Евгений Константинович Воронянский
Гробница Нитокриды
Облик шумеров доносят до нас древние памятники. На рисунках, найденных на глиняных табличках, мы видим бритоголовых людей, у которых не было ни усов, ни бород. У них круглые головы, большие глаза и большие прямые носы.
Общины горожан в Шумере первоначально состояли из владельцев полей, садов и участков, расположенных вдоль каналов. Эти земельные хозяйства легко было орошать при помощи простейшей ирригационной системы. Со временем богатые землевладельцы стали содержать «городские дома» на участках, расположенных близ святилищ в которых шумеры поклонялись своим богам. Так вокруг храмового комплекса вырастало целое скопление жилищ – город. Его жители были тесно связаны со своими сельскими владениями, получая оттуда продукты.
Поля обрабатывали собственными силами, хотя иногда использовали и труд рабов. В семье власть принадлежала отцу. Он мог отдать жену в залог за свои долги, мог заложить и даже продать детей. Уже став взрослыми и женившись, дети оставались под властью отца до его смерти.
Среди общинной знати выделялись военные вожди – лугали (в переводе это слово означает «большой человек»). Они активно вмешивались в деятельность храмов, стремясь совместить свою должность с должностью верховного жреца или женясь на верховных жрицах. Одновременно они руководили всей хозяйственной жизнью вверенных им земель. Ведь все общины, в том числе городские, обязаны были давать людей в ополчение, а также привлекать народ на строительство общественных зданий и ремонт каналов. Кроме того, общины должны были приносить храмам и царю обязательные жертвы и дары. Выполнение этих повинностей зачастую было жизненно важно для самих общин.
Эриду – священный город шумеров. По шумерской мифологии это первый город на Земле. Легенды говорят, что перед Великим потопом «После того как царствие было ниспослано с небес, Эриду стал (местом) престола». Город возник в VI тысячелетии до Рождества Христова прямо на побережье Персидского залива, рядом с устьем Евфрата. Его создатель – бог Энки, владыка мирового океана и земли, плавающей на его поверхности, наделил Эриду скрижалями «ме», содержащими имена всех сущностей мира, знание которых давало власть над ними. Не случайно иудаизм, христианство и ислам тоже считают Эриду священным городом – первобытным Эдемским садом, местом рождения человечества, куда «царская власть спустилась с небес». Стоит ли говорить, что именно этот город был одним из главных религиозных центров Шумера. Здесь, в Эриду, в центре мира, из столетия в столетие люди возводили свои храмы, молились богам на одном избранном в незапамятные времена месте, месте священного мирового дерева.
В Эриду правил мифический Адапа – первый человек, по одному из мифов – родной сын самого Энки (Эа). Считалось, что именно Адапа принес в город цивилизацию с острова Дильмун (Бахрейн). Этот Адапа У-ан, также называемый первым человеком, был наполовину богом, наполовину человеком-героем, нареченным Абгаллу (Abgallu) (ab – вода, gal – большой, lu – человек) из Эриду.
Истории Инанны, богини еще одного древнейшего города шумеров Урука, повествуют, как она отправилась в Эриду, чтобы заполучить дары цивилизации. Вначале Энки, бог Эриду, попытался вернуть эти источники своей власти, но позднее охотно признал, что теперь Урук – центр земли.
Важнейшими городами Шумера были Ур, Урук, Лагаш и Ниппур. Ур имел огромное значение в политической истории Шумера. Урук сыграл большую роль в объединении страны. Ниппур являлся главным святилищем всего Шумера. Из Лагаша до нас дошли самые замечательные памятники древней эпохи Двуречья.
Как явствует из документов, сами шумеры считали, что первым городом, который они построили в новой стране, был Ниппур, недалеко от нынешнего Багдада. Он играл особую роль в Месопотамии вплоть до середины II тысячелетия до Христовой эры. С глубокой древности Ниппур был также важнейшим центром духовной жизни страны.
