Галина Гончарова
Средневековая история. Во славу короля!
Глава 2.
Пора в путь-дорогу.
Ативерна. Лавери.
Лилиан продолжала собираться. Подарки уложила, теперь можно и личным имуществом заняться. Как раз и платья дошили. М-да, обросла ты, дама, барахлом, просто жуть.
Вот из Иртона в Лавери она ехала куда как спокойнее, а тут!
Платья. Большая куча.
Украшения. Сундук. Джерисон ей столько побрякушек отдал, что новогоднюю елку три года наряжать хватит – и ни разу не повторишься.
Всякие подарочные мелочи, вроде ручек, чернильниц, украшений, кружев… тоже бо-ольшой сундук. С ней едет Ирэна, едет Марта, которую не удалось уговорить остаться дома, это тоже место…
Это мы еще молчим про приданое Миранды, про двух здоровущих собак, которых не оставишь, про жеребца – она же не сможет всю дорогу проехать в карете, это просто убийство…
Почему не по морю?
А сезон штормов. Сейчас погода не то, чтобы сильно гадкая, еще достаточно тепло, но коварно. Такой вот период между летом и зимой, когда в любой момент налетит шторм, подхватит, завертит, унесет…
Но ворчала Лилиан больше из вредности.
Между нами говоря, уехать и правда хотелось. Хоть ненадолго!
И устала она, как собака, и последние несколько месяцев тяжело ей дались, и муж…
Вы думаете, это так легко и просто? Притираться к человеку, узнавать его, дать шанс и себе, и ему? И не по любви, нет. Просто потому, что совместного имущества у вас столько, что делить и не получится. Дочь-то не поделишь…
Джерисон, слава богу, это понимает, и не давит, но все равно – тяжело.
Лиля хорошо помнила свою первую любовь. Да собственно, кроме Лешки ей никто и не нужен был. Они как познакомились, так и поняли, что судьба, так и не расставались, они были больше продолжением друг друга, чем самостоятельными единицами. И семья у них получилась бы замечательная.
А с Джерисоном…
Все же, это средневековый граф, со всеми средневековыми понятиями. В том числе, и о месте женщины в своем мире. Для Лилиан он исключение делает, но…
Знаете, сколько у него любовниц? Бывших?
А сколько в списочке?
И ведь ждут, стервочки, локтями друг друга отпихивают… разгонять – ни времени, ни сил не хватает. Самое забавное, что вещички для соблазнения графа, как раз у нее и закупаются.
Лилиан хмыкнула, вспомнив отделанный бантами и кружевом корсет, который прошлой ночью лишился половины крючков. А что?
Если на мужа действует, то и остальным понравится. Даешь эротическое белье!
На мужа подействовало. Хоть ты пиши на образце «Проверено и одобрено Д. Иртоном. Лично». И ведь будет, будет пользоваться спросом! Как-никак, его сиятельство половину дам при дворе лично… одобрял. Хм…
Лилиан еще собиралась наладить производство чулок в сеточку. С подвязками и поясами. А что? Вязать легко, размерный ряд любой, знай, петли добавляй, выглядят…
Если б не выглядели, не вспыхивала бы на них мода. Все равно благородные дамы волосы на теле выщипывают, так что смотреться будет.
От размышлений Лилиан отвлек супруг.
Заявился, сунул нос в сундук, полюбовался на шелковый пеньюар, отделанный кружевом. Все в белых и зеленых тонах.
– А этого я еще не видел?
– Примерить?
Лилиан улыбалась. Джес покачал головой.
– Вечером. Мне еще к Августу, а если мы сейчас приступим к примерке, до вечера я точно никуда не попаду.
– Отец простит, – но Лилиан не настаивала, верная правилу не бросаться мужу на шею. – Ему же внуков делаем…
– Хм…
Под таким углом Джерисон этот вопрос не рассматривал. Но взгляд на живот Лилиан перевел.
– А ты не…?
Лилиан покачала головой.
– Пока мне еще нельзя. После выкидыша надо хотя бы два года обождать, Тахир так считает.
Джерисон вздохнул. Не упрек, нет, но… чего уж там, его вина.
– Значит, подождем. Детей я люблю, но…
– Процесс – тоже? – подшутила Лилиан, вспоминая поручика Ржевского.1
Джерисон нахмурился, потом фыркнул. Понял…
– О процессах мы вечером поговорим.
