bannerbannerbanner
Богиня по выбору

Ф. К. Каст
Богиня по выбору

Полная версия

Впрочем, должна признаться, мне нравится такое внимание.

Надо сказать, Сюзанна всегда и во всем оставалась леди, что совсем неудивительно, поскольку родилась она на юге Миссисипи и лишь много позже перебралась в Оклахому (это место не считалось настоящим Югом). Аланна определенно наделена благородной гордостью южан. Видимо, качества истинной леди с Юга генетически столь сильны, что не меняются в зависимости от пространства и времени.

Подруга коснулась моего плеча, давая понять, что закончила с прической. Я встала, подняла руки и принялась терпеливо ждать, когда она завернет меня в золотистый шелк и заложит складки так, чтобы наряд выгодно подчеркивал изгибы фигуры и длинные ноги.

– Подержи вот здесь, я поищу новую брошь.

Зажав левой рукой струящуюся ткань, я смотрела, как Аланна перебирает в шкатулке драгоценности, золотой блеск которых тешил мое тщеславие.

– Вот… – Подруга протянула украшение, выставляя на мой суд. – Разве она не прекрасна?

– Бог мой, волшебно красиво! – Из моей груди вырвался стон помешанной на драгоценностях женщины.

Передо мной была золотая миниатюрная копия моего мужа – несущийся вперед воин-кентавр. Обеими руками он держал меч, украшенный бриллиантом, его волосы (или грива, если хотите) развевались. Великолепные мышцы человека, и коня, напряжены. Фигура была словно живой, мне даже показалось, что я ощущаю его трепет. А может быть, фигура и в самом деле трепетала, ведь в этом мире никогда ни в чем нельзя быть уверенной.

– Прекрасно, – протянула я, когда Аланна приколола брошь на место. – Очень похож.

– И я заметила. – Она отвернулась и вынула из шкатулки пару серег в форме колец, украшенных множеством бриллиантов. – Надеюсь, это немного тебя оживит. – Пламя свечей заставило камни заиграть, серьги будто вспыхнули огнем.

– Представляю, сколько они стоят. – Я надела серьги, наслаждаясь их тяжестью.

– Разумеется, они дорогие. Только самого лучшего… – Предложение мы закончили хором: – Достойна Избранная Эпоны.

Аланна протянула мне изящную диадему, украшенную янтарем, и я надела ее на лоб. Она сидела идеально, будто была создана для меня, словно я действительно была рождена для того, чтобы занять это место, и стала избранницей богини для оказания почестей, ну и, разумеется, исполнения обязанностей. Неудивительно, что я полюбила этот мир. Здесь мой муж, мои друзья; люди зависели от меня и верили мне; кстати, работа Любимицы Эпоны вознаграждается лучше, чем труд учительницы из Оклахомы, да что там, торговец бургерами получает больше учительницы государственной школы, представляю, как «обрадуется» Рианнон, когда это выяснит.

– Выглядишь прелестно. Бледная немного, но очень хорошенькая.

– Спасибо, мамочка. – Я скорчила смешную ро жицу.

В дверь два раза осторожно постучали.

– Входите! – крикнула я.

Малышка Нарин распахнула дверь и вбежала в зал, оживленно размахивая руками.

– Миледи! Воинов видели у Западного хребта.

– Что ж, надо их встретить.

– Не забудь плащ, Риа, – напомнила Аланна и помогла надеть плащ, подбитый горностаем (спешу отметить, что здесь нет защитников животных). Затем она сама закуталась почти в такой же плащ, и мы были готовы.

Обе женщины отступили, давая мне пройти, и, когда я выходила из купальни, сердце мое забилось сильнее. Сразу свернув налево, я прошла по личному коридору, ведущему во внутренний двор храма Эпоны. Охранники распахнули перед нами двери, и мы оказались перед толпой людей.

– Приветствую тебя, Эпона!

– Да благословит тебя богиня, леди Рианнон!

