Благо тому, кто из чаши чар
Каплю за каплей умеет пить
Светлый дар Афродиты:
Жало безумья не жжет его,
Волны баюкают нежные,
Там, где в колчане соблазнов две
Бог златокудрый стрелы хранит —
Ty, что блаженным навек человека творит,
С той, что и сердце и жизнь отравит.
Эту вторую гони от меня,
Сжалься, богиня дивная!
Чистого дай мне желанья жар,
Негой любви упиться мне дай,
Буду Киприде всегда рабой —
Только с ума не своди меня.
Души в миру, что в лугах цветы,
В пестрый ковер слились. Правды же свет
Нам сияет, как солнце.
Только и правде в сердцах у нас
Не просиять без учения.
Совесть и стыд – мудрецу венец,
Сердцем стыдливый, свой долг узрев,
Глаз уж потом не сведет с путеводной звезды,
С бурного сердца не снимет узды:
Дом его слава за то осенит.
Сколь вы блаженны, смертные,
Если вам доблесть соткала наряд:
Жены, коль чистым ложе хранят,
Мужи, коль град созидают свой,
В тысячу рук созидают град.
О Парис, о, зачем твоя
Склоны Иды покинуть душа рвалась?
Любо было стадам серебристым там
Пастись под музыку флейты,
Там под звуки мелодий Олимпа
Наливалось их вымя млеком…
О, зачем, сияя победой,
Исступила тебя богиня
Снаряжать корабли в Элладу?..
О, зачем пред царицыны очи
В чертог, изукрашенный костью[28],
Привела тебя страсть, и, в сердце
Ей вливая нежное пламя,
Сам зажег ты зачем себе сердце?
Не на то ли, чтоб пламя вражды теперь
На твердыни Приама
Гнало весла и копья Эллады?
В колеснице въезжают Клитемнестра с Орестом на руках и Ифигения.
Вот они… Вот они… глядите!
Слава вам, великие мира!
Слава вам, венчанные счастьем!
Будь здорова, моя царевна,
С ней и ты, о мать Клитемнестра,
Дочь Тиндара!
Слава рода твой след правит,
Вся горишь ты, царица, счастьем…
Вы, счастливцы, для нас, бедных, —
Словно боги…
Поспешим к колеснице, сестры,
Мы царице сойти поможем,
Чтоб ноги не зашибла… Нежно
Берите царицу, сестры,
На землю спускайте мягко.
А ты, царевна, не бойся…
О, на празднике жданная гостья!
Благодарю вас, жены, и да будет
Крылатым счастьем милый ваш привет!
О, я везу надежду на счастливый
И добрый брак; и дочь и сын со мной…
(Слугам.)
Да выньте же невестины подарки,
В шатер внести… Поосторожней, раб!
(Ифигении.)
Ты, дочь моя, спустися с колесницы
Усталою и нежною стопой.
Вы, женщины, в объятия царевну
Примите: ей спускаться высоко.
Женщины снимают Ифигению.
Ну кто-нибудь и мне подайте руку
Чтоб счастливо мне на землю сойти…
Сперва, рабы, пред колесницей станьте..
Ведь лошади пугливы… Вы ж дитя
Возьмите, гостьи. Это наш царевич,
Ребенок крошечный еще, Орест.
Что, дитятко? Устал ты, убаюкан
Повозки ходом мерным? Ничего,
Я разбужу тебя, когда мы будем
Сестру венчать: ты знатен, мой Орест,
А станешь и еще знатней сегодня:
С богиней породнишься по сестре…
(Дочери.)
Ты ж, дочь моя,
Стань, Ифигения, со мною рядом,
О, эти гостьи, верно, мне теперь
Завидуют.
Выходит Агамемнон.
А вот и царь… Иди же,
Дитя мое, скажи ему привет.
Ты, мама, не сердись, коли тебя я
Перегоню… Душа горит скорей
К груди отца прижаться грудью нежной.
