Галина Голицына
Непраздничный салют
– Ну, ты уехал – и пропал! Не знаю даже, что и подумать… А тут клиент появился. Клиентка то есть. Нагрузила меня по полной программе на все выходные: просит поставить в её квартире камеры слежения.
– Ну, и чего ты колотишься? Позвони нашему Андрею, познакомь с клиенткой, он сам всё сделает.
– Клиентка уехала на все выходные, будет не раньше понедельника. Вполне возможно, что во вторник. Дала мне ключи от жилища, велела сделать всё в её отсутствие. Чтобы пока она приедет, всё было уже готово.
– Ну, так и делай! Сходи туда с Андрюшей.
– Ладно, схожу… Ты домой-то возвращаться думаешь? Или собираешься рыбачить до самого ледостава?
– В воскресенье приеду. Можешь с полудня начинать в окошко выглядывать.
И отключился.
Ну, хоть объявился… После разговора с братом у меня вновь появилось чувство защищённости. Я вспомнила, что не одинока на белом свете, что есть человек, который несёт за меня ответственность. А это так здорово, когда кто-то несёт за тебя ответственность…
Потом я набрала номер нашего внештатного сотрудника Андрея Булкина, который всегда нам помогает в подобных случаях.
Но разговор с Андрюшей меня разочаровал. Оказывается, он в это время ехал по направлению к соседней области, где на завтрашний день была назначена свадьба троюродного брата Андрюшиной жены. Одним словом, на субботу и воскресенье Андрей для нас потерян. Договорились, что созвонимся и встретимся уже в понедельник.
Я набрала Феликса, чтобы пожаловаться на жизнь и получить дельный совет, как же теперь выкручиваться. Но вместо Феликса снова пообщалась с механической барышней, которая издевательским тоном сообщила мне, что телефон брата отключён. Я в сердцах зашвырнула трубку в дальнее кресло. Ну, и что ты будешь делать?!
А ничего я делать не буду. Когда не знаешь, что предпринять, надёжнее всего пустить дело на самотёк. Куда кривая вывезет… Подумаешь, не поставим мы эти камеры в воскресенье, а поставим их в понедельник. Большое дело! Тем более что сама Настя в это время будет находиться далеко от дома под надёжной защитой своего управляющего Иволгина. Так что с квартирой в её отсутствие вряд ли случится что-то непоправимое, а к приезду хозяйки мы камеры уже установим.
Снова зазвонил мобильный. «Боженька, миленький, сделай так, чтобы это был Феликс!» – молилась я, отыскивая трубку. Отыскала. Это оказался не Феликс.
Это оказался Кирилл:
– Привет бойцам невидимого фронта!
– Привет, – вздохнула я.
– Что так нерадостно?
– А повода для радости нет. Неприятности у меня по работе.
– Крупные?
– Не очень. Не столько крупные, сколько досадные. Ладно, переживём. Ты что хотел?
– Я всегда хочу одно и то же: увидеться с тобой.
– Сейчас?! Да я дома уже, сплю почти!
– Ну понятно, понятно… Как только я предлагаю своё общество, ты сразу находишь миллион отговорок.
– Кирилл, тебе не стыдно?
– Я по тебе соскучился. Это разве стыдно?
– Хорошо, давай увидимся завтра. Я приеду в город и позволю тебе сводить меня в ресторан.
– Только ты и я?
– Вообще-то было бы замечательно, если бы ты прихватил с собой сестричку. Я давно с ней не виделась.
Кирилл сник, но согласился. На том и порешили.
