Филипп К.
Прусские боги
Посвящается В. – без тебя всего этого бы не было.
Иллюстратор Наталия Богданович
© Филипп К., 2025
© Наталия Богданович, иллюстрации, 2025
ISBN 978-5-0065-9091-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Когда-то на берегах Балтийского моря жили народы, которых мы сегодня называем пруссами. Это название не совсем корректное: во-первых, таких народов были несколько и названия у них были разные, во-вторых, сами они себя так никогда не называли. Но остальные известные нам именования тоже придумали иностранцы, поэтому все они одинаково далеки от истины.
Пруссы поклонялись природе и ее персонификациям – богам. Письменности у пруссов не было, а всю их историю писали колонизаторы, которых, как вы догадываетесь, не сильно интересовали обычаи и верования покоренных земель. Поэтому мы знаем про прусских богов настолько мало, что некоторые исследователи даже считают весь известный нам пантеон прусских богов мистификацией и выдумкой средневековых авторов.
Несмотря на это, историки и археологи сумели совершить чудо и добыть какие-то крохи знаний – скажем им за это большое спасибо. По этим фрагментам они смогли составить представление о жизни пруссов – согласитесь, неплохо для давным-давно исчезнувшего народа. Некоторым другим повезло гораздо меньше.
Я, конечно, постарался прочитать все, что смог найти про пруссов и их веру, когда работал над этой книгой, и узнал много интересного. Например, что до сих пор существуют люди, идентифицирующие себя как пруссы. Или что ученые смогли возродить прусский язык, который долгие века считался мертвым, – и сейчас на нем даже записывают музыкальные альбомы! Мне кажется, это невероятный пример того, как человек может победить время.
Однако настоящих исторических данных у нас все равно очень мало, и поэтому эта книга – в первую очередь литературная игра. Основная задача мифа – объяснить мир, рассказать, почему гремит гром или солнце каждый день восходит на востоке, а садится на западе. Я тоже использовал известные нам мифы, чтобы воссоздать и объяснить мир, в котором жили пруссы. Многое мне приходилось додумывать, а кое-что даже откровенно перевирать, потому что так казалось логичнее или интереснее. Мне было важно населить этот мифический мир настоящими живыми людьми и похожими на людей богами – ведь только людям мы можем искренне сопереживать.
Поэтому правды и исторической достоверности в моих рассказах не больше, чем в рассказах любого древнего сказителя, – но и не меньше.
Я приглашаю вас сыграть со мной в эту игру. А еще, может быть, когда вы будете на Куршской косе, или холме Рамбинас, или на Мазурских озерах – вспомнить о каком-нибудь из героев этой книги.
Поверьте, для почти забытых богов нет ничего приятнее, чем память смертных.
P.S. За иллюстрации хочу поблагодарить Наташу Богданович (@wikitweech). Благодаря ее работам созданный мной мир стал более живым – и ощущается при этом родным и знакомым.
Глоссарий
Боги
Айтварас (Подземный огонь) – дух из литовской мифологии, предстает в виде огненного змея. Скорее всего, совершенно не похож на Айтвараса из этой книги.
Аустра – богиня утренней зари. Как и остальные богини, известна нам из литовской и латышской мифологии, в прусской мифологии сохранились только данные о богах мужского пола.
Аутримпс (Морской владыка, Повелитель пучин, Безграничный) – бог моря. По ряду предположений, некогда был богом всей воды Тримпсом, затем его функции были разделены между Аутримпсом (море) и Потримпсом (пресная вода, плодородие).
Аушаутс – бог-врачеватель.
Бардойтс – бог кораблей. О нем не сохранилось почти никакой информации, кроме имени. Предположительно тоже восходит к протобожеству воды.
Курхе – бог плодородия.
Лайма – литовская богиня счастья и судьбы, покровительница семьи и родов. Неизвестно, поклонялись ли прусские племена Лайме, но наверняка знали о ней.
Окопирмас – Творец вселенной.
