Федор Галич
Путинбург
Глава семнадцатая
Проснулся Владимир в своей кровати, облачённый в голубой костюм для виртуальных утех.
– Блин! Неужели я наконец-то кого-то трахнул, и по иронии судьбы не запомнил кого?
Несмотря на сильную головную боль, Владимир сумел сообразить, как можно легко проверить был ли у него с кем-то секс или нет. Для этого он осмотрел костюмный кармашек для пениса, ища в нём следы спермы. Однако кармашек оказался совершенно сухим.
– Значит, всё-таки не трахнул, – огорчённо и в то же время с облегчением подумал Владимир, стягивая с себя костюм для интима. – А зачем я тогда в него «наряжался»? Надеюсь не для того, чтобы сбегать к четвёртому «зайцу», именуемому Алисой?
Чтобы прояснить туманные воспоминания, он прямиком, не завтракая, направился к Венере.
На берегу на рабочем месте её не оказалось. Вместо Венеры возле «Ассоль» скучала другая экскурсоводша, похожая на буфетчицу. Владимир попытался выяснить у неразговорчивой женщины, где можно найти Венеру, но та, лишь пожимая плечами, молча, мотала головой. Ему пришлось переться в экскурсионную контору и за сторублёвую древнюю купюру выкупать у хозяина лодки полный пакет личных данных работающей у него сотрудницы.
От активных перемещений по деревянным мосткам береговой линии, Владимира «заштормило» ещё больше и, чтобы добраться до нужного адреса, ему пришлось нанять жёлтую вёсельную лодку с шашечками на бортах. Удобно развалившись на «носу» лодки, Владимир намеревался скоротать время в пути, погрузившись в дрёму, но вызываемая плавными покачиваниями лодки тошнота вынуждала его бодрствовать. Неспешно преодолев расстояние от экскурсионной конторы до пункта назначения за сорок минут, таксист подгрёб к причалу заветного дома. Поблагодарив таксиста, Владимир заплатил с пластиковой карты один рубль двадцать пять копеек и, с трудом сдерживая рвоту, вылез из лодки.
Поднявшись по ступенькам на третий этаж, Владимир расправил на себе измявшуюся в лодке одежду, поправил причёску и, растянув лицо в довольную улыбку, позвонил в дверь.
– Владимир? – раздался удивлённый голос Венеры из дверной акустической системы. – Как ты здесь оказался?
– Тебя не было на берегу. Я забеспокоился о твоём самочувствии и решил тебя проведать, чтобы, так сказать, убедиться, что с тобой всё в порядке, – начал неразборчиво мямлить в видеофон Владимир, на ходу придумывая легенду, откуда он мог узнать адрес её съёмной квартиры, чтобы не выдать настоящего «информатора».
– Заходи, – сонным голосом пригласила в квартиру Венера и отключила видеосвязь.
Дверь пшикнув отворилась. Владимир, переступив порог, сразу почувствовал себя оказавшимся в сказке. Обстановка квартиры напоминала большой игрушечный кукольный «домик принцессы», внутри которого жила самая обыкновенная реальная девочка. Стены, пол и потолок были нежно-розового цвета, а мебель – светло-бежевого.
– Привет, Д’Артаньян, – выйдя из спальни, поприветствовала Владимира заспанная Венера и сладко зевнула. – Откуда у тебя мой домашний адрес?
– Не помню. А разве не ты мне его сообщила? – свалил всё Владимир на вчерашнюю вымышленную «забывчивость», надеясь на то, что хмельная память Венеры в данную минуту тоже продолжает крепко «спать».
– Не-е-е-т. Я была не настолько пьяна, чтобы выдать адрес своей «конспиративной» квартиры, – усмехнулась девушка. – Подруги этого сделать тоже не могли из женской солидарности. Остаётся два варианта: ты меня выследил после работы или во время нашей совместной ночной прогулки по «городу развлечений» ты незаметно подцепил к моему виртуальному костюму хакерский приборчик и, «взломав» мой аккаунт через IP-адрес, добыл мои личные анкетные данные. Однако судя по тому, в каком ты был состоянии, остаётся единственный вариант со слежкой.