И так у него это многообещающе-интимно получилось, что поручик почувствовал бы себя посрамленным. Два раза.
Лилиан промолчала. Только улыбнулась так же многозначительно.
Джерисон почувствовал себя героем-любовником, поцеловал жену, и исчез за дверью.
Лилиан вздохнула.
– Камасутру, что ли, переписать? Или ну на фиг? Если что – и помочь будет некому…
Было, было и такое в практике медика. Решили два молодых человека поэкспериментировать, заплелись в загогулину, а потом, в процессе, то ли мужчина как-то не так повернулся, то ли дама испугалась, короче – склещились. Спазм-с…
Кое-как скорую вызвали, так пока эту эротическую скульптуру на носилках вытаскивали, вся улица сбежалась. А как их еще распутаешь? Только в больнице, только травматология.
А здесь до ближайшей травматологии триста лет вперед, если не пятьсот. Если только Тахир поможет…
М-да. Лучше не доводить до греха.
Или написать – и подарить потенциальному противнику? Пусть познают мир через призму эротики. Нет войне, даешь любовь!
В сундук отправилась еще одна пара чулок. И туфли… пойти, что ли, поговорить с кожевниками? Ладно, подождем пока. Изобретения – это хорошо, но ведь не все же сразу?
Вирма, земли клана Торсвег.
Эльг Сноррисон Торсвег встречу на берегу вспоминал. Еще как вспоминал…
Девушка была очаровательна. Так бы и подмял под себя… и ведь за кинжал держится, дурочка! Как будто это ей поможет!
Если только против какого-нибудь слабака, но точно не против него.
Но – она свободная. И законная наследница.
Справки Эльг навел. Его бы не остановили такие мелочи, все же Эллейг – крохотное поместье, почти лоскут на берегу моря, но вот связь с кланом Хардринг! С тем самым кланом, который надо перетянуть на свою сторону…
Почему бы не поступить умно?
И акулы будут сыты, и моряки целы. Потому что на корм рыбкам пойдут рабы или пленники.
Эльг подумал пару минут, вытащил из сундуков отрез шелка – и отправился с визитом вежливости в Эллейг.
Сразу было видно – дом без хозяина. И тын подновить не мешало бы, и свежих черепов нет2, и рабы двигаются как-то лениво, вот, в его доме они чайками летают, и попробовали бы они ползать! Мигом бы кнута получили!
А тут и столб для наказаний подгнил, пнуть – и свалится.
Труди, как и полагается хозяйке дома, вышла во двор, встречать гостя, и про себя порадовалась, что Тиры нет дома. Ляпнет еще чего дорогому гостю… Дочка слишком порывиста в некоторых вопросах, ее лучше ставить перед фактом – или осторожненько подводить к нему. Шаг за шагом, постепенно, так, чтобы она сама приняла неприятное решение. Молодежь, что поделать!
Эльг спрыгнул с коня и поклонился, прижав руку к сердцу.
– Госпожа Эллейга! Мое почтение!
Труди чуть расслабилась. Что бы ни задумал Торсвег, сюда он пришел не воевать и не угрожать. Договариваться. И кольчуги на нем нет, и одежда праздничная, рубаха шелками шита, и оружие парадное. Не боевое, сто раз проверенное, а потому невзрачное и удобное. Парадное – украшенное камнями и золотом.
Сражаться и таким можно, на то и воин, но свое, в руке обкатанное – лучше.
– Мое почтение, господин Торсвега. Слухи о вашей удали доходят и до нашего захолустья. Я слышала вас можно поздравить?
Эльг улыбался так открыто, что в его безобидность поверила бы и более бдительная мать.
– Да, госпожа Эллейга. Наконец-то наш клан обретет достойного главу.
– И я не сомневаюсь в этом, видя его перед собой, – капнула медом женщина. – Уверена, под вашей рукой клан Торсвег придет к процветанию, а там и займет достойное место в Круге. И я не раз услышу о ваших подвигах.
Эльг улыбнулся в бороду.
Все ясно, женщина оценила перспективы – и готова разговаривать. Ну, если так…
– Госпожа, если вы позволите преподнести вам маленький подарок…
Труди, разумеется, позволила. И ахнула, когда из свертка показался розовый шелк.
– Какое чудо! Благодарю вас, господин Торсвега!
– Эльг, дорогая госпожа. Если вы позволите – для вас просто Эльг.