После прошлого нашего дела, когда мы с Феликсом охраняли Игната Игнатова, делового партнёра и бывшего одноклассника Кирилла Барышева, я обрела в лице этого самого Кирилла самого преданного и восторженного поклонника. Сначала он, считая меня заурядной домработницей Игната, старался меня при любом удобном случае укусить, лягнуть, боднуть. Но когда выяснилось, что я – зашифрованный детектив, совладелица охранного агентства и вообще барышня непростая, кардинально поменял отношение ко мне. Он просто потерял голову, хотя, на мой взгляд, и раньше с ней не особо дружил. Но теперь он решил, что я – любовь всей его жизни. И вот уже много дней подряд обхаживает меня, притворяясь другом, хотя на самом деле спит и видит себя в роли моего жениха.
Сумасшедший, ей-богу! Жена-детектив – что может быть хуже?
Я же вспоминаю о нём только тогда, когда он сам о себе напомнит. Гораздо больше я ценю дружбу Липочки, его родной сестры. Она очень приятная девушка: тактичная, милая, понимающая и жалеющая всех.
Драматические события, которые недавно имели место в доме Игнатова, позволили наконец соединиться двум любящим сердцам. Скромная девушка Олимпиада, то есть Липа, с детства была влюблена в Игната, тот отвечал ей взаимностью, но в глубине души, – так глубоко, что сама Липа никогда бы об этом не догадалась. Но не зря же говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло. Жизни Игната грозила серьёзная опасность, мы с Феликсом эту опасность от него отвели, причём не без помощи Липы.
Всё закончилось благополучно: преступник был пойман, Игнат остался жив, объяснился с Липой, и та переехала жить к нему. Сейчас у них было что-то вроде медового месяца, поэтому я стеснялась лишний раз позвонить Липе. Но раз братец её настаивает на рандеву со мной, то почему бы не совместить встречу с Кириллом и встречу с Липой?
Назавтра я поехала в город. Радио в машине включать не стала. Обдумывала по дороге свои дела, тихонько напевая: «Спешу к «Максиму» я, там ждут меня друзья…»
Правда, мои друзья ждали меня не в «Максиме», а в ресторане с трогательным названием «Ивушка». Почему люди дают своим ресторанам и магазинам такие странные названия? Ни одной ивушки здесь не было и в помине. Тополя были, каштаны, вязы. Только ив не было. Плакучие ивы растут у воды, а в центре шумного города откуда вода? Фонтаны разве что…
И Кирилл, и Липа с Игнатом уже были на месте. Липочка, улыбаясь, приветливо помахала мне, а Кирилл вскочил и двинулся мне навстречу.
Вот ещё, телячьи нежности… Как будто я сама не могу пройти эти пять шагов…
Он подошёл, обнял меня за плечи и нежно поцеловал в шейку. Ах, вот зачем всё это затевалось! Чтобы продемонстрировать присутствующим, что я, необыкновенная Анна Ермолаева, – «его девушка»!
Ладно-ладно… Сейчас, при всём честном народе, я разборку устраивать не буду, но потом, дорогой Кирюша, отомщу тебе сполна!
Радостно улыбаясь, я села за столик, кивая Липе, Игнату, официантке, – всем сразу.
Сделав заказ, мы стали все разом переговариваться через стол, перебивая друг друга и слушая только себя. Потом нам принесли салаты, и мы ненадолго заткнулись. Но салаты были быстро съедены, а горячее ещё не подоспело, и мы снова загалдели все вчетвером.
В общем и целом, обед прошёл в неформальной, дружественной обстановке. В конце обеда мы с Липой перемигнулись и вышли в туалет. Только так мы могли переговорить с глазу на глаз.
Я спросила:
– Ну, и как ты, подружка?
– Очень хорошо, Анечка! Я по-настоящему счастлива. И так тебе благодарна, что и высказать невозможно! Если бы не ты, нашего счастья никогда бы не случилось! Игнат так и жил бы сам по себе, а я – сама по себе.
Я не стала напоминать Липочке, что если бы не я, её Игнат давным-давно уже бы с ангелами беседовал. Зачем портить ей настроение?
Но Липа сама испортила мне настроение, спросив:
– А у тебя с Кирюшей как дела продвигаются?