– Да хранит Эпона Избранную!

Я улыбалась и весело махала рукой слугам и стражникам, расступившимся передо мной, чтобы я могла пересечь двор, пройти мимо фонтана со статуей лошади, омываемой тугими струями, и добраться, наконец, до внешней стены храма из мрамора цвета слоновой кости. Мне понравилось, что снаружи собралась толпа жителей, желавших поприветствовать наших храбрых воинов, вернувшихся домой.

Храм Эпоны был возведен на плато, главный вход его, на некотором возвышении, был обращен как раз на запад. Подняв глаза от толпы, я вновь ощутила, как забилось сердце от живописного вида. Заходящее солнце раскрасило небо акварелью цвета гвоздики и фиалки, затемнив у самого горизонта до синевы чистого сапфира. На этом великолепном фоне появились фигуры воинов.

Миновав Западный хребет, войско двинулось дальше, словно единый поток – могучая сила, заключенная в грациозных телах. Сначала были видны лишь тени внутри тени, кентавры вперемежку с людьми на лошадях. Они быстро приближались, и стали различимы отдельные фигуры. Узоры, вышитые бисером на кожаных жилетах кентавров, сверкали и переливались, меняя цвета с каждым шагом. Уздечки лошадей с всадниками вспыхивали, ловя отражение солнечных лучей, падающих на великолепно украшенные налобники.

Воины неслись вперед плечо к плечу, над их головами развевалось знамя Партолона – вставшая на дыбы серебристая кобыла на царственном пурпурном фоне.

Достигнув местности перед самым храмом Эпоны, представлявшей собой открытую площадку, что было сделано в стратегических целях, войско совершило ловкий маневр и разделилось. Поток словно покрылся рябью, и вот уж он льется с двух сторон, окружая толпу встречающих, бурными криками приветствовавшую их появление.

Мне неожиданно вспомнились тренировки отца. Его команда играла столь успешно, что количество зрителей на их пятничных матчах в школе значительно превосходило обычное число болельщиков. Папа считал, что будет полезно для поднятия морального духа спортсменов немного развлечь фанатов, для этого разыгрывал на поле со своими мальчиками замысловатые комбинации. Футболисты делали ложные замахи и перемещались так, что происходящее напоминало постановку талантливого хореографа.

Охваченная приступом одиночества из-за тоски по отцу, невозможности встретиться с ним в этом мире и разделить радость увиденного, я наблюдала за моим мужем-кентавром, отважным воином. Он вырвался из строя и направился в мою сторону.

Папе он бы понравился.

Я сбросила с себя оцепенение и сглотнула, подавляя подступившую тошноту. Расправив плечи, я вскинула голову, чтобы выглядеть как настоящее воплощение богини, и вышла вперед, навстречу мужу.

Нас разделяли несколько шагов, овации и крики мгновенно смолкли, наступила ожидаемая тишина. Кланфинтан двигался быстро, однако время для меня остановилось, давая возможность разглядеть его. Он двигался с уверенностью и грацией, которая, как я раньше полагала, была не свойственна его виду – кентаврам. Вы, наверное, думаете, что такое создание – наполовину лошадь, наполовину человек – должно быть неуклюжим чудовищем; ошибка природы, неудавшаяся попытка объединить два мира. Поверьте, это не так. Кентавры были самыми утонченными из всех существ, которых я встречала в жизни, а мой муж – принц среди них. Он был высок, его мощный торс возвышался надо мной, хотя я была ростом пять футов семь дюймов. Темные блестящие волосы, как у испанских конкистадоров, заплетены в толстую косу, несколько непослушных прядей игриво выбивались, обрамляя лицо со строгими чертами.

Сейчас, увидев его после месяца разлуки, я посмотрела на него другими глазами и поняла, что он удивительно похож на Кэри Гранта, тот же мужественный облик, такие же четко очерченные скулы и соблазнительная ямочка на подбородке.