– Меня зовут Труди, Эльг. А моя дочь… вы уже знакомы с Тирой?
– Да, Труди. Знакомы.
– К сожалению, ее сейчас нет дома, но не сомневаюсь, она тоже будет благодарна вам за подарок.
– Ей он будет к лицу. Не так, как ее очаровательной матери, все же Тира молода…
– Да, ей всего пятнадцать лет. Через месяц будет шестнадцать, – вздохнула Тира. – Но что мы все разговариваем во дворе? Вы позволите пригласить вас в дом, предложить подогретого вина?
– Я был бы счастлив, Труди…
– Тогда – прошу.
Эльг внимательно наблюдал за женщиной. Нет, она не кокетничала, она вежливо улыбалась, и кажется, приглядывалась. Поняла, что он заинтересовался Тирой… ну, что ж. Продолжим обработку.
Труди не менее внимательно наблюдала за Эльгом. И… нет, не радовалась.
Опасный мужчина. Очень опасный.
Умный, хитрый, хищный. И есть в нем нечто порочное, может, так кажется, из-за ярко-алых губ, которые он облизывает кончиком языка, а может, из-за темного взгляда…
Некоторым женщинам такие мужчины нравятся. Но им играть с огнем, им и обжигаться. А тут речь о ее дочери! Ее Тире…
Нет, не такого зятя хотела бы для себя Труди. Да и Эльг не сможет стать зятем, она-то знает. Торсвег давно и счастливо женат на тихой домашней женщине, которая в его присутствии рта не откроет. Хоть там выводок ублюдков по дому бегай!
Хоть там муж на столе в пиршественном зале с рабыней развлекайся.
Вышколена. И это… опасно.
Труди дочери подобной судьбы не хотела. Но и отказать пока не получится. Значит – принимаем и льстим. Она – Хардринг!
Вино было подано мгновенно.
Эльг отпил глоток и хмыкнул. Не худший напиток, кстати говоря. Откуда ж ему было знать, что это вино лежало еще со времен Ройса? Пить его было некому, вот и сохранилось. И пряностей было в меру, и подогрето, как надо…
– Благодарю вас за теплый прием, госпожа.
– Труди, – напомнила вдовушка, мило улыбаясь. – Вы надолго в нашу глушь?
– Как получится, – вздохнул Эльг. – К зиме мне надо в Круг, это важно.
– Подтвердить свое право?
– Да, Труди. Да…
– Нам тоже надо будет в Круг. Так что мы увидимся, – Труди подлила гостю еще вина. – Брат будет рад видеть нас с племянницей.
Не рад. Но написать она Олаву Хардрингу давно написала, и принять их смогут. Уж не объедят две женщины целый клан, не протопчут половиц, не пролежат лавок.
– В Круг? – заинтересовался Эльг. – Позволено ли мне будет спросить?
– Разумеется, – захлопала ресницами Труди. – Дело в том, что моя дочь – единственная наследница Эллейга, и Тира собирается заявить свои права на дом и землю.
Эльг поднял брови вверх.
– Вот как? Не выйти замуж…?
– Нет. Тира еще никого не любит. Сердце девочки свободно, и я не хочу ее неволить. Кто приглянется, тот и приглянется. Если это окажется кто-то безземельный, детям будет, где поселиться. А если кто-то другой… что ж, в Эллейге опять появятся наследники.
Эльг оценил намек по достоинству.
Можешь добиваться моей дочери, я не возражаю. Но все должно быть по доброй воле с ее стороны
Конечно, по доброй воле. Эльг в себе не сомневался, ни на минуту. И не таких под себя подминали!
– Ваша дочь хочет стать кирией?
– Я не одобряю этого, – вздохнула Труди. – Но Тира вся в отца…
Эльг оглядел собеседницу более пристально, и решил, что это к лучшему. Девчонка прехорошенькая, а мать… да никакая! Бесцветная и страшненькая. Наверное, была в молодости симпатичной, да время все стерло мокрой тряпкой, еще и хлестнуло вслед. Сейчас-то и не поймешь под морщинами да сединой. И руки с мозолями, со шрамами, с обломанными ногтями, неухоженные и усталые. Явно сама работает, значит, рабов в Эллейге не хватает. У него-то жена сама за прялку не берется, а в Эллейге – вон, в уголке стоит, и служанки при ней не видно.
