Евгений Николаевич Гусляров
Царевич Алексей. Гибель последнего русского
Костомаров Н.И. (1). С. 839
Собрались епископы, аббаты и профессора, которые нашли в Ветхом Завете, что те, кто проклинает своего отца или мать, должны быть преданы смерти, что в действительности Давид простил своего сына Авессалома, восставшего против него, но что Бог не простил Авессалома. Такова была их точка зрения без всякого заключения; но это означало на деле подписание смертного приговора. Правда, Алексей никогда не проклинал своего отца, он совсем не восставал, как Авессалом, он вовсе не спал с наложницами отца своего; он путешествовал без отцовского разрешения, и он писал письма своим друзьям, которыми он хотел только показать, что надеется, что однажды о нём вспомнят в России.
Вольтер. (1). С. 56
Авессалом (Евр. Авшалом – отец мира) – третий сын царя Давида от Махи, дочери Фалмая, царя Гессурскаго, славившийся своею красотой… У Авессалома была красивая сестра, по имени Фамарь, которую брат его Аммон, полюбивши, насильственно обесчестил. Авессалом затаил в сердце своём злобу против Аммона, и через два года, на празднике, бывшем по случаю стрижки овец, приказал своим отрокам убить его. Вслед за тем он убежал к своему деду по матери, Фалмаю, царю Гессурскаму, в Сирию. Пробыв здесь три года и получив исходатайствованное Иоавом позволение вернуться на родину, он не оказал надежды на исправление, и достиг примирения с отцом своим только настойчивостью. Между тем в его душе созревал мятежный замысел занять силою престол своего отца. Вкравшись в народную любовь, он (через 4 года) поднял в Хевроне открытое возстание. Огорчённый отец с небольшим числом преданных лиц бежал из Иерусалима. Овладев столицею, Авессалом восшёл на ложе отца своего, имея в виду утвердить этим, по восточному обычаю, притязания свои на престол, и с войском пошёл против изгнанного царя. Мятежник и кровосмеситель принял достойную казнь. Разбитый близ Иордана, спасаясь бегством на муле через теревинфовый лес, он повис своими густыми волосами на сучьях большого дуба, и Иоав пронзил его тремя стрелами, хотя Давид строго наказывал своему военачальнику щадить жизнь своего сына. «И взяли Авессалома и бросили его в лесу, и наметали над ним огромную кучу камней», говорит свящ. историограф о сём событии. Крайне огорчённый смертию своего сына, Давид оплакал его в прекрасной патетической песне: «Сын мой Авессалом, восклицал он: сын мой, сын мой, Авессалом! О, кто бы дал мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой! И весь Израиль должен был утешать его…
Иллюстрированная полная популярная библейская энциклопедия. Труд и издание Архимандрита Никифора. М.: 1891. С. 14-15
Светский суд не сохранил своего достоинства в равной степени, в какой сохранило его духовенство. Светские судьи могли бы напомнить государю, что он дал своё царское o6ещание сыну, через Толстого в Неаполе: что ему наказания не будет, если он возвратится. Сын поверил слову царя-родителя и теперь его можно было судить только в таком случае, когда бы он сделал что-либо преступное уже после своего возвращения в отечество. Но светские судьи так не сделали, во-первых, потому, что во главе их находился Меншиков, личный враг царевича, во-вторых, потому, что они желали угодить Петру, и ясно видели, какого решения ему хочется.
Костомаров Н.И. (1). С. 840
Знатные люди, духовнаго и светскаго чина собирались по вся дни во дворец, имели зело правдивое суждение о поступках его, царевича, и разследив до конца, написали весьма разумныя разсуждения, в коих приводили слова из церковных и светских уставов и книг, яко то: «человек еже аще злоречит отцу своему и матери своей, смертью да умрёт» (Левит. Гл. 20). «Иже злословит отца или матерь смертью да умрёт» (Матв. Гл. 15). «Злословляя отца или матерь угашает светильник свой» (Прит. Сол. Гл. 20). «Князю людей твоих перешчи зла» (Исход Гл. 20). «Будет кто каким умышлениям учить, мыслить на государское здоровье злое дело, и при том его злоумышление сыщется до пряма, что он на царское величество злое дело мыслил и делать хотел и такова по съиску казнить смертию» (Улож. Гл. 2). Таковое разсуждение представили для ради разсмотрения его царскаго величества, от духовных едино и от светских едино; а затем каждый из судящих призываем по одному к министрам и гг. сенаторам, да скажет суд свой, и все сказали: «повинный де царевич заслужил смертную казнь». Тогда, собравшись все во едино, сотворили приговор и своеручно подписали, в коем сказано, что хотя бы однакож по воле его сие мнение и суждение объявляется с такою чистою и христианскою совестью, как пред страшным праведным и нелицемерным судом всемогущаго Бога, подвергая впрочем оный приговор и суждение в самодержавную власть, волю и разсмотрение его царскаго величества, всемилостивейшаго государя.
