Гости столпились кольцом вокруг этого зловещего брачного ложа. Невеста вышла вперёд с высоко поднятой головой. Взгляд её был ликующий и даже хищный. Она медленно обнажилась, сбросив свой свадебный наряд на песчаный пол и взобравшись на ложе, уселась на связанного Германа верхом. Она принялась у всех на виду отрываться на безвольном теле своего жениха за все те годы мучительного воздержания. И вероятно за всех своих девственных предшественниц тоже.
Многое из того, что вытворяла с Германом эта дикарка, он не ведал даже со своей законной супругой Оксаной, и это не смотря на их современные взгляды и искушённость в любовных утехах.
Дикари глазели на всё это развратное представление, громко восклицали, что-то комментировали и бессовестно дрыгались, показывая пальцами на разные части тела жениха.
Сколько длилась эта первобытная вакханалия, Герман не знал, и знать не хотел. У него не осталось ни сил, чтобы злиться, ни слёз отчаяния и обиды, чтобы оплакивать свою участь. Он просто отрешился от всего происходящего и в какой-то момент отключился.