Взгляд скользнул ниже, и губы сами собой растянулись в улыбку – жилет кентавра очень ему шел, к тому же оставлял открытыми самые соблазнительные части. Как я теперь знала, температура тела у кентавров на несколько градусов выше, чем у человека, неудивительно, что холод не доставляет ему неудобств. Я не впервые любовалась этим восхитительным и во всех смыслах жарким телом. От талии и ниже он выглядел как безупречно сложенный жеребец гнедой масти ростом в шестнадцать ладоней в холке, со шкурой необыкновенного цвета спелого желудя, начищенной до блеска, хвост и манжеты на его ногах были черными.

Сейчас он казался мне особенно красивым, но каким-то чужим.

Муж встал напротив, подавляя меня одним своим присутствием. Я едва сдержалась, чтобы не отступить назад, и поспешила поднять глаза и встретиться с ним взглядом.

Глаза Кланфинтана были большими, но по-азиатски чуть раскосыми, цвета беззвездной ночи, такими темными, что зрачок был почти неразличим. Они завораживали меня, внезапно отступившая на время тошнота вновь дала о себе знать.

Неожиданно я вспомнила, как впервые подумала об интимных отношениях с этим неземным существом. Я была серьезно обеспокоена даже после того, как узнала, что по своему желанию он может приобретать облик человека.

Кланфинтан улыбнулся, и в уголках его глаз появились знакомые морщинки. Он взял мою руку, повернул ладонью вверх и прижал к своим губам. Взглянув исподлобья, он нежно прихватил зубами ее мягкую часть.

– Приветствую тебя, Любимица Эпоны, – произнес он звучным голосом, и слова разнеслись над толпой. – Твой муж и воины вернулись.

Энергия его речи приятно окутывала меня, даря ощущение любви. Муж несколько раз моргнул, и беспокойство улетело, словно его и не было, как гонимая резким осенним ветром листва. Нет, передо мной не гигантского роста незнакомец, а мой муж, мой любовник, мой помощник.

– Добро пожаловать домой, Кланфинтан. – Как у каждого преподавателя, у меня хорошо поставленный голос, каждое произнесенное слово было отлично слышно на большом расстоянии. При этом мои губы непроизвольно сильнее растягивались в улыбке. – Великий вождь и воин, муж мой. – Я шагнула и оказалась в его теплых объятиях, надеясь, что охватившая меня радость не столь откровенно видна присутствующим. – Я скучала по тебе. – Дрожь пробежала по телу, когда он склонился и нашел мои губы. Поцелуй был коротким, но страстным.

Я не успела ответить ему тем же, Кланфинтан подхватил меня за талию и посадил на спину. Словно по сигналу, нас окружили члены семьи и друзья, их восхищение и тепло ласкало нас и влекло к храму Эпоны.

 

Краем глаза я заметила в толпе платиновую блондинку, повернулась и увидела, как моя подруга Виктория кивает в ответ на сдержанное приветствие Дугала. Они оказались рядом, но даже не коснулись друг друга, хотя было видно, что оба не замечают окружавшей их толпы. Сторонний наблюдатель не уловил бы эмоций на прекрасном лице Виктории, казавшейся спокойной и безучастной. Узнав ее ближе, я поняла, как мастерски эта девушка умеет скрывать чувства; для главной охотницы и предводительницы своего народа это очень ценное качество. Но я все прочла в ее глазах, они горели желанием, и я надеялась, что Дугал видел это так же ясно, как я.

Кланфинтан вел толпу за собой, и вскоре она скрыла пару друзей из вида. С сожалением вздохнув, я положила руку на плечо мужа и принялась оглядываться, время от времени приветствуя взмахом руки знакомых воинов. Мне было непросто сдержать бурную реакцию тела на появление Кланфинтана, однако я должна помнить о своих обязанностях.

– Все очень серьезно, Возлюбленная моя! – раздалось над ухом, и я вздрогнула, будто схватилась за оголенный провод. Черт, ненавижу такие штуки!

