Татьяна Константиновна Фадеева
Случайная встреча
– Напиши пожалуйста про детство? Лариса. Наверняка верховодила среди ребятни?
– Теперь о детстве в Красноярске. Когда мне исполнилось семь лет, родители переехали в более просторную квартиру, уже из двух комнат, но с соседями, в такой же двухэтажный деревянный барак на втором участке, рядом с улицей Вавилова и средней школой № 40 уже не на левом, а на правом берегу Енисея. Там родились мои братья Володя и Сергей, а я пошла в первый класс той самой школы № 40, где директором был Иван Александрович Автушко. Верный сталинец настолько, что даже в 50-х годах носил брюки галифе, начищенные до блеска хромовые сапоги и китель с блестящими пуговицами военного образца.
Каждое утро он стоял, как часовой у школьных дверей и сверлил глазами тех, кто явился во время звонка на первый урок. Я, конечно, всегда была в числе оных, поэтому получала отменный нагоняй от своего директора.
«Шевчеееенко!», – зычно кричал он на весь первый этаж, – «Смирррно! Опять опаздываешь? Вызываю родителей!"
Я – ему: «Так они приходят с работы, когда школа уже закрыта»
Он, вскипая: «Еще будешь так отвечать, будет двойка по поведению и останешься в пятом классе на второй год. Шагомммарш в класс!»
Я бегом, с радостью, что легко отделалась, и обещаниями исправиться, летела в свой класс.
Училась я не без троек, честно говоря. Пятерки были только по русскому языку и литературе. По точным наукам – тройки, остальные – четверки. Родителей это устраивало, слава Богу.
Я очень удивилась, когда на родительском собрании наш математик, дойдя до моей фамилии, сказал маме: «У Ларисы логический склад ума, она могла бы быть отличницей и по алгебре и по геометрии, но такая непоседа, шило у нее, знаете ли, в одном месте. Неусидчивая очень и это портит все».
В каком месте у меня шило мама объяснила по дороге домой, а о логическом складе моего ума я потом слышала много раз в присутствии старших родственников и соседей.
У братьев моих не было такого склада ума, но они по точным предметам получали пятерки. А я только по русскому и литературе блистала на школьных олимпиадах и конкурсах школьных сочинений.
В седьмом классе была капитаном сборной районной команды по волейболу, хорошо ходила на лыжах. Но более всего отличалась, как ведущая разных вечеров и концертов. Виной тому была четкая дикция и громкий голос, не тонкий-звонкий, а такой зычный дикторский.
– Продолжение, Таня, следует после ужина.
– Жду с нетерпением, Лариса! Как хорошо ты пишешь, читала бы и читала, а еще прибеднялась «давненько не брал я в руки шашек».
– С пятого класса мне предложили на краевом радио вместе с одним мальчиком вести радиогазету «Пионерский салют» на два голоса. Вела я ее вела и вскоре под руководством нашего старшего пионервожатого начала писать небольшие фельетоны о том, что детям негде играть во дворах ни в футбол, ни в хоккей, ни в салки. Дворники ЖЭУ гоняли нас отовсюду.
Из-за своего мальчишеского босоногого характера я невольно становилась заводилой и неформальным лидером. Мне все время надо было создавать какие-то отряды, ходить с ними в походы летом на Красноярские Столбы. В таежном лесу пели песни у костра, ночевали в палатках, сами варили себе на костре похлебку или уху, пекли в углях картошку. Шикарное было детство. В войну любили играть, в плен фашистов брать.
Постепенно со своими детскими фельетонами, которые сама и читала на краевом радио начала писать заметки в газету «Пионерская правда», собкором которой по Красноярскому краю был наш вожатый Анатолий Ануфриев. Он давал задания по той или иной теме, а я с удовольствием строчила в газету. Тогда и зародилась мечта поступить учиться журналистике после школы.
В Красноярске тогда еще университета не было поэтому поступила в Иркутский университет на историко-филологический факультет отделение журналистики. Так как-то все удачно складывалось само собой, без знакомств, без денег, поступила с первого захода и закончила с приличными оценками, хотя и не с красным дипломом.
Дипломную работу по теме «Газета «Коммунист Заполярья» в борьбе за социалистические преобразования Енисейского севера» защитила успешно. В то время мужа моего крайком партии направил руководить газетой с таким названием в заполярную Игарку. Отсюда и тема диплома.
А я в этом небольшом портовом городке на местном телевидении вела молодежные авторские программы в свои двадцать два года. Позднее, начиная работу на Карельском ТВ я с ностальгией вспоминала те годы, когда смотрела любимую всеми программу Сергея Никулина «99-209».
25.02.2018
– Лариса, привет! Мальчики наверное за тобой бегали в старших классах? Была ли первая любовь в школе?
– Первая школьная любовь, Таня, пришла ко мне слишком рано и совершенно неожиданно. В четвертом классе, когда мне не было еще и десяти лет.
