Галина Гончарова
Мой нежный и кусачий змей
Глава 3
На следующий день Аня созвонилась с дядей Володей.
Старый знакомый был из закононепослушных, и даже очень. Как он сам говорил, три ходки – две за грабеж, одна за разбой… он другие термины употреблял, но это уже детали.
Откуда знакомство?
Да оттуда. После зоны столько болячек на память остается, что врачи рыдают. Аня тоже едва не зарыдала, глядя на густо украшенную куполами спину. Но что могла поправила, старый авторитет смог хотя бы наклоняться без боли.
С тех пор Владимир Валентинович стал ее хорошим другом и клиентом. Раз в полгода он записывался на десять сеансов, и, по его собственному признанию, чувствовал себя намного лучше. Кем он был в криминальном мире, Аня так и не поняла. Слишком сложная иерархия. Но точно не из последних…
Ему Аня и позвонила, обрисовав ситуацию.
Нужны документы на конкретного человека, есть чем заплатить… Можете помочь? В долгу не останусь.
Отношения у них были вполне доверительные, друг друга знали уже не первый год, так что Владимир предложил женщине приехать к вечеру.
Взять с собой клиента или его фотографии и чем платить. А уж там, на месте, разберемся…
Аня согласилась.
И примерно к семи вечера, погрузив в машину Эреша, который выглядел вполне современно в джинсовке, кроссовках и с волосами, стянутыми в хвост, отправилась по нужному адресу. Потихоньку порадовавшись, что и Владимир Валентинович, и ее клиент живут в Ларионовке.
* * *
Владимир Валентинович встретил Аню на пороге дома, радушно улыбаясь. Девушка не обманывалась этой улыбкой, не обманулся ею и Эреш, лицо которого ощутимо похолодело.
Если старому крокодилу понадобится их убить, он и глазом не моргнет. Но пока…
Будет видно.
Протокольная часть заняла около десяти минут. Обе стороны обсудили погоду и поинтересовались здоровьем, Аня выслушала список жалоб, выдала список рекомендаций, а потом перешли к делу.
Аня отродясь не знала, как надо продавать ювелирку, а потому просто выложила на стол перстень.
– Вот. Хорошо бы продать. Вам – процент.
Владимир Валентинович взял в руки кольцо, повертел его, посмотрел на свет, пожал плечами, достал телефон и позвонил.
– Дима, пригласи ювелира.
Примерно через пять минут в комнату вошли двое.
Аня не знала ни первого, ни второго, но догадывалась, что сухопарый седой человек лет шестидесяти, чем-то напоминающий пожилого Василия Ливанова, – это ювелир, а второй, похожий на квадратную глыбу мышц, – охранник Дима.
И верно, при виде кольца ювелир едва не запрыгал на месте, утрачивая всякое понятие о вежливости.
– Это… это?..
Владимир Валентинович посмотрел на Аню, та кивнула, и мужчина протянул кольцо ювелиру. Тот вытащил лупу и принялся разглядывать камень и оправу.
– Варварство!
* * *
Эреш плохо понимал, о чем говорят, но зато отлично разбирался в людях.
И эти люди ему не нравились.
Аня честно сказала, что надо достать ему документы, что это опасно, что люди эти – преступники, просто хорошо замаскированные…
Последнего Эреш не понял.
Если они преступники – почему их не убивают? Или здесь не принято убивать? Ну, ссылали бы или отправляли в копи. Рабочие руки всегда нужны…
Осознать, что стража в курсе, но ничего не делает, Эреш просто не мог. Не укладывалось у него в голове такое…
Тем не менее человек ему отчетливо не понравился. Не понравились его толстые пальцы, поросшие седоватыми волосками и густо разукрашенные синей краской, не понравились бегающие глаза и вроде бы вальяжная, а на самом деле хищная повадка. Так кот говорит мышке: «Посмотри, какой я безобидный…» Правда, на этот раз вместо мышки в ловушке оказалась змея.
Эреш усмехнулся про себя.
– Варварство… – вклинился в размышления голос ювелира.
Кажется, этот человек был ювелиром. Вот ему точно было все равно, где он, кто его позвал… его волновало только кольцо.
– Что не так?
– Гранить алмаз кабошоном, сейчас… это просто убивать камень!
– Алмаз?