В Уруке, лежавшем на юге Месопотамии, шумерская культура достигла своего высшего развития. Развалины Урука и сейчас производят большое впечатление как своими размерами, так и обилием храмов. В Уруке правили прославленные цари древнейшего времени и среди них герой местных легенд – Гильгамеш.
Лагаш, город в Нижней Месопотамии, упоминаемый еще в додинастических текстах, стал известен благодаря своему знаменитому правителю Гудеа. Сохранились несколько его статуй. Две изображают Гудеа сидящим на троне, причем в одном случае он показан в виде архитектора с планом будущего храма на коленях. Третья статуя Гудеа изображает его стоящим. По своим художественным качествам все эти статуи не уступают произведениям древнеегипетского искусства.
Интересны и другие работы мастеров, найденные в Лагаше: статуэтки животных и богов-предков, найденные в фундаменте зданий, а также головы львов, украшавшие стены дворца или храма. Боги-предки изображены, например, в виде бородатых человеческих фигур, охватывающих руками и ногами гвоздеобразные камни с посвятительными надписями. Выглядят они очень реалистично.
Правитель Лагаша Уруинимгина (2318—2312 до РХ), свергнувший Лугальанду, пытался опереться на сельское население и рядом реформ возродить царство к новой жизни. Он первым провозгласил ставший впоследствии популярным в Месопотамии лозунг: «Пусть сильный не обижает вдов и сирот!» При нем была уменьшена плата за совершение религиозных обрядов, отменены некоторые налоги с ремесленников, уменьшена трудовая повинность, которую отбывали на ремонте и строительстве оросительных сооружений. Кроме того, Уруинимгина освободил граждан Лагаша от ростовщической кабалы и ликвидировал многомужество (прежде налог, взимаемый при разводе, был очень высок, поэтому женщины, расставшиеся с мужем и вступившие в новый брак, зачастую не в силах были уплатить налог и формально имели двух законных мужей).
«…Издревле при кораблях были надсмотрщики, при овцах – надсмотрщики, при рыбаках – надсмотрщики… Быки богов употреблялись для орошения полей, пожалованных исаку (патеси); лучшее поле богов отдавали друзьям исака (патеси). Ослов, быков брали жрецы… одежды, бронзу, птиц они брали как повинность. Жрец в саду бедняка присваивал себе деревья, жал плоды. Когда погребался покойник, жрец брал себе его питье и его пищу. 7 сосудов сикера, 420 хлебов и 120 мер зерна, одежду… постель… Во всех пределах области бога Нингирсу, до самого моря, были надсмотрщики. Когда подданный царя на высокорасположенном поле копал себе колодезь, поселялся у него чиновник… Тогда господствовало рабство. Когда же Нингирсу, воин Энлиля, даровал Урукагине (Уруинимгине) царство над Лагашем и дал ему власть над 10 сарами людей, он восстановил древние постановления и вернул стране слово, изреченное его царем Нингирсу. Он удалил надсмотрщиков. Никакой жрец уже не входит в сад бедняка. Если у подданного царя родится хороший осел, и его начальник скажет ему: «я хочу его у тебя купить», то пусть его не преследует начальник. (То же самое о доме подданного, расположенном вблизи дома начальника)… Он избавил чад Лагаша от грабежа и убийства… и водворил свободу. Вдове и сироте не творил неправды сильный. С Нингирсу заключил Урукагина (Уруинимгина) этот договор… Если кто-либо покупал овцу и она оказывалась хорошей, у него ее отнимали земледельцы, приносившие во двор овцу для стрижки: если она оказывалась белой, представляли шерсть во дворец, а если нет, платили 5 сиклей… Когда сын бедняка устраивал себе рыбный садок, у него отнимали рыб. Если муж отпускал жену, исак (патеси) взыскивал с него 5 сиклей, а визирь – для себя 1 сикль (то же и при «выливании елея для гадания»). Теперь исак (патеси), визирь и прорицатель больше не берут… Прежде жены жили с двумя мужьями, теперь за это бросают женщин (в воду?)…»
В войне с Уммой Уруинимгина был сначала счастлив, но найденная в 1904 году в уединенном месте, вдали от архивов, небольшая глиняная табличка выяснила нам, что конец его был трагический. Автор, вероятно, чиновник-патриот, излил в ней свою скорбь по поводу страшного несчастья, постигшего его город: «Люди Умма бросили огонь в Эникалу, подожгли (храм) Анташурра, унесли серебро и драгоценные камни, потопили в крови дворец Тираш, в храме Абзибанда, в святилищах Энлиля и Баббара они пролили кровь… (идет длинный перечень разгромленных, сожженных и разграбленных храмов и других зданий), унесли зерно с Гинарбаниру, поля бога Нингирсу, которое было обработано. Люди Умма, опустошив Лагаш, согрешили против Нингирсу. Могущество, пришедшее к ним, будет у них отнято. Царь Гирсу Урукагина (Уруинимгина) не грешен в этом. Что же касается Лугальзаггиси, патеси Умма, то пусть его богиня Нисаба несет на своей главе бремя греха сего».