Со мной за одной партой сидела круглая отличница Света Ястребова – голубоглазая блондинка с красивыми косичками.
За нами сидели два мальчика Юра Кузин и Валера Экзархов, пожалуй самые симпатичные в школе и тоже отличники.
В тот день моей соседки по парте не было на уроках, она болела.
И вдруг я слышу вопрос Юрки к Валерке: «Тебе нравится Светка Ястребова?”
Тот отвечает: «Да не знаю, а чо?» Сибиряки «чокают».
Юрка ему: «Я так хочу, чтобы она тонула, а я бы ее спас»
То что со мной случилось после этих слов, я запомнила на всю жизнь. Мне стало так больно, что я оделась и ушла с уроков. Дома отказалась от еды и слегла в постель, отвернувшись к стене, я долго-долго пллакала. Почему он не меня хотел спасать? Почему ее?
Ответа на этот вопрос не было и не могло быть. Утром меня разбудила бабушка и, увидев мое опухшее от слез лицо, решила, что у меня какая-то неясная болезнь. Она оставила меня дома. А назавтра к счастью был выходной, и внешние признаки этой болезни исчезли, но сердце еще долго продолжало болеть и страдать.
Только значительно позже я поняла, что это и была моя первая несчастливая любовь, во многом повлиявшая на всю мою личную жизнь и отношения с противоположным полом. Если охарактеризовать коротко, то став старше и похорошев, я увлекавшихся мною ребят легко и равнодушно бросала. Можно сказать, изощренно испытывала на прочность и оставляла, а потом спокойно шла дальше своею дорогой. Меня совершенно не трогали их страдания и душевные муки. Может быть, так продолжалось бы еще долго, но в девятнадцать лет я неожиданно и без всякой любви согласилась на предложение руки и сердца своего будущего мужа. Но это уже другая история.
– А где ты встретила своего мужа?
– Отдохну и расскажу о своем замужестве и отношениях с мужем на протяжении двадцати пяти лет семейной жизни. Они были неплохими.
26.02.2018
– Многие даже завидовали нам, но мы оба знали, что все могло быть намного лучше, радужнее и не закончилось бы к серебряной свадьбе окончательно и бесповоротно.
Почему согласилась выйти замуж именно за него?
Довольно легкомысленная вышла история.
По своему характеру я холерик. Быстро увлекалась кем-то и так же быстро остывала. Поклонников и друзей было много. Сильной привязанностью и верностью к ним я не страдала. С одним иду в кино сегодня, с другим завтра на концерт. С третьим в театр музкомедии на оперетту «Сильва». С будущим писателем и журналистом «Красноярского комсомольца», а пока моим приятелем, Валентином Распутиным и его другом поэтом Романом Солнцевым ходили на поэтическую встречу с молодым тогда Евгением Евтушенко. Такая активная, творческая юность промчалась примерно с шестнадцати до девятнадцати лет, пока я не вышла замуж.
Часто бегали на танцы, провожались, целовались конечно, но до серьезных интимных отношений дело не доходило. Не позволяли строгие нравы общественной морали, недостаток нашей собственной зрелости, родительское воспитание, короче, время было такое.
И вот однажды, недели за две до очередного Нового года угораздило меня сломать ногу. Все мои друзья и поклонники, узнав об этом событии, меня конечно, навещали, домой звонили, а к самой новогодней ночи все определились кто, где и с кем будет отмечать и за день-два до праздника с моего горизонта исчезли. Я понятное дело загрустила от одиночества со своей сломанной ногой в гипсе.
Еще довольно молодые родители мои со своими братьями и сестрами собрались в нашем доме, тогда уже в трехкомнатной квартире, чтобы грандиозно отпраздновать Новый год.
Я же решила встретить этот Новый год в своей комнате в гордом одиночестве. Мне принесли фрукты и сладости, какие-то сувениры и удалились пить, есть и танцевать, отмечая любимый праздник. Настроение у меня было незавидным. Все планы на новогодние гуляния рухнули, друзья и подруги где-то веселятся, а я вся такая молодая и красивая лежу с загипсованной ногой, сердитая на весь мир.
И вдруг, надо же! Раздался осторожный стук в дверь моей одинокой кельи, и на пороге возник он, мой Онегин. Молодой человек, с которым я дружила уже после его службы в армии года три, не думая ни о каком замужестве.
Володя работал в газете красноярских авиаторов и заочно учился в Иркутском университете на журфаке, поступить на который я тогда только еще мечтала.
Он вошел в мою комнату молодой, красивый с огромным букетом цветов, бутылкой шампанского и апельсинами. Снял пальто, сел у моей кровати, не замечая загипсованной ноги, открыл шампанское, и мы просидели у моей елочки до четырех часов утра.
Он весь вечер держал в своих руках мои ладони, время от времени целуя их, и глядел в мои карие глаза, в которых сиял отсвет новогодних огней и моей благодарности за чудный вечер так неожиданно подаренный мне.