– Да, это безусловно синий алмаз. Очень чистый и качественный, – подтвердил ювелир, любуясь камнем через какое-то стекло. – В нем около семидесяти карат, может, чуть больше.
– И сколько он может стоить?
Голос у Владимира Валентиновича был полупридушенным. От избытка чувств…
Ювелир подумал и назвал сумму.
* * *
«Синий алмаз? За такую цену?
Звиздец котенку. Нас тут и прикопают…»
Больше Аня ни о чем подумать и не смогла. А что тут скажешь? И не за такие деньги, как названные ювелиром, людей зарывали. Да и уровень это не районного мафиози, а «Сотбиса» и «Кристи»…
Но дядя Володя оказался на высоте. Он вежливо выпроводил ювелира, проводил охрану и остался наедине с женщиной и Эрешем.
– Аня, ты понимаешь, что я тебе всей цены дать не смогу?
Аня понимала. Странным было, что ей вообще хотят что-то дать. Но дальнейшие слова расставили все на свои места.
– Я могу сейчас оформить документы. По деньгам, тысяч триста в евро я могу тебе дать прямо сейчас, а остальное довезти завтра. Но сама понимаешь, о названной цене речи не идет. Тысяч пятьсот я тебе дать могу, не больше[5].
Аня покачала головой.
– Это много. Документы сейчас и триста тысяч. И мы расходимся друзьями.
Владимир Валентинович посмотрел остро.
– Откуда у тебя такое сокровище?
– От бабушки. Вы же понимаете…
Все мужчина понимал. И расспрашивать о таком не принято, и вообще…
– Сейчас позову фотографа. И программиста.
– А зачем программист? – не поняла Аня.
– А как внести твоего друга в базы данных? Это раньше все было проще, а сейчас без хакеров шагу не ступишь…
Владимир Валентинович улыбался, изображая доброго дядюшку, но не верили ему ни Аня, ни Эреш…
– Как твоего друга зовут?
– Тенишев Эреш Илаевич.
– Язык сломаешь. Он… кто вообще?
– Чуваш.
– А, ну тогда проще.
* * *
Через час Аня сидела в машине, почти без сил навалившись на руль.
Тенишев Эреш Илаевич обрел новую жизнь. Оказалось, что у него есть несколько двойников, и один – очень удачный. Пропавший без вести еще лет десять назад.
Вот под него и построили легенду.
Теперь у фальшивого чуваша были паспорт, ИНН, СНИЛС и все остальное, оформленные на того, пропавшего… Конечно, пристальной проверки документы не выдержали бы, летать на самолетах не рекомендовалось, проходить много таможен – тоже, ну и попадать под тщательную проверку в полиции. А так…
Сойдет для сельской местности.
Аня посмотрела на заднее сиденье. Там лежал сверток с деньгами. Двести тысяч в евро, купюрами по сотне, это двадцать пачек. На кейс не тянет, но и в дамскую сумочку не влезут.
Эреш тоже оглянулся.
– Я думал… напасть там.
Аня кивнула.
– Я тоже так думала. Значит, нападут потом, когда домой поедем. Или дома…
– Он знать… твой дом?
– Да. Это несложно.
Эреш кивнул.
– Можем убить их. Сейчас.
Аня покачала головой.
– Эреш, ты не справишься. У тебя нет огнестрельного оружия, ты видел его только в кино. А в жизни… ты не справишься.
– Ты лжешь.
Эреш хотел сказать, что его недооценивают и зря сомневаются, но не смог правильно подобрать слова.
– Я за тебя боюсь, – обиделась Аня. – Если шум поднимется…
Этот аргумент Эреш принял. Действительно, к чему лишняя известность? Он знал, что справится, но нашумит обязательно. Привлечет к себе внимание, к Ане… незачем.
Лучше наведаться сюда ночью, по-тихому.
– Домой?
– Нет. Мне еще к клиенту, – вспомнила Аня.
* * *
Анатолий Александрович не удивился, увидев девушку с сопровождающим. И объяснение: «Извините, Толя, страшно ночью одной ехать, мой молодой человек решил съездить со мной», – принял спокойно. Что в этом странного?
Тем более в сеанс массажа приятель не вмешивался и вообще вел себя, как стенка. Сидел в гостиной, отпивал чай маленькими глоточками, шарил в планшете…
Ни с кем не разговаривал, ни о чем не спрашивал, просто ждал.