Я вздохнула:
– Липа, ты бестактна. Никогда раньше за тобой этого не водилось. Ты поглупела от счастья?
– Прости, пожалуйста, – покраснела она. – Действительно, я не должна была лезть в ваши отношения…
– Вот-вот!
– Но мне небезразлична судьба собственного брата! И тебя я просто обожаю! Лучшей партии для него я не представляю.
– А для меня?
Она прикусила губу.
Вот так номер! Я-то мечтала, что мы с ней сейчас наболтаемся вволю, а разговор так неожиданно зашёл в тупик.
Мы вернулись за столик, и я сказала:
– Знаете что, ребята, а приезжайте-ка завтра к нам за город!
Игнат удивился:
– Так ведь завтра у нас День города! Города, а не загорода. Его правильнее будет провести здесь, в городе… Праздничный салют, концерты, массовые гулянья, то да сё…
Я скривилась:
– Оно тебе надо? Ты что, маленький? Салютов в детстве не насмотрелся? Ты же уже большой мальчик! Ну сам подумай: пьяная толпа, оттоптанные ноги, «фанерный» концерт самых недорогих столичных артистов, которые нас, местных жителей, откровенно презирают и даже не думают этого скрывать… Тоже мне радость! А у нас там – свежий воздух, тишина, пляж чистый, водичка в пруду уже тёплая…
– Да-а-а, это соблазнительно… – мечтательно проговорил Кирилл.
– Что нам привезти с собой? – спросила Липа.
Единственный здравомыслящий человек!
– Ну, это будет что-то вроде пикника, поэтому уместнее всего, мне кажется, будет шашлык. Мальчики, купите и замаринуйте мясо, купите зелени и овощей. А если сладкого хотите, так выбирайте на свой вкус, – стала отдавать я распоряжения.
У наших мужчин вытянулись лица.
Я засмеялась и спросила:
– А вы думали, что едете на всё готовое? У нас там ресторанов нет. И скатерти-самобранки у меня тоже нет. Короче говоря, что привезёте, тем и будем угощаться. Пляж – мой, харч – ваш.
В общем, так и договорились.
Стали расходиться по домам. Барышев галантно предложил проводить меня домой.
Я развеселилась:
– Кира, ты что, забыл? Я же за городом живу!
– Так у меня же машина, я отвезу!
– Как шикарно! – продолжала издеваться я. – А мою машину кто поведёт?
Кирилл горестно всплеснул руками:
– Вот, пожалуйста… Ухаживай после этого за современными барышнями! Они же все теперь – амазонки! Пешком уже ходить разучились.
– Ну, не расстраивайся! Завтра мы все опять соберёмся. Думаю, что завтрашний день нам понравится ещё больше, чем сегодняшний!
Дома я снова попыталась связаться с Феликсом, но снова – безрезультатно. И ещё я пожалела, что не взяла номер мобильного Насти Колосковой. Она надеется, что за выходные мы поставим у неё в квартире спецаппаратуру, а мы не поставим. По техническим причинам. И предупредить её об этом я не могу. Ладно, потом объясню, в чём дело. Надеюсь, она не слишком расстроится и контракт не разорвёт.
А вот от братика за такой досадный прокол с телефоном я точно получу по шее…
Воскресенье прошло замечательно. Гости мои приехали на двух машинах и навезли столько еды, словно собирались остаться у меня на недельку-другую.
Мы перекусили на скорую руку сыром и конфетами, запили чаем и решили, что мясо должно какое-то время ещё помариноваться. Поэтому шашлыки мы отложили на неопределённое время и пошли купаться.
Хлюпались мы долго и со вкусом. По случаю выходного дня сюда высыпало всё население нашего посёлка, поэтому было с кем и в воде посоревноваться, и на пляже в волейбол сыграть.