Правители тех или иных городов не раз пытались объединить Месопотамию в одно большое централизованное государство. Но обычно эти попытки оканчивались неудачей. Вражда между шумерскими городами-государствами часто приводила к войнам. Причиной было стремление захватить источники воды, поля и пастбища для скота. Многочисленные войны ослабили страну, и вскоре она стала добычей завоевателей.
В конце концов, правитель Уммы Лугальзагеси установил гегемонию в стране. Сперва он напал на Лагаш, пока Уруинимгина был занят реформами. Захватив Лагаш, он отменил все нововведения – город так и не оправился от этого удара. Затем Лугальзагеси покорил Урук и Эриду и распространил свое господство почти на весь Шумер. Столицу он перенес на юг страны, в древний город Урук. С гордостью он говорил, что «дал Уруку заблистать в радости, поднял голову Ура, как голову быка, до самого неба, наградил Ларсу, любимый город Баббара, водою радости, Умму, любимый город (юга… ) поднял до высокого могущества».
Лугальзаггиси был выдающимся царем-завоевателем. Он подчинил Ларсу, Ур и Эрех и сделал его центром своей державы, поместив в своей титулатуре на первом месте «царь Эреха», и принял титул «царь страны и исак (патеси) чужих земель». В Ниппуре найдены его надписи на каменных вотивных сосудах; здесь, между прочим, читаем: «Энлилю. Лугальзаггиси, царь Урука, царь земли, жрец бога Ану, служитель Нисабы, сын Укуша, исака Умма… Энлиль, владыка мира, дал ему царство «страны» (т. е. Шумера). Он покорил его силе земли, и он овладел от Востока до Запада, он уравнял ему путь от Верхнего (Средиземного) моря до Нижнего моря чрез Тигр и Евфрат».
Стремясь укрепить свою власть над Шумером, он опирался на жречество шумерских городов, призывая в качестве своих покровителей их главных богов. При этом он не отстранил от власти местных лугалей и не стремился создать централизованное государство. Его деятельностью заканчивается так называемый Раннединастический период.
Таким образом, шумеры создали крупную передне-азиатскую державу; хотя она была эфемерна, и едва ли пережила своего основателя, но Лугальзаггиси проложил путь для последующих сеннаарских, эламских и ассирийских завоевателей. С этих пор в их сознание вошло стремление к Средиземному морю и к господству над всей Передней Азией. Против этой шумерской монархии выступит семитический Север.