Разве что предложил Ане руку, когда та, почти через два часа, вышла из гостевой комнаты, едва не падая от усталости.
Поэтому Анатолий Александрович и не стал возражать, когда Аня попросила разрешения и в следующий раз приехать с другом. Кивнул, отдал деньги и распрощался.
Ему тоже хотелось лечь.
* * *
Эреш внимательно оглядывал Аню.
Усталая, растрепанная… с запахом мужчины. Не на теле, нет… На руках. И это не тот запах. Не секса.
Так не пахнет женщина после любви, так она пахнет после тяжелого физического труда. Аня говорила, что она массажист, но в любом мире массажистки бывают разные. Бывают те, кто просто разминает тело, а бывают и те, кто дарит свою любовь.
Аня, похоже, принадлежала к первым. Почему-то Эреша это радовало.
Да и смотрел клиент на Аню не так, как на желанную женщину. Спокойно, ровно.
Эреш подхватил свою женщину под руку и повел к машине. Хватит ли у нее сил добраться до дома?
Надо бы научиться… водить машину. Права у него есть, оформили, надо использовать.
* * *
Аня медленно ехала по дороге. Кока-колу она выпила в один заход и теперь выискивала придорожный магазин – затариться новой бутылкой химикатов. Какая разница, где ее покупать?
Было уже темно, Эреш сидел рядом и вглядывался вперед. И Ане казалось, что зрачки у него пульсируют, становясь вертикальными. И искры в глазах были подозрительно желтые.
Страшновато…
Ей вообще было страшно. А еще…
– Мне кажется, за нами едут.
Эреш пожал плечами.
– Следить?
Аня вздохнула.
– Здесь народу много ездит… может, нас и не тронут.
– Сейчас. А потом?
На «потом» ответа не было.
Эреш положил руку на Анину ладонь.
– Останови машину.
– З-зачем?
– Я выйду. Ты проедешь дальше… немного.
– А потом? – язвительно поинтересовалась женщина.
– Если это… за нами… Я справлюсь.
– Они тебя убьют.
– Нет, – покачал головой Эреш. – Не смогут.
Аня покачала головой.
– Я тебя не оставлю.
Эреш не стал спорить. Времени не было.
– Останавливайся.
Аня послушно съехала на обочину, затормозила, даже ключ из замка зажигания вытащила, повернулась к мужчине…
А больше она ничего и не успела.
Эреш не стал бить женщину по голове. Зачем? Нажать на достаточно уязвимую точку на шее – и отключить человека на некоторое время[6]. Это несложно.
Аня обмякла за рулем, а он распахнул дверь и вышел из машины. Если он правильно понял, у него еще минута… этого хватит.
И хватило.
Аня была осторожно уложена на пол, между задним и передним сиденьями, а сам Эреш стоял у машины, с хозяйским видом положив руку на крышу. И ждал.
Ждать пришлось недолго.
* * *
Промедли он хотя бы секунд десять, и здоровущий джип, вынырнувший из темноты, словно призрак, застал бы его врасплох.
Не застал.
И подтвердил Анины подозрения – к чему приличным людям по ночам ездить с выключенными фарами? Не к добру.
Машина остановилась, и из нее полезли люди.
Эреш довольно улыбнулся.
Четверо. Всего четверо. Смешно…
Правда, металлом от них пахнет, они явно вооружены, но против него это оружие… Еще бы зубочистки взяли.
Одного он узнал.
Дима, тот самый, который привел ювелира. Ему Эреш улыбнулся персонально, показывая клыки, которые уже с трудом умещались во рту.
– Это он, тот самый, который… – Дима говорил еще какие-то слова, но их Эреш вообще не понимал[7].
Еще один из четверки посмотрел на Эреша. Внимательно, нехорошо, как на будущий труп.
– Давай сюда…
Что-то они требовали. Но Эреш уже не интересовался такими мелочами.
Это были враги, они пришли по их души, этого достаточно.
И Эреш спустил с цепи Змея.
* * *
Ничего особо сложного от этого задания Димон не ждал.
Старик приказал подождать массажистку с мужиком, взять их на выезде из поселка, чтобы никто не видел, узнать все про камушки, а потом – в расход. Дело простое, хотя и неясное.
Чего так торопиться?
И чего ювелир весь встопорщился?
Впрочем, такими вещами Димон себе голову не забивал. Сказали – сделал. Все.