Кстати!
– Вы собираетесь в Круг?
Тира неопределенно пожала плечами.
– Как получится, Эльг. Как получится.
– Я скоро уезжаю. И если вы окажете честь и составите мне компанию, я буду счастлив.
– Скоро…?
– Через десять-двенадцать дней.
Труди прикусила губу.
Десять дней.
В принципе, ей этого времени хватит. За домом есть кому приглядеть, урожай уже соберут – можно и поехать вместе с Торсвегами.
Тира?
Девочка тоже согласится. Все лучше, чем ехать одним. Но поломаться надо.
– Если Тира согласится, я буду счастлива принять ваше приглашение, Эльг. Не стану скрывать, мы живем достаточно… уединенно…
А попросту бедно, – перевел Эльг с дипломатического на вирманский.
– Да, здесь глушь. Если бы не поместье, я бы сюда еще долго не приехал. Но дела клана…
– Как я вас понимаю! Дела клана, это так важно, я с этим выросла. Что ж, если Тира согласится поехать с вами, я буду счастлива.
– Ваша дочь будет решать такие серьезные вопросы? – искренне удивился Эльг.
Труди развела руками.
– Дети… Скажите, у вас есть дети?
Эльг кивнул.
– Разумеется. Я не мальчик, у которого одна кольчуга и топор. Я и жену обеспечил, и детей…
Труди похвалила мужчину за заботу, Эльг принялся рассказывать, какое у него большое хозяйство и сколько кораблей…
Время пролетело ко всеобщему удовольствию.
Эльг понял, что в лице Труди нашел союзника.
Труди поняла, что Эльг хочет ее дочь и готов за это платить.
Ничего не поняла только Тира, но девочка пока еще маленькая. Что она вообще может понимать в мужчинах?
На то матери есть, они разберутся и мягонько посоветуют кого надо.
Ативерна, неподалеку от Лавери.
– День добрый, Август!
– Джес!
Корабел искренне обрадовался зятю. И то сказать… за дочку он переживал, но вроде как у молодых все налаживается? Можно и приветить парня.
А заодно и проследить. Больше Август такой важный процесс, как обзаведение внуками, на самотек пускать не собирался.
Строгий контроль и учет! И никаких сомнений!
Внука ж мало сделать, его надо чему-то научить, а как Август этим в шестьдесят займется? Раньше надо, пока есть в руках сила, пока ноги носят… так что надо поторопить молодежь. Пусть ему внука сделают, а уж воспитанием дедушка сам займется!
Что, плохо у него с дочкой получилось?
Небось, графиню Иртон и король уважает, и есть за что! Вот!
Вслух, конечно, Август этого не сказал. А пригласил Джерисона на бокал вина.
Граф покачал головой.
– Лиля будет недовольна.
Август поднял брови, но от комментариев воздержался. Мариэла тоже не любила, когда он напивался, но им-то чуть-чуть выпить? Что такое кубок вина для взрослого мужчины? Водичка!
Джерисон понял удивление тестя, и пояснил.
– Лилиан и Тахир дин Дашшар разбирают сейчас старинные свитки. А там сказано, что вино приводит к рождению больных детей. Даже если пить помалу, но каждый день, может плохо получиться. Они и мне рассказали.
– И?
– Лилиан от вина отказалась. Я тоже решил поддержать компанию.
Джерисон улыбнулся так по-мужски, что Август вдруг почувствовал себя шестнадцатилетним. Совсем молодым. Еще бы печенка не болела с утра, да каждый день!
Были мы когда-то скакунами, а теперь пахать осталось нам…
– Так вы собираетесь…?
– Лилиан пока лечится. Но в любой момент, когда получится, мы готовы.
Август потер руки.
– За это надо вы… так, а что же пить?
– Колодезная вода меня устроит. Есть холодненькая, а то жарко?
– Да, день хороший выдался, – согласился Август. И крикнул принести воды.
Пока ждали слугу, Джерисон поделился и еще одной просьбой.
– Мы в Уэльстер собираемся. Вы за Романом и Джейкобом не приглядите? Я мать попросил, но так бы надежнее? Чтобы и вы, и она.
Август откровенно растерялся.
– Не на верфи ж малявок тащить?
– Нет. Но если вы будете хотя бы раз в два дня в наш дом приезжать… а мать там так и так жить будет?
Август расправил плечи.
