Евгений Лазаревич Шварц
Огненные реки
Глава 4. Кремль, заседание ГКО
Почти в то же самое время, когда Гитлер провел совещание со своими военачальниками, то есть в конце марта, в Москве состоялось заседание Государственного Комитета Обороны.
Сталин, прохаживаясь по кабинету неторопливо рассуждал:
– Думаю товарищи, что будет правильно после успешных зимних боев Красной Армии сейчас перейти к оборонительным действиям. Накопить стратегические резервы, пополнить войска как людьми, так и техникой. Запастись боеприпасами, горючим, продовольствием и обмундированием для бойцов и командиров, то есть всем необходимым для продолжения успешного уничтожения гитлеровцев.
Сталин замолчал, взял со столика с телефонами коробку папирос «Герцеговина флор» закурил и спросил:
– А что предлагает Генштаб? – и посмотрел на Шапошникова.
Борис Михайлович встал слегка откашлялся:
– Товарищ Сталин, я тоже придерживаюсь оборонительной стратегии. Войска слишком измотаны боями. Им требуется передышка и переформирование, пополнение свежими силами. Обороной мы обескровим германцев, выбьем их лучшие части, и тогда можно будет перейти к наступательным операциям, сейчас мы с товарищем Василевским и с оперативной частью Генштаба над этим планом работаем.
Вождь посмотрел на Александра Михайловича, тот встал и четко сказал:
– Товарищ Сталин, я за оборонительную тактику на данном этапе.
Сталин в знак согласия кивнул головой и произнес:
– Да, наверно это правильное решение. Но, – он сделал паузу, – полностью уповать только на оборону не стоит. К примеру, нужно уничтожить стотысячную группировку фашистов находящуюся в окружении в так называемом Демянском котле. Также провести ряд наступательных операций в Крыму.
Сталин задумался, и в этот момент встал маршал Тимошенко, командующий Юго-Западным фронтом:
– Товарищ Сталин, предлагаю провести большое наступление в районе Харькова с целью освобождения его. Командование фронта уверено в успехе задуманной операции.
– Что думает по этому поводу Генштаб? – задал вопрос вождь.
– Товарищ Сталин, – вновь встал Шапошников, – категорически против этой операции. Так как у фронта нет достаточных резервов, и войска находятся на очень неудобных позициях для наступления. Части находятся как бы в вытянутом в сторону противника узком языке. Большая вероятность, что германцы вначале сомнут фланги, а затем зайдут в тыл наступающим войскам и замкнут кольцо вокруг их.
– Товарищ Жуков, ваше мнение по этому вопросу? – И вождь внимательно посмотрел на него.
– Товарищ Сталин, – Жуков встал и четко, как бы выговаривая каждую букву, сказал, – я придерживаюсь того же мнения, что и Вы, и товарищи Шапошников и Василевский. Надо дать отдохнуть войскам после зимне-весеннего наступления и готовиться к летнему немецкому наступлению. А оно обязательно будет, думаю, что не в сторону Москвы, а на юг, на Ростов-на Дону, откуда мы отбросили фашистов и они захотят его вернуть, чтобы выйти на Кавказ, куда они и рвутся.
Вождь слегка нахмурился и сказал:
– Вот что, предложение товарища Тимошенко будем считать делом командования Юго-Западного фронта, так сказать, частная операция, раз они уверены в успехе. А в целом считаем, что переходим к стратегической обороне и к накоплению резервов в районе Воронежа. По данным нашей разведки, именно с захвата этого города гитлеровцы начнут свое летнее наступление на юг.
Двенадцатого мая маршал Тимошенко начал свою Харьковскую наступательную операцию. Вначале она развивалась успешно. Но, как и предполагал начальник генерального штаба Шапошников, плохая подготовка операции штабом Юго-Западного фронта, слабое оборонительное эшелонирование и отсутствие достаточных резервов как в людях, так и в технике позволили фон Боку переломить ситуацию в свою пользу.
Фельдмаршал к 26 мая полностью все наступающие армии Тимошенко, по сути дела, загнал в котел. В окружении оказались двести семьдесят тысяч бойцов Красной Армии, тысяча двести танков, две тысячи орудий разных калибров.