Они подождали, пока массажистка (гы!) поехала от клиента (гы-гы!), и поехали за ней. Хотели остановить ее вскоре после поворота, есть там подходящее местечко, но она встала раньше.
Пришлось подъехать, посмотреть…
Оказалось, что девки в машине нет, а мужик, с которым она ехала, стоит у автомобиля и смотрит на них. Недобро, холодно…
Димон копчиком почувствовал, что надо валить, но сказать ничего не успел. И сделать тоже.
Костик заговорил, мужчина стоял, смотрел, а потом…
А потом Димон закричал от ужаса.
Потому что не было больше мужика. На его месте свивала кольца громадная змея. И была она настолько жуткой, такой мертвенный ужас исходил от нее…
Он умер от страха. И даже не понял, что рядом так же оседают на землю его приятели. Магия василисков пощады не знала.
* * *
Эреш посмотрел на четыре тела в траве. Подошел, брезгливо потыкал одно из них носком… обуви. Как называются эти тапочки, он пока не запомнил.
От всех четырех пахло нечистотами – обгадились перед смертью. Гадость какая…
Но что удивительного?
Василиск – не просто змея, он царь змей. И одно из его свойств – насылать страх. Даже ужас.
Можно было принять свою истинную форму, но к чему? Это тяжело, долго, не факт, что быстро получится перекинуться обратно, и что потом делать со статуями? Они же окаменеют! Поди спихни с дороги эту пакость…
А вот так…
Инстинктивный, подсознательный ужас, который живет в душе каждого человека и активизируется при встрече со змеей. Когда ты смотришь в ее глаза…
Хорошо, что Аня без сознания, она могла тоже попасть под заклинание. Надо привести ее в чувство. Но до того…
Эреш зашипел, призывая змей.
Долго звать ему не пришлось, несколько секунд – и из травы показались треугольные головки. Подойдет.
Ядовитые…
Эреш зашипел, раздавая указания.
Змеи слушали внимательно, запоминали…
Царь змей, этим все сказано. Любая змея по его приказу пойдет даже в огонь, но сейчас Эрешу нужно было намного меньше.
Он показывал змеям, что нужно сделать, и понимал, что ничем эти симпатичные создания не отличаются от своих товарок на его родине. Все будет исполнено этой ночью.
А теперь надо будить Аню.
И вряд ли она одобрит его действия… женщинам всегда мало спасения жизни. Это надо еще сделать красиво…
* * *
Аня действительно оказалась недовольна.
– Совести у тебя нет!
Эреш мило улыбался.
– Гад!!! Сволочь, твою змею!!!
Особую пикантность ситуации придавало то, что русскому народно-матерщинному Аня найденыша не учила. Поэтому Эреш смотрел невинными глазами и разводил руками.
По тону он догадывался, что его не хвалят, но… дипломатия. Такое сложное и жизненно необходимое искусство, особенно с женщинами.
Закончив ругаться, Аня бросила беглый взгляд на трофеи.
Ничего себе – мирные годы!
Два пистолета, четыре ножа, которые можно смело называть «свиноколами», кастет, свинчатка, дубинка…
– И это все по нашу душу?
Эреш опять развел руками. Мол, моя не понимать. Совсем глупый…
И ругайтесь, дама, сколько влезет. Или вылезет.
Аня подумала еще немного. По срокам… Сколько у нас дают за хранение? И ведь черт его знает, что на этом оружии висит… но выбросить?
Жаба не подпишет. Нет, не подпишет. А висит…
На халяву досталось, на халяву и выкинется, если что. А пока…
Аня собрала все это добро, сложила в пакет и засунула в машину. В багажник. Под запасное колесо.
Остальные трофеи были приятнее. Несколько сотен в долларах, примерно триста евро у одного из парней, и на всех – около тридцати тысяч рублей.
Мародерство?
Вот еще! Военный трофей!
Аня недрогнувшей рукой сунула деньги в сумку. А что? Содержание мужчины – дорогое удовольствие.
И поехала домой.
А что ей еще было делать?
Убирать следы?
А какие? Стояли четыре человека, а потом внезапно померли. Судя по мордам – от ужаса. Доказать, что они испугались именно Аню, – нереально. Джип?
Вот как стоял, пусть так и стоит. Чтобы не оставлять своих отпечатков пальцев.
Эреш?