Водные виды спорта обладают удивительным свойством: как-то очень быстро нагоняют зверский аппетит. Я долго крепилась, загоняла мысли о еде глубоко внутрь сознания, но они всё равно нахально вываливались наружу, напоминая о том, что дома нас ждёт целая кастрюля самого лучшего мяса.
Устав бороться с этими видениями, я сказала:
– Может, пойдём во двор, к костерку?
Гости мои собрались так молниеносно, что стало ясно: они только и ждали моей отмашки. По всей видимости, их видения были даже повкуснее моих…
Когда мы уже шли по нашей улице, я уловила восхитительный аромат жареного мяса.
– Нет, вы только подумайте: нормальные люди давным-давно обедают, да ещё и так вкусно, что пахнет на всю улицу! А мы, как дети, мячик на пляже перебрасывали.
Открыв нашу калитку, мы остолбенели: жареным мясом, оказывается, пахло из нашего двора. У разложенного мангала стоял голый по пояс Феликс и поворачивал шампуры.
Слегка повернув к нам царственную голову, он вполголоса изрёк:
– Явились, не запылились… Уже хотел с собаками вас разыскивать.
Я с разбегу взлетела брату на спину, повисла на плечах и стала чмокать его в макушку, приговаривая:
– Федя приехал! Федя приехал!
Он, не оборачиваясь, повёл могучими плечами и стряхнул меня:
– Я с открытым огнём работаю, не видишь разве? Чего виснешь?
– Потому что ты приехал, и наступило счастье! – пританцовывала я вокруг брата, хлопая в ладоши.
Судьба наградила Феликса необыкновенным даром: как только он оказывается в компании – любой, даже чужой, – вся компания тут же начинает вращаться вокруг него. Причём сам Федя для этого не делает ни-че-го. Бывает, что просто ест. Или молча слушает, о чём говорят другие. Или, как сейчас, спокойно жарит мясо, повернувшись спиной к публике. Но публике сразу становится ясно, кто здесь главный.
Кирилл с Игнатом тут же подрядились к Феде в поварята, а мы с Липой стали накрывать к обеду стол, который ещё с бабушкиных времён всегда стоит у нас под старой грушей.
Кирилл, стоя рядом с Федей над мангалом, перенимал у него секреты шашлычного мастерства, а Игнат очень ловко работал у них на подхвате: подносил сырое мясо, снимал с шампуров уже готовое и складывал его в большую миску.
Как на мой взгляд, от Игнатова было больше пользы, чем от Барышева, и я хотела похвалить Игната, чтобы сделать Липочке приятное, но вовремя прикусила язык: если я отдам пальму первенства Игнату, раскритиковав при этом Кирилла, она вряд ли обрадуется.
В общем, я решила просто промолчать.
Мы красиво разложили овощи и зелень, Игнат водрузил на середину стола миску, в которой исходило прозрачными слезами горячее мясо. Кирю и Феликса даже звать не пришлось. Они пришли сами, положив на мангал новую порцию шашлыков.
Так как Барышев и Игнатов были за рулём, мы с Федей не стали даже доставать спиртное. Решили ограничиться холодным квасом.
Квас мы всегда берём у соседей. Тётя Лида и дядя Боря, интеллигентнейшие люди, оба – кандидаты наук, после выхода на заслуженный отдых вдруг нашли себя в исконно русских домашних хлопотах. Никто в округе лучше них не умел изготовить квас, засолить огурчики, сделать домашний творожок. Правда, творожок им приходилось делать из покупного молока, потому что коров в нашем посёлке не держал никто, но у этого творожка из магазинного молока вкус был такой домашний, как будто он был куплен на базаре, у деревенских бабушек.
А может, деревенские бабушки тоже делают свой творог из магазинного молока?..
Проводив гостей, мы с Федей стали потихоньку приводить двор в порядок, переговариваясь вполголоса. Он рассказывал о том, как прошла рыбалка. Рыбы он, понятное дело, наловил не слишком много, зато отдохнул от души. Слава богу, догадался мне сюда улов не тащить, потому что я терпеть не могу речную рыбу: чешуи много, а толку мало; кости мелкие и коварные, к тому же болотом пахнет так, что хочется сразу бросить её не на сковородку, а совсем даже в мусорное ведро.