В идее древний Сеннаар был единым государством с богом Энлилем во главе. Энлиль, сын верховного, но далекого от людей небесного бога Ану, бог гор и ветра, «владыка горных стран», а потом вообще стран, и даже «неба и земли», отец богов, обитает не только на горах Востока, родины своего народа, но и среди него, в священном граде Ниппуре, где храм его является настоящим средоточием вселенной. Здесь он решает судьбы царей и царств. По его повелению, Эаннатум «набросил великую его сеть на Умма и насыпал могильные холмы»; по его завету и пред его лицом разрешаются пограничные споры и скрепляются договоры. Цари и исаки (патеси) жертвуют в его храм от своей добычи и своего избытка. Трудно сказать, был ли когда-нибудь Ниппур местом светского царства, может быть, даже стоявшего во главе Сеннаара; в доступный нашему изучению период Ниппур был только нейтральным пунктом, столицей восседавшего на высокой храмовой башне, называвшейся по-шумерски «экур», а по-семитски «зиккурат» (вершина горы), бога. Подобным же образом, и другие боги были тесно соединены со своими городами и областями: они были их идеальными царями, владетелями их территорий. Так, Нингирсу и его супруга Бау были хозяевами Ширпурлы-Лагаша, Нисаба – его соперника Умма, Энки (потом Эа) – Эриду, Энзу (потом Син) – Ура и т. п. Государственные акты возводились к богам. Так, «по непреложному слову Энлиля, владыки земель, отца богов, Нингирсу и бог города Умма устроили разграничение, и Месилим… поставил пограничный камень»… «По прямому слову Нингирсу, воина Энлиля, начата война с Умма»… и тому подобное. Завоевания царей расширяют область их богов, поругание святынь враждебного города падает на главу богов победоносного города. Местный характер богов, впрочем, не препятствует их почитанию по всей стране, и в каждом городе мы встречаем пантеоны с Энлилем, а затем местным богом во главе. Религия проникла во все стороны жизни. Имена почти все теофорные и указывают на религиозные чувства дававших их, например: «Энлиль – моя защита», «вблизи Бау – жизнь», «Баббар – мой отец» и т. п. У каждого есть свой собственный бог-покровитель, изображаемый на его цилиндре-печати подводящим его к какому-либо великому богу; кроме того, еще существуют группы вестников божества, так называемые «утукку» и «ламассу», крылатые гении, сообщающие их волю. Впрочем, боги могут сообщать ее и непосредственно – в сонных видениях и оракулах, например, в Эриду в шелесте тростника вещал бог бездны и воды Энки. Молитвы и жертвы приносились не только лично, но для постоянного общения с божеством в храмы ставились в молитвенной позе статуи, представлявшие жертвователя пред богом даже после его смерти; самые имена этих статуй знаменательны, например: «Да продолжит мать бога мою жизнь», «Да будет мне жизнь наградой» и т. д. Подобные же имена носили и другие жертвуемые предметы; например, на одном мелком вотивном предмете мы читаем название: «Нингирсу возглашает в храме Урука Урукагине благие слова вместе с Бау». Жертвоприношения были большею частью бескровные, главным образом, растительные, и совершались в честь как великих, богов, так и покровителей каналов, местностей, в честь статуй и даже музыкальных инструментов.
Цари и исаки (патеси) были избранниками и ставленниками богов, которые оракулом «провозглашали их имена» и находились с ними в близких отношениях. Так, «Энтемена, исак (патеси) Лагаша, получил жизнь от Энлиля, наделен разумом от Энки, избран сердцем Нины»; «Эаннатум, царь Лагаша, одарен силою от Энлиля, вскормлен священным молоком богини Нинхарсаг, наречен благим именем Инниной»… Лугальзаггиси именует себя, между прочим, тем, «на кого благосклонно воззрел Ану, чье имя провозгласил Баббар», «чадом Нисабы, вскормленным священным молоком Нинхарсаг, воспитанником владычицы Урука»… Таким образом, царями усваивается божественная премудрость и даже делаются шаги к признанию их физической близости к богам, но пока это еще символическая риторика, и государи продолжают считаться лишь наместниками идеального царя-бога. Царей окружает многочисленный двор и широко развившийся класс чиновников, не говоря уже о могущественных жрецах. Документы сообщают нам множество бюрократических и иерархических терминов, не всегда для нас понятных. Во главе, управления стоит «нубанда», т. е. «меньший (по отношению к царю) человек». Царицы пользовались большим влиянием. От жены Лугальанды, Барнамтарры, и от жены Уруинимгины, Шагшаг, до нас дошли архивные документы, скрепленные их именами, что не может не указывать на их значительную роль в управлении царским хозяйством. Вообще, положение женщины в эту эпоху было вполне почетным. Она является свидетельницей в контрактах, приобретает и отчуждает собственность и т. п. По-видимому, в принципе брак был моногамный, хотя развод для мужа был легкий и сопряжен лишь с уплатой денег – злоупотребление, уничтоженное, равно как и полиандрия Уруинимгиной.