Сталин по этому поводу послал телеграмму Тимошенко следующего содержания: «В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт, благодаря своему легкомыслию, не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел отдать противнику 18–20 дивизий. Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт и продолжает переживать, то, боюсь, с вами, поступят беспощадно. К вашему сведению, Тимошенко, ваш противник фон Бок потерял в боях против вас всего около двадцати тысяч солдат».
Глава 5. Пасторский особняк в Полтаве
Для выполнения плана «Блау»1 группу армий «Юг» фюрер приказал доукомплектовать, снимая для этого дивизии с Западного фронта, так как, по данным разведок – военной «Абвер» и политической СД, – высадки англичан и американцев во Францию в этом году не предвидится.
После пополнения в распоряжении фон Бока оказалось пять полностью оснащенных немецких армий численностью свыше миллиона солдат и располагающих 17000 тысяч орудий, 1200 танков, а также поддержкой 1640 самолетов 4-го воздушного флота люфтваффе.
Фельдмаршал фон Бок, разгромив Юго-Западный фронт русских и не имея перед собой практически никакого серьезного сопротивления, двинул группу армий «Юг» на Воронеж и принялся его штурмовать, но с ходу взять его не удалось. Германские войска плотно увязли в боях с упорно обороняющимися защитниками города. Гитлер, недовольный задержкой наступления под Воронежем, решил побывать в штабе фон Бока, находящемся в Полтаве, и устроить разнос своим генералам за медленный темп наступления.
Вылетев 1 июня в четыре часа утра из своей ставки в Восточной Пруссии на личном четырехмоторном самолете «Фокке-Вульф 200 «Кондор». Пилотировал лайнер постоянный, с 1932 года, пилот фюрера Ганс Баур, являющийся летным капитаном Люфтганза и группенфюрером СС. В сопровождении специальной группы воздушной охраны, состоящей из шести истребителей «Мессершмитт 109», самолет с Гитлером уже в девять часов приземлился на аэродроме «Полтава 4».
Под восторженные крики заполнивших улицы солдат, фюрер прибыл в красивый одноэтажный дом в стиле, похожем на барокко, с балконом над входной дверью, так называемый «Пасторский особняк», где располагался штаб группы армий «Юг».
Здесь его уже ожидали сам фон Бок, начальник штаба его группы войск, генерал-лейтенант фон Грейфенберг, командующий 6-й армией генерал танковых войск Паулюс и еще ряд высокопоставленных военачальников третьего рейха.
Гитлер поздоровался со всеми за руку и, как говорят наездники, взял с места в карьер:
– Господа, я вполне удовлетворен действиями сухопутных войск этой весной! Помимо того, что мы разгромили русских под Харьковом и промышленный Донбасс теперь в наших руках, мы и в Крыму также одержали выдающуюся победу, сломили там сопротивление русских и взяли в плен более ста семидесяти тысяч солдат. Захватили двести пятьдесят восемь танков и одну тысячу сто тридцать орудий, уничтожили четыреста самолетов. Полуостров теперь практически весь завоеван, остался один Севастополь, но и он, благодаря успешным действиям генерал-лейтенанта Манштейна, скоро падет.
Фюрер замолчал, оглядел своих военачальников и продолжил:
– Но меня полностью не устраивает, что мы застряли под Воронежем и теряем темп наступления на юг. Фельдмаршал, – обратился фюрер к Боку, – я не настаиваю на взятии этого города ценой ненужной для всего нашего стремительного летнего наступления длительной задержки. Достаточно будет разгромить там авиационный и другие заводы. Уничтожить железнодорожную станцию, чтобы составы не могли больше туда прибывать. Оставить под Воронежем необходимое количество войск для сдерживания русских. Генерал, – фюрер, минуя фон Бока, обратился непосредственно к Паулюсу, – ваша 6-я армия должна как можно быстрее захватить Сталинград, перерезать снабжение русских по Волге и двинуться дальше, на Кавказ.