Он уже обшарил машину и умерших, не зная ни про какие отпечатки и перчатки. Вот здесь было сложнее. Но с другой стороны…
Человек, которого не существует в мире, который будет жить по поддельным документам, который… и не совсем человек.
Если он попадется спецслужбам, то эти отпечатки уже всем будут параллельны. Есть они, нет их, кто ж такое сокровище из рук выпустит?
Так что Аня ехала домой.
Эреш молчал. Он был доволен, что обошлось без истерики, что в этом мире тоже есть змеи, которые его слышат и слушаются, что магия работает…
* * *
У подъезда было весело.
Сидел сосед сверху. Сидели еще двое соседей, и все пили пиво.
И курили.
И – о ужас! – плевались под ноги. А еще они сидели не абы где, а на той самой скамейке, которую облюбовала для себя Революция. И им за это ничего не было.
Зловредная бабка терроризировала весь двор. С одной стороны, Аня была ей за это благодарна. Тихо-спокойно. Ни гулянок, ни борделя, все чистенько и аккуратненько.
С другой стороны…
Владельцам домашних животных, автомобилей и маленьких детей иногда удавиться хотелось. Шаг влево, шаг вправо, помятый цветок, сорванный лист, не там поставленная машина…
Расстрел?
Это еще мягко сказано.
Аня выгребла из машины пакет с деньгами, кивнула Эрешу и отправилась домой.
– Привет всем. Что празднуем?
– Привет, Ань, – сосед сверху помахал рукой. – Праздник у нас.
– Революцию прибили?
– Не…
– А что тогда?
– Девочка она. Нецелованная! – сообщил другой сосед. И препохабно заржал.
Аня подумала пару минут, потом сообразила.
– Твою змею!
– Вот-вот… Перевелись богатыри на земле Русской…
Аня подумала, что тут бы и Геракл не справился. Даже учитывая его тринадцатый подвиг. Амазонки-то, наверное, способствовали процессу, а Революция…
Что дама, что само явление как-то не вызывают эротических стремлений.
– Ее посадят за клевету?
Сосед покачал головой. Видимо, его надежды тоже не оправдались.
– Нет. Но орал на нее наш участковый от всей души…
Получив заключение экспертизы, Революцию вызвали в участок. И участковый от души оторвался, объясняя бабке, что ее не насиловали. Никакими способами. Даже извращенными. Надо полагать, получил моральное удовольствие за все домогательства старушенции до его мозга.
Мало того!
Зачем-то он вызвал на то же время соседа.
Практически на то же. Ну и…
Двери в участке хлипкие, еще советские, слышимость отличная… Аня сильно подозревала, что это было сделано нарочно, но не осуждала. Вредную бабку так просто не свалить, отлежится недельку и вновь будет ужасом мирового пролетариата. Но хоть чуток отдохнуть!
* * *
Ночь, тишина…
Змеи ползают бесшумно. И ограды не для них ставятся.
Можно построить массивное сооружение из красного кирпича, можно натыкать поверху шипов и насыпать стекла, но полностью обезопаситься все равно не получится.
Человек – не пройдет.
Но змея… Сколько там надо? Щель в пару сантиметров. Ей хватит…
Если бы кто-то увидел эту сцену, точно решил бы, что сошел с ума. Или он, или змеи…
Они ползли цепочкой, одна за другой, ровно, спокойно, неторопливо, не пытаясь обогнать или уползти куда-нибудь.
Царь отдал им приказ. Его надо было выполнить…
Двери в дом закрыты?
Не страшно. Всегда есть вентиляционные отверстия, дымоходы… на худой конец, водопровод и канализация. Хотя последнее – явный перебор.
Змеям хватило вентиляции.
Владимир Валентинович мирно спал.
Змея проползла по вентиляции, высунула голову в щель…
Пахло человеком.
Царь приказал убить всех, кто будет в доме.
Значит, надо убить…
И гадюка десантировалась прямо на голову старому мафиози, впиваясь клыками в шею. Тоже не просто так.
Вопреки легендам и мифам, укус гадюки, а именно они пришли на зов, не всегда смертелен. Даже наоборот, смертей от укусов шершней и то больше. Поэтому надо выбирать место укуса.
В шею, к примеру.
Если бы змея укусила человека в руку или в ногу, яд можно было бы отсосать, доставить пострадавшего в больницу… выжил бы.