Центром семитизма в Сеннааре был город бога солнца Агаде или Аккад, по имени которого называлась и вся северная часть страны. К северу отсюда мы встречаем везде семитские или семитизированные племена: в Месопотамии – субари, на Среднем Тигре к Загру – ассириян, в горах запада – лулубеев и гутеев. Кроме того, в III тысячелетии до Рождества Христова появляется новая ветвь семитского племени – амореи, которые оседают, главным образом, в Палестине и Сирии, но проникают также в Месопотамию и Вавилонию. Даже самый термин для «Запада» у вавилонских семитов был «Амурри». Сирийские семиты были еще близки к бедуинам, тогда как ассиро-вавилонские семиты уже представляли культурный народ, обязанный многим, например, письмом и отчасти религиозными представлениями, шумерам, но внесший и свои национальные черты в общую вавилонскую культуру.
Первенствующая роль в Сеннааре переходит к семитам довольно рано. Сначала в Кише, этом древнем гегемоне шумерской Вавилонии, мы видим семитского царя Энби-Иштара, побежденного затем каким-то шумерским царем юга (может быть, Эншагкушанной, царем Урука), взявшим богатую добычу в виде статуй, драгоценностей и т. п.; потом появляется семитская династия, которую считают в целом виде аккадской. Она насчитывала, согласно списку Шeйля, 12 царей (по ниппурскому списку 11 царей), правивших 197 лет. Основателем ее был Саргон I (Шappукин) (может быть, сын некоего Лаипума), по словам шейлевского списка «садовник, затем совершающий возлияния (и почитатель бога) Замамы». В современной историографии он обычно называется Саргоном Древним. Правление этого первого царя Аккада произвело на шумеро-аккадцев столь яркое впечатление, что его личность долгое время считалась легендарной. В начале Саргон распространил свою власть на Верхнюю Месопотамию, откуда начал экспансию на юг, разгромив Лугальзагеси и покорив шумерские независимые города. Для того чтобы показать, что весь Шумер находится в его власти, Саргон совершил символический жест, который затем будут повторять и другие монархи, – омыл свое оружие в водах Персидского залива (Нижнего моря). Так во власти этой династии оказалась вся Месопотамия.
Однако через 200 лет сюда пришли новые завоеватели – гутии, народ, проживавший в районе Загроса и за его пределами. Вот как описываются те печальные для населения Месопотамии события современником:
«Нелюдей, несметные орды,
Гутиев, что не знают запретов,
Поведением – люди, да разуменьем – собаки,
Обликом – сущие обезьяны,
Их Энлиль из гор вывел!»
и далее
«Страна в руках жестоких врагов.
Боги увезены в плен.
Население отягчено повинностями и налогами.
Каналы и арыки запущены.
Тигр перестал быть судоходным.
Поля не орошаются.
Поля не дают урожая» («Проклятие Аккаде»).