Кланфинтан повернулся и посмотрел на меня с тревогой, но я успокаивающе похлопала его по плечу. Мое состояние мгновенно передалось ему.

Эпона не говорила со мной несколько месяцев, но я знала ее голос, как свой.

Мы вошли во внутренний двор храма, и Кланфинтан повернулся к напиравшей толпе. Посмотрев на меня через плечо, он накрыл мою ладонь своей. Я несколько раз кашлянула, приводя в порядок беспорядочные мысли.

– Хм, да, я… – Люди замолчали. Оглядев толпу, я заметила мелькнувшую между фигурами тень. Замерев на мгновение, она насторожилась, словно чего-то ждала, но исчезла, стоило мне остановить на ней взгляд. Я снова откашлялась, стряхивая с себя наваждение. – Я… я… – Мой взгляд блуждал, пока я не увидела Аланну. Она крепко обнимала мужа, но смотрела прямо на меня, поджав губы, явно недовольная моей непривычной растерянностью.

Я выдохнула и заговорила:

– Мы приглашаем всех вас, почитающих Эпону, а также ваши семьи, присутствовать на празднике в честь наших храбрых воинов. – Я наконец смогла расслабиться и заговорила уверенно: – Разделите с ними радость встречи, угощение и вино!

Толпа восторженно приняла мои слова и была го това пройти в главный зал. Кланфинтан развернулся, осторожно поднял меня и поставил на землю рядом с собой. Мы вместе первыми вошли в зал, муж старался ступать не так широко, чтобы не выступить вперед.

– С тобой все нормально, Риа? – негромко спросил он.

– Да, все хорошо. – Я постаралась улыбнуться, но мне помешала тошнота, на борьбу с которой пришлось срочно бросить все силы.

Стражники у дверей салютовали нам так слаженно, будто все были тенью одного человека. Они распахнули двери, и ароматы великолепной еды вырвались наружу, заманивая и дразня.

Кланфинтан проводил меня к двум ложам, которые всегда напоминали мне о роскоши Древнего Рима. Поклонившись, когда я опустилась на одно из них, он занял свое место. Мы, как и древние римляне, вкушали пищу лежа (только обходились без обжорства и его последствий). Изголовья наших лож почти соприкасались, перед нами в пределах досягаемости на узком столе были выставлены яства. Я посмотрела на мужа и улыбнулась, однако меня озадачил его пристальный взгляд. В зале наступила тишина, и я опять откашлялась, прежде чем начать молитву. Надо сказать, для меня выступать перед аудиторией (равно как и объяснять, отчитывать, наставлять) было делом не только привычным, но и любимым.

– Благодарю тебя, богиня Эпона, за счастливое возвращение наших воинов. – От моего уха не ускользнул тихий гул одобрения среди гостей. Я закрыла глаза, высоко подняв голову, и вытянула вверх руку, будто обращаясь к небесам и людям одновременно. – Мне достаточно было сомкнуть веки, чтобы увидеть, какие трудности нам пришлось пережить в прошедшем сезоне. – В первые дни своего пребывания в Партолоне я узнала, что год здесь поделен не на месяцы, а на сезоны и связан с лунными циклами. – Однако наша богиня была все время рядом. Мы слышали ее голос в шуме дождя и птичьей трели, ощущали в смене циклов луны, дуновении ветра, сладком и живительном запахе земли. Смена сезонов учит нас тому, что жизнь не состоит из одних только радостей. Иногда мы получаем их от судьбы вперемешку с трудностями, иногда их приходится искать самим, ведь, только промыв песок, можно получить золото. Сегодня мы благодарим богиню за драгоценный дар. Слава тебе, Эпона! – Слова эхом разнеслись по огромному залу. Я открыла глаза, улыбнулась собравшимся на пир и легла, опираясь на локоть.

– Принесите мне травяной чай и уберите вино, – тихо велела я стоящей наготове служанке.