Алисия Уикская ему нравилась. Вот судьба такая – любить умных и сильных женщин. А красота… а что такое красота? Лилиан свекрови помогла с одеждой и прической, так Алисия выглядит теперь получше многих молодых. И сам Август не мальчик.
В его возрасте уже не наездницу ищешь, а родственную душу, с которой поделишь пастбище. И у Алисии он мог рассчитывать на понимание.
Ей ведь тоже в жизни досталось… болван все же у Джеса папаша был, не тем помянут.
– Уговорил. Может, даже поживу у вас, а сюда ездить буду.
– А мастера без вас не напортачат?
– Плох тот начальник, без которого работа встанет, – хмыкнул Август, – ты мне расскажи, чего вас в Уэльстер понесло?
– Меня, жену, Миранду, Джейми хотели уговорить, но он, наверное, на Вирму поедет…
– Донтер?
– Да. Тахир здесь остается, с королем, Джеймс на Вирму едет, ну а у нас уже есть лучший докторус. Ее сиятельство графиня Иртон.
– Превратили девчонку в травницу…
– Его величество Гардвейг оценил. И очень просил приехать.
Джерисон расправил плечи, явно гордясь супругой.
А что?
У мужа умной и красивой женщины есть два пути. Либо подмять ее под себя, часто тем самым бесповоротно калеча ее и ломая душу. Либо – встать вровень с ней, расправить плечи и заявить: это – моя жена! Я ей горжусь, а вы завидуйте молча!
Второй вариант встречается куда как реже. Как и настоящие мужчины.
– Ну, допустим. Но докторус ведь тут не главное?
– Нет. Тут принцесса Мария ждать будет.
Ах, вот оно что!
Август был полностью в курсе ситуации с Анелией. Лилиан от отца скрывать ничего не стала, честно предупредив, что государственный секрет. То есть – вслух говорить не надо, а так оно всем давно известно.
– Значит, все же из Уэльстера принцессу брать будем?
– Выбора нет.
– Почему же. Можно Амира попросить, у него с десяток сестер на любой вкус найдется, – хохотнул Август. – Привезет!
– Вот… я хотел попросить. Сами мы поедем по суше…
– Это понятно. Сезон штормов начинается.
– Но если пару кораблей отправить со всяким добром? Не везти же с собой десяток телег? И так караван набирается!
Август прикинул.
Да, караван, иначе и не скажешь.
– Скажете, что погрузить. У меня кораблей в простое нет, но есть те, кто пойдет в Уэльстер.
Джерисон кивнул.
– Спасибо. Там не так много, но на корабле оно проще…
Август был полностью согласен. Или…
– Вирман можно бы попросить?
– Нельзя.
О ситуации с Лейфом Джес рассказывал тоже без утайки – вдруг Август чего полезного посоветует? И не прогадал.
Август подумал минут двадцать, и выдал ценный совет.
– Вирмане уважают и гордость, и умение ее отстоять. Скажи принцу, что ли, пусть с топором обращаться учится.
Джес вскинул брови.
– Ричард не из хлюпиков.
– Это-то понятно. Но топор – вирманское оружие, как у нас меч. Приемы там другие, ухватки… что я рассказываю? Сам знаешь!
Джес догадывался. Недаром с Эриком тренировался.
– Хорошо, что Джейми поедет с Ричардом.
– Ой ли?
– Найдет, чем на Вирме заняться. Они докторусов сильно уважают, особенно тех, у кого руки не из задницы растут.
– Джеймс хоть и молод, но докторус уже хороший, – Джес вспомнил, как вирмане вытащили их из трюма корабля, как ругался с ними Джейми, требуя пустить его к раненым, как отстаивал свою точку зрения…
Это им с Ричардом на Вирме надо будет зарабатывать уважение и репутацию. А Джеймса Донтера примут у любого очага. И чашу с вином в первый круг поднесут.
– Вот и ладно. Не боишься жену в Уэльстер-то везти?
Август вроде бы и подшучивал. И Джес ответил достойно:
– Ладно я, но Миранду Лиля ни на кого не променяет.
А в глубине души все равно ворочался гадкий ледяной червячок. Кусачий такой, склизкий, противный.
Иррациональный, недостойный мужчины страх. Страх, что у него отнимут супругу. А ведь могут… Гардвейг и не тем еще славился. Бывало. Лев Уэльстера, и этим все сказано. Сколько баб он через спальню пропустил – сказать страшно. Сможет Лилиан ему отказать? Или даже не пожелает?