Около ста лет гутии хозяйничали в Месопотамии, пока, наконец, терпение местных жителей не оборвалось и Утухенгаль, царь Урука, не начал освободительную войну против гутиев. Вот что об этом повествует современник: «Гутия, дракона горы, врага богов, унесшего в горы царство Сумира, наполнившего Сумир враждой, похитившего у супруга супругу и у родителей их детей… Энлиль, царь стран, послал Утухегаля, сильного мужа, царя Урука, царя четырех стран, царя, слово которого не имеет равного, сокрушить имя его (т. е. Гутия). Он отправился к своей госпоже Иннине и помолился ей: «О владычица, львица битвы, прекрасная видом в странах, Энлиль послал меня восстановить царство Сумира и его независимость, будь мне помощница»… Тирикан, царь Гутия, изрек: «никто не вышел против меня». Он овладел всем Тигром до берега моря, до Нижнего Сумира»… Далее повествуется о жертвоприношениях царя в храмах Эреха и других городов и воззваниях к жителям о своем посланничестве. Наконец, после поражения «Тирикан убежал один пешком». Его возница убежал в Дубрум. Жители Дубрума, зная, что Утухегаль – царь, которому Энлиль дал силу, не оказали ему помощи… Тирикан пал к его ногам, а он поставил на него свою ногу».
Так возникло новое (и последнее) шумеро-аккадское централизованное государство III династии Ура, также просуществовавшее около ста лет.
Вавилон тогда был второстепенным городом, центром незначительной области на канале Арахту (ответвлении Евфрата). Первое письменное упоминание Вавилона традиционно относится к концу существования Аккадского царства, то есть к 2200 году до Рождества Христова. Это надпись царя Шаркалишарри, в которой говорится о городе Кадингир(ра), где царь строит храмы в честь таких важнейших аккадских божеств как Аба и Аннунит. Вавилонский храм богини Аннунит известен в более поздних источниках под именем Эсаггашарра и располагался он в древнейшей части города – квартале Эриду.
Кадингир в переводе с шумерского языка означал «врата бога», название Вавилон означало то же самое на аккадском языке, который стал господствовать в Месопотамии со времени Саргонидов.
Следствием дальнейшей политической нестабильности в Междуречье стало возникновение эфемерных аморейских царств, которые вели жестокую борьбу между собой за гегемонию в регионе.
Вавилонское царство, захваченное около 1894 года до РХ вождем пастушеского аморейского племени яхрурум Сумуабумом, естественно включилось в эту борьбу и уже к концу 20-х годов XIX века до Рождества Христова было бесспорным лидером в Аккаде, что позволило его правителям обратить взор на юг, в Шумер. Там к тому времени возвысилось другое аморейское царство, Ларса; претензии Вавилона в этом регионе неизбежно привели к противостоянию и конфликту с Ларсой, закончившемуся покорением последней.
Важной вехой в истории I Вавилонской династии стало правление царя Хаммурапи, который присоединяет к своим владениям земли Шумера, Ассирии, области на левом берегу Тигра и на Среднем Евфрате. При нем Вавилон становится столицей могущественной империи. Вот что говорит песнь в честь этого города:
«Ниппур – град Энлиля, а Вавилон – его возлюбленный; Ниппур и Вавилон – заодно, созерцать Вавилон – великая радость; обитающий в Вавилоне увеличивает дни свои: Вавилон – пальма из Дильмуна, плод коей единственный по сладости… Кто говорит дурно о Вавилоне, будет постигнут смертью, кто eго возьмет, кто оскорбит его сына»… (конек не сохранился).