Патолс (Пеколс, Повелитель Сокровенного царства) – бог смерти и преисподней, предположительно – один из трех главных богов.
Пергрубис – даритель жизни, бог растений.
Перкунас (Громовержец, Небесный огонь, Повелитель бурь) – бог грома и молний, предположительно – один из трех главных богов.
Пильвитс – бог удачи, богатства. О нем не сохранилось почти никакой информации, кроме имени.
Потримпс – бог пресной воды, предположительно – один из трех главных богов.
Пушкайтис (Лесной хозяин) – бог леса или в принципе земли. Ассоциируется с бузиной.
Свайкстикс (Негасимый свет, Горячий Вечный Свет) – бог света и/или солнца.
Места
Ална – река Лава, левобережный приток Преголи, протекает в Польше и России на территории Калининградской области.
Ангераппа – река Анграпа, приток Преголи, протекает на территории Польши и России в центральной части Калининградской области.
Висла – река, протекает по территории Польши (через всю страну с юга на север).
Великие озера (Край больших озер) – Мазурские озера в Варминско-Мазурском воеводстве в Польше.
Гальтгарбен – священная гора (и, возможно, городище), находится рядом с п. Колосовка (Зеленоградский район Калининградской области).
Дылевская гора – самая высокая гора на территории, где жили прусские племена. Находится в Варминско-Мазурском воеводстве в Польше.
Инструт – река Инструч, приток Преголи, протекает в центральной части Калининградской области.
Камсвикус – священная гора (и, возможно, городище) пруссов, находится рядом с п. Тимофеевка (Черняховский район Калининградской области).
Нарев – река, протекает по территории Польши и Беларуси.
Неман – река, протекает по территории Калининградской области, Литвы и Беларуси. В нижнем течении служит государственной границей между Россией и Литвой.
Прегель – река Преголя.
Рамбинас – священная гора (и, возможно, городище), находится на литовской стороне реки Неман, рядом с деревней Барденай (Пагегское самоуправление, Литва).
Ромове – главное святилище пруссов. Вероятно, Ромове было два – первое располагалось рядом с п. Липовка (Мамоновский район Калининградской области). Позже, по мере захвата прусских земель тевтонцами, святилище было перенесено в окрестности современного п. Бочаги (Черняховский район Калининградской области).
Твангсте (Тувангесте, Твангесте) – поселение на месте современного г. Калининграда.
Ульмигания (также Ульмигерия, Ульмеригия, Островное царство, Островной край) – собирательное название земель, где жили прусские племена. Согласно данным хроник, в Ульмигании выделялись следующие земли: Бартия, Вармия, Галиндия, Любава, Надровия, Натангия, Погезания, Помезания, Самбия, Сасновия, Скаловия, Хелминская (Кульмская) земля. Рядом с пруссами жили и другие балтийские народы, которые упоминаются в этой книге: галинды, жемайты, курши, скальвы, ятвяги и пр.
Люди, предметы и духи
Барздуки – духи из свиты бога Пушкайтиса. Возможно, по функциям похожи на домовых.
Брутен – легендарный первый верховный жрец (Криве) пруссов. Предположительно вместе с братом Видевутом основал святилище в Ромове.
Видевут – легендарный король пруссов. Предположительно вместе с братом Брутеном основал святилище в Ромове.
Вайделот – жрец. Верховный жрец назывался Криве.
Дузии – возможно, название духов природы.
Маркополи – духи из свиты бога Пушкайтиса. Возможно, похожи на гномов (или скандинавских темных эльфов).
Паникс – священный огонь.
Путтон – гадатель по воде.
Рикис – вождь.
Рикият – союз или совет вождей.
Рикойто – «место пребывания господ», городище и/или святилище.
Сотворение мира
В начале был Хаос, и содержал в себе Хаос все, что было, что есть, что будет, чего не было, что могло бы быть и чего бы быть не могло – и многое другое. Умом смертных такое не понять.