Раньше женские сердца не казались Джерисону сложными. Но супруга…
Лилиан Иртон так и оставалась загадкой. Наподобие калейдоскопа, который она сделала.
Повернуть – узор. Еще повернуть – и еще узор. И ни разу он не повторится… поди, пойми, что в следующий раз получится?
– А еще… – Август сосредоточенно размышлял над чем-то серьезным. – У нас принцессы ведь не сговорены? Пока его величество только приглядывается?
Джерисон аж рот открыл.
– Принцесса? На Вирме?!
Ему ничего подобного и в голову не приходило, и прийти не могло. Инерция мышления. А вот у Августа, как у творческого человека, таких преград не было. Он генерировал идеи, иногда самые безумные. А уж обсчитать их, воплотить в металле и дереве…
Это – потом. Но при известном умении и терпении, воплотить можно все.
Вирмане считаются разбойниками?
Так и у истоков большинства благородных родов не святые стояли. И даже мимо не проходили. Скрывай, не скрывай, замазывай, жги бумаги, а истина – она выплывет наружу. И века ей не помеха.
– Думаешь, у вирман там винтом? Или с кисточкой? – Август похабно ухмыльнулся. И тут же посерьезнел. – У вирман правит Круг, но есть самые сильные кланы. К примеру, тот же Хардринг. И если им предложить руку принцессы…
– Но… это невозможно!
– Почему? – искренне не понял Август. – Что в этом такого?
– Ну…
– А за кого девчонкам замуж выходить?
Джерисон завис.
А правда? За кого?
Ивернея?
Ну, одну туда выдать еще можно, если получится. А вторую куда? Авестер? Нет, не вариант. Ханганат? Тоже не подойдет, место занято. Амир не согласится ни на кого, кроме Миранды. Уэльстер? У Гардвейга сыновья еще малы. Эльвана? Дарком?
Весьма сомнительно, что король на это пойдет. Да и кровь разбавлять нужно, не родниться слишком близко. Уже в этом поколении много кто переженился, а что в следующем будет? Храм, если что – против.
Бывали уже случаи, когда в королевских семьях женились на кузинах, или недостаточно разбавляли кровь – и результаты никому не нравились. Безумие, уродство, болезни…
Даже в семьях простонародья Храм сильно следил за такими вещами, а уж в королевских-то династиях? Это мужчинам проще, женись, лишь бы на благородной, а женщинам тяжко.
Можно принцессу за дворянина выдать замуж?
Можно, но лучше не надо. Только-только заговор разгребли.
– На Вирме уклад иной. И жизнь другая.
– Ага, двора нет. Велика беда! От Вирмы до Лавери плыть – рукой подать. Будет в гости ездить. И не обидят, и оценят. Уж поверь…
Джерисон задумался.
– Но… за кого?
– А ни за кого пока. Пусть кто из девчонок съездит с его высочеством, к острову приглядится, к ней приглядятся. Вирмане не дураки, намек поймут. А в остальном… уж поверь, на Вирме порядки хоть и другие, а умная головка везде нужна. Да и бабье дело такое – под мужика подлаживаться.
– Но вирмане безбожники!
– Вот уж нет. У них свои боги, а не Альдонай, но у всех свои заблуждения. Не так ли?
Джерисон как-то неопределенно хмыкнул. Августа это не смутило.
– И обязанность наша – нести им искру света истинного, который в душах их загорится рано или поздно. Да и в писании такое есть.
– Да?
Теперь настало время фыркать Августу.
Писание он отлично знал. Именно потому, что в глубине души был отъявленным безбожником. А знание закона спасает от ответственности.
– Святая Аршела была выдана замуж за хангана, и обратила его в свою веру.
– Надо полагать, молитвами и постом, – Джерисон фыркнул в кубок с водой, едва не заплевав полстола.
Август заржал конем.
– А то ж! Отродясь нашего брата бабы молитвами и обращают! Или ты, чадо Альдонаево, в то не веришь?
Джерисон верил. Но кубок предусмотрительно отставил.
От греха.
А про идею Августа он королю расскажет. Точно.