При амореях происходило бурное развитие города; уже в то время он не уступал, а вероятно даже превосходил по площади бывшую столицу Шумеро-Аккадского царства – Ур. Река Арахту делила Вавилон на две части – Западный город и Восточный город. В правление династии Хаммурапи Вавилон превратился в важный культовый центр Месопотамии, свидетельством чему является активное храмовое строительство. Уже в то время, в Восточном городе существовали храмы: Эсагила, Этуркалама, Энитенду, Эгишнугаль, святилище Нинисины (Эгальмах?), и вероятно храм аккадской богини войны Анунит(ум) (Эсаггашарра?), упомянутый ещё в надписи Шаркалишарри. В Западном городе располагались храмы: Энамхе (в честь Адада), Энамтила (E-namtila) в честь Энлиля, Эмисикиль (E-mi-sikil) в честь бога сутиев Амурру и Эдикукалама (E-diku-kalamma) в честь Шамаша. Поскольку в Месопотамии существовала традиция возведения реконструируемых храмов строго на месте старых, постольку указания на святилища того времени позволяют очертить примерные границы Вавилона аморейской эпохи. На основании этого предполагается, что Восточный город в то время занимал территорию, в нововавилонское время известную как квартал или округ Эриду (аккад. Eridu), где находились все упомянутые храмы, кроме святилища Эгишнугаль. Расположение последнего указывает, что территория Восточного города охватывала и часть будущего округа Куллаб (аккад. Kullab). Западный город вероятно играл роль культового центра и располагался в рамках будущего округа Кумар (аккад. Kumar). Описанная территория по всей видимости и была окружена стенами, которые, подобно другим месопотамским городам, должны были иметь нерегулярный план. Письменные источники указывают на существование стен Сумуабума и Суму-ла-Эля, а также новых оборонительных сооружений, возведённых Апиль-Сином; однако точное местонахождение их неизвестно. С внешним миром город сообщался посредством ворот, каждые из которых имели собственные названия; однако соответствие тех или иных объектов старовавилонским часто гипотетично. Вероятно, что Восточный город имел не менее трёх выходов, в числе которых могли быть Великие ворота, открывавшиеся на север дорогой в Сиппар, и Рыночные ворота, что выходили на юг дорогой в Дильбат; видимо были ворота и на востоке. В Западном городе предполагают существование Акуцских ворот (на юго-западе) и, возможно, Ворот Лугальирры (на севере). Датировочные формулы Аммидитаны повествуют о возведении дворца на берегу Арахту.
В XVI веке до Рождества Христова пришли новые завоеватели – касситы, скотоводческое пастушеское племя, обитавшее в горных местностях Западного Ирана, в верховьях реки Диялы и ее притоков у северо-западных пределов Элама. В качестве ударной силы своего ополчения они использовали колесницы. Предполагается, что к касситским всадникам восходит образ кентавров. Несколько ниже впадения Хабура в Евфрат касситами было воссоздано старое Ханейское царство с центром в городе Терке, откуда они начали совершать набеги на Вавилонию. В 1595 году до нашей эры, благодаря нашествию хеттов, касситам удалось свергнуть аморейскую династию и установить контроль над Вавилоном и править им до 1157 года до Рождества Христова.
Несмотря на перенесение царской резиденции в Дур-Куригальзу, при касситах Вавилон упрочил свой столичный статус и продолжал расти. Исследователи предполагают, что к концу касситского периода город приобрёл симметричный план и был обнесён «Великой» прямоугольной стеной И́мгур-Энли́ль (аккад. «Энлиль услышал»). Её окружала менее высокая стена Не́мет-Энл́иль (аккад. «Местожительство Энлиля»); при этом жители Месопотамии назвали Имгур-Энлиль «стеной», Немет-Энлиль – «валом». Восемь ворот, названных по именам великих месопотамских божеств (Иштар, Мардука, Шамаша и др.), вели в город – четыре в восточной и четыре в западной. Обновлённый Вавилон делился на десять округов или кварталов (аккад. erșetu, реже – ālu), которые часто носили названия городов Шумера и Аккада. Древнейшая застройка находилась в пределах кварталов Эриду (восточная часть) и Кумар (западная часть); вокруг них группировались новые округа. В Восточном городе это были кварталы: Кадингирра (аккад. Ka-dingirra), Шуанна (аккад. Šuanna), Куллаб (аккад. Kullab), Новый город и округ, название которого передавалось шумерограммой «TE.EKI», но чтение неясно. В Западном городе новыми кварталами были: Баб-Лугальирра (аккад. Bāb Lugalirra, то есть «Ворота Лугальирры»), Туба (аккад. Tuba) и ещё один округ, имя которого неизвестно. По всей видимости, в касситское время многие новые кварталы были ещё слабо заселены. Округа снабжались водой посредством отведённых от Евфрата каналов, через которые были перекинуты мосты. Стремясь подчеркнуть значение города, местное жречество провело большую идеологическую работу, синкретизируя шумеро-аккадскую мифологию и выстраивая её вокруг Вавилона и бога Мардука. Именно в касситский период усиливается культ бога Мардука, а сами касситы превратились в привилегированный класс вавилонского общества.