Затем фюрер подошел к фон Вейхсу:
– Генерал-полковник, ваша 7-я армия должна двинуться на Ростов и далее через Кавказские горы, захватить Черноморское побережье. Господа, – теперь Гитлер обратился, ко всем присутствующим, – вы должны понять, одной румынской нефти нам не хватит для ведения боевых действий. Вбейте себе в ваши головы, – прокричал фюрер, – если мы не захватим промыслы в Майкопе, Грозном и в Баку, то мне придется, – Гитлер на секунду остановился, сжал кулаки и вновь сорвался на крик, – остановить войну и сдаться русским, но этого никогда не будет!
В помещении воцарилась тишина, и тут верный Кейтель воскликнул:
– Мой фюрер, ваши бравые солдаты выполнят приказ и захватят нефтепромыслы русских и город, носящий имя их вождя.
После этих слов наступила тишина, а фон Бок, которого покоробило, что фюрер, проигнорировав его, отдал приказ, как говорится, «через голову» непосредственно Паулюсу, немного помявшись, обратился к Гитлеру:
– Мой фюрер, все-таки настаиваю на том, что говорил вам в марте, на совещании в Ставке. На мой взгляд, не стоит разделять группу армий «Юг» на две части, как вы планируете. Раздробление армий ослабит наши удары по намеченным целям, и мы можем не достичь поставленных вами задач.
Гитлер злобно посмотрел на фон Бока и в ответ сказал:
– Фельдмаршал, по данным разведотдела Абвера «Восток», который возглавляет полковник Гелен, Сталин уже исчерпал все людские резервы! Больше у него нет пополнения! Теперь советский вождь отправляет в бой даже курсантов военных училищ.
И обернувшись, к фельдмаршалу Кейтелю процедил:
– Проследите за выполнением моего приказа, чтобы Генштаб сухопутных войск исполнил все точно, как я сейчас велел. А то господин Гальдер, – фюрер с иронией произнес это имя и продолжил: – только и знает, как половчее не выполнить то, что я приказываю. – Гитлер замолчал и, внимательно посмотрев на своих военачальников, добавил: – И вообще от него пора избавиться, он ничтожная личность, я его презираю, вам без него, да и мне, лучше будет воевать!
С тем и отбыл фюрер так называемого «Вечного третьего рейха» к себе в Ставку в Восточную Пруссию, но затем в полете велел Бауру лететь в Зальцбург, чтобы оттуда на автомобиле отправиться к себе в Бергхоф немного передохнуть, полюбоваться Альпами.
Находясь в своем имении, фюрер отдал приказ на разделение группы армий «Юг» на две части, что и произошло девятого июля. И практически сразу, а точнее двенадцатого июля, в разгар наступления вермахта на Кавказ и Сталинград, Гитлер, испытывая глубокую неприязнь к фон Боку, вспомнив Московскую битву и несогласие фельдмаршала с тактикой нынешней летней кампании, вновь отстранил того от командования и на этот раз окончательно отправил его на покой.
В Москве в это время тоже произошли изменения в военном руководстве. Начальник генерального штаба Красной Армии маршал Шапошников довольно часто стал болеть. В связи с этим Сталин решил подобрать ему замену. В отсутствии Бориса Михайловича его замещал начальник оперативного отдела генерал-полковник Александр Михайлович Василевский. Сталин рассматривал несколько кандидатур на эту высокую должность, но остановился все же на кандидатуре Василевского. 26 июня Политбюро Центрального комитета ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров утвердили генерал-полковника в этой должности.
Глава 6. Вокзал Омска
На плацу, освещенном авиационным прожектором, уже находилось командование училища. Когда курсанты построились и прозвучала команда: «смирно», перед ними вышел комиссар училища Кобякин.
– Товарищи курсанты, – начал он, – несмотря на разгром фашистских войск под Москвой, враг еще силен. – Немного помолчав, он продолжил: – Немцы нанесли сильнейший удар по нашим войскам под Харьковом и Воронежем и рвутся к Сталинграду. На подступах к городу на Волге сейчас идут упорные бои, каждый солдат на счету. Мы должны остановить врага и не дать прорваться к городу, носящему имя нашего вождя товарища Сталина.