Джолиэтт – та потише будет, поспокойнее. А вот Анжелина…
Эта может и за вирманина замуж выйти, и молитвами его убедить. Запросто! Характер у девчушки такой… сразу чувствуется твердость в вере. Ага…
Мужчины переглянулись еще раз, и заржали, словно кони.
Идею Августа, Джес, как и обещал, изложил Эдоарду.
Его величество задумался.
С одной стороны – дитятко. Родное и любимое.
С другой… принцессы изначально знают, что замуж надо выходить для пользы государства. Почему бы и не на Вирму.
Невместно принцессе?
А вы знаете, что из себя представляет вирманский клан? Те же Хардринги?
Они добрую половину острова контролируют. И сейчас – просто глава клана, а там, кто знает, и король? Ричард всегда поможет мужу сестрички. Не откажет, точно.
А если не подсуетиться, может и Гардвейг хвостом вильнуть. У него вообще девок, что яблок, роднись хоть со всеми странами.
Интересная идея.
А даже если и не принцесса…?
Что такое династические браки, его величеству объяснять не надо было. И не совсем династические.
Алисия Уикская, то есть Алисия Иртон с радостью прибыла на вызов его величества. Выслушала идею, подумала пару минут.
– Да, ваше величество. Я знаю девушек, которые не просто могут поехать на Вирму, но и будут счастливы.
– В спутницы принцессы нужны молодые девушки, не старше шестнадцати, девственницы, или не совсем девственницы, всякое в жизни бывает.
– Бесприданницы. Вторые-третьи дочери. Или те, чье имя измазано скандалом, – понимающе кивнула Алисия. – На Вирме об этом не задумываются.
– Да, – согласился Эдоард. – У вирман не принято хранить честь до свадьбы. И если у девушки уже есть ребенок, ее считают более плодовитой, способной принести мужу детей. Я знаю. Но мы не можем им предлагать кого-то подобного, с ребенком.
Алисия кивнула. Потеребила пальчиком нижнюю губу…
– Да, ваше величество. Я могу найти подобных девушек.
– Думаю, четыре фрейлины для принцессы в самый раз. Это даже не посольство, а просто дружеский визит, так что пышность ни к чему.
– Я подберу четырех девушек.
– И объясните им, что мирный договор не обязательно надо скреплять кровью солдат. Можно и кровью девственниц, – усмехнулся Эдоард.
– Я все сделаю, ваше величество. Можете на меня рассчитывать.
– Я знаю об этом, Алисия. И благодарен вам. Я не часто говорил об этом…
– Ваше величество, разве важно, что человек говорит? Слова – лишь ветер над водой. А наши дела – камни на ее пути. Вы всегда поддерживали меня, всегда помогали, я знала, что вы будете беспристрастны – это дороже любых слов.
Эдоард вздохнул.
– Мне хотелось произнести это вслух, Алисия. Я очень благодарен вам. Когда-то вы выручили трех молодых людей в сложной ситуации, и я не забыл этого. И корона не забудет.
Алисия пожала плечами.
– Не знаю, о чем вы говорите, ваше величество. Но если я оказалась полезна Короне – я счастлива этим.
– Я надеюсь, что вы также будете счастливы с Августом? – намекнул Эдоард.
Алисия прикрылась веером.
– Ваше величество, я могу рассчитывать на ваше разрешение?
– Разумеется. А я могу рассчитывать на место почетного гостя на свадьбе?
– Я буду счастлива, ваше величество. И Лилиан тоже… она уже намекала, что будет рада называть меня матушкой – дважды.
Эдоард кивнул.
– Джерисону повезло с супругой.
– Я надеюсь, – Алисия опустила титул, придавая беседе определенную интимность, – что путешествие поможет им сблизиться, узнать друг друга получше.
Король кивнул.
Да, здесь у Джерисона и Лилиан не было возможности стать ближе друг другу. И – нет, он не о постели. Это другое.
Слишком много обязанностей у Джерисона, слишком много дел у Лилиан. Если пустить все на самотек, так и останутся их дети незнакомцами друг для друга. Любовниками, но не супругами. И чем все это кончится – неизвестно.
Лучше взять дело под свой ненавязчивый контроль и направить отношения в нужное русло.
Джерисон далеко не дурак, да и Лилиан неглупа. За время поездки они либо найдут общий язык, либо установят границы, через которые лучше не переступать.
Да, дети растут. Дети уходят в большой мир.
Но разве это значит, что родители меньше о них волнуются?