В какой-то момент из Хаоса вышел Окопирмас – Творец. Собственно, отсчет как раз и начался с этого события, Хаос в такой условности, как время, особо не нуждался.
Развел руками Окопирмас и взял из Хаоса Мокрую Вечную Тьму и постелил ее вокруг. Снова развел руками Окопирмас и взял из Хаоса Горячий Вечный Свет и зажег его над Мокрой Вечной Тьмой. Свету дал Творец имя Свайкстикс, а имя Тьмы мы никогда не узнаем – она умеет хранить свои секреты.
Свет был Жизнь, и в сиянии Света в Мокрой Вечной Тьме зародилось семя, и было это семя Священного Древа, и было то Древо – Дуб. Корнями потянулся Дуб к Мокрой Вечной Тьме, кроной восстал к Горячему Вечному Свету.
Определил Окопирмас, что крона Древа, где сияет Свет, станет обителью бессмертных богов – воплощений природных сил. Определил Окопирмас, что под корнями Древа, сокрытое ото всех, будет твориться величайшее из таинств – заканчиваться старая жизнь и начинаться что-то новое.
Ствол Древа по воле Творца стал земной твердью. На ней-то, как мы знаем, и происходило все самое интересное.
Землю Окопирмас назвал Ульмиганией, или Островным краем. Сушу со всех сторон опоясывала вода, которую звали Тримпс, а границы воды сливались с Мокрой Вечной Тьмой.
Многие другие боги и силы появились во время Творения – но обо всем по порядку.
Громовержец и Дракон
Со времен Творения в Островном крае царила гармония. Мир был еще молодой и подвижный, многие вещи и понятия только-только появились (если, конечно, для вас пара миллионов лет – это недолго). Боги экспериментировали со своим «я» и с новыми жителями Мирового Древа – людьми. Откуда точно взялись люди, никто не знал – ходили слухи, что их кто-то сотворил из глины, но узнавать правду никому особо не было интересно. Когда всему Мирозданию пара эонов, появление новых вещей и явлений никого не удивляет.
Со временем боги поняли, что с людьми бывает интересно, более того, от них есть ощутимая польза. В их хрупких, предположительно глиняных, телах скрывался отблеск Света Творения. Люди умели делиться этим Светом друг с другом и – как оказалось – с богами, причем чем больше Света они отдавали, тем сильнее он разгорался в них самих. Богов эта искорка Света приятно согревала и радовала. Так боги и люди научились взаимодействовать и даже приносить друг другу пользу – настолько, насколько это слово можно использовать в ситуации, где одна сторона – это воплощения космических сил, а другая – это отблески Света Творения, временно упакованные в кусочки материи (скорее всего, в глину, но это не точно).
В итоге часть божественного «я», раньше вмещавшего только силы природы, распространилась и на то, чем занимались люди. Аутримпс, Морской владыка, стал помогать морякам и рыбакам. Пушкайтис, Хозяин леса, делился зверьем с теми, кто охотился. Даже у тех, кто хотел окунуться в глубины таинств, был покровитель – Патолс, Повелитель сокровенного царства.
К сожалению, идиллия продлилась недолго. Прошло время, и люди совершили важное, но довольно неприятное открытие – оказалось, что отнять скот и урожай у других людей гораздо проще, чем вырастить свой. Надо просто прийти в место, где живет другой народ, и почти всех там убить. Потом можно было забрать в рабство тех, от кого пользы больше, чем вреда, и напоследок прихватить с собой чужие еду и скарб. Некоторых людей настолько вдохновило это открытие, что они были готовы совершать набеги даже просто так, из спортивного интереса.
Те народы, которым новое изобретение пришлось не по душе, вынуждены были совершить другое, не менее неприятное, открытие – если к тебе в деревню пришли жаждущие крови люди, с ними очень трудно договориться и решить дело миром.
В итоге этой печальной череды событий почти у каждого племени, населявшего Ульмиганию, появились специальные люди – витинги. Они не производили ничего, кроме убийств, но всем остальным жителям приходилось обеспечивать их едой и кровом – чтобы не пришли чужие витинги и не отняли еще больше.