После нескольких укусов в шею выжить возможности не было.
Владимир Валентинович смог встать с кровати и даже пройти несколько шагов.
Умер он на пороге своей спальни, любезно распахнув дверь.
Змея же с чувством выполненного долга отправилась обратно.
В лес.
Любезность она царю оказала, приказ исполнила, а оставаться в этой гнусной человеческой клетке… так мы не договаривались!
В эту ночь от змеиных укусов умерло шесть человек.
Сам Владимир Валентинович, ювелир, оставшийся заночевать, повар и трое охранников.
Змеи нападали, кусали в шею или в лицо и уползали. Чем привели в немалое изумление следователей, судмедэкспертов и даже биологов.
Гадюки так НЕ ДЕЛАЮТ!!!
Никогда!
Если, конечно, не хватать их за хвост, не вращать в воздухе и не целовать в чешуйчатую морду. Но ведь сделали!
Выползли из леса, перекусали кучу народа в особняке – и исчезли. Считать ли эту смерть естественной?
А какой? Дрессировать гадюк еще никто не научился… вроде бы. Следов рядом тоже нет…
Ничего не ясно.
* * *
– ЭРЕШ!!!
Аня не любила телевизор. Но эта новость и Интернет облетела, и все новостные сайты. А не узнать человека, у которого была в гостях…
Василиск привычно развел руками, но тут уж коса нашла на камень.
– Не ври мне!!!
Невинный взгляд.
– Ведь ты это сделал?
– Приказал змеям?
– Да!
Эреш подумал пару минут, а потом махнул рукой.
Все равно сознаваться придется. Рано или поздно, так или иначе. Когда живешь с человеком под одной крышей…
– Я.
– И почему они послушались? Ты не герпетолог, не серпентолог, я же вижу…
– А кто это?
– Они змей изучают.
– Я – не изучают. Я сам…
Аня выпучила глаза.
– Ты…
Эреш вздохнул. А потом призвал силу.
Не надо проводить полную трансформацию, надо просто показать… Это несложно.
* * *
Аня с восторгом и ужасом наблюдала, как плеснуло золото, побежало по радужке глаза, затопило зрачок. А по кисти руки мужчины пробежала дорожка чешуек.
Ярко-алых.
Продержалась пару минут – и схлынула. А Эреш упал в кресло и потянулся к пицце, восполнять силы. Мурчик вскочил ему на колени, потерся о грудь, оставляя на рубашке клочья шерсти…
– Я знала, что ты не человек. Но… кто?
Эреш покачал головой.
– Не знаю, как у вас это называется.
Догадывался. Но не знал.
– Наг? Виевич? Змей Горыныч?
Аня открывала на компьютере вкладки с людьми-змеями, просто змеями, мифологическими созданиями, пока Эреш не понял, что отвязаться не получится, и не ткнул пальцем в картинку.
– Вот.
– Василиск…
Аня поглядела на существо, которое было нарисовано.
Громадная алая змея с гребнем, короной на голове и шипами, с диким взглядом зеленых глаз даже на картинке внушала…
Ужас она внушала и отвращение. Так-то.
Аня потерла виски и перевела взгляд на… друга?
Кто его знает… она бы записала Эреша в друзья, но что считает он? В приятели.
Друг – это тот, с кем пуд соли съел и через огонь прошел, а приятель – более поверхностное, что ли… Друзья – Петька и Чапай. Эреш пока – сожитель? А ведь можно и так сказать. Живут они вместе, а что не спят…
И не собиралась даже! Кто его знает, с чужеродной-то генетикой! Так вот осторожность потеряешь – и будешь змеенышей вылуплять…
– Эреш, я не спрашивала тебя – как. Но… если ты сам захочешь мне что-то рассказать?
Мужчина долго не раздумывал. Он оценил и Анину деликатность, и постановку вопроса. Не ляпнула ведь в лицо: «Что ты за тварь и чего мне ждать?» – нет. Пытается не оскорбить, не обидеть его. Хотя и не знает, что это смешно.
– Эреш… Эреш, Аня, это не имя. Титул.
– Титул?
– Нечто вроде… украшающий собой землю…
– И ты ее украшал?
Эреш вздохнул. Прожевал кусок пиццы, погладил мимоходом наглую кошатину и честно ответил:
– Никогда. Это лишь титул, а украшать василиски не умеют. Я ее защищал.