Румянцов А. Казнь царевича Алексея Петровича. С. 413
Гамбург, 19 июля. Так как напечатаны причины, побудившия Царя приказать постановить приговор над отрешённым (gedegradeerde) Царевичем, то ожидают, что будет также обнародовано всё следствие, имевшее производиться о преступных его действиях, равно как и приговор, который должны были постановить и поднести Царю Духовенство, Сенат и военные чины.
Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant, a. 1718, № 30
Между тем среди 124 светских судей, данных ему, не нашлось ни одного, который бы не приговорил его к смерти; и те, которые не умели писать, просили других расписаться за них.
Вольтер. (1). С. 57
Верховный суд 24 июня единогласно приговорил царевича к смертной казни, что согласовалось, конечно, с волею самого царя.
Иловайский Д.И. (1). С. 62
24 июня Верховный суд единогласно и без всякого прекословия (и кому же было прекословить?) приговорил царевича Алексея Петровича к смертной казни, «потому что, – сказано в заключение, – из собственноручного письма его от 22 июня явно, что он не хотел получить наследства по кончине отца, прямою и от Бога определённою дорогою, а намерен был овладеть престолом чрез бунтовщиков, чрез чужестранную цесарскую помощь и иноземные войска, с разорением всего государства, при животе государя, отца своего. Весь свой умысел и многих согласных с ним людей таил до последнего розыска и явного обличения в намерении привести в исполнение богомерзкое дело против государя, отца своего, при первом удобном случае».
Погодин М.П. (1). С. 456
Есть предание, что сама Екатерина в последнее время просила Петра об уничтожении смертного приговора сыну, но напрасно.
Терновский Ф. С. 28
…Знатный сановник Шереметев, гласно выразил своё не сочувствие осуждению царевича. «Я рождён царю служить, а не кровь его губить», – сказал Шереметев и не подписал смертного приговора, не смотря на великое неудовольствие царя.
Терновский Ф. С. 25
Гамбург. 26 июля. Из Петербурга, от 27 минувшаго месяца, пишут, что по тщательном разсмотрении тяжкаго преступления Царевича, Духовные и Светские чины постановили приговор, что он заслужил смерти и должен быть казнён. По объявлении Царевичу решения, он так ужаснулся, что был поражён апоплексическим ударом, и в этот же вечер, 26 июля, был при смерти. Однако, когда он несколько пришёл в себя, приобщился Св. Таин в присутствии Царя, который пришёл на это известие со всеми Сенаторами и многими сановниками, и котораго он умолял о прощении и помиловании.
Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant, a. 1718, № 31
Те, кто хочет извинить царя, говорят о том, что, когда он услышал смертный приговор, произнесённый судьями, то не захотел сказать о том, на что же он решился сам, но перед тем, как объявят приговор, приказал, чтобы его официально сообщили его сыну. Царевич, от природы наделённый слабым умом, был под таким впечатлением от страха, что ему угрожает смерть, что это вызвало у него потрясение всех чувств и бросило его в подобие летаргии с конвульсиями, из которой его очень трудно было вывести, хотя ему настоятельно говорили, что царь его простит. После этого он достаточно пришёл в себя, чтобы проявить знаки действительного раскаяния в своих преступлениях, которые он публично признал, и он просил за них прощения у своего отца в присутствии многих церковников, сенаторов и знатных вельмож; но впечатление, которое произвела на него мысль о насильственной смерти, было столь большим, что он не сумел найти средство спасения от своего несчастного впечатления и, приняв предсмертное причастие и будучи миропомазан, умер 17 июля в Петербургской крепости. Так говорят те, кто хочет оправдать царя.
Герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году. С. 87
Спустя два дня после приговора, а именно 26 июня в 7-м часу пополудни царевич скончался. Таково было официальное известие. Но, как и почему скончался, о том строго сохранялась непроницаемая тайна. А вследствие тайны дано было широкое поприще для всякого рода слухов и догадок.
Иловайский Д.И. (1). С. 63
25 июня – 6 июля царевич приведён был из крепости 4 унтер-офицерами в Сенат и там прочитан ему смертный приговор; после того он отведён опять в крепость, 26 июня – 7 июля рано утром донесено его царскому величеству, что от сильнаго волнения последовал с царевичем апоплексический удар. В полдень новый вестник: жизнь его в опасности. Царь собрал знатнейших особ при дворе, когда третий вестник объявил, что царевич не переживёт вечера и желает говорить с отцом. Его величество со всеми особами отправился к умирающему принцу, который, увидев отца, со слезами сказал, как виноват он пред Богом и Государем; не надеялся освободиться от болезни и молил снять с него проклятие, в Москве объявленное, простить его преступления, благословить его и молиться за его душу. Его царское величество не мог не заплакать, дал ему благословение и прощение и, заливаясь слезами, удалился. Вечером в 5 часов прибыл маиор гвардии Ушаков с извещением, что царевич очень желает ещё говорить с отцом. Его величество сначала не хотел ехать; ему представили, что нельзя отказать умирающему принцу; он сел в шлюбку, как прибыл пятый вестник, что Бог принял душу царевича
Вебер Ф.Х. Преображенная Россия. С. 304
Совсем не то говорит другой резидент, цесарский, живший в России более 25 лет и тогда находившийся также в С.-Петербурге: Плейер прислал в Вену два донесения о смерти царевича, одно от 4-15 июля 1718 к цесарю, другое от 7-18 июля к имперскому графу, вероятно Шёнборну: «Ваше императорское и королевское величество» пишет он к цесарю, «из всеподданнейшаго донесения моего 27 июня – 8 июля всемилостивейше усмотреть изволили, что кронпринц, после объявления ему по известным причинам смертнаго приговора всего высшаго духовенства и Сената, пришёл в такой ужас, что с ним сделался удар, и в прошедшую пятницу рано утром он скончался…»
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 285
Вполне возможно, что царевич, пусть даже мало одарённый, мог из-за страха смерти испытать такое потрясение, о котором было только что упомянуто, зная, тем более что его преступления заслуживают наиболее подобающего наказания.
Герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году. С. 88
Совсем другое разсказывает Плейер в письме к имперскому графу от 7-18 июля о смерти царевича: «Ваше сиятельство из последней реляции моей от 4-15 июля изволили усмотреть совершенно простое известие о смерти и погребении кронпринца. Я опасался, чтобы письмо моё не было вскрыто в здешней канцелярии и не обнаружилось совсем не то, что здесь обнародовано и напечатано; цыфирное письмо возбудило бы подозрение; обыкновенное же, с подробным изложением, как было дело, по моему мнению, и почти всех людей, могло бы навлечь на меня оскорбление со стороны Русских. Кронпринц скончался не 8 числа, (т. е. не 27 июня) рано в пятницу, как вообще говорили, а накануне, около 8 часов вечера, и не от естественнаго удара, как распространился слух: при дворе и в народе, также между иностранцами, носится тайная молва, что он погиб от меча или топора. Это мнение подтверждается многими обстоятельствами: достоверно, что о болезни его не было слышно, и накануне его пытали; в день смерти было у него высшее духовенство и князь Меншиков; в крепость никого не пускали и пред вечером её заперли. Голландский плотник, работавший на новой башне в крепости и оставшийся там на ночь незамеченным, вечером видел сверху в пыточном казамате головы каких-то людей и разсказал о том своей тёще, повивальной бабке Голландскаго резидента. Труп кронпринца положен в простой гроб из плохих досок; голова была несколько прикрыта, а шея обвязана платком со складками, как бы для бритья. Царь на другой день и после был очень весел. Семейство Меншикова в тот же вечер заметно радовалось, и тогда же благодарили Бога в церкви. Чужестранным министрам Меншиков объявил, что царевич умер как преступник; но царица обнаружила большую печаль и горесть».