О Агамемнон, царь души моей,
Мы у тебя, твоей послушны воле.
Отец, любимый мой, дай раньше мне
Тебя обнять, я вся горю желаньем…
О, милые черты! Прости, родная!
Я не сержусь, любимая моя:
К отцу всегда ты всех была нежнее…
О, как теперь мне сладко наконец…
И мне, дитя: скажи за нас обоих.
Как хорошо, что ты послал за мной!..
Не знаю, Ифигения, не знаю.
Отец…
Ты говоришь, что рад, а сам печален?
Заботы, дочь: на то я вождь и царь.
Побудь со мной… ты думать будешь после.
Да я и так с тобою… весь с тобой…
О, прогони же тень с лица улыбкой.
Я рад, дитя, так рад… как только можно.
Зачем же слезы из очей текут?
Разлука нас, боюсь, надолго ждет…
Я слов твоих не поняла, отец.
Ты так разумна… и вдвойне мне тяжко.
Ну, неразумной буду! Улыбнись же.
О! Я не в силах больше…
Улыбаюсь…
Отец! Останься в Аргосе, с детьми!
О, если бы я смел, о, если б мог…
Проклятье вам, война и брак Елены!
Проклятье как кому, а мне давно…
Как долго ты сидишь в Авлиде этой!
Да, и теперь еще помеха есть…
Отец, а где ж фригийский[29] этот город?
Там, где Парис, на горе нам, рожден…
И ты, меня покинув, в даль уедешь?
О, жребий нас один и тот же ждет.
Как было бы, отец мой, хорошо,
Когда б меня с собою взял ты в море.
Тебе назначен путь иной; и там
Ты вспомнишь об отце своем… о, вспомнишь!
А с мамой я или одна поеду?
Нет, без отца, без матери – одна.
Иль новый дом ты мне, отец, готовишь?
Оставь – девице рано это знать.
Смотри ж, скорей вернись к нам, и с победой.
Без жертвы, дочь, отсюда не уплыть.
Так благочестье нам велит, не правда ль?
Нам и тебе; алтарь и ты увидишь.
А танцевать пред алтарем мы будем?
Ты счастлива… о, если б и отцу
Не знать того, что скрыто от малютки…
Но не пора ль в шатер?.. Девице быть
Замеченной на улице мужами
Не подобает, дочь моя. Приди
И поцелуй меня. О, горькое лобзанье, —
Ведь долгая разлука впереди.
Прощай, дитя! Увидимся ли скоро?..
Простите же: ты, грудь, и вы, уста,
И косы золотые… Сколько муки,
О, сколько муки ожидает нас
От этих стен фригийских и Елены!
Ну, будет же, прощай… А вы зачем
Из глаз моих на грудь к малютке, слезы?
Ступай в шатер…
Ифигения уходит.
А ты, о Леды дочь,
Не обессудь меня за эту слабость
При расставанье с дочерью: ее
Блаженство ждет в Нелидовом чертоге,
А все ж отцу, когда он выдает
Дочь из дому, печаль терзает сердце.
Печаль твоя понятна мне, и, дочь
Под звуки песни брачной провожая,
Конечно, я заплачу и внимать
Не стану утешеньям… Что же делать?
Привычкой и забвеньем исцелит
Твою тоску родительскую время…
Но ты сказал мне имя жениха;
Знать род его горит желаньем сердце…
Эгину бог родил речной – Асоп.
А кто же мужем был ей: бог иль смертный?
Сам Зевс; их сын Эак – Эноны царь.
А сын какой наследовал Эаку?
Пелей, что в жены дочь Нерея[30] взял.
Нерей вручил, иль он с богами спорил?
Был сватом Зевс, а отдавал Нерей.
А где ж был брак? В морском его чертоге?
Где жил Хирон – в ущельях Пелиона.
И где живут кентавры, по преданью?
