Евгений Валерьевич Лазарев
Анализ тетралогии Ф. Абрамова «Пряслины»
А вот Пётр и Григорий, не взирая ни на что, горячо любили свою сестру, пошли к ней в гости. Посидели за столом, затем пошли на кладбище: проведать маму, Васю, Степана Андреяновича. Там у Григория начинается припадок эпилепсии. Так у него всегда бывало, когда видел какой-нибудь разлад в семье. А взаимоотношения между братьями и сёстрами давным-давно нарушились. Фёдор из тюрьмы не выходит – ворует всё время; Михаил с Татьяной от родной сестры отказались, а тут ещё и у Петра с Григорием нелады. Были маленькие – сны одинаковые видели, а теперь?
Лиза рассказывала братьям, как жизнь в Пекашине поменялась. Народ другой стал. Раньше работали до упаду. А теперь по часам. Положенное отработали – и к избе. Уже был не колхоз, а совхоз, полно всякой техники, работников много поприезжало – а хозяйство идёт в упадок. Убыточный совхоз. На дотациях у государства сидит.
Совхозникам разрешили продажу молока. Но коров теперь меньше стало. Кому охота с ними возиться, все хотят по-городскому. Один Михаил по старинке работает. Из-за этого у него и тёрки с управляющим Таборским.
За дни отпуска Пётр решил отстроить старый пряслинский дом. Григорий, тем временем, стал за няньку Лизиным двойнятам. Саму Лизу Таборский направляет на дальний телятник за болотом. Брошенных на произвол телят никто в деревне не кормит, не поит, Таборский так и сказал Лизе, есть совесть – пойдёшь, нет – пускай подыхают. Пока Лиза шла к телятнику, на встречу к ней подъехал почтовый автобус. И первым спрыгнул с его подножки… Егорша, от которого больше двадцати лет в деревне не было ни слуху, ни духу.
Объявившись в Пекашино, Егор начал своим дружкам рассказывать, как исколесил он всю страну, в Сибири побывал, женщин всяких перебрал – не сосчитать, сколько отпрысков после себя оставил. А дед-старообрядец Евсей Мошкин ему и говорит: «Не девок ты губил, Егорий, а себя. Земля держится на таких, как Михаил да Лизавета Пряслина!»
«Ах, так! – распалился Егорша. – Ну, посмотрим, как эти самые, на которых земля держится, у меня в ногах ползать будут». И продал Лизын дом Пахе-рыбнадзору. А Лиза в суд на Егора подавать не хотела – по законам совести жила, а совесть ей не позволяла подать в суд на внука Степана Андреяновича.