Боги с любопытством смотрели на этот новый поворот. Им казалось, что убийство ради добычи, да и сама концепция войны, не очень вязались с замыслом Создателя – но воля Окопирмса-Творца всегда была непостижимой. В итоге небожители решили не игнорировать новый тренд и назначить покровителя этого нового ремесла. Бранных мужей под свое крыло взял Перкунас – громогласный и яростный Повелитель бурь. Получилось это почти случайно – Перкунас любил иногда расшвыривать по небу отблески Небесного огня, и остальные боги решили, что это немного похоже на войну.
Тем временем свежую землю Островного царства обагрили реки крови. Большинство войн совершалось в честь Перкунаса, и имя Громовержца звучало на земле чаще, чем любого другого божества. Так война окончательно вошла в «я» Перкунаса, стала его неотъемлемой частью. А что такое война, кроме боли и горя? Конечно – жадность и гордыня.
Новому Перкунасу, чье «я» впитало в себя эти качества, стало слишком тесно быть просто одним из многих обитателей кроны Священного Дуба. Даже всех тех искорок Света и веры, что делились с ним люди, ему стало мало – он захотел еще больше Света, как будто забыл, что сам из этого Света рожден. Перкунас возжелал стать первым после Творца, а может, и превзойти Его. В великой гордыне Громовержец решил, что для этого ему надо было расширить свое «я», распространить его на другие области Творения. Того, что давали смертные, было слишком мало, а значит – надо было подчинить своих родичей.
Акт Творения, раз начавшись, по-прежнему продолжался, поэтому новые явления, а значит, и новые боги, все еще появлялись. В их числе был Потримпс, бог рек и озер. Старик Аутримпс, покрывавший когда-то всю землю, отделил эту часть своего «я» относительно недавно – помните, когда земля еще была горячая? Не помните? Не важно, кто надо – тот помнит. Так вот, Потримпс отвечал за пресную воду, а значит – помогал людям с земледелием. Раньше это всех устраивало, но новый Перкунас в своей бранной ипостаси решил – зачем славить реки, когда можно славить грозу?
Мировое Древо тогда было еще не таким высоким, поэтому Небеса были гораздо ближе к земле, и божественные новости распространялись среди смертных очень быстро. Жрецы-вайделоты тех племен, что выбрали Громовержца своим покровителем, довольно скоро сообразили, что теперь мольбу о хорошем урожае тоже надо возносить Перкунасу. Воины-витинги обрадовались, что их бог становится еще могущественнее – и огнем и мечом разнесли эту весть по всей Ульмигании.
Остальные боги не очень понимали, как реагировать на перемены – но, как вы догадываетесь, они были не в восторге. Война между богами еще совсем недавно казалась чем-то невообразимым – что могут делить между собой, скажем, Лес и Удача? Море и Смерть? Или вообще – Творец и Хаос?
Потримпс особо не возмущался переменам – его текучему «я» была противна идея конфликта, да и вся эта возня с плодородием отнимала много усилий, которые можно было бы потратить на создание новых рыб. Потримпс любил рыб и почти безвылазно сидел в своем замке, где всех рек начало начал, и экспериментировал с эволюцией. Особенно он любил сомов и угрей – они, по его мнению, удались лучше всего.
Но были среди бессмертных и те, кто не был готов спустить Громовержцу с рук рейдерский захват чужой божественности.
На изломе весны боги собрались на пир в честь Пергрубий – праздника, когда мир пробуждался от зимнего сна. Боги любили этот праздник – но понимали, что в этот раз он может быть омрачен скандалом. Некоторые предлагали даже не звать Перкунаса – но другие справедливо отвечали, что воинственный бог может оскорбиться, если праздник проведут без него. В итоге решили не рисковать, и Громовержец явился на пир во всей своей сияющей славе.
