Евгений Натаров
Астрал
– Нет. Нам нужны люди только в качестве рабов, которые будут обслуживать нас – высшую расу. Остальные будут уничтожены.
– Кто будет уничтожен? Художники, поэты, актёры, врачи, инженеры… Кто?!
Искар «завис», как старый компьютер. После недолгой паузы, в упор посмотрел на Макарова и произнёс:
– Останется тот, кто будет наиболее полезен. Точный ответ знает Адуи.
– Кто такой этот Адуи?
– Он возглавляет расу Вершителей на Астрале. Он самый главный и самый мудрый. Вот ты, Иван, инженер. Ты изобрёл оружие. Значит, ты полезен.
– Нет, ты не прав, послушай, – Иван сложил ладони, как для молитвы, – Например, писатели – фантасты, типа Жюля Верна или Александра Беляева. Они ведь тоже в некотором смысле инженеры. Они генерировали идеи, создавая свои произведения, а мы, технари, воплощали их в жизнь. Мы материализовали то, что они считали выдумкой, иллюзией, вымыслом. Пусть даже порой между их идеями и нашим воплощением проходили десятилетия. Получается, что и писатели нужны, и художники, и все остальные тоже. Выходит, что я не просто инженер. Я – хранитель движения в будущее.
– Но ты не бессмертен, Иван, – Искар равнодушно смотрел на Макарова. – Придёт время, и ты уйдёшь в Вечность.
– Я никогда не умру в философском понимании этого явления, потому что будут жить мои идеи и открытия. Я, как дерево, которое осенью погружается в летаргический сон, а весной пробуждается и даёт новые побеги и жизнь молодым порослям. В этом и есть диалектика жизни.
– Наше существование подчиняется другим законам, – возразил Искар. – И это не подлежит обсуждению или сомнениям.
– У человека всегда должны быть сомнения. Стопудовой железобетонной истины не существует. Если собеседник о чём – то яростно спорит, то, возможно, он фанат или адепт. А это зачастую опасные люди.
– Решение по вашей планете уже вынесено, – слова Искара звучали, как приговор. – Моя миссия здесь закончена. Я возвращаюсь на Астрал, и очень скоро на Землю прольётся огненный дождь.
– Вы можете захватить наши недра, но никогда не захватите наши умы и души. Ваш Астрал обречён сдохнуть. Я ведь теперь всё знаю, Искар. Я разрушу ваши планы.
– Не успеешь, Иван, – Искар вытащил из чехла, висевшего на поясе, предмет похожий на дубину – электрошокер, – Прощай, Иван Макаров.
Мощный электрический разряд голубой молнией влетел в тело Ивана и отбросил его в угол комнаты. Макаров затрясся в судорогах, изо рта пошла пена, глаза закатились.
Искар открыл окно и, нажав комбинацию из цифр на приборе, прикреплённом к левой руке, телепортировался к месту стоянки звездолёта.
Иван, теряя сознание, из последних сил нащупал в кармане смартфон и дрожащими пальцами попытался нажать кнопку аварийного вызова.
В комнате зазвучала музыка. Джазмен – трубач Ли Морган выдувал из своего инструмента знаменитую «I Remember Clifford». Завораживающие пассажи на трубе, с ярким чуть хрипловатым тембром, уносились в открытое окно, разбиваясь на отдельные нотки и растворяясь в ночном городском шуме, смешиваясь в новую мелодию засыпающего мегаполиса.
9.
Иван Макаров попытался открыть глаза, с трудом разлепляя тяжёлые веки. Очередная попытка увенчалась успехом. Ровный мягкий свет заливал больничную палату. Рядом с кроватью Ивана, в широком белом кресле, дремал генеральный директор «Заслона» Алексей Горбатов. Иван попытался встать. Немедленно сработали датчики, облепившие тело Макарова, как пиявки. На сигнал приборов в палату, шурша белоснежным халатом, вошла робот – медсестра и стандартным голосом выдала дежурную фразу:
– Больной Макаров, Вы ещё не достаточно здоровы и не можете самостоятельно вставать. Чем я могу быть полезна?
Горбатов открыл глаза, потянулся и, отправив робота – медсестру обратно на пост, радостно поприветствовал Ивана.
– Давно я здесь, Алексей Анатольевич? – Макаров откинул голову на подушку. – Что со мной произошло?
– А что ты помнишь, Ваня? – Горбатов с нежной улыбкой смотрел на Макарова, как отец смотрит на сына.
– Последнее, что помню: наш разговор с Искаром; сильный удар и яркая вспышка в голове; попытка нажать аварийную кнопку экстренного вызова на смартфоне. Потом всё – провал. И вот я здесь.
– Всё так и было, Ваня. Ты смог нажать на кнопку, – Горбатов радостно улыбнулся. – И у нас всё получилось. Всё, как мы задумали
– Получилось, – вздохнул Макаров. – Это замечательно.
– Да. Шпион с Астрала Искар, звездолёт которого засекла Федеральная служба контрразведки, долго следил за тобой, а ФСК – за ним. Узнав о секретном совещании, куда был разрешён доступ только авторизованному персоналу, Искар начал немедленно действовать. Только это было не совещание, а спектакль, разыгранный, так сказать, в его честь.
– А в моём сейфе оказались не чертежи, а фиктивные бумаги, – продолжил Макаров.
– Да, Иван. Мы расставили ловушки в конструкции беспилотника. А главное – это наш умный чип с нейросетью.
– С которой я вёл долгие беседы о жизни и смерти; войне и мире; долге и чести. Нейросеть совершенствовала себя, развивалась и расставляла правильные акценты. Надеюсь, она не подведёт.
– Я тоже, Ваня, надеюсь, – Горбатов встал и прошёлся по больничной палате, разминая ноги. – За планетой Астрал наши спецслужбы ведут усиленное наблюдение. Думаю, что ждать осталось не долго.
10.
На планете Астрал кипела работа. Собирали три опытных образца беспилотника «Перун» по чертежам, привезённым Искаром с планеты Земля. После окончания сборки, перед запуском серийного производства, планировались испытания на полигоне, которые должны были стать значимым событием. Вес этому придавала новость о том, что на «показательных выступлениях» грозного оружия планировал присутствовать сам Адуи, Великий Магистр расы Вершителей Астрала.