А за дверью носились два моих брата и танцевали родители со своими гостями.
В середине февраля мы с Володей поженились. Чем очень удивили всех моих поклонников и друзей. А в ноябре родился наш первенец сын Андрей.
Через три года мужу предложили работу редактора городской газеты в заполярной Игарке на севере Красноярского края, а я вела там молодежные авторские передачи на телевидении.
В Игарке, маленьком портовом городке был свой уклад, свой северный колорит, вся жизнь вращалась вокруг градообразующего предприятия Лесопильно-перевалочного комбината, откуда каждое лето шла на экспорт в пятьдесят пять стран мира ангарская сосна. На погрузку этого лесоэкспорта каждое лето в город прибывали две тысячи сезонных рабочих-стивидоров, а по русски грузчиков со всего Советского Союза. Это был особый контингент рабочих, состоящий из завербованных для погрузки людей, среди них были недавно демобилизованные из армии солдаты, было много лиц, освободившихся из мест заключения. Игарский горком комсомола формировал из этого спецконтингента комсомольско-молодежные бригады по сорок человек и организовывал среди этих бригад соцсоревнования.
В городе на период погрузки лесоэкспорта вводился сухой закон. Кругом – тундра, и спиртное можно было привезти только самолетом с материка. В городских магазинах продажа алкоголя резко ограничивалась.
Летом в городе было много туристов и комсомольцы часто работали в свои летние отпуска экскурсоводами.
Лето в Игарке короткое, но жаркое до тридцати градусов тепла, а зимы длинные и суровые до сорока пяти градусов мороза. Экзотика одним словом.
Через четыре года такой жизни моего мужа за активное внештатное сотрудничество с ТАСС пригласили на работу собкором этого информационного агентства по Ульяновской области.
Мы прожили на родине Ленина десять лет. Там родилась наша дочь Таня.
А потом карельский тассовец поменялся с моим мужем рабочими местами, его дочери не подходил карельский климат. И мы оказались в Петрозаводске с двумя своими детьми.
27.02.2018
– Лариса, добрый день. Что дальше было?
– Привет. Не торопи, Таня. Писать с телефона-андроида нелегко, пишу быстро, чтобы не потерять мысль.
– Начало 80-х. Умирает Брежнев, наступает период безвременья и пышных похорон пожилых претендентов на пост главы государства. А для нас прощай родина Ленина, бывший Симбирск с его мемориальной зоной и заскорузлой эпохой застоя.
За мои критические статейки нам с мужем под занавес устроили чистку мозгов в одном из кабинетов обкома КПСС, а вдогонку потянулся шлейф сплетен и обыкновенной клеветы.
В итоге наши мужья ТАССовцы спокойно приступают к своим привычным обязанностям на новых местах работы – писать что, где и когда произошло в закрепленных за ними регионах.
Жены собкоров тоже должны были поменяться рабочими местами в газетах, где до этого трудились, не покладая рук.
Жену карельского тассовца в Ульяновске взяли без вопросов, так как она прилежно освещала успехи партийной жизни в «Северном курьере», а жена ульяновского тассовца, это я, как ты понимаешь, должна была занять ее место и писать на те же темы.
Но сплетни о моем дурном характере и неисправимом критиканстве властьимущих сделали свое дело. Место мое в «Северном курьере» оказалось кем-то занято, а мне предложили временно поработать внештатником в этой газете.
Это «временно» затянулось на долгие месяцы и я практически оказалась без постоянной работы в незнакомом городе. Не привычно и не уютно мне как-то стало. Долго я не унывала, потому что стало ясно откуда ветер дует. Вспомнила свою работу на телевидении в Игарке и Красноярске и решила съездить на переговоры в ГТРК «Карелия».
– Как тебя там встретили, Лариса?
– Из-за большого письменного стола не просто встал, а вежливо вышел мне навстречу и приветливо пожал руку руководитель Карельского ТВ Валерий Анатольевич Тольский.
И, элегантно предложив даме присесть, вернулся на свое рабочее кресло. Ни разу не перебив, он выслушал рассказ о моих мытарствах с трудоустройством и желании вновь попробовать себя на телевидении после многих лет работы в газетах.
«В таком случае, вам Лариса, лучше начать с информационной программы «Экран дня», – сказал Тольский неожиданно, как-будто вопрос с моей работой уже был решен.
«Напишите в отделе кадров заявление, оставьте свою трудовую книжку и завтра выходите на работу. Пропуск вам выпишут и оставят на проходной, принесите только свою фотографию», – его слова звучали для меня приятной музыкой.
Я была на седьмом небе от счастья.
Утром в редакции меня встретили три женщины-корреспондентки Галя, Сильва и Наташа. Познакомились, особой радости по поводу моего прихода я не заметила, но рабочий стол и чашка чая мне были любезно предложены.