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 286-287
Гамбург, 29 июля. Из Петербурга пишут, что Царевич скончался 26 истекшаго месяца, в 6 часов пополудни, от апоплексическаго удара, поразившаго его по объявлении ему приговора. В то же время казнены смертью некоторыя лица, принадлежавшия к партии покойнаго Царевича, и некоему иностранному Министру (послу), пребывающему в С.-Петербурге, оказано неудовольствие за то, что он позволил себе некоторыя речи, касательно Царевича.
Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant, a. 1718, № 31
…Послана к цесарю граммата об отозвании из России резидента Плейера за лживыя донесения Венскому двору о царевиче. «Сын наш Алексей», сказано в царской граммате к цесарю «объявил нам список с реляции резидента вашего Блейера к вашему величеству и ему, сыну нашему, от вашего имперскаго графа вице-канцлера Шонборна сообщённой, в которой он вашему величеству многия лжи о нашем государстве, и многия клеветы о особе нашей и супруги нашей ложно доносил, и о некоторых комплотах войск наших, и о согласии и сообщении с ним некоторых поданных наших сообщал, с котораго письма прилагается копия. Хотя он сообщением дел такой важности нарушил Право Народное; но мы, ради приязни к вашему величеству, ничего ему не учинили. Просим только, чтобы вы повелели как наискорее его от двора нашего отозвать: ибо мы с ним ни о каких делах более трактовать не будем».
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 228
На вопрос о том, откуда взялась у меня мысль, что царевич Алексей умер неестественною смертью и что ему открывали вены, я могу ответить, что хотя и не доверяю этому, полагаясь более на то, что вице-канцлер [Шафиров] сказал мне и датскому резиденту г-ну Вестфалену во время обеда 8 числа, в день годовщины Полтавской победы, но должен, однако же, сознаться, что многие разделяют эту мысль. Конечно, было бы невозможно обращать внимание на все слухи и толки, которые ходят по городу; так, например, несколько детей и старух рассказывали различно о том, как выставлено было тело царевича. Одни говорили, что прикладывались к его рукам, другие это отрицали; одна старая повивальная бабка рассказывала моей жене, что были допущены к целованию руки, говоря, что заподлинно это знает, потому что дочь её живёт в крепости, и в квартире её готовилась пища царевичу.
Известия голландского резидента де-Биэ. С. 332
Голландский резидент Яков де-Би в конце июня послал донесение Генеральным Штатам, что в С.-Петербурге опасаются мятежа, что кронпринц умер в четверг вечером от растворения жил, что сын его ещё мал, сын же царя слаб, болезнен и не обещает долгой жизни; в следствие того, опасаясь за свою участь, просил об отозвании. Это донесение вскрыто было в почтовой конторе, переведено на Русский язык и представлено высшему начальству. Канцлер граф Головкин и вице-канцлер барон Шафиров призвали вечером 2 июля резидента де-Би в Посольскую канцелярию и сильными упрёками, даже угрозою смерти, так перепугали его, что он в безпамятстве ужаса сознался, что о смерти царевича слышал от повивальной бабки своей жены, Mapии Фон-Гуссе. На другой день она взята в крепость и там допрошена, вместе с дочерью и зятем, Германом Болесом, тем самым Голландским плотником, о котором упоминает Плейер в донесении имперскому графу.
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 288-289
Резидент Де-Би арестован в Петербурге за письма, то есть за депеши о заговоре Царевича. Приложен перевод допроса, ему сделаннаго, и ответов его 8 Августа 1718 г. За несколько времени пред тем арестован был Голландец Порст, также за пересылку письма.