Она внимательно посмотрела на меня, видимо, старалась понять, чем вызвано столь странное поведение, но не посмела задавать вопросы.

– Что с тобой, Риа? – Кланфинтан говорил почти шепотом, но беспокойство на его лице заставило нескольких близких друзей, лежащих неподалеку (в том числе Аланну и ее мужа), повернуться и посмотреть на меня вопросительно.

– Ах, – отмахнулась я, изо всех сил стараясь выглядеть веселой, – небольшое недомогание, никак не хочет меня оставить. – Пытливый взгляд мужа я встретила своей обычной ироничной усмешкой. – Оно такое же настойчивое, как и я.

Послышались приглушенные смешки, но я заметила, что лица Аланны и Кланфинтана оставались серьезными.

– Ты бледная… – Муж продолжал внимательно меня разглядывать. – И, кажется, похудела.

– Ерунда. Невозможно стать слишком богатым или слишком худым, – отшутилась я.

– Хм. – Мой муж несколько раз фыркнул, такой звук часто издают лошади.

– Аланна, – окликнула я подругу, – разве девушки не собирались сыграть нам во время пира?

– Да, Риа, – улыбнулась она в ответ, хотя улыбка получилось натянутой, видимо, думает, что я на грани нервного срыва. – Они, как всегда, ждут твоего разрешения. – Она указала рукой на эстраду в дальнем углу, где шесть девушек сидели, напряженно ожидая команды, сложив музыкальные инструменты на колени. Все с волнением посмотрели в мою сторону.

Как глупо. Что со мной происходит? Определенно, это опухоль мозга. Я подняла руки, дважды хлопнула в ладоши, и сразу послышались волшебные звуки арфы. Остальные инструменты вступали по очереди, и вскоре я была очарована мелодией, немного напоминавшей кельтскую, но полную магии Партолона.

Внезапно я поняла, что из моих глаз сейчас польются слезы, надо признать, я с трудом поборола желание свернуться калачиком и зарыдать в голос.

Похоже, со мной происходит что-то серьезное. Я не плакса, более того, женщины, у которых постоянно глаза на мокром месте, меня нестерпимо раздражают.

Звон посуды привлек мое внимание к столу. Передо мной появилось блюдо с чем-то похожим на курицу, политую чесночным соусом. Аромат распространился быстро, и мне пришлось плотно сжать губы, чтобы подавить тошноту.

Я сжала руку испуганно посмотревшей на меня служанки.

– Убери это и принеси… – процедила я сквозь зубы, перебирая в голове блюда, вкус которых не вызывал отторжения. Тут я очень кстати вспомнила о правиле БРЯТ, применимом в случаях проблем с желудком, – бананы, рис, яблочное пюре, тосты; о нем я узнала, когда после колледжа работала администратором в клинике, это меня сразу воодушевило. – Рис! Принеси мне отварной рис.

Девушка захлопала ресницами:

– Только рис, миледи?

– Да. И еще поджарь несколько кусочков хлеба, – добавила я с улыбкой.

– Конечно, миледи.

Проводив взглядом служанку, я повернулась к мужу, разглядывающему меня с подозрением. Желая избежать вопросов, я решила сделать шаг первой и весело защебетала:

– Итак, рассказывай, я хочу знать все-все. – Я взяла чашку, надеясь, что травяной чай успокоит желудок. – Люди переселились в Сторожевой замок и Ларагон? Вам удалось схватить оставшихся в живых фоморианцев?

– Риа, я ведь еженедельно отправлял тебе отчеты о наших действиях, чтобы держать тебя в курсе.

– Я помню, любимый, но мне интересны детали. – Я улыбкой поблагодарила служанку, поставившую передо мной тарелку с дымящимся белым рисом.

