Денис Фонвизин
Корион
Чтоб не продлилася его тоска… А, кстати!
Мы должны поскорей наш кончить разговор:
Теперь та взъехала карета к нам на двор,
Которую вы здесь недавно обогнали.
Конечно, небеса нарочно их прислали,
Чтоб чудо славное над нами здесь явить
И чтоб покойника скорее воскресить.
Надеюсь, кажется, того не без причины,
Что прежде своея воскреснет он кончины,
Идут… Вы видите, что я не обманул…
А я теперь пойду на прежний караул.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Зеновия, Менандр.
Менандр
Что вижу? О судьба! не льстишь ли мне мечтою?
Зеновия! тебя ль я вижу пред собою?
Зеновия
Сей радостный восторг, скажи, Менандр, к чему
В тот час, как жду конца я року моему?
Какую я, увы! премену обретаю!
Насилу на тебя я взор свой обращаю!
Но прежде, нежели мне рок мой злобен стал,
Я знаю, что меня ты много почитал.
Еще ль в тебе, Менандр, те мысли обитают?
Нередко без вины несчастных обвиняют,
И, может быть, меня готов ты обвинить?
Менандр
Ах, нет, Зеновия! Престань ты слезы лить:
Награда сей любви назначена судьбиной —
Сей день быть должен вам веселия причиной.
Зеновия
Что слышу я теперь?
Менандр
Раскаясь, Корион…
Зеновия
Ах! можно ль, чтоб еще был страстен мною он?
Прелестная мечта!…
Менандр
Ты кончишь все напасти:
Мой друг сильней еще подвержен нежной страсти.
Зеновия
Дай в чувство мне приттить! Ты жизнь мне возвратил.
Какое слабый дух веселье ощутил!
Вся жизнь моя была подобна смерти лютой;
Казался всякий день последней мне минутой.
Не льстишь ли ты, Менандр?
Менандр
Верь сердцу моему.
Тобою он любим, и ты мила ему…
Но чем в сии места ты стала привлеченна?
Зеновия
Влекла меня сюда судьбина раздраженна.
Хотя уже меня надежды он лишил,
Однако тем во мне любви не уменьшил:
Лишась надежды, я его ещё любила
И только для того себя не погубила,
Что не могла его изгнать из сердца вон.
Ты помнишь, как меня оставил Корион:
Оставил он меня злым горестям на жертву,
Терзаему тоской, почти оставил мертву;
Сокрылся, погасив любви нежнейшей жар.
Но скоро мне другой готовился удар:
В то время самое я матери лишилась —
Вот для чего, Менандр, сюда я удалилась.
В уединенье здесь я с сродницей моей
Провесть оставши дни хотела жизни сей;
Но, ах! и тут нашла спокойствию препону:
Соседние места подвластны Кориону.
Они, сильней ещё мой дух терзая вновь
Представили на мысль мне прежнюю любовь.
Я часто по полям здесь в горести ходила —
Везде его, везде я образ находила!
А чтоб тоску мою хоть мало утолить,
Я сколько раз места хотела пременить;
Но некая тому противилася сила,
Котора в сих местах меня остановила.
Три года я жила здесь, плача и стеня…
Но вдруг смущение объяло вновь меня:
Терзался томный дух и сердце трепетало,
Как мне прибытие его известно стало.
Еще неверному желаю я предстать,
В последний раз «навек прости!» ему сказать,
И если не могу тронуть его слезами.
То мертвую меня он узрит пред глазами.
Но что мы медлим здесь? Пойдем скорей к нему,
Чтоб возвратил покой он сердцу моему.
Менандр
Ты будешь счастлива, – останься в сей надежде:
С горячностью тебя он любит так, как прежде.
Но должно наперед мне то ему сказать,
Что хочет пред него любезная предстать!
Отчаянье его так сильно поразило!…
Я после расскажу все, что происходило.
Теперь уже тебе причины нет тужить:
Любовью он свой век спокойно будет жить…
Свиданье ваше я с досадой отлагаю.
Зеновия
Я медленность сию довольно понимаю…
Жестокий! ты мне льстишь: еще не верен он!…
Менандр
Но если то сказать, что делал Корион
Для утверждения спокойства твоего,
Не будешь обвинять ты более его…
Оставь меня спешить желанною минутой.
Зеновия
Не мучь меня, Менандр, сей медленностью лютой!
Тебе вручаю я все счастие мое,
Надежду положив на дружество твое.
Я буду жизнь мою так долго ненавидеть,
Покамест не могу любовника увидеть.
Конец второго действия
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Корион
Свершилось все теперь: час смерти мне настал!
Тот яд, который я без ужасу приял,
Спокойной смертию все чувствы покрывает
И брение сие в сон вечный повергает.