Тургенев А.И. Обозрение известий о России в век Петра Великого. Статья вторая. С. 9
Повивальной бабке Марие фон-Гуссе в связи с делом голландского резидента де-Би предложены были следующие вопросные, пункты:
1) Сказывала ли она резиденту де-Би или жене его о смерти принца, какими словами и от кого то слышала? 2) Сказывала ли она резиденту, что около полудня, до смерти принца, у ея дочери в доме для него обед готовили и что она видела, как принц кушал? – Mapия-Гендрихс фон-Гуссе показала: «У резидентовой жены была она в воскресенье пополудни, 29 июня, по смерти принца; и с нею резидентова жена разговаривая, между прочим, сказала: «Принц-де умер». Она отвечала: «Я уповаю, что Бог душу его принял; чаю, он прошедшаго четверга быль болен, потому что никому мимо ходить позволено не было». Резидентова жена на то сказала: «Скоро это сделалось». После того они пошли к дочери резидентовой. Прошедшаго четверга была у дочери своей, которая о принце ничего не сказала: дочь ея в тот четверг жаловалась, что повара и челядинцы принцовы в доме ея были, поварню по повелению коменданта отняли, и она в тот день не видала, что есть готовили, также, чтобы яства выносили. Она, Mapия фон-Гуссе, того резидентовой жене не сказывала; других ведомостей также не говорила».
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 289
В Декабре 1718 г. казнили пятерых государственных преступников: Авраама Феодоровича Лопухина, дядю Царевича; Священника Якова Пустыннаго, Ивана Афанасьева, его Гофмаршала и повереннаго во всех делах; Дубровскаго, его Камергера, и Воронова, его дворецкаго. Всем отрублены головы на плахе. Тела казнённых, с головами, положенными под руки их, были три дня выставлены пред народом; после чего отрезаны руки у трупов, положены на колёса, а головы на столбах. Через час после совершения казни, Пётр собрал Сенат, и объявил, что, наказав преступления оскорбителей Величества, приступит к наказанию пиявиц – корыстолюбцев, обогащающихся достоянием царя и его подданных. В то же время учреждено судилище для розыскания виновных в лихоимстве. Это судилище, под председательством Генерала Вейде, заставляет трепетать знаменитейшия лица в Империи. Князю Меншикову, Генералу Апраксину, Князю Гагарину, Сибирскому Губернатору, приказано явиться пред судьями и отвечать на обвинения доносителей. Содержат под стражею более двух сот обвинённых в злоупотреблении.
Тургенев А.И. Обозрение известий о России в век Петра Великого. Статья вторая. С. 11
Евфросиния за её предательство получила свободу вместе с частью Алексеева имущества, удостоилась милостей и, если верить одному известию, вышла замуж за офицера, служившего в том же Петропавловском гарнизоне.
Иловайский Д.И. (1). С. 64
Толстой, Румянцев и Ушаков получили награду по делу о Царевиче Алексеи Петровиче.
Тургенев А.И. Обозрение известий о России в век Петра Великого, извлечённых Д. Ст. Сов. А. И. Тургеневым из разных актов и донесений французских посланников и агентов при русском дворе. Статья вторая. – [Санкт-Петербург, 1843]. С. 11
Умер, убит, отравлен, задушен?
Скажем в заключение несколько слов о смерти царевича Алексея. Г. Устрялов приводит девять свидетельств о ней. Три говорят просто, что он умер; одно, что у него сделался апоплексический удар; два, что, ему отрубили голову (в том числе одно удостоверяет, что это сделал сам царь), остальныя три упоминают о яде, о растворении жил и о задушении подушками. Г. Устрялов полагает наиболее вероятным, что царевич умер к вечеру вследствие утренней пытки. Не оспаривая вероятия такого мнения, скажем, что всё-таки оно не может быть принято окончательно за несомненное.
М. Лонгинов. Из рецензии на VI том «Истории царствования Петра Великого» Н. Устрялова. Сборник Общества любителей российской словесности. М.,1859. № 32, отд. II. С. 11. Далее: Лонгинов М. С указанием страницы.
Со времени заговора Дон-Карлоса, сына Филиппа II, короля Испанского, христианский мир не видел ничего подобного этому событию…
Известия голландского резидента де-Биэ. С. 328
В Европе говорили и даже печатали, что царь приказал перевести с испанского на русский судебное дело Дона Карлоса, этого несчастного принца, которого его отец Филипп II заключил в тюрьму, где этот наследник великой монархии умер; но никогда не было процесса Дона Карлоса, и никогда не было известно, умер ли этот принц насильственной или естественной смертью. Пётр, самый деспотичный из монархов, не нуждался в примерах. Достоверно то, что его сын умер в своей постели на следующий день после приговора и что у царя в Москве была одна из лучших аптек Европы. Между тем возможно, что царевич Алексей, наследник самой обширной монархии мира, единогласно осуждённый подданными его отца, которые могли бы стать однажды его подданными, мог умереть от потрясения, которое произвёл в его теле столь странный и зловещий приговор.