– Да ты просто «Шерлок Холмс» в юбке, – похвалил Владимир дедуктивные способности Венеры, признав её версию абсолютно верной. – А вот я не могу блеснуть своей эрудицией и похвастаться аналитическим складом ума, чтобы понять, а с чего это я вдруг стал «Д’Артаньяном»? Во-первых, на моём «складе» ума полный бардак после вчерашнего. А во-вторых, моя башка раскалывается от боли, и в трещины выдуваются даже элементарные знания. Может, ты найдёшь, чем опохмелиться? Я вылечу голову и превращусь в более спокойного уравновешенного и мудрого персонажа, нежели этот глупый гасконец.
Венера, молча, сходила в спальню, вынесла из неё зелёный баллончик и протянула Владимиру.
По схематичному рисунку на баллончике он понял, что нужно направить распылитель в рот и пшикнуть два раза.
Немедленно проделав процедуру, он почувствовал во рту приятный лимонно-огуречный вкус, а через десять секунд и внезапно проходящую головную боль. Руки перестали трястись, тошнота прекратилась, а в руках и ногах налились мускулы.
– У тебя в родне были хронические алкоголики? – поинтересовалась Венера, вынимая баллончик из рук Владимира.
– С чего ты взяла?
– Всё очень просто. Все цивилизованные люди пользуются этим антипохмельным средством, и лишь неизлечимые пьяницы опохмеляются по старинке. Ведь они это делают не для того, чтобы подлечиться, а для того, чтобы снова захмелеть, – объяснила Венера и, помахав перед носом Владимира зелёным баллончиком, убрала его в карман шёлкового халата.
– Да знаю я об этих баллончиках. Зачем ты из меня идиота делаешь? – соврал Владимир, корча из себя человека из высшего общества. – Может я, специально оставил свой баллончик дома и просто искал причину, чтобы выпить с тобой по «чуть-чуть», расслабиться да побыть наедине, без твоих подруг?
– М-м-м. Теперь понятно, – догадливо промычала Венера, утвердительно кивая головой.
– Чего тебе понятно? – игриво спросил Владимир, рассчитывая услышать от очаровательной хозяйки кокетливое одобрение его действий.
– Понятно, что ты не хронический алкоголик, а озабоченный сексоголик, пришедший меня совращать.
– А вот и не угадала! – истерично загоготал Владимир, испугавшись, с какой лёгкостью Венера «раскусила» его намерения. – Не так давно ты говорила, что хочешь меня получше узнать. Вот я и пришёл удовлетворить твоё любопытство и заполнить тебя знаниями о себе. А чего время-то зря терять? Бери да узнавай.
– Постой, «Д’Артаньян», придержи своего «коня». Мы с девочками вчера столько нового о тебе узнали, что хоть отбавляй. Причём, вначале-то шло всё хорошо. Ты говорил нам комплименты, щедро заказывал дорогие десерты, посвящал нам песни и сам же их исполнял в караоке. А вот потом, ты зачем-то уговорил нас разойтись по домам, нарядиться в костюмы для виртуальных путешествий и переместиться в «город развлечений». Там, по твоим словам, нас ждала незабываемая развлекательная программа. Мы сдуру согласились и дружно отправились в «город развлечений». Обещанная тобой культурная программа началась в музее «Флоры и Фауны». В нём ты был великолепен! Взахлёб рассказывая невероятно интересные факты из жизни животных, ты произвёл на нас неизгладимое впечатление. А вот следующим пунктом познавательной программы и тем самым «яблоком раздора» стал другой музей… «Музей Кинематографии». Там ты и разбил наши сердца на мелкие несклеиваемые осколки. Прочитав увлекательную лекцию об истории создания эротического кино, ты запер нас в гостевой видеостудии и, переодев в костюмы мушкетёров, предложил «снять» нетленный шедевр под названием «Эротические приключения Д’Артаньяна и трёх мушкетёрш». Мы естественно отказались и, насильно вытолкав тебя из виртуального «города развлечений» в реальную жизнь, поклялись стать сёстрами по несчастью и никогда в жизни не отвечать на твою симпатию взаимностью. Так что теперь мы для тебя неприступные «три мушкетёрши», живущие под девизом: «один на всех и все без жениха».