Вот и Вирма… если кто-то из принцесс уедет туда, Эдоард не станет протестовать. Не помешает их выбору, слишком дорого обошлось ему решение отца.
Союз с Вирмой выгоден и нужен. И лучше бы скрепить его браком, но неволить малявок его величество все равно не станет. Позовет, объяснит, что и как. Пусть сами решают. Иначе Эдоарду стыдно будет жене в глаза посмотреть, когда они за порогом встретятся. Джессимин была счастлива, и он был счастлив. Разве может он желать меньшего для своих детей?
Нет, не может…
Пусть будет Вирма.
С дочерьми его величество решил поговорить в тот же день.
Анжелина и Джолиэтт сидели за игрой, которую привезла Лилиан Иртон, что-то высчитывали, двигали фишки…
Его величество тихонько вздохнул.
Дочки – его копия, как и Ричард. Светловолосые, сероглазые, разве что черты лица – Джессимин. Но хороши.
Придворные кавалеры стойку делают за десять шагов, но пока держатся от дочек подальше. Понимают, что король не помилует.
Дочерей Эдоард любил. А вот куда их замуж выдавать…
Анжелине будет сложнее. Она боле яркая, более взрывная, порывистая, Джолиэтт – поспокойнее будет.
Да, главный вопрос – за кого выдать замуж дочь.
Ивернея?
Авестерцы обижены, Ханганат не подходит, с Эльваной роднились при отце Эдоарда, а с Даркомом – при дедушке. Нельзя так часто жениться, надо кровь разбавлять. Альдон не одобрит.
Не раньше третьего поколения, а лучше – четвертого.
В Ивернею можно выдать замуж только одну дочь. Но ни Анжелина, ни Джолиэтт к его высочеству Мигелю интереса не проявили. Никакого.
Не понравился.
И что остается?
Как ни странно, Вирма была не худшим выходом из ситуации.
Во-первых, рядом. Брат всегда помочь сможет.
Во-вторых, кто бы у девочек не родился, хоть бы и шестеро парней, на трон они претендовать не смогут. В глазах знати вирмане… не второго сорта, какой там второй сорт с такими топорами, но недостаточно благородны для короны. И воспитание не то.
Править их дети не смогут, никаких потрясений не будет. И это важно.
В-третьих…
Неволить дочерей Эдоард не хотел. Не та сейчас ситуация, чтобы союз заключать вопреки чувствам. Его, вот, приневолили, потом едва расхлебали. Пусть малышки попробуют найти свое счастье. С вирманами?
Да хоть бы с кем!
Слабые и глупые на Вирме не выживают, естественный отбор.
Это Эдоард и изложил дочкам. Без скидок на возраст и романтические мотивы.
Девчонки переглянулись. Подумали пару минут – и слово взяла Анжелина.
– Наверное, поеду я. Я старше.
Эдоард улыбнулся.
Они с Джессимин и не ждали дочерей. Тем сильнее оказалась нечаянная радость, когда в таком возрасте ее величество забеременела. А через год и еще раз…
– Как хочешь.
– Мне интересно, – призналась Анжелина. – В мире столько всего, а я и не видела ничего, и не знаю, живу во дворце…
Эдоард вздохнул.
Да, судьба короля именно такая. Дворец, клетка из золота, ошейник и цепи долга… своей властью он может его ослабить. Хотя бы для девочек.
– Обещай слушаться Ричарда.
– Обещаю, – ни минуты не колебалась Анжелина. – Джоли, а ты как?
– Я лучше останусь дома. Пока вы там, кто-то должен быть и рядом с папой, – приняла решение младшая. – Это надолго?
– До конца осенних штормов. Потом домой.
– Месяца два, не меньше, – прикинула принцесса. Пап, а когда мы отплывать будем?
– Дней через пять-шесть…
– Я же ничего не успею! Ни собраться, ни платья уложить! Папа!!!
– Анжелина!
Сказано было увесисто. Анжелина вздохнула и замолчала.
Платья?
Ладно, чай не в дикую пустыню едет, найдет, что надеть. Но если отец передумает…
– Я успею. Джолиэтт, поможешь?
– Конечно, сестренка.
Эдоард довольно кивнул. Принцессу уговорили, теперь надо подобрать ей правильных спутниц. Но в Алисию он верил свято. Эта – справится, пары часов не пройдет, а он уже получит список кандидатур.