Наконец, сели за стол. Свайкстикс на правах старшего надел на голову ритуальный венок из колосьев, поднял чашу с пивом и произнес тост:
– За очередной поворот Круга и за сохранение мирового Порядка!
Боги с радостью присоединились к тосту и с удовольствием выпили хмельного – начало весны любили все, даже сумрачный Патолс. Но, к сожалению, спокойствие длилось недолго – в пиршественный зал влетел Айтварас, Подземный огонь.
Это было неожиданно – подземные боги редко поднимались к кроне Древа. Их не особо интересовало то, что происходит на поверхности, гораздо больше они увлекались тайнами, которые скрывает мать Тьма. К тому же Подземный огонь принял самую недружелюбную свою форму – огнедышащего дракона. «Я» дракона было не менее жгучим, чем у Перкунаса.
– О каком порядке ты говоришь, Негасимый Свет, если нет в Мироздании никакого порядка? Неужели не знаешь ты, что Перкунас пытается узурпировать власть, стать рикисом – вождем богов?
Свайкстикс-Свет, чье «я» было Жизнь, и Любовь, и Смысл, растерялся и промолчал – впервые в истории его в чем-то обвиняли. Айтварас продолжил:
– А ты, Громовержец, почему думаешь, что достойнее всех? Твой Небесный огонь – отблеск Света Творения, но и мой Подземный огонь – его отблеск! Я могущественнее тебя, и ты это знаешь. Но посмотри на себя сейчас – ты раздут от веры, собранной с людей! Мы, кто живет у корней Древа, не опираемся на смертных, потому что знаем, как опасна и недолговечна та сила, что они дают.
– Айтварас, зачем ты здесь? Зачем подземные боги решили вмешаться в наши дела? – нашел, наконец, слова Свайкстикс. – Мы разберемся с Перкунасом сами и определим его место среди нас.
– За счет других? Ты же знаешь, что Потримпс течет и под землей, питая наш мир? Что будет, если иссякнет его сила? Перкунас будет заниматься подземными водами? Да тогда они станут хуже яда! Мать Тьма не потерпит такого надругательства! Я не оставлю этого так, раз Отец не вмешивается – вмешаюсь я. Я вызываю тебя на поединок, Громовержец!
Все в ужасе посмотрели на Перкунаса. Тот сжал челюсть, воздух вокруг него наэлектризовался настолько, что у одной из стоящих рядом богинь поднялись в воздух волосы. Наконец, Громовержец процедил:
– Ты совсем потерял страх, червь, приходить сюда и указывать нам, как нам жить! Я с радостью принимаю твой вызов и с удовольствием закопаю тебя в грязь, из которой ты вылез!
***
Место для поединка выбирали долго – так, чтобы схватка богов не навредила Мировому Древу. Наконец, определили, что мериться силой Перкунас и Айтварас будут на границе зримого мира, где воды моря сливались с Мокрой Вечной Тьмой. Аутримпс, Морской владыка, конечно, поворчал, но был вынужден признать, что более подходящего места в Мироздании просто не найти.
Если бы смертные могли такое видеть, их взору предстало бы великолепное зрелище. Представьте себе Свет, и Смерть, и Лес, и Удачу, и Воду, и многие другие явления и стихии, собравшихся посмотреть, как Небесный огонь и Подземный огонь будут спорить за самую актуальную новинку сезона – Власть.
Наконец, Свайкстикс дал сигнал к началу дуэли. Перкунас гневно полыхнул Небесным огнем, и жерла земли исторгли дыхание Айтвараса. Если бы на это посмотрели глаза смертного – они бы увидели множество молний, бьющих в горловину кипящего, исходящего лавой вулкана. Как вы догадываетесь, это было бы последнее, что увидели эти глаза.
Битва продолжалась, и в Мироздании стало очень жарко. В воздух поднялись облака раскаленного пепла и окутали весь ствол Древа. Облака эти были настолько густые, что даже свет Свайкстикса почти не проникал к земле. Туман божественной войны был страшен и беспощаден.