В пронзительно-призрачном свете прожектора было видно, как у комиссара появились капельки на лбу и ходит кадык.
– Перед советскими воинами стоит задача не только не дать фашистским полчищам прорваться к Волге, но не позволить им вновь начать наступление к сердцу нашей Родины Москве. В этом году, как сказал в своем выступлении товарищ Сталин, надо окончательно перебить хребет фашистской гадине. – Он замолчал, достал из кармана носовой платок и широким движением вытер лоб. После этого быстро сунул его в карман и продолжил: – Поэтому принято решение часть училища отправить на фронт.
По рядам курсантов прокатилось радостно: «Ур-ра!»
Комиссар поднял руку, и на плацу вновь воцарилась тишина.
– В училище останутся и продолжат обучение те, кто уже летает самостоятельно и готовится в ближайшее время к сдаче летных экзаменов, получению воинского звания, и затем они отправятся на фронт, в боевые эскадрильи и полки.
Комиссар вновь замолчал и с сожалением в голосе продолжил:
– Товарищи курсанты, те, кто отправляется сейчас на фронт, попадет не в авиацию, а в наземные части. А именно – в стрелковую дивизию, которую формирует герой гражданской войны. Вы его все, наверное, знаете, – комиссар сделал паузу и продолжил: – это начальник Омского пехотного училища полковник Гуртьев.
После этих слов тишина на плацу стала гробовой, и в этой тишине вдруг уныло раздалось:
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
На станции, как всегда, были обычная вокзальная суета и толкотня. Раздавались гудки маневровых паровозов, шипение пара, лязганье сцепок.
Возле эшелона теплушек толпились курсанты и девчонки, пришедшие их провожать.
– Максим, как жалко, что мы расстаемся, – глядя на Королева, с грустью проговорил Маслов, – в аэроклубе познакомились и с тех пор всегда были вместе. От Орла проделали такой трудный путь сюда. А здесь? Вставали в пять утра, в морозы таскали ведрами горячую воду к самолетам прогревать моторы. Все мокрые, заледенелые были, и все для того, чтобы хоть разок взлететь. А помнишь, как в Харькове нас с тобой капитан в танковую школу вербовал. Говорил: «Что толку, что окончите авиационное училище. Все равно сержантами выйдете. А у нас лейтенантами будете, командирами грозной боевой машины», а мы – нет, только летать! И вот судьба разлучает. Ты на фронт, а я остаюсь здесь, в тылу. – Маслов замолчал и с горечью продолжил: – Нутром чувствую, что, оставаясь здесь, не придется мне повоевать ни в небе, ни на земле.
Королев внимательно посмотрел на своего друга:
– Семен, на твоем месте глупо расстраиваться. Ты все-таки будешь летать, рано или поздно окончишь училище. А я вряд ли теперь поднимусь в небо. – Максим, проглотив комок в горле, продолжил: – Стрелковая дивизия – это пехота, и означает сие – пиши пропало. Сам прекрасно понимаешь, два-три месяца боев – и практически полностью нужно новое пополнение вместо тех, кто лег в землю.
Королев, махнув от отчаяния рукой, замолчал и как бы ушел в себя.
Маслов дотронулся рукой до плеча друга:
– Максим, ты все-таки там, на фронте, попробуй прорваться в авиацию, – неуверенно проговорил он.
– Семен, комдив, как ни странно, побеседовал почти со всеми курсантами нашего училища, что попали к нему в дивизию. Поговорил он и со мной, вспомнил, что я на соревнованиях среди омских военных училищ занял первое место по стрельбе и что неплохо знаю школьный немецкий. Пообещал при первой возможности вернуть вновь в училище и сказал: «Направлю тебя в дивизионную разведку, больше шансов, что останешься в живых и вернешься в авиацию». На всякий случай попросил в штабе летную книжку с подтверждением, что самостоятельно летаю на Р-5 и У-2. Но давай прощаться, Семен. Когда теперь встретимся, да и видимся ли вообще?