Закончив уборку двора, мы пошли в дом и наконец-то занялись работой.
Я подробно рассказала брату о Насте Колосковой: как она у нас появилась, что рассказала, что пожелала получить от нас.
– Мы с ней сходили на место этого мнимого покушения. Я всё тщательно осмотрела, и, знаешь, мне её история показалась очень правдоподобной. Если девушку сначала хотели отравить молоком…
– … что пока под большим вопросом, – вставил Феликс.
– … а потом решили прибить куском бетона…
– … что тоже пока под вопросом…
Я рассердилась:
– Ты что, будешь меня уверять, что она всё это просто так придумала, забавы ради?!
– А что, разве в истории человечества это редкость?
– Ну да, и деньги она нам отвалила тоже исключительно из озорства, да?
Федя поскрёб в затылке:
– Да, деньги – это серьёзно. Тут ты права. Какой бы богатой не была наша дамочка, отдавать серьёзные деньги просто так она бы не стала. Но только покушения на неё выглядят как-то странно, не находишь?
– Ну, нет же единого сценария покушений…
– Те два факта, которыми она оперирует, явно притянуты за уши.
– Ничего себе – за уши! – возмутилась я. – Котёнок издох у неё на глазах, и тому имеется вполне реальный свидетель – подруга с варварским именем Варвара…
– … которую нам хорошо бы порасспросить самостоятельно!
– Ну, допустим, котёнок мог скончаться по любой другой причине, не обязательно от отравления молоком. Всё равно этого доказать уже нельзя, как нельзя доказать и обратное. Молоко из того злополучного пакета Варя вылила в унитаз, а сам котёнок был тут же выброшен на помойку. Но обломок бетонного блока – это разве не улика?
– Да как тебе сказать… Ты же сама говоришь, что на том пустыре вы с Колосковой много чего нашли. Например, диких камней вам попалось великое множество. Если бы она сказала тебе, что в неё метнули обычный камень, так за улику мог бы сойти любой из них, так ведь?
– Но в том-то и дело, что она точно запомнила, что это был кусок строительного блока, и потому дикие камни нас не интересовали. Мы искали камень рукотворный, и мы его нашли!
– Ну, на том пустыре, как я догадываюсь, можно найти много чего…
– Но нашли-то мы именно то, что искали! Это ли не доказательство того, что она говорит правду?
Феликс вздохнул:
– Вы запросто могли не найти там никаких строительных обломков, и тогда к какому выводу вы пришли бы вместе? Ну, или ты пришла бы сама…
– К тому, что преступник унёс орудие убийства, – опустила я голову. – Точнее – орудие покушения на убийство.
– Что и требовалось доказать, – кивнул он. – Ладно, не вешай нос, давай лучше думать дальше.
– Давай, – вздохнула я и нос вешать не стала, а просто шмыгнула им.
Хорошо быть старшим братом! И не приведи вас господь родиться младшей сестрой… Вот он сейчас поучает меня с высоты прожитых лет и своего положения, а мне только и остаётся, что соглашаться с тем, что не такая уж я умная, как сама о себе думаю.
– Аня, давай думать вместе. Что мы имеем? Молодая вдова, женщина очень обеспеченная даже по европейским меркам. А уж по меркам нашей губернии – так просто сказочно богатая. Ну, с точки зрения среднестатистического обывателя. Естественно, вряд ли весь белый свет пылает к ней бескорыстной любовью, – с какой стати? Естественно, что есть люди, желающие ей зла.
– Естественно, – согласилась я.