Огонь так устроен, что не перестанет гореть, пока не выжжет все на своем пути. Оба бога были уверены в своей правоте и, хоть и выбились из сил, не шли на попятную. Но что для бога – короткий миг, для смертных – солидная часть жизненного пути. Прошли весна и лето, наступала осень. В отсутствие солнца земля, несмотря на все старания остальных небожителей, практически не дала плодов. Наступил великий голод.
Некоторые неразумные вымерли – например, гигантские ящеры, экспериментальный проект Окопирмаса-Творца. Люди держались чуть лучше, но и они находились на грани исчезновения. Голод и холод привели к тому, что рук стало резко не хватать – и поэтому даже гордых витингов привлекли к работе. Из-за этого со временем войны на земле остановились – ни у кого просто не осталось сил и времени воевать.
Подземные боги не зря считают, что вера людей – опасная игрушка. На Айтвараса, чей огонь питают подземные недра, события на земле никак не повлияли. А вот «я» Громовержца, принявшее в себя и войну, и власть, стало сокращаться. Аукнулось ему и отнятое у Потримпса плодородие – в отсутствие урожая многие украдкой проклинали Небесный огонь за то, что не защитил и не дал еды. Наконец, спустя долгие – для людей – месяцы Айтварас победил Перкунаса. Небо перестало кровоточить огнем, и на окраине Мироздания снова стало темно.
– А теперь, Громовержец, тебя ждет тюрьма!
Подземные токи скрутили Перкунаса и отправили его вниз, к корням Древа – томиться в вековечной Тьме. В мире вновь воцарился относительный покой. Смертным, впрочем, не стало сильно легче – облака пепла, оставшиеся после битвы богов, все еще почти не давали Свету проникать к земле и дарить ей жизнь.
Айтварас сказал, что теперь покровительствовать витингам будет он – как ребенку великой Тьмы, ему будет проще справиться с соблазном власти. Но война – это яд, разъедающий все на своем пути, поэтому со временем даже мудрый Подземный огонь, отразивший множество тайн времен Творения, стал злым, раздражительным и агрессивным. Он, как мог, контролировал себя, но какой-нибудь вулкан нет-нет да извергался где-то на окраине ведомого мира.
Небожители, обычно радостные и беспечные, загрустили – мир погрузился во тьму, смертные оказались на грани вымирания вслед за древними ящерами. Как это часто бывает, в своей бесконечной мудрости боги печалились и ничего не делали, а решение проблем пришлось взять в свои руки деятельной молодежи. Потримпс, тот самый бог текучих вод, которого никто не принимал всерьез, разработал план, как спасти Мироздание. «Я» Потримпса действительно текло в том числе и в подземном царстве – и он решил воспользоваться этой возможностью, чтобы втайне от Айтвараса поговорить с Перкунасом.
Удержать молнию под землей непросто, но мудрый Подземный огонь нашел способ. Он попросил подземных духов, маркополи, соорудить особую клетку. Мастеровитые духи всегда восторгались возможностью изобрести что-то новое, поэтому собрали редкие металлы, о большинстве которых люди еще и не знали, – и построили идеальную темницу. Молнии Перкунаса врывались в сферическую сетку, но поглощались хитроумным устройством – и, больше не страшные, отводились в землю. Таким беспомощным Небесный огонь не был еще никогда.
Потримпс по капле просочился в темницу Громовержца.
– Ты здесь, Перкунас? – простучали капли по металлу.
– Здесь, Потримпс, – прогудела молния, скованная металлическими оковами. – Я ожидал кого угодно, кроме тебя. После того, как я так тебя оскорбил!
– Как говорит одно земное племя, с тех пор много воды утекло. Не в моей природе долго держать обиды.
– Я рад слышать, что ты нашел в своем сердце мудрость простить меня. Проведя время здесь, во тьме, я понял, насколько был неправ, впустив войну в свое сердце.