Глава 7. Назначение Паулюса
После того как отправил в отставку фельдмаршала Браухича, фюрер, помимо того, что уже являлся главкомом всего вермахта и сухопутных войск, взвалил на себя еще и непосредственное руководство группой армий «Б». Но затем, поняв, что нельзя объять необъятное и кто-то должен нести ответственность в случае неудачных действий армии, но, конечно, только не он, фюрер, немного подумав, пришел к решению назначить командующего группой армий «Б» генерал-полковника Максимилиана Вейхса. Хотя тот и прохладно относился к нацизму, но успешно разбил весной сорок первого Югославскую армию и тем самым заставил Белград подписать капитуляцию. Нынешней зимой отразил наступление русских на Орел и Курск.
В северную часть армий, получившую кодовое название «Группа Вейхс», или «Б», наступавшую на Сталинград входили 4-я танковая, 2-я и 6-я полевые армии.
В состав южной группы армий с кодовым названием «А», наступавшую на Кавказ, под командованием генерала-фельдмаршала Вильгельма Листа, получившего за разгром Франции звание фельдмаршала, успешно победившего Греческую армию и поднявшего фашистский стяг над Афинами, входили 17-я полевая и 1-я танковая армии.
В противовес гитлеровской армии, Генштабом Красной Армии директивой № 994110 от 12 июля был ликвидирован Юго-Западный и образован Сталинградский фронт во главе с маршалом Тимошенко, которого через десять дней заменил генерал-лейтенант Гордов. Фронт располагал двенадцатью дивизиями, в них насчитывалось сто шестьдесят тысяч бойцов, две тысячи двести орудий и минометов, четыреста танков, четыреста пятьдесят самолетов. Как видно из этих данных, немецкие наступающие войска имели подавляющее превосходство как в живой силе, так и в технике. Что, впрочем, было неудивительно после сокрушительных поражений Красной Армии в Крыму и под Харьковом.
Оставив под Воронежем минимальное количество войск с целью не спеша его захватить, войска группы «Б», согласно плану «Блау», продолжали успешно продвигаться на юго-восток, завоевывая все новые территории Донбасса. Основная роль в наступлении отвадилась 6-й армии. Она насчитывала четырнадцать дивизий, то есть триста тридцать тысяч человек, три тысячи орудий и минометов и семьсот танков. Авиационную поддержку армии осуществлял четвертый воздушный флот, имевший в своем распоряжении тысячу двести самолетов разных типов.
Во главе армии, как мы помним по совещанию в Полтаве, был генерал танковых войск Фридрих Паулюс. Надо отметить, что многие фельдмаршалы и генералы считали это назначение не самым лучшим выбором Гитлера, так как Паулюс являлся до мозга костей штабным офицером, или, как выражались фронтовые генералы, «штабной крысой». Весь его послужной список относится к этому виду деятельности. Он никогда не командовал боевыми подразделениями на фронте, даже, к примеру, батальоном.
Во время Польской войны и войны на западном театре военных действий Паулюс являлся начальником штаба 6-й армии под командой фон Рейхенау. За эти кампании Паулюс был награжден Железном крестом первой степени и произведен в генерал-лейтенанты.
В 1940 году он назначается заместителем начальника Генерального штаба сухопутных войск, то есть стал работать бок о бок с Гальдером. Вмести с ним он разрабатывал план нападения на Советский Союз «Барбороса».
Многие служившие с Паулюсом генералы отмечали, что он слишком медлителен в принятии решений в обстановке, когда надо оперативно выполнять задачи, возникающие перед войсками входе быстротечных боевых действий.
Над ним подшучивали коллеги, называя его «наш благородный фон герр» за привычку два раза в день принимать ванну и постоянно ходить в перчатках. Отмечали также его излишне честолюбивое желание командовать войсками на фронте, показать себя успешным боевым генералом.
Эта мечта Паулюса исполнилась 20 января 1942 года с подачи Рейхенау, когда тот в декабре 1941 года прибыл в ставку Гитлера.
– Фельдмаршал, – обратился фюрер к Рейхенау, – я снимаю с командования группой армий «Юг» этого бездаря, старика Рундштеда за сдачу Ростова и ставлю во главе армий вас. Надеюсь, фельдмаршал, вы выправите положение, ворота на Кавказ вновь будут в наших руках и вы двинете армии дальше на Кавказ. Но надо подумать, кто примет командование 6-й армией
Рейхенау без промедления отчеканил:
– Мой фюрер, на этой должности я вижу лишь одного генерала – моего начальника штаба Фридриха Паулюса.