Да; средь богов там пировал Пелей.
А кем же был воспитан сын Фетиды?
Хироном, от соблазнов вдалеке.
О, мудреца не выберет немудрый.
Так вот он, зять наш будущий, каков…
Завидный, да… Но где же трон Ахилла?
Во Фтии, где струится Апидан.
И в эту даль он увезет малютку?
На то ж она в его руках теперь…
Ну, в добрый час… Когда же свадьбу справим?
Дай полный круг Селене засветить…
А где же жертва брачная богине?..
Как раз теперь ее готовлю я…
Потом, конечно, будет пир веселый?..
Богам сперва все должное воздам.
А где же женам будет угощенье?
Да тут же, возле черных кораблей…
Коли нельзя иначе, покоримся.
Жена… послушай… Только ты не спорь…
Когда ж меня видал ты непокорной?
Я остаюсь… и мог бы жениху…
Дочь передать без матери? Отлично!
Не одному, перед лицом дружин.
А матери где ж быть тогда назначишь?
Домой вернись… Там дети у тебя.
И бросить дочь? Кто ж понесет ей светоч?
Я перед нею факел понесу.
Да ни за что! Что ж это, шутки, что ли?..
Подумай… Женщине среди солдат…
А дочь без матери оставить? Сам подумай.
Другие дочери в Микенах у тебя.
О, там запоры крепки: не тревожься!
Эй, покорись!
Клянуся Герой, нет…
Пускай ты царь; я – мать и я – хозяйка:
Все для невесты приготовлю я.
Уходит.
Еще одной надежды нет – жену
Отсюда мне отправить не удастся:
О, это ясно. Против близких сердцу
Я замышлял коварство – и разбит
Со всех сторон. Теперь мне остается
К жрецу пойти и вместе обсудить
Весь этот труд, столь тяжкий для Эллады
И для меня столь горький, что богине
Угодно было нам на долю дать…
А я скажу и без гаданий: если
Ты женишься, то выбирай жену
И верную и добрую, чтоб дома
Сидела, – или вовсе не женись.
Уходит.
Скоро ль к пене серебряной,
На Симоентов[31] берег,
Рати Эллады, хлынете вы?
Скоро ль с судов поведет вас меч
На Илион фригийский,
Фебов чертог старинный?
Дивно сплетая там золото кос
С бледной зеленью лавра,
Дева Кассандра, пророчица
Феба, в эфир погружает взор,
Если дыханью бога внемлет.
Там, забрало усеяв стен,
Ужаса полны люди,
В дальнее море взоры вперят…
Ближе все медный Ареев щит
Держат враги на Трою,
К пене седой Симунта,
Едут к столице Приамовой:
Братьев сестру небесных[32],
В Спарту Елену вернуть хотят,
Дивную нивам родным отдать
После упорных битв кровавых…
Вперед, Атрид! Кровавой ратью
Пергама каменный венец
Ты окружишь; уж срыты стены,
Защитники твердыни взятой
Уж кровью обагряют прах.
В слезах царевны молодые
Сидят вкруг матери своей;
В слезах и ты, что в вихре страсти
Супруга бросила, – Елена,
Прекрасная Зевеса дочь.
О, пусть не сойдут никогда ко мне,
Не посетят ни детей моих
Эти заботы…
Внукам моим их вовсе не знать,
Что истерзают вас,
Лидии жены и Фригии,
Раззолоченные…
Будете возле станков своих
Так причитать, тоскуя, вы:
“Кто с моих кос умащенных фату сорвет,
Кто от погибших родимых стен
В даль умчит меня силою,
Всю слезами залитую?
Дочь долговыйного лебедя[33],
Ты меня губишь, ты!
Если не лжет молва,
Что родила тебя Леда
Зевсу, принявшему птичий вид;
Если все это не сказки,
Что неправду по свету
Сеют из книг поэтов”[34].