– Я мог бы позлорадствовать, что могучий Громовержец кается и признает свои ошибки, но сейчас не время для этого. Нам нужна твоя помощь – мир сокрыли темные облака, и Горячий Вечный Свет почти не пробивается к стволу Священного Дуба. Айтварас ничего с этим не делает – возможно, просто не хочет, но, мне кажется, не может. Что Подземный огонь знает про небо? Мы опасаемся, что такими темпами вся жизнь в мире вымрет.
– Но как же мне вырваться? Айтварас сейчас несопоставимо могущественнее меня, я не смогу просто сбежать.
– У меня есть одна идея, – печально прожурчал Потримпс. – Боюсь, ничего лучше мы не придумаем.
Все знают, что молния и вода – совсем не лучшие друзья, но иногда, ради блага мира, им приходится взаимодействовать. Потримпс постепенно заполнил собой всю пещеру, в которой скрывалась темница Перкунаса, и металлические путы перестали сдерживать молнию. Вместо этого ток Громовержца пошел по подземным водам Потримпса. Оба они изнывали от боли – но зато, наконец, Небесный огонь вырвался из темницы. Покинув плоть земли, Перкунас взвился в вершины и поднялся к кронам Мирового Дуба.
Айтварас кисло посмотрел на противника:
– Вырвался, значит. Я понимал, что рано или поздно это произойдет. Честно говоря, я даже рад, что ты смог сделать это так быстро.
– Не нравится тебе власть над богами и людьми?
– Власть – самый горький яд, который есть в мире. Непонятно вообще, как в принципе Творец мог придумать такое. Может, это не Он, а люди? Власть хуже безумия, это огонь, причем не такой, как мы, – он разъедает все изнутри, но не очищает.
– Я понимаю. Время, которое я провел в недрах Мокрой Вечной Тьмы, пошло мне на пользу – я слышал, как там, под корнями Древа, жизнь людей превращается в смерть, смерть – в посмертие, а посмертие – во что-то новое, что даже я пока не смог осознать. Я понял, что жизнь смертных – это такое же чудо, как жизнь богов, а может быть, и более восхитительное. С этим знанием я смогу лучше контролировать себя, когда дело доходит до войны.
– А власть? Люди научили нас этому, как мы теперь сможем добровольно отказаться от нее?
– Это я тоже понял. Ядовитое пламя власти становится не таким обжигающим, если его разделить. Смотри!
Небесный огонь подошел к Айтварасу, на секунду слился с ним – а потом вернулся, сияющий золотым светом.
– Смотри, как просто! Хочешь, раздели ее со мной?
– Нет, я понял, что эти игры не для меня.
– Как раз то, что ты не хочешь власти, делает тебя наилучшим претендентом на нее. Но если ты отказываешься – мы найдем, кто примет ее за тебя.
– Хорошо, но что делать с плодородием? Именно с того, как ты обидел Потримпса, и начались все проблемы.
– Этот вопрос уже тоже решился, смотри.
Перкунас принял свой любимый облик огромного черного козла – и стукнул копытами по стволу Мирового Древа. Разразилась гроза, задул ветер, черные вулканические тучи немного расступились – и из них пролился дождь. Там, где вода касалась земли, расцветала жизнь.
– Когда наши с Потримпсом «я» слились, то общее, что было между нами, получило новую жизнь. Когда Небесный огонь объединяется с пресной водой – рождается Жизнь. Это уже не совсем я и не совсем Потримпс – здесь родился новый бог!
– Я рад, что вы так чудесно разобрались. Если бы вы сами сделали это с самого начала – никаких проблем бы не было, да и я был бы целее. После такого приключения мне придется очень долго отлеживаться во Тьме, чтобы отдохнуть! – сказал так Подземный огонь – и улетел к сокровенным горизонтам.
Боги держали совет, и верховную власть над миром разделили между Перкунасом, Потримпсом и Патолсом. А в память о битве между Громовержцем и Драконом сказали людям всегда жечь во всех храмах на земле священный огонь – паникс.