– От одного только осознания этого факта у дамочки может крыша поехать. Но если она ещё и чувствует шестым или двадцать восьмым чувством, что ей грозит нешуточная опасность, она начинает нервничать. Потом ей в голову приходит светлая мысль обратиться к профессионалам, то есть к нам. А чтобы не быть голословной, она подтасовывает факты. Или просто придумывает эти покушения.
Я совсем скисла:
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что у меня не вызывают особого доверия ни этот строительный обломок, найденный за полкилометра от места предполагаемого покушения, ни сдохший от неизвестной болезни котёнок, хотя вполне может оказаться, что оба случая имели место. Но меня настораживает сам факт обращения дамочки в наше агентство. Значит, вокруг неё в самом деле что-то затевается. Или даже уже затеялось. Она это чувствует, хотя и не знает наверняка. Поскольку задаток она внесла приличный, делаем вывод, что дело нам предстоит серьёзное. Она пока что просит только камеры в квартиру?
– Да. Я предлагала пожить у неё в любом качестве – подруги, домработницы, бедной родственницы – кого угодно. Но она решила, что это – лишнее.
– Значит, ставим пока что только камеры, – решил Феликс. – Завтра же идёшь туда с Булкиным и делаешь то, о чём она просила.
Спать я пошла в настроении не самом радужном. С одной стороны, – как хорошо, что приехал Феликс, который будет теперь руководить процессом. Ну, а с другой стороны – какая всё-таки я легковерная… Так повестись на рассказы Колосковой…
Но она не выглядит ни авантюристкой, ни патологической вруньей! Хотя… Вся история сыскного дела учит нас чему? Тому, что аферисты всегда выглядят людьми порядочными и даже симпатичными. Профессия заставляет. Ведь если бы они изначально выглядели аферистами, то кто бы им верил? Никто бы им не верил. И пришлось бы им уходить из профессии.
А с другой стороны – зачем ей нас обманывать?
Потом я задумалась о собственном будущем. А что, если бросить к чертям собачьим это агентство, выйти замуж и переквалифицироваться в домохозяйки?
Вот Кирилл Барышев – чем не вариант? Удачливый бизнесмен, депутат облсовета, влюблён в меня до безумия… Чего желать мне ещё? А Феликс и без меня прекрасно управится. Отряд не заметит потери бойца…
Но при мысли о том, что из жизни моей исчезнет риск, а мозги станут постепенно заплывать жиром, мне просто физически стало плохо.
Это что же получается? Как я буду жить? Рынки, магазины, плита, щи-борщи, пылесос и телевизор – и всё?
И ВСЁ?!!
Мне вдруг стала понятна природа моей неприязни к Кириллу. Всем хорош парень, одно плохо: хочет сделать из меня домашнюю клушу.
Или не хочет? Я же не спрашивала, как он видит нашу с ним совместную жизнь, а уже окрысилась на человека…
Ох, прав мой братец: мне до взрослого состояния ещё расти и расти! Хоть бы до пенсии с этим управиться…
Рано утром я прибыла к дому Насти Колосковой. Я хотела ещё до прихода Андрея Булкина осмотреться на местности, составить собственное суждение и о квартире, и о её хозяйке. В отсутствие хозяев обстановка может многое о них порассказать.
Достала бумажку с цифрами, набрала код на замке, спокойно попала в подъезд, нашла нужную квартиру. Перебрала в уме её наставления: открыть дверь, тут же приложить к пульту магнитный брелок, в случае чего – звонить по оставленному телефону… Ну, ничего вроде не забыла.
Дверь я открыла без проблем, оба замка. Вошла. К открытой двери тут же потекла струя свежего воздуха. Сквозняк.
СКВОЗНЯК?..
Ничего себе… Квартира ведь ставится на сигнализацию при плотно закрытых окнах и даже форточках. Это обязательное условие!
Я бросила взгляд на пульт за дверью: так и есть, сигнализация выключена. Настя вернулась домой пораньше? Или кто-то вломился сюда, воспользовавшись отсутствием хозяйки?