– Как пожелаешь. – Он вздохнул, откусил от чего-то отвратительно вкусного и начал рассказ о событиях прошедшего месяца: – К нашему прибытию работы по ремонту и благоустройству обоих замков были уже завершены, поэтому разместить людей удалось достаточно быстро…

Слушая Кланфинтана, я разглядывала его лицо и осторожно глотала рис, запивая чаем.

– …так что в Ларагоне все прошло гладко, в этом нам очень помогла Талия и другие музы. Знаешь, многие воспитанницы изъявили желание остаться в Ларагоне, чтобы помочь вновь прибывшим и их семьям устроиться. – Он хитро улыбнулся. – Мне кажется, некоторые приближенные муз не вернутся в Обитель.

Замок Ларагон был возведен близ Обители муз – своего рода института для девиц Партолона. Для учебы отбирались лучшие девушки, их воспитанием занимались девять жриц – земных воплощений муз. Получившие образование при храме Обители были самыми уважаемыми женщинами в Партолоне. Неудивительно, что у воинов не возникло никаких проблем с устройством в замке Ларагон.

Кланфинтан смотрел на меня с возрастающим беспокойством, однако продолжал:

– Впрочем, женщинам, перебравшимся в замок, поначалу было нелегко, поэтому я решил отложить отъезд на несколько недель. Ничего удивительного, что, после всех совершавшихся там зверств, новые жители чувствовали себя в его стенах неуютно.

Я отлично знала, о каких зверствах он говорит, от воспоминаний у меня бежал мороз по коже. Вскоре после того, как я очутилась в Партолоне, раса гуманоидов-вампиров, называемых фоморианцами, предприняла попытку уничтожить этот мир и его жителей. Самым ужасным было то, что мужчины-фоморианцы охотились на местных женщин, насиловали их и оплодотворяли. На свет появлялись мутанты, скорее монстры, чем люди по своей сути.

Я содрогнулась, вспомнив сцену родов, свидетельницей которой стала благодаря Эпоне, пожелавшей, чтобы я все увидела сама, и отправившей мой дух в путешествие. Думаю, будет достаточно сказать, что женщины во время родов погибали. Фоморианцы считали их одноразовым материалом, инкубатором для потомства.

Несмотря на то что чудовища едва не разрушили замок и уничтожили всех его обитателей, расправа с ними была скорой и успешной. Намного хуже обстояли дела со Сторожевым замком. Именно через него фоморианцы проникали в Партолон, и прошло несколько месяцев, прежде чем мы об этом узнали. Враги обосновались в замке, сделав его своим штабом, там же держали женщин, которых насиловали до тех пор, пока они не производили на свет потомство. Там женщины и умирали, разрываемые изнутри когтями младенцев-монстров.

– Я благодарна тебе за то, что ты задержался и убедился, что женщины, переселившиеся в Сторожевой замок, чувствуют себя в безопасности. – Не помню, в который раз я вознесла хвалу Эпоне за то, что нам удалось одолеть фоморианцев, а также поблагодарила внезапную эпидемию оспы, как это ни покажется странным; болезнь ослабила врагов и уничтожила значительную часть их воинства.

– Я знал, что ты не ждешь от меня меньшего. – Во взгляде мужа было столько тепла.

– Ты мой герой. – Я вздохнула и мечтательно улыбнулась.

– Только такой тебя и достоин. – Словесная пикировка между нами была делом привычным. К тому же Кланфинтан расслабился, видя, что я стала больше походить на саму себя.

Обидно, что с моей стороны это была лишь игра. Я заставила себя проглотить ложку риса, слушая рассказ мужа.

– Однако выследить оставшихся в живых фоморианцев было сложнее, чем обустроить заново замки. – Лицо его помрачнело. – За время наших поисков мы обнаружили много женщин. Их похитители умерли или сбежали, бросив несчастных беременных пленниц. – Он покачал головой. – Многие были заражены оспой, большинство были так слабы, что вскоре умерли. Выжившим, находящимся на ранних сроках беременности, Каролан давал зелье, чтобы спровоцировать выкидыш. Это срабатывало во всех случаях, но половина женщин все равно погибла. К сожалению, Каролан не смог помочь избавиться от плода тем, кого мы нашли уже слишком поздно. Он был в силах лишь облегчить их боль и предсмертные муки.