Вольтер. (1). С. 26
Всеобщее мнение гласит, что царевич умер вследствие сильного потрясения, вызванного тем, что ему объявили почти одновременно о смертном приговоре и о помиловании. Но те, кто прекрасно осведомлён о том, что происходило в это время при русском дворе, знают, что царь Пётр, на словах помиловав своего сына, послал к нему хирурга, которому приказал сделать царевичу сильное кровопускание. Он сказал: «Я приказываю тебе открыть ему четыре вены». Эта операция была выполнена в присутствии царя в Петропавловской крепости. Так утверждают многие люди.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. // Вопросы истории. №12, 1991.
Разсказывали, что когда по объявлении Царевичу смертнаго приговора, он был поражён апоплексическим ударом, и по совету врачей признано было нужным открыть ему кровь, было слишком много выпущено крови, и что таким образом он скончался в тюрьме, в сильнейшем страдании
Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant, a. 1718, № 32
Но все убеждены в том, что Е[го] В[еличество] приказал дать ему яд, как только ему был произнесён приговор, чтобы все верили, что намерение царя было простить его. И это тоже может быть неправдой.
Герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году. С. 88
…Я уже объявлял, что царевич, наверное, был обезглавлен, и теперь прибавлю ещё, что родившийся в Москве и в 1721 году умерший генерал Адам Адамович Вейде отрубил принцу голову топором по повелению его отца.
Пастор Бюшинг, издатель и первый комментатор записок Бассевича. Цит по: Записки о России при Петре Великом, извлеченные из бумаг графа Бассевича, который жил в России, состоя при особе Голштинского герцога Карла Фридриха, женившагося на дочери Петра Великаго Анне Петровне. Перевод с французскаго И. Ф. Амона. Москва, 1866
25 (июня 1718) прочтено определение и приговор царевичу в Сенате… 26 царевич умер отравленным
Пушкин А.С. История Петра. С. 376
Откуда узнал Пушкин об отравлении? Сюжет этот был ещё столь опасен в то время, что лишь теперь с помощью криминалистов известный пушкинист И.Л. Фейнберг прочёл тщательно зачёркнутые строки в дневнике переводчика Келера: «Пушкин раскрыл мне страницу английской книги, записок Брюса о Петре Великом, в которой упоминается об отраве царевича Алексея Петровича, приговаривая: «Вот как тогда дела делались». Пушкин верно понял, что именно так тогда дела делались, но подробности насчёт отравления были недостоверны: записки Брюса считаются едва ли не подделкой конца XVIII в. Как видим, даже Пушкин, жадно вылавливавший каждую деталь тайной истории Петра, не смог прийти к ясной истине.
Эйдельман Н. Из потаённой истории России XVIII-XIX веков. М., "Высшая школа", 1993, С. 71
В книге, изданной в 1782 году на Английском языке, под заглавием Записки Генриха Брюса изложена смерть царевича следующим образом: «23 июня – 6 июля Верховный суд единогласно приговорил царевича к лишению жизни, предоставив способ казни его величеству. Царевич приведён был пред суд, и, по прочтении ему приговора, снова отправлен в крепость. В следующий день Царь, сопровождаемый сенаторами и епископами, явился в крепости, в том каземате, где содержался царевич. Вскоре вышел оттуда маршал Вейде и приказал мне (т. е. Генриху Брюсу) сходить к аптекарю Бэру, жившему вблизи, объявить ему, чтобы заказанное питьё было крепко, потому что царевич очень болен. Услышав от меня такое приказание, Бэр побледнел, затрепетал и был в большом замешательстве. Я так удивился, что спросил его: что с ним сделалось? Он ничего не мог отвечать. Между тем пришёл сам маршал, почти в таком же состоянии, как и аптекарь, и объявил, что надобно поспешить, потому что царевич очень болен от удара паралича. Аптекарь вручил ему серебряный стакан с крышкою, который маршал сам понёс к царевичу и всю дорогу шатался, как пьяный. Чрез полчаса Царь удалился со всеми провожавшими его особами; лица у них были очень печальны. Маршал приказал мне быть в комнате царевича и, в случае какой-либо перемены, немедленно его уведомить. Тут же находились два врача, два хирурга и караульный офицер: с ними я обедал за столом, приготовленным для царевича. Врачи были немедленно позваны к царевичу: он был в конвульсиях и после жестоких страданий, около 5 часов по полудни, скончался. Я тотчас дал знать о том маршалу, который в ту же минуту донёс Царю…»
Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 291-292
…А как царевич в те поры недомогал, то его к суду для объявки приговора не выслали, а поехали к нему в крепость светлейший князь Меншиков, да канцлер, граф Гавриил Головкин, да тайный советник Пётр Толстой, да я, и ему то осуждение прочитали. Егда же царевич о смертной казни услышал, то зело побледнел и пошатался, так что мы с Толстым едва успели под руки схватить и тем от падения долу избавить. Уложив царевича на кровать и наказав охранение его слугам, да лекарю, мы отъехали к его царскому величеству с рапортом, что царевич приговор свой выслушал, и тут же Толстой, я, генерал-поручик Бутурлин и лейб-гвардии маиор Ушаков тайное приказание получили, дабы съехаться к его величеству во дворец в 1-м часу по полуночи.
Недоумевая ради коея вины сие секретное собрание будет, я прибыл к назначенному времени во дворец и был введён от дворцоваго камергера во внутренний упокой и даже увидел царя сидяща и вельми горююща, а вокруг его стояли: царица Екатерина Алексеевна, Троицкий архимандрит Феодосий от Александровскаго монастыря, его же царь зело уважая за духовника и добраго советодателя имеяти, да Толстой, да Ушаков, а не было только Бутурлина, но и тот приездом не замедлил. А как о нашем прибытии царю оповестили, ибо ему за многими слезами, едва ли видно самому было, то его величество встал и, подойдя к блаженному Феодосию, просил у него благословение, на что сей рек: «царю благий, помысли мало, да не кается будеши». А царь сказал: «Зло, отче святый, мера грехов его, и всякое милосердие от сего часа в тяжкий грех нам будет, и пред Богом, и пред славным царством нашим. Благослови мя, владыко, на указ зело тяжкий моему родительскому сердцу и моли всеблагаго Бога, да простит моё окаянство». Тогда Феодосий, воздев руки, помолился и благословил царя, глаголя: «да будет воля твоя, пресветлый государь, твори якоже пошлёт-ти на разум сердцевидец Бог». Тогда царь приблизился к нам, в недоумении о воле его стоящим, и сказал: «слуги мои верные, во многих обстоятельствах испытанные! се час наступил, да великую мне и государству моему услугу сделать; оный зловредный Алексей, его же сыном и царевичем срамлюся нарицати, презрев клятву пред Богом данную, скрыл от нас большую часть своих преступлений и общенников, имел в уме да сии последнии о другом разе ему в скверном умысле на престол наш пригодятся, мы, праведно негодуя за таковое нарушение клятвы, над ним суд нарядили и тамо открыли многия и премногия злодеяния, о коих нам и в помышление придти не могло. Суд тот, якоже и вы все ведаете, праведно творя и на многие законы гражданств и от св. писания указуя, его царевича достойно к понесению смертныя казни осудил. Всем сведомо терпение наше о нём, послабление до нынешняго часа, ибо давно уже за свои измены казни учинился достоин. Яко человек и отец и днесь я болезную о нём сердцем, но яко справедливый государь на преступления клятвы, на новыя измены уже нетерпимо и нам, бо за всякия несчастия от моего сердолюбия ответ строгий дати Богу, на царство мя помазавшему и на престол российския державы всадившему. Того ради, слуги мои верные, спешно идите к одру преступнаго Алексея и казните его смертию, якоже подобает казнити изменников государю и отечеству. Не хощу поругать царскую кровь всенародною казнию; но да совершится сей предел тихо и неслышно, якобы его умрети от естества предназначеннаго смертию. Идите и исполните, тако бо хощет законный ваш государь и изволяет Бог, в его же державе мы вси есмы!»
