Евгений Владимирович Сивков
Полиграф
По лицу старика пробежала судорога, пару мгновений корежила левую щеку и вдруг исчезла, так же мгновенно, как появилась. Только правое веко продолжало мелко подрагивать, словно к нему подвели электрический ток. Старик затравленно таращил выцветшие, когда-то должно быть голубые, глаза то на меня, то на свою жену.
Не раз и не два его взгляд, словно стрелка метронома, метался между нами, прежде чем он смог что-то сказать. Впрочем, «сказать» – не то слово. Неожиданно, по-юношески порывисто, он подскочил со стула и заголосил надсаженным годами баритоном:
– Мы так не договаривались! Вона чего удумали! Да, как ты смеешь! – его глаза округлялись все сильней с каждой фразой. Он беспорядочно махал руками и хаотично, вприпрыжку, передвигался по комнате. Наконец, навис над женой и вперил в нее полный негодования взгляд.
Та в ответ поднялась и сказала ровным, со стальными нотками голосом:
– А как ты хотел? Уж если меня решил на «провода» посадить, так и сам ответ держать должен! Совсем уже выжил из ума под старость лет! Я тебе троих детей родила. Вместе завод поднимали…. Сколько пережили всего! – ее глаза начали слезиться, она отвернулась и быстро отошла к окну.
Старик несколько секунд смотрел ей в спину. Затем, что есть сил, саданул кулаком по столу, да так, что чашки с чаем опрокинулись, а одна из них ловко подпрыгнула и раскололась на полу.
– Я знаю, вы сговорились! – грозя указательным пальцем, он обводил рукой комнату.
Когда его указующий перст остановился на мне, лицо старика исказила нечеловеческая гримаса. С проворностью молодого козла он волчком крутанулся на месте и, отборно матерясь, выбежал из комнаты.
Эта история началась дождливым октябрьским вечером. Серая слякоть захватила улицы и, плотно облепив окна офиса каплями, старательно лезла внутрь комнаты. Я оторвалась от ноутбука и зябко передернула плечами.
Да, задержалась я сегодня – стрелки настенных часов показывали без пяти восемь. Впрочем, на то были причины – работы невпроворот. Но тут ничего удивительного – полиграфолог профессия востребованная, более того – «хлебная» и даже, в некоторой степени, модная. И пусть друзья-товарищи в один голос отговаривали, я все же ушла «на вольные хлеба» из МЧС, где работала штатным психологом.
