Совсем другое время (сборник) – Евгений Водолазкин

Я совершила глубочайшую ошибку. Я познакомилась с писателем, достаточно подробно, до непосредственной встречи с его творчеством, мне хотелось попробовать новую схему книжного исследования. Евгений Водолазкин произвёл на меня впечатление очень образованного человека, думающего, глубоко и тонко чувствующего природу многих вещей. Однако книга, к которой я подходила с большим любопытством и слегка завышенными ожиданиями, меня разочаровала. Пусть говорят о том, что она высоко ироничная, композиционно и стилистически выстроенная, для читателя-интеллектуала (эту книгу писатель обозначил как написанное «филологом для филологов»), для меня она останется просто скучной. Совершенно неинтересная сюжетная история, читается на всем протяжении как некоторая вступительная зарисовка перед непонятно чем, так и не наступившем. Остановлюсь на том, что я не читатель-интеллектуал и это просто не для меня, едем дальше..

Старенькая заметка из категории «в двух словах».«Совсем другое время» – сборник, включающий роман, повесть и четыре рассказа.Открывающий книгу роман «Соловьев и Ларионов» – восторг в чистом виде. Водолазкин – прекрасный стилист, и роман о переплетении научных и жизненных разысканий молодого историка сам отчасти выполнен в духе полупародии на наукообразное историческое сочинение, причем иногда это сделано настолько точно и тонко, что залюбуешься. Местами, если б не мирно спящие супруга и дочь, хохотал бы в голос – именно над этой наукообразностью, хоть как-то оправдывающей нашу гуманитарную стезю в глазах представителей «настоящих» наук и все чаще подменяющую всякий смысл и значимость в работах некоторых моих коллег, к сожалению, думающих, что чем чаще и увереннее они используют слова типа дискурс и нарратив и чем больше ссылок и сносок в их работах, тем ценнее и «правильнее» их работы. Да и они сами.Повесть «Близкие друзья» произвела меньшее впечатление: пунктир на карте, размеченная канва, не более. Рассказы же и вовсе показались какими-то блеклыми. Возможно, оставшиеся пока полупрочитанными сборники Евгений Водолазкин – Дом и остров, или Инструмент языка и Евгений Водолазкин – Идти бестрепетно. Между литературой и жизнью и изменят мое отношение к малой прозе Водолазкина, но пока так.

Чем больше я читаю книги Евгения Германовича, тем больше влюбляюсь в него и с уверенностью могу сказать – это мой любимый писатель современности. Абсолютный фаворит. Потому что это невероятная эстетика прекрасного русского языка сводит с ума. У меня, простите, литературный оргазм от чтения книг этого писателя. Про глубину мысли я молчу. Об этом я так часто говорю, что надоела всем. Просто в современном мире даже писатели мыслят как-то поверхностно, как-то, простите, тик-токерски. Все сиеминутное, все «клиповое».А тут глыба. Айберг. И, я неоднократно говорила это. У Водолазкина повествование медлительное, растянутое, многие даже говорят нудное, но благодаря качественному слогу и высоте русского языка, спешить не хочется. Хочется смаковать, переживать за героев, которые, кстати говоря, у него все выходят очень яркие. Ты полностью ощущаешь этих персонажей. Ты понимаешь их психологию, видишь их движения, чувствуешь их мысли… Более того, тебе даже кажется, что ты знаешь, как они пахнут.И отдельно. Да-да, это я пишу одновременно об этой книге и во всем творчестве писателя. Евгений Германович когда пишет о сексе, это выходит так мило, так целомудренно. Даже если персонажи им занимаются без особой целомудренности, любви или еще чего-то. Он описывает весьма плотское, да еще и секс советских людей. Там же вообще все по-другому было. Психологически по-другому, но от зова плоти никуда не деться. Так вот, постельные сцены у Водолазкина – это отдельный вид милоты. Нет ничего пошлого, гнусного, неприятного. Я почему делаю на этом акцент. Увы, мы сейчас живем в веке какой-то массовой зависимости от секса. Он везде – в рекламе, в интернете, в книгах, в заметках на Фейсбук, кино, инфоповодах и т.д.. Любой ассоциативный ряд проходит через секс.

Его так много, что от него уже воротит. Нет некой тайны, чего-то, я бы сказала, мистического. Он прост как три рубля и этим не интересен. И вот описания секса у Водолазкина – это красота, эстетика, застенчивость. Я впервые за много лет (а я еще и читательский путь начинала с женских романов, где этого секса дофига) получила литературное удовольствие, читая о постельных сценах.

Книга как сборник – роман «Соловьев и Ларионов», и рассказы «Близкие друзья», «Кунсткамера в лицах», «Дом и остров», «Служба попутчика», «Совсем другое время». Сложно выделить из всего самое лучшее. Каждый рассказ и роман в том числе, по-своему прекрасны. Но все-таки наиболее ярко запали в душу «Соловьев и Ларионов» и «Близкие друзья». «Соловьев и Ларионов» – это нечто щемящее, чистое, неизведанное. Роман, можно сказать, о взрослении, о ностальгии, об истории, о первой любви и, конечно, жизни. К «Близким друзьям» у других читателей были претензии, что в этой истории Германович оправдывает немцев во времена ВОВ. Да, история весьма неоднозначна. Но… Просто те, кто были нам врагами, тоже испытывали человеческие чувства. Они любили, дружили. Нам всем тяжело осознать, что это такие же люди, с такими же чувствами. Всегда кажется, что враг априори не имеет права на чувства, боль, любовь и пр. Но, увы, имеет. Это больно осознавать.

Ни в коем случае не оправдываю «фрицев», нет, нет, и нет. Но сама история любопытна. Ведь они же тоже что-то думали, чувствовали, когда шли по земле русской, теряли друзей, воевали… Рекомендую к прочтению, как и всю книгу. Даже просто за красоту текста, слова. Это невероятная высота и глубина одновременно.