Я позвала вполголоса:
– Настя… Настя, ты дома?
А в ответ – тишина.
Входную дверь я оставила приоткрытой. Мало ли, может, придётся спешно отсюда ретироваться… Прошла всю прихожую, заглянула в кухню. Пусто. Чисто, аккуратно, стильно и красиво, но пусто. Потом на цыпочках пошла в гостиную.
Гостиная тоже выглядела очень стильно, как фотография в глянцевом журнале. На полу – ковёр цвета слоновой кости. Прямо напротив входа – балкон. Он, кстати, открыт настежь. Вот откуда сквозняк… У правой стенки – суперсовременный домашний кинотеатр. У левой стены стоит кожаный диван. Около дивана лежит труп.
То, что это именно труп, мне было ясно даже с того места, где я стояла. И подходить незачем.
Я съехала спиной по стенке, села на светлый ковёр и горестно вздохнула: вот вам и поработали…
Настя лежала на боку, часть волос упала на лицо, часть разметалась сзади по полу. Лужица крови под головой была не слишком велика – ковёр всё впитал, не дал растечься.
Ещё раз вздохнув, я взяла себя в руки: нечего рассиживаться, делом надо заниматься!
Осторожно прикрыв за собой дверь, я вышла во двор и позвонила брату:
– Федя, у меня новость нерадостная. Мы лишились клиентки.
– Она отказалась от наших услуг? – огорчился он. – И задаток надо возвращать?
– Задаток возвращать не надо, потому что – некому. Я сейчас была в квартире. Настя лежит на полу с пробитой головой. Вызывай криминалистов и сам приезжай. Я здесь побуду, во дворе.
В этом ухоженном дворе элитного дома была прекрасная детская площадка. Я присела на край песочницы и задумалась.
Что могло произойти? Она решила приехать раньше времени и нос к носу столкнулась с кем-то, кого не должна была видеть? Или она даже уехать не успела?
Говорила ведь она мне, как чувствовала: если меня убьют, вашу работу никто не оплатит. Ну, так и получилось. Хотя аванс Настя внести успела, и теперь мы с Федей можем на эти деньги что-то сделать для неё. Точнее, в память о ней.
А ведь единственная зацепка – это директор «Мясной лавки» Андрей Иволгин. У него-то я всё и разузнаю! Если он, конечно, жив… Ну, ещё я слышала от Насти о её подруге Варе, но почему-то вариант с Иволгиным мне нравится больше.
Значит, не обманула девушка. И никакая она не аферистка, не авантюристка. На неё действительно покушались. И покушались люди из самого близкого окружения. Вряд ли бы она впустила в дом незнакомца, тем более теперь, когда её так напугали те два случая…
А я-то, я! Хороша, ничего не скажешь… Службу завалила по полной программе! Ведь если бы я появилась здесь вчера, как Настя и просила, трагедии могло и не случиться. Или поставленные вовремя камеры зафиксировали бы момент убийства, и суду всё было бы ясно. А теперь вот ломай голову…
Ох, Аня, королева охранного дела… Не уберегла клиентку! Как теперь людям в глаза смотреть будешь?
И Настю не вернёшь, а она мне так понравилась…
Так я сидела и горевала до тех пор, пока меня кто-то тронул за плечо:
– Кого оплакиваем?
Я обернулась. За моей спиной стояла… Настя Колоскова и участливо смотрела на меня.
Я по инерции ещё раз шмыгнула носом и спросила, не веря собственным глазам:
– Ты живая?!
– Как видишь, – пожала она плечами. – Иволгин отчего-то не захотел топить меня в дачном пруду. Наоборот, окружил небывалым вниманием. Домой привёз вовремя и без происшествий. Высадил меня только что на повороте и рванул на работу. Производство ждать не будет! Андрей боится, что после вчерашнего праздника рабочие придут с похмелья, так как бы чего не напортачили… А ты камеры уже поставила?
