул превратится в месяц пыток!

А ведь сам доволен как слон!

– Вот и лечи тебя после этого, – в сердцах бросила я.

Между тем из-под моей руки лился спокойный синий свет, и расходилось ощутимое тепло. Мы с лукавым одинаково ошарашено уставились на эту картину. И только я начала открывать рот, как нас настиг вызов…

2013. День 5
Ева

Собственно, что это вызов, я поняла гораздо позже. А сначала очень даже испугалась. Представьте сами: на вас наваливается темнота и тишина, затем вы ощущаете себя в невесомости, а потом вдруг резко возвращаются все краски и звуки.

За мгновение до перехода Иер умудрился сделать меня невидимой и приказать молчать.

Мы переместились в просторную комнату практически без мебели. Маленький столик да хозяин комнаты, застывший оригинальным изваянием – вот и весь интерьер.

Помещение было довольно темным – окна закрывали тяжелые шторы, высокий потолок успел обзавестись серыми разводами от сажи.

Мы с искусителем стояли в красивом, но абсолютно непонятном узоре на потрескавшемся паркетном полу. Пентаграмма была начерчена белым мелом, и на завершениях особо длинных линий стояли черные и белые свечи. Всего шесть штук.

– Зачем ты призвал меня, смертный? – чужим, холодным и властным голосом спросил черт, аккуратно выпихивая меня из череды белых полос.

Я хотела было возмутиться такой наглости и «смертности» самого Иера, но вовремя вспомнила, что меня здесь как бы нет.

И хорошо, что нет, потому что я, наконец, присмотрелась к «фигурному столбику» и узнала его… Хозяином комнаты был мой отец!

– Я прошу тебя, порождение тьмы, верни мне мою дочь, – с горем пополам выдавил мой родитель.

Меня охватила паника, грозящая перетечь в истерику. Я, с большим трудом взяв себя в руки, жестами старалась объяснить Иеру, что происходит. И, судя по едва сдерживаемому смеху, он ничего не понимал. Леший, ну нельзя же быть таким недогадливым!

– Как зовут твою дочь, смертный? – все тем же замогильным голосом ответил черт.

– Ева.

Одновременно с вопросом меня осенило, что можно попробовать использовать нарукавник (для чего ж он нужен). И когда папа ответил, надо мной засияла надпись: «Я его дочь!».

Иер опешил. Первое же наше совместное задание мы выполнить не можем. Лукавый лихорадочно думал и заговаривал моему родителю зубы.

Отец был убит горем. Таким я не видела его никогда, и теперь видеть не хотела. И уж тем более запоминать его таким. Поэтому я посчитала, что выпутываться из этой ситуации следует искусителю, и просто ушла. Когда еще выпадет возможность погулять по когда-то родному городу…