– Да вы не три «мушкетёрши», а три злобные «амазонки»! – взбесился Владимир, узнав о причине их внезапного расставания с Венерой. – Если вы убеждённые мужененавистницы, то зачем ты мне признавалась в симпатии? А то, что я накосячил по пьяни, так это с каждым может случиться. Даже дураку понятно, что это всё было не всерьёз, а в шутку.
– Шутки-шутками, но как говорится: что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Не знаю как другим, но мне жених, похотливо засматривающийся на подруг невесты, точно не нужен.
– Ну и флаг вам амазонский в руки! – пожелал бывшей невесте Владимир и гордо покинул «кукольный домик».
Чтобы убедиться в мушкетёрском заговоре, «Д’Артаньян» «поскакал» к самому алчному из этой тройки «мушкетёру» – Екатерине Андреевне и, подкараулив её возле «Дома интима», предложил сожительство. Екатерина Андреевна, вкратце, повторила те же причины, по которым она не может нарушить данную девочкам клятву, бросить работу и переехать с ним жить под одну крышу съёмной квартиры. Владимир попытался её переубедить деньгами, тряся перед лицом девушки сотенной древней купюрой, но та, равнодушно ухмыльнувшись, напомнила забывчивому «другу», что это последняя сотня, оставшаяся от его несметных сокровищ после вчерашнего кутежа, и что с её житейскими запросами, он сможет содержать избалованную девушку на эту денежку не больше недели. Таким образом, у Владимира осталась единственная претендентка на его сердце – темнокожая «пантера» Джесс.
В отличие от Венеры, поиски этой кандидатки продолжались немного дольше, так как он не хотел тратить оставшееся состояние, а использовал бесплатные методы дознания, расспрашивая учеников актёрской школы о талантливой коллеге, выдав себя за телевизионного продюсера. Данный метод сработал и через два с половиной часа Владимир сидел на кухне Джесс, попивая из глубокой кружки горячий кисель.
– Я знаю про вашу дурацкую «мушкетёрскую» клятву, так что можешь мне её не пересказывать, – с порога заявил Владимир, не желая больше слышать этот бред по третьему кругу. – Скажи мне лучше про то, что ты имела в виду, когда вчера за кулисами театра советовала перед свадьбой «НАГУЛЯТЬСЯ»?
– Сейчас это уже не актуально, – с сожалением произнесла Джесс и, пригласив Владимира на кухню, гостеприимно угостила его свежесваренным витаминным киселём.
– Не актуально потому, что твои руки связаны этой виртуальной клятвой? – иронично предположил незваный гость, сделав маленький глоток из большой кружки.
– Да, – с тем же сожалением ответила Джесс, вяло помешивая в чашке свой кисель, чтобы он поскорее остыл.
– Вы ведёте себя, как обиженные девочки в «детском саду», которых дёрнули за косичку, – сравнил Владимир данную ими клятву с ясельными «разборками» из-за туалетного горшка.
– Пойми, дело не только в клятве. Твой пьяный поступок сильно охладил мой трезвый закулисный пыл и «пробежавшая» между нами искра угасла вместе с желанием «отбивать» тебя у Венеры и Катьки, – назвала истинную причину отказа от борьбы за своё счастье Джесс, отбросив «мушкетёрские» условности.
– А если я попрошу прощения и сложу из наломанных мною дров «семейный очаг», ты поможешь мне его разжечь?
– Семейный очаг? – поморщилась Джесс, завуалировав свою реакцию якобы неприятным запахом, исходящим от киселя. – Прости, но я ещё не готова постоянно жить с одним и тем же мужчиной, рожать от него маленьких без конца ссущихся и орущих сопляков, стирать ему портки, готовить жратву да охранять этот самый очаг, пока он бегает за «мамонтом». К тому же ты слишком юн для такой ответственности. Ты меня, конечно, извини, но на роль моего будущего мужа могут претендовать только зрелые, опытные мужчины. А тебя я просто хотела пару раз использовать как сексуальный «тренажёр» для здоровья. Ну и для физического тонуса.