Одним из культовых имён столицы было «Эриду» – в честь самого древнего города Шумера. Тогда же или в последующее время важнейшие мифологические деяния (обустройство мира, сотворение людей) стали приписываться Мардуку, который в этой роли заменял более «старых» богов – Энлиля, Энки и т. д. Верховный бог шумерского пантеона, Энлиль, со временем стал и вовсе отождествляться с покровителем Вавилона, а его эпитет – Бел/Бэл (аккад. Bēl—Господь) – стал эпитетом Мардука; последнего со временем всё чаще называли Белом-Мардуком или просто Белом. По мнению вавилонян, мир представляет собой три отдельных области: небо, землю и преисподнюю. Миф о происхождении мира с участием Мардука рассказывает о его борьбе с богиней Тиамат, олицетворявшей первобытный хаос. Он побеждает Тиамат и, завладев скрижалями судьбы, разрывает её пополам, а из её тела образовываются земля и небо. Древняя шумерская богиня Инанна, слившаяся с аккадской Иштар (Астар, Астарта, Анунит), стала рассматриваться как супруга Бела-Мардука Царпанит (аккад. Zarpanītu/Ṣarpanītu «Сияющая»), Владычица Вавилона (Белет-Бабили). Сосредоточие большого количества храмов, связь с наиболее значимыми культами и важное идеологическое значение привели к тому, что жители Месопотамии стали воспринимать Вавилон в качестве священного города, престиж которого был очень высок.
Вера в загробное существование была достаточно ярко выражена, но получила, так же как у шумеров, весьма пессимистический характер. Темница, в которую заключены умершие, окружена семью стенами; ни один луч света не проникает в неё. Иногда упоминаются острова блаженных, где нет страдания, болезней и смерти, но достигнуть этих островов могут только редкие избранники.
Но уже в XIII веке до РХ начинается возвышение Ассирии, с которой касситы вступают в непримиримую войну. Так на 8-ом году правления царя Каштилиаша IV, вслед за эламитами на Вавилонию обрушился и ассирийский царь Тукульти-Нинурта I. В произошедшей битве ассирийцы одержали решительную победу, Каштилиаш был взят в плен и в цепях уведен в Ашшур. После этого Тукульти-Нинурта взял Вавилон, разрушил его стены и приказал предать казням и угнать в рабство множество вавилонян и касситов. Сокровищница храма Эсагилы была разграблена, а статуя бога Мардука отправлена в Ассирию. После чего ассирийский царь принял титул «царь четырёх сторон света», «царь Шумера и Аккада» и «царь Кар-Дунияша» (так тогда официально называлась Вавилония) и правил и Верхней и Нижней Месопотамией 7 лет.
Вот как эта победа Ассирии описывается в так называемом эпосе о Тукульти-Нинурте: «Я надвинулся на Каштилиаша, царя страны Кар-Дунияш, чтобы сразится (с ним). Я нанес поражение его войску, поверг его воинов. Посреди этой битвы я схватил Каштилиаша, царя касситов, попрал ногами его царственную шею, как если бы это была подставка для ног. Закованного, плененного привел я его пред (лицо) Ашшура, господина моего. Я стал господином всей страны Шумера и Аккада, утвердил границу моей страны у Нижнего моря, на восходе».
Конец правлению касситской династии положило нашествие эламитов. Последний касситский царь Эллиль-надин-аххе был уведен в плен. Наместником Вавилона был назначен эламский ставленник, а эламиты продолжили свои грабительские походы на юг и север страны.