Он огляделся, пытаясь найти взглядом целителя.

– Он очень страдал, Риа, что не смог спасти все жизни.

Я проследила за его взглядом и увидела Каролана. Меж его красивых, выразительных глаз появились глубокие морщины. Он не выпускал Аланну из своих объятий и смотрел так, будто может потерять, если не будет ощущать ее присутствие физически.

– Я позабочусь о том, чтобы в ближайшие дни у Аланны было достаточно свободного времени. – Я подмигнула мужу и улыбнулась.

– Замечательно, это пойдет ему на пользу. – Он перехватил мой взгляд. – Я надеюсь, что моя жена тоже сможет выкроить время, – он лукаво сощурился, – для своего мужа.

 

– Хорошо, что я знакома с твоей женой. – Мне хотелось, чтобы слова прозвучали волнующе, а я выглядела соблазнительно, однако опять помешала тошнота. – Она уверяла меня, что… О черт! – Едва успев отвернуться, я перегнулась через подлокотник, к счастью с противоположной стороны от мужа, и, подобно фонтану, извергла месиво риса и темного чая прямо на превосходный мраморный пол. К моей досаде, изрядная порция досталась юной служанке, не успевшей вовремя отскочить.

Мгновенно стихли все звуки – присутствующие застыли в оцепенении. Я принялась поспешно вытирать губы, разглядывая следы своего позора. И тут заметила белые зернышки, показавшиеся мне чем-то знакомым… это же… личинки! О нет!

Меня снова вырвало, на этот раз на подоспевших ко мне Викторию и Каролана.

– Ой, п-простите! – Я тряслась и заикалась, лихорадочно вытирая слезы. Мне показалось, что я должна непременно встать, но стоило мне подняться, зал будто заволокло серым туманом и стало трудно дышать. Тело сделалось ватным, отказываясь мне повиноваться, колени подгибались.

– Я здесь, Риа! – донесся сквозь пелену голос Виктории, оказавшейся рядом даже раньше Кланфинтана. Подруга осторожно положила меня на кушетку.

Я открыла глаза, но дышала все еще с трудом. Все, это конец. Мне суждено скончаться здесь, перед гостями. Бог мой, какая некрасивая смерть, сокрушалась я…

Кланфинтан склонился надо мной, и я мельком увидела его белое, как бумага, лицо. Странно, ведь обычно его кожа бронзового оттенка.

– Нет, подожди, я должна сказать Вик… – Голос казался чужим, словно источник звуков находился за пределами моего тела. Я вытянула руку в пустоту, но охотница-кентавр ее поймала. – Люби его, – прошептала я. Глаза Виктории расширились. – Не обращай внимания на мнения других и на разницу в возрасте.

Подруга попыталась вырвать руку, но у меня неожиданно нашлись силы ее удержать. Я ведь умираю, она обязана меня выслушать. На смертном одре люди получают определенные привилегии. Возможно, близость смерти так пугает столпившихся у одра, что они невольно внимают речам, которые в любое мгновение могут прерваться. В любом случае я собиралась высказать все, что считала нужным, а потом можно и уходить.

– Он тебе нужен. Прекрати убегать и отказываться от ценного подарка судьбы.

Виктория смотрела на меня с обычным для нее спокойствием, ни одна мышца на лице не дрогнула, лишь расправленные плечи внезапно опустились, выдавая ее внутреннее смятение. Я из последних сил пожала руку подруги, и моя голова упала на широкую грудь Кланфинтана.

– Как же мне плохо, – пробормотала я.

Последняя фраза, которую я услышала, прозвучала особенно громко в тишине зала.

– Лекарь, следуй за мной, – произнес мой муж ледяным тоном.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru