Галина Осень
Леди из Ларги-дон
Глорию так захватила эта идея, что она весь следующий день ходила что-то вымеряла и высчитывала, а вечером тётушка услышала её новый план. Веранда, которая примыкала к дому практически ими не использовалась. Когда-то это просторное и светлое помещение было местом летнего отдыха большой семьи. Но сейчас в Ларги-доне никого не было, и большая часть дома пустовала, как и веранда. Зато стена, которая выходила на веранду, была стеной лаборатории. Здесь можно было сделать дверь на веранду. Ещё одну входную дверь с улицы можно сделать напротив и отделить лавку от жилого дома. Глория так разошлась в своих фантазиях, что даже уже придумала вывеску и подсчитала несуществующих пока покупателей.
Странно, но тётушка особого энтузиазма не проявила, но заметила:
– Я доверяю тебе, Лори. Ты стала совсем взрослой и уже сама планируешь жизнь. Удивительно, тебе всего двадцать с небольшим, а ты ведёшь себя так, как будто прожила уже большую жизнь. Умница ты моя! Но не забывай, дорогая о долге перед родом. Ты должна поскорее выйти замуж и передать дар своей дочери или сыну. Почему бы тебе не присмотреться к Ортеге? Да, они небогаты, но зато вы знаете друг друга с детства, и Ортега будет только счастлив, если ты обратишь на него внимание. Я уже не говорю про сына нашего градоначальника. Это, конечно, птица высокого полёта, но и мы не последние люди в Банго, – и тётушка горделиво вздёрнула подбородок.
Глория от неожиданности даже забыла закрыть рот. Замуж? За Ортегу или сыночка градоначальника? Тётушка в своём уме?! Но поскольку настоящая Глория никогда не позволила бы себе пререкаться с тётей, а Лариса всё же научилась за эти годы сдержанности, то никакого светопреставления не случилось. Глория вздохнула… ещё раз вздохнула и терпеливо спросила:
– То есть, тётя Эли, ты не против отдельной лавки на месте старой веранды?
Тётушка моргнула, весь вид её спрашивал: причём здесь какая-то лавка, ведь она говорила совсем о другом? Но потом её мысли пришли в порядок, и она ответила:
– Конечно, нет, дорогая. Всё это уже полностью в твоей власти. Но подумай всё же над моими словами.
– Непременно, тётя, – пообещала Глория. – Я обязательно познакомлю тебя с моим избранником. В будущем.
Получив одобрение старшей родственницы, Глория целиком окунулась в работу и уже не обращала внимание на то, чем занята тётушка. А зря.
Первая неожиданность случилась уже этим же вечером. Глория как раз прощалась с нанятыми работниками, которых подрядила для переделки веранды в лавку и оговаривала с ними объём работ на завтра, как калитка распахнулась и к ней чуть не под ноги подплыл огромный букет гербер насыщенного алого цвета. Глория опешила в замешательстве, а из-под букета раздалось:
– Доставка цветов для Глории Монтеро. Заказ выполнен.
Худенькая ручка щёлкнула артефактом и … исчезла. Посыльный мальчишка испарился будто его и не было. Букет повис в воздухе. Глория всё ещё не отмерла, когда один из рабочих аккуратно взял букет и преподнёс ей со словами:
– Ваш заказ, госпожа.
Вслед за этим, рабочие дружно покинули её участок, а Глория осталась с огромным букетом в руках, недоумевая с чего вдруг к ней такое внимание, а, главное, от кого. Она прошла в гостиную, собираясь поставить цветы в подходящую вазу и встретила тётушку, которая спускалась вниз, ведь подходило время ужина.
– Ах, какая прелесть! – всплеснула руками тётя. – И кто же подарил тебе этот говорящий букет?
«Говорящий?!» – Глория, то есть Лариса, и забыла, что здесь на юге никто не дарил цветы просто так. Они всегда подбирались со смыслом и несли определённую информацию. Глория снова взглянула на букет. Этот, например, говорил о нежных чувствах, уважении и почтении со стороны дарителя. «Ну, хоть не страсть», – с облегчением выдохнула Лори и внимательно оглядела шапки цветов в поисках конверта или записки. Та нашлась быстро, и Лори прочитала её вслух, учитывая несомненный интерес тёти.
{Несравненная Глория! Надеюсь, мой букет будет первым, и вы поймёте всю серьёзность моих намерений. Бал Выбора состоится через три месяца, и я льщу себя надеждой, что вы выберите меня. Как славно, что в нашем городе сохранилась эта старинная традиция, и как умно вы поступили, прибегнув к её помощи.
С искренним уважением и расположением, Эрнесто Гарсия, маг и артефактор}
«Сын градоначальника…» – машинально продолжила Глория фразу.
– Тётя, ты не знаешь в чём дело?
– Ну, как же, дорогая?! В начале осени всегда проходит традиционный бал выбора. Все свободные юноши и девушки Банго могут прийти на бал в городское собрание и найти свою судьбу. Ты знаешь, что выбор, сделанный в этот день неоспорим никем, даже королём. К сожалению, нынче так редко встречаются мужчины, готовые согласиться с выбором женщины, – вздохнула тётушка. – Но я надеюсь, что твой выбор будет удачен и кандидатов будет немало.
– Тётя! Я не собираюсь замуж! Тем более таким способом, – категорично заявила Глория.
– Поздно, дорогая, – твёрдо ответила обычно покладистая тётушка. – Я устала ждать, когда вы с командором решитесь сделать шаг навстречу и дала объявление в «Банго-новости», что ты объявляешь Выбор.