– Так в чём проблема? Используй, – с готовностью бесплатной проститутки согласился Владимир, широко расставив ноги.
– А вот здесь меня как раз и сдерживает, эта чёртова клятва. Ничего не поделаешь. Дал слово – держи, – развела руки в стороны Джесс, обречённо чмокнув губами.
– Вообще-то, клятва, произнесённая без положенной на Библию руки, не считается официально признанной и может не исполняться, – нашёл юридическую «лазейку» из безвыходной ситуации Владимир, снимая с Джесс весь груз ответственности.
– В том-то и дело, что у нас с девочками неофициальная договорённость. А женская солидарность твёрже любых, официально принятых мужчинами, законов.
– Ты ещё скажи, что женская дружба крепче мужской, – махнул рукой на «мурлыкающую» всякую чушь чёрную «пантеру» Владимир, теряющий последние надежды воплотить давние эротические фантазии и овладеть клоном Керри Вашингтон. Однако, несмотря на это, в его самоуверенности не было даже и йоты отчаяния. Ведь в «рукаве» у Владимира имелся «козырной туз», который в любой момент мог решить исход этой карточной игры «на раздевание» в его пользу. Достаточно было его незаметно вынуть и высыпать в чашку Джесс. Но сыпать в безалкогольный кисель кристаллы «гормона счастья» было бесполезно. Волшебный порошок, бесспорно, сделал бы девушку счастливой, но она после этого вряд ли осчастливила бы самого хозяина порошка. А чтобы «пантера» перестала кусаться и начала целоваться, по рецептуре Учителя, коктейль должен был быть непременно алкогольным. И Владимир начал шарить глазами по кухонным полкам в поисках спиртного.
Бегло пробежавшись взглядом по банкам и склянкам, он не обнаружил ничего подходящего, но его внимание приковал к себе небольшой бронзовый бюст, смотревший на него с холодильника.
– Это же Ленин! – не веря своим глазам, воскликнул Владимир и восторженно указал пальцем на бронзовый бюст.
– Это что ещё за новости? – возмутилась Джесс, с грохотом бросив чашку на кухонный стол. – С каких пор этот мужик стал Ленин? Он достался мне по наследству от моих предков, а среди них не было никаких Елен. Так что прекращай устраивать здесь цирк и передай своей Лене, кем она тебе не приходилась: сестрой или любовницей, что этот бюст мой, и я его никому не отдам, кроме своих детей.
– Ну, для того, чтобы у тебя появился свой бронзовый бюст, тебе для начала нужно совершить в России революцию, – посмеявшись над невежеством хозяйки, с сарказмом произнёс Владимир и, выскочив из-за кухонного стола, подбежал к холодильнику, чтобы поближе рассмотреть раритет.
– Не вздумай прикасаться к нему руками! – скомандовала Джесс и, схватившись за кухонный нож, грозно предупредила: – Я не шучу.
– Успокойся. Он мне не нужен. У меня дома точно такой же есть, – подчинился приказу Владимир и, подняв руки вверх, медленно отошёл от холодильника. – Убери «саблю», сядь на место, и я тебе спокойно по порядку расскажу: кто этот мужик и почему он Ленин. Хотя на самом деле, он Ульянов.
– У тебя дома такой же? – продолжая пребывать в лёгком шоке, переспросила Джесс, пряча нож обратно в кухонный стол. – Ты что, тоже мой родственник?
– Судя по цвету кожи, очень дальний родственник, – усмехнувшись, пошутил Владимир, усаживаясь за стол.
– Если ты сейчас мне начнёшь «вешать лапшу на уши» и рассказывать содержание какого-нибудь индийского фильма, выдавая его за реальные события, я достану нож и пырну тебя за враньё, или пощажу тебя и просто отрежу твой лживый язык, – пригрозила Джесс, выставив перед лицом Владимира указательный палец с длинным острозаточенным наманикюренным ногтем.
Чтобы не испытывать терпение вспыльчивой девушки и не дразнить находящуюся на взводе темнокожую «пантеру», Владимир, не вдаваясь в подробности, пересказал историю России начала двадцатого столетия и её Вождя – Владимира Ильича Ленина.
– Одуреть! – округлив глаза, прошептала Джесс. – А я всю жизнь полагала, что это мой прапрадед.
– Для твоего прапрадеда он слишком бледный, – привёл Владимир ещё одно доказательство того, что Ленин это дедушка всех советских детей, а не только Джесс.
– Он что, ещё и БЕЛЫЙ? – застонала афроамериканка и обхватила голову руками. – Какой позор.
– Ты серьёзно считаешь, что иметь славянскую внешность позорно? – почувствовав себя оскорблённым, поинтересовался Владимир, глядя на душевные муки собеседницы.
– Расизм тут не причём. Я одинаково уважаю всех: и чёрных, и белых, и жёлтых. Позор в том, что я относилась к нему как к древнему предку, как к прапрадеду, как к афроамериканскому Божеству, оберегающему нашу семью и всех темнокожих братьев от всевозможных бед, – пробубнила сквозь пальцы своих рук, Джесс. – Я всегда советовалась с ним, делилась самым сокровенным. Он знает обо мне даже больше, чем мать. И после всего этого он оказывается БЕЛЫМ. Какой позор!
– Тебе нужно принять валерьянки или «тяпнуть рюмочку», – посоветовал «пантере» юный «дрессировщик», считая, что момент для соблазнения настал. – Обычно горе или позор «заливают» водкой. Народное средство. У тебя есть что-нибудь пожиже и покрепче этого? – спросил Владимир, тряся в кружке остывший кисель, превратившийся в густое желе.
– И что потом? – пессимистично ответила Владимиру вопросом на вопрос Джесс, удручённо убрав руки с лица. – Мы опять напьёмся, ты потащишь меня в виртуальное пространство и, затолкав меня на автостоянке в какой-нибудь просторный фургон, предложишь поучаствовать в групповом сексе с какой-нибудь Алисой?
– Алисой? – сделал вид, что не понимает о ком идёт речь, Владимир, и густо покраснел от стыда.
– Ну, с той, офигительной картёжницей, с которой ты пытался заняться анальным сексом в автофургоне в пункте проката, – освежила Владимиру память Джесс, процитировав его же собственное «крылатое» выражение. – Ты нам все уши «прожужжал» этой Алисой и неоднократно порывался нас с ней познакомить.
Как топор палача, беспощадно обрушились на голову Владимира острые слова Джесс, лишив его даже малейшей возможности воспользоваться порошковым «козырным тузом».
Тяжело вздохнув, он обречённо встал из-за стола, поблагодарил хлебосольную хозяйку за вкусное кисельное угощение, извинился за неосторожно развенчанный миф о бронзовом Божестве, оказавшимся всего лишь вождём мирового пролетариата «Лениным», и, добитый третьим за сегодня отказом, поджав «хвост», побрёл в свою «конуру».
Глава восемнадцатая
Подплыв на вёсельном такси к дому, гулящий «кобель» Владимир решил сразу не подниматься в квартиру, а немного посидеть в соседнем дворе на лавочке, чтобы проветрить голову после трёх неудачных свиданий и «зализать» болезненные раны, нанесённые свирепыми сучками-недотрогами.
Соседский двор мало чем отличался от двора, в котором проживал Владимир, за исключением огромной песочницы, украшающей центр двора. Она была настолько велика, что в ней можно было запросто отснять фильм «Белое солнце пустыни» или провести чемпионат мира по пляжному волейболу.
Два ребёнка, энергично и увлечённо капающие детскими лопатками песок, напоминали маленьких кладоискателей, а ещё страусят, пытающихся зарыть свои лысые головы в песок. Умиротворённая возня двух карапузов мгновенно погрузила Владимира в детские воспоминания и, забыв о своём возрасте, он на четвереньках заполз в песочницу.
За считанные минуты он слепил одному малышу великолепный Замок из песка, а другому «напёк» аппетитные «пирожные». Песочная терапия пошла ему на пользу. Творчество оказало благотворное влияние на его душевное состояние и раны от колких ударов «мушкетёрш» по его мужскому самолюбию стали потихонечку затягиваться. Ведь в отличие от безупречно накрашенных, расчётливых и недоверчивых физиономий холодных красавиц, в чумазых и сопливых лицах восхищённых карапузов он увидел истинных ценителей песочного искусства, верных и благодарных поклонников его таланта.
– А для взрослых людей вы случайно не лепите «Замки из песка»? – вдруг неожиданно раздался над плечом Владимира женский заинтересованный голос. – Я была бы счастлива, если бы кто-нибудь вылепил из моей унылой жизни сказку и для меня.
– Мама? – еле слышно прошептал Владимир, повернув голову к женщине и, побледнев, плюхнулся попой в песок.
– Я напугала вас, молодой человек? Простите меня, ради Бога, – начала искренне извиняться женщина, положив руку себе на грудную клетку. – Творческие люди такие ранимые, и я не должна была прерывать процесс лепки своими нелепыми вопросами. Но я наблюдала за вами со стороны и так была поражена этой идиллией, что не удержалась и подошла к вам. Поверьте, не в моих правилах приставать на улице к незнакомцам. Да я и сама от себя такого не ожидала. Меня, словно чёрт дёрнул за руку и толкнул на этот отчаянный поступок.
Подошедшая к песочнице женщина продолжала молить о прощении, но Владимир не слышал, что ему говорит это видение. Он, вытаращив глаза, молча, смотрел на узнаваемые черты родного, немного постаревшего, лица, и на его глазах наворачивались слёзы. Прекрасно осознавая, что сейчас в 2115 году судьба назначила на «роль» его мамы другую женщину, Владимир судорожно пытался сообразить, каким образом его настоящая биологическая мама могла воскреснуть и оказаться здесь? Учитывая тот факт, что женщина не признала в нём своего сына и была одета не по моде двадцать первого века, Владимир исключил вероятность перемещения его настоящей мамы из прошлого и понял, что перед ним стоит совершенно посторонняя женщина. После отца, это было второе чудо, явившееся в 2115 год из двадцать первого века, не считая клона Владимира, жившего здесь до его перемещения. Тревожные мысли о том, что современный отец женился не на той женщине, стали в панике бегать в голове песочного «скульптора» и требовать: СРОЧНО ВО ВСЁМ РАЗОБРАТЬСЯ!
Успокоив и убедив взволнованную женщину в том, что с ним всё в порядке, Владимир вылез из песочницы, отряхнулся от песка, помахал радостным малышам ручкой и, пообещав, что теперь непременно будет сюда захаживать, нехотя расстался с приятными соседями.
«Влетев» как ветер в квартиру, Владимир подхватил отдыхающего на диване после работы отца и, вытащив его за руку на балкон, указал на продолжающую стоять вдалеке возле песочницы очарованную песочным Замком, женщину.
– Что ты можешь сказать об этой женщине?
Удивлённый отец, заметно смутившись, посмотрел себе за спину через плечо, дабы убедиться, что рядом нет жены, и тихо ответил:
– Ну, скажу, что у тебя после травмы головы проявились экстрасенсорные способности и ты научился читать мои мысли на расстоянии.
– А ты можешь их для меня озвучить, чтобы я мог сравнить «прочтённое» с оригиналом? – настойчиво потребовал сын, заглядывая отцу прямо в глаза.
– Ну, если ты прочитаешь вслух первый «абзац» моих мыслей, то я их продолжу, – хитро выдвинул свои условия отец, заподозрив в действиях сына какой-то подвох.
Глядя на отцовские увиливания от прямого вопроса, Владимир понял, что не ошибся в своих расчётах и, прислонившись к его уху, прошептал:
– Ты «по уши» влюблён в эту женщину и когда-то мечтал на ней жениться.
Отец вздрогнул и обречённо опустил голову.
– Ну, и где продолжение? – торжествующе спросил Владимир, терпеливо выждав полминуты отцовского молчания.
– А нет никакого продолжения. А точнее, и быть не могло, – тяжело вздохнул отец и направил тоскливый взгляд в сторону песочницы. – Ума не приложу, как ты мог догадаться о том, о чём не знает никто, но я действительно долго испытывал сильную симпатию к этой особе. Только вот подойти к ней я так и не решился. А потом в моей жизни появилась твоя будущая мама, которая, в отличие от меня, точно знала, что ей в жизни нужно и быстро прибрала меня к рукам, женив на себе. Если бы я не был женат, то обязательно бы за ней приударил, даже сейчас, – мечтательно произнёс отец и тут же нахмурился. – Только матери об этом не говори. Хорошо? Не надо её расстраивать. Тем более что я твоей матери всегда был верен. А то, что всю жизнь грезил другой, так это не преступление. У каждого из нас есть свой «скелет» в шкафу.
– А ты не слыхал, что у каждого человека на Земле, кроме шкафа, есть ещё и своя вторая половина, идеально подходящая по всем параметрам? И не задумывался ли ты о том, что эта женщина и есть та самая «вторая половина» и твоя настоящая судьба? Причём она, в отличие от тебя, возможно и по сей день ждёт своего «принца», не подозревая о том, что её «принц» давно живёт в соседнем «Замке» с другой «принцессой», – принялся «давить на больную мозоль» Владимир и отчитывать отца за совершённые им в молодости, ошибки.
– Я не очень-то верю во всю эту чепуху, – отмахнулся отец рукой от Владимира. – Людям всегда кажется, что капуста в чужом огороде слаще и что везде хорошо, где их нет. А на самом деле нет никаких гарантий, что я с ней был бы счастливее, чем с твоей мамой. К тому же вон какой у нас получился прекрасный и догадливый сын, – похвастался отец, с гордостью осматривая высокого красивого парня с ног до головы.
– А с той женщиной я разве не мог у тебя «получиться»?
– Для чего ты терзаешь мою душу, сынок? – психанул отец, давая понять надоедливому сыну, что пора заканчивать этот пустой разговор. – Ты хочешь, чтобы я с горя выбросился с балкона или бросил твою мать?
– Я хочу, чтобы люди слушали своё сердце и поступали, как оно им велит. А не жили друг с другом по принципу: «стерпится-слюбится», – поделился своими представлениями об идеальных отношениях Владимир и обиженно отвернулся от вспылившего на него, отца.
– Мал ты ещё родителей учить. Ты лучше мотай на ус, чтобы не повторить потом моих ошибок. Будь более решительным в общении с девушками, первым хватай своё счастье, крепче держи и не выпускай его из рук, – дал дельный совет сыну опечаленный отец и, похлопав его по плечу, вернулся в гостиную.
Оставшись на балконе в полном одиночестве, Владимир получил возможность внимательно, не отвлекаясь на отца, понаблюдать за этой милой женщиной у песочницы и спокойно поразмышлять над её словами. Проанализировав увиденное с балкона и услышанное в песочнице, он сделал для себя неутешительный вывод о том, что эта женщина глубоко несчастна. Представив, как эта одинокая, страдающая душа мечется по Земле в поисках своей половины и не понимает, почему она её не находит, у Владимира опять навернулись слёзы. Он очень хотел ей помочь и, громко выкрикнув с балкона, подсказать, что здесь живёт её счастье, и пригласить её в дом отца. Но, осчастливив женщину у песочницы, он автоматически сделал бы несчастной свою нынешнюю мать. А такой грех он брать на себя не хотел, да и не имел никакого морального права. Во-первых, он не был Богом, чтобы вершить судьбы. А, во-вторых, смотреть на эту жизнь через призму 2015 года было, наверное, не совсем справедливо, правильно и объективно.
Для того чтобы вникнуть, понять и разобраться в переплетениях семейных тайн и секретов, накопленных за многие столетия, Владимир решил «полазать» по семейному генеалогическому древу и поискать в нём кровные «разветвления». А возможно и обнаружить в нём «поломанные ветки». Но для начала, он хотел узнать, как отреагировало прошлое на его мифическое исчезновение в 2015 году? Удалось ли ему найти на тех археологических раскопках какие-нибудь личные вещи Александра Невского? Смог ли он стать известным на весь мир историком? Завести семью? Наплодить детей?