Сие глаголаше, царь новыя тучи исполнился, и аще бы не утешения от царицы да не слова в иноцех блаженнаго Феодосия, толико яко презельная горесть велий ущерб его царскому здоровью приключила бы. Не ведано в кое время и коим способом мы из царскаго упокоя к крепостным воротам достигли, ибо великость и новизна сего диковиннаго казуса весь ум мой обуяла и долго бы я оттого в память не пришёл, когда бы Толстой напамятованием об исполнении царскаго указа меня не возбудил. А как пришли мы в великия сени, то стоящаго тут часоваго опознавши, ему Ушаков, яко от дежурства начальник дворцовый стражи, отойти к наружным дверям приказал, яко бы стук оружия недугующему царевичу безпокойство творя, вредоносен быть может. Затем Толстой пошед в упокой, где спали по царевича постельничий, да гардеробный, да кухарный мастер, и тех он снова возбудив, велел немешкотно от крепостнаго караула трёх соддат во двор послать и всех челядинцев с теми солдатами яко бы к допросу в коллегии отправить, где тайно повелел под стражею задержать. И так во всём доме осталося лишь нас четверо да единый царевич, и то спящий, ибо всё сие сделалось с великим опасательством, да его безвременно не разбудят. Тогда мы елико возможно тихо перешли тёмные упокои и с таковым же предостережением дверь опочивальни царевичевой отверзли, яко мало была освещена от лампады, пред образом горящей, и нашли мы царевича спяща, разметавши одежды якобы от некоего соннаго и страшнаго видения, да ещё по времена и стонуща. А-бы и вправду недужен вельми, так что и св. причастия того дня вечером, по выслушании приговора, сподобился страхом, да не умрёт, не покаявшись во гресех; с той поры его здравие далеко лучше стало и, по словам лекарей, к совершенному выздоровлению надежду крепкую подавал. И нехотяще никто из нас его мирно покоя нарушати, промеж собою судяще, не лучше ли де его во сне смерти предать, и тем от лютаго мучения избавити. Обаче совесть на душу налегла, да не умрёт без молитвы. Сие помыслив и укрепясь силами, Толстой его царевича тихо толкнул, сказав: «ваше царское высочество, возстаните!» он же открыв очеса и недоумевая, что сие есть, сяде на ложнице и смотряще на нас, ничего же от замешательства вопрошая. Тогда Толстой, приступил к нему поближе, сказал: «государь царевич, по суду знатнейших людей земли русской ты приговорён к смертной казни за многия измены государю родителю твоему и отечеству. Се мы, по его царскаго величества указу, пришли к тебе тот суд исполнити, того ради молитвою и покаянием приготовься к твоему исходу, ибо время жизни твоей близь есть к концу своему». Едва царевич сие услышал, как вопль великий поднял, призывая к себе на помощь, но из того успеха не возымев, начал горько плакатися и глаголя: «горе мне бедному, горе мне, от царския крове рождённому, не лучше ли мне родитися от последнейшаго подданнаго». Тогда Толстой, утешая царевича, сказал: «государь, яко отец, простил тебе все прегрешения и будет молиться о душе твоей, но яко монарх, он измен твоих и клятв нарушения простить не мог, боясь на кое злоключение отечество своё повергнет чрез то, того для отвергни вопли и слезы единых баб свойство и прийми удел свой, якоже подобает мужу царских кровь и сотвори последнюю молитву об отпущении грехов своих». Но царевич того не слушал, а плакал и хулил его царское величество, нарекал детоубийцей. А как увидели, что царевич молиться не хочет, то, взяв его под руки, поставили на колени и один из нас, кто же именно, от страха не упомню, говорит за ним: «Господи! в руцы твои предаю дух мой»; он же не говоря того, руками и ногами прямися и вырваться хотяще. Тогда той же мню яко Бутурлин рёк: «Господи! упокой душу раба твоего Алексея в селении праведных, презирая прегрешения его, яко человеколюбец». И с сим словом царевича на ложу спиною повалиши, и взяв от возглавия два пуховика, главу его накрыли, пригнетая, дондеже движения рук и ног утихли и сердце битеся перестало, что сделалося скоро, ради его тогдашней немощи, и что он тогда говорил, того никто разбирать не мог, ибо от страха близкия смерти ему разума потрясение сталося.