Гитлер удивленно посмотрел на Рейхенау:
– Вы что, не хотите взять его собой на должность начальника штаба группы армий «Юг»? Да ко всему, фельдмаршал, у него нет опыта командования войсковыми подразделениями даже в мирное время, а сейчас довольно критическое положение вермахта на Восточном фронте – и дать Паулюсу сразу целую армию? Не будет ли это большой ошибкой? – И Гитлер внимательно посмотрел на Рейхенау.
– Мой фюрер, этот генерал в любой ситуации будет выполнять только те приказы, которые получит от вас. У вас, мой фюрер, не будет болеть голова по этому поводу! Паулюс никогда не станет самовольничать наподобие некоторых танковых генералов. Тем более я всегда смогу ему помочь в сложной ситуации, опираясь на свой опыт.
К удивлению скептиков и недоброжелателей, новоиспеченный командарм блестяще показал себя как боевой, войсковой генерал уже весной, в первых своих сражениях. Так, Паулюс остановил Тимошенко возле небольшого городка Изюм. Затем он разгромил его под Харьковом, когда шестая армия и первая танковая армия фон Клейста взяли в «котел» двести сорок тысяч бойцов и две тысячи танков и тысячу орудий Юго-Западного фронта. Гитлер за эти успешные действия 6-й армии наградил Паулюса «Рыцарским крестом Железного креста». И лично в свой Ставке вручил генералу высший орден Германии. После награждения Гитлер пригласил его выпить по чашке кофе.
– Генерал, вы должны понять, насколько мне важно, чтобы ваша армия как можно быстрее захватила Сталинград. Когда это произойдет, мы, вы сами понимаете, сможем развернуть армию на Астрахань и выйти к Каспийскому морю. По побережью мы пробьемся к Баку и захватим тамошние нефтепромыслы, а там и Иран недалеко, – воскликнул на последних словах Гитлер. Затем продолжил уже спокойно: – Паулюс, город не жалеть! Стереть его с лица земли вместе с жителями, применяя авиацию, танки, артиллерию. Мы вообще на завоеванной территории вместо русских лачуг возведем прекрасные красивые немецкие города, а вокруг них построим крестьянские усадьбы для солдат-поселенцев и эти усадьбы свяжем все между собой отличными дорогами. – У Гитлера затуманились глаза и он замолчал.
Паулюс выждал несколько секунд. Посмотрев на своего верховного, поднялся и, встав по стойке смирно, отчеканил:
– Мой фюрер, я приложу все усилия, чтобы моя армия, не снижая темпов, продвигалась к этому стратегически важному городу.
Паулюс вновь сел, сделал глоток кофе и продолжил:
– Мой фюрер, вы, как всегда, оказались правы! Сталин исчерпал свои резервы! И это подтверждается в последних сражениях почти полным отсутствием большого количества пленных. Все! У советского вождя нет людей, отсутствуют резервы! Мои солдаты практически не встречают никакого сопротивления и продвигаются к Волге, как на прогулке, причем очень быстрыми темпами. Я надеюсь, что к сентябрю мы захватим Сталинград, даю вам слово офицера!
Гитлер, внимательно смотря в глаза Паулюса, восторженно произнес:
– В отличие от многих генералов, которые побывали здесь, Вы излучаете уверенность! Это замечательно! Хочу сообщить вам, строго по секрету: после того как падет Сталинград, вы получите новое назначение и войдете в элиту высшего командования вермахта. Когда город на Волге будет стерт в каменную пыль, вы замените Йодля, в нем я разочаровываюсь. Вы станете вместо него начальником оперативного управления Главного командования вермахта.
После этой встречи фюрер решил, еще более усилить 6-ю армию. В ее состав дополнительно было переброшено с других участков Восточного фронта восемнадцать дивизий, полностью оснащенных, боеспособных, доведенных до полного штата.