Ни совесть, ни печаль мой разум не мятет:
Невольник винен ли, когда оковы рвет?
Судью, что днесь меня в нощь мрачну ожидает,
И другом и отцом природа вся считает.
Бессмертная душа, его щедротой льстясь,
В объятье отчее стремится, но страшась.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Корион, Менандр
Менандр
Мой друг, ты все мои стараньи презираешь.
К чему ты от меня, к чему ты убегаешь?
Я тщетно целый час везде тебя искал;
Нашед тебя, опять мой дух спокоен стал.
Ты больше чувствовать не будешь грусти бремя:
Теперь способное к тому настало время,
Чтоб сердцу твоему спокойство принести.
Корион
Прости, любезный друг! В последний раз прости!
Менандр
Что слышу я еще? Твой дух опять мятется?
Корион
Как скоро от меня душа моя возьмется,
И если зрит еще Зеновия сей свет,
Исполнь, о чем просил…
Менандр
Она еще живет.
Не презри дружества, не презри страсть нежнейшу,
Старайся утолить ты горесть прелютейшу!
Скажи мне: если вдруг предстанет пред тебя
Любезная твоя, еще тебя любя,
В том образе, как ты пленился прежде ею,
Как верным быть клялся ты жизнию своею, —
Скажи мне: если ты теперь увидишь ту,
Которой обожал любовь и красоту,
И ежели она вину твою забудет
И с равною к тебе любовию пребудет, —
Что в случае таком ты думаешь начать?
Еще ль не отменишь ты жизнь свою скончать?
И следуя опять намерению злому,
Противиться ль начнешь ты счастию такому,
Чтоб страстию сердца взаимно наполнять,
Желанье, счастье, жизнь с любезной разделять?
Корион
Ты знаешь, чем вину намерен я исправить,
Когда бы рок хотел в живых ее оставить.
Престань, любезный друг, престань о мне жалеть:
Хотя она жива, мне должно умереть!
Мне должно умереть! Я тверд в своем обете.
Не верю, чтоб была Зеновия на свете.
Менандр
Теперь поверишь ты, мой друг, моим речам:
Предстань, Зеновия, предстань его очам!
Корион
Зеновия!… Что зрю!… Не сон ли льстит мне ложно?
Я зрю Зеновию… Как быть тому возможно?
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Зеновия, Корион, Менандр.
Зеновия
Возможно быть тому, когда, в своей вине
Признаясь, отдаешь опять ты сердце мне.
Еще тебе судьба велела ту увидеть,
Котора не могла тебя возненавидеть…
Не внемлешь слов моих и очи отвратил?
Менандр! ты, сердцу льстя, сильней меня сразил.
Корион
К прощению вины надежду тот теряет,
Кого на свете все согласно обвиняет.
Хотя бы ты, мою свирепость извиня,
Помыслила простить, дражайшая, меня,
Я сам себе того злодейства не прощаю,
Я казни за него лютейшей ожидаю.
Уже готов конец жестокостям моим;
Я стою ли того, чтоб быть когда твоим?
Зеновия
Жестокости твои хотя меня крушили,
Но, ах! они во мне любви не уменьшили.
Корион
Престань о мне жалеть для счастья твоего!
Узнала страсти все ты сердца моего.
Когда б судьба моя с твоей соединилась,
Печальный бы мой нрав ты видя, сокрушилась.
Зеновия
Кто тем любим, к кому питает в сердце страсть,
Того не устрашит и самая напасть.
В печали бы тебя утешить я старалась,
Веселием сама твоим бы утешалась.
А если грусть твою не можно победить,
Я стала бы сама с тобой ее делить;
Желания твои считала б за уставы
И презрила бы я на свете все забавы.
Зеновия с тобой счастлива может быть.
Корион
Надежду сладкую мне должно истребить!
В тот час, когда б я мог быть счастлив несравненно,
Мне жизнь мою скончать судьбой определенно;
Как должно радостью наполнить нам сердца,
Я жду себе тогда лютейшего конца.
Зеновия
Какое варварство еще ты предпримаешь?
Какие лютости ты мне приготовляешь?
Что слышу от тебя?… Жестокий, утуши
Смущение моей прискорбныя души!
Когда б тобой любовь не так владела мало,
Намеренье твое меня б не возмущало:
Тогда бы жизнь свою ты более любил,
Смертельную б тоску из сердца истребил.
Блаженство наших дней любовь определяет
И новую совсем в нас душу полагает.
Ты знаешь, что двоих согласие сердец
Судьбиною на тот устроено конец,
Чтоб смертные чрез то все бедствы услаждали,
Страдании свои весельем награждали,