– Что?!?!?!
И, как вишенка на торте, в этот момент раздался стук в дверь и двое мальчишек-разносчиков внесли в гостиную огромную корзину цветов. У Глории подкосились ноги, и она села прямо там, где стояла, а тётушка победно улыбнулась и вскинула голову. «Что теперь будет?!» – суматошно метались в голове Глории испуганные мысли…
Пока сидящая на узкой кушетке Глория собиралась с мыслями и чувствами, тётушка неожиданно проворно подскочила к корзине и выхватила из неё большой конверт, запечатанный гербовой печатью.
–О-о-о! –воскликнула тётя Эли и, не спрашивая разрешения, вскрыла конверт. – О-о! – повторила она своё восклицание, но уже другим тоном. – Дорогая, тебе прислал цветы хозяин порта и предлагает в мужья своего сына!
– Какой ужас! – невольно отреагировала Глория.
Этого Микеля Гомеса, тридцатипятилетнего прожигателя жизни, в Банго знали все и все его дружно презирали, в отличие от его отца, которого также дружно побаивались, но и уважали за хватку и характер.
Пока тётя, а затем и немного пришедшая в себя Глория, расставляли цветы, Марта открывала дверь ещё несколько раз и к вечеру вся гостиная была заставлена роскошными букетами.
– А ты, оказывается, популярная невеста, дорогая, – пошутила тётя и погрозила Глории пальцем. – Не вздумай, что-нибудь выкинуть эдакое. Дело сделано, тебе осталось только выбрать. Не ошибись!
– Постараюсь, тётя. Но, может быть, теперь, когда «дело сделано», – повторила она фразу тётушки, – ты мне всё-таки расскажешь подробнее об этой традиции?
Для себя Глория уже решила, что психовать и истерить сейчас нет никакого смысла. Всё, что могло случиться – уже случилось. Теперь надо было минимизировать последствия, а ещё лучше – использовать обстоятельства в свою пользу. Так что теперь мысли в голове Глории носились уже совсем с другим наполнением: выбор?! Отлично! Проведём его на высшем уровне! Единственная осторожная мыслишка спряталась глубоко внутри и оттуда время от времени посылала сигнал: а ты уверена, что мужчина, которого ты выберешь, согласится с твоим выбором? В этом Лори уверена не была. Нет, как любая женщина, она чувствовала, когда нравится мужчине. Но сейчас Глории этого было мало. Ей хотелось не чувствовать и предполагать, а совершенно точно знать нравится ли она своему мужчине, поэтому она приготовилась выведать у тётушки все особенности этого чёртова выбора, чтобы не упустить свой шанс. А то вдова ведь тоже не отступит…
– Ничего особенного тебе делать не придётся, – между тем начала рассуждать тётушка. – Если только пошить новое платье и купить новые туфельки. Всё происходит на балу выбора. По традиции первый танец на нём и есть выбор. Приглашают на этот танец всегда девушки, женщины и в прежние времена мужчины не могли отказать им. Кого выбрала дама на этот танец, с тем и уходит домой. Но уже лет триста, как король разрешил мужчинам отказываться. Если дама совсем не устраивает кавалера, он может отказать в танце, а, значит, и в браке с ней. Но если его всё устраивает, то – да – танец и брак состоятся. Правда, последний такой случай произошёл лет сто назад.
– Я уже раза три была на этих традиционных осенних балах и ничего такого не припомню, – с сомнением пробормотала Глория.
– Ну, как же, дорогая?! Ты всё время ворчишь на первый медленный менуэт. Так это он и есть! Просто сейчас его танцуют, как обычный танец, без определённого смысла. Но если о выборе объявить, то будь уверена: в круг выйдут только те, кто этот выбор будет делать.
– Постой, постой! – воскликнула Глория. – Получается, что теперь любая дама может воспользоваться моим, то есть твоим, объявлением и тоже сделать выбор, но не объявляя об этом?
– В общем-то, да, – замялась тётушка. – Но, видишь ли, времена всё-таки изменились и сейчас не принято делать неожиданные предложения. Так что, если даже кто-то решается на выбор, то вторая сторона обычно об этом знает и готова его принять.
– Так-так-так…, – Лори забарабанила пальцами по подлокотнику кресла. – А если, допустим, кто-то пригласит моего мужчину раньше?
– Он может отказать, не забывай, – покачала головой тётя.
– А, если мы подойдём одновременно? – не унималась Лори, пытаясь заранее выявить все подводные камни.
– Тогда, это будет его выбор, – пожала плечами тётя, мол, что же здесь непонятного.
Обе замолчали, оценивая ситуацию. Тётушка Эли, которая, честно говоря, побаивалась Лориного гнева, теперь почти успокоилась. Племянница не бунтовала, не кричала, не плакала и почти смирилась. Из этого Элена сделала вывод, что Глория уже определилась с выбором и это объявление было правильным шагом.
Глория же думала, что среди всех букетов, доставленных сегодня посыльными, не было букета от командора. Причин этому могло быть много, но сердце девушки было не на месте: а вдруг… А, вдруг, он вообще не придёт?! А вдруг ему не нужен этот выбор?! Не-е-ет! До бала ещё целых три месяца и не в характере Глории быть всё это время в неведении! Она обязательно придумает, как всё решить ещё до этого чёртова бала!
«Стоп!» – остановила себя Глория. Она всё-таки попалась на их удочку! Она всё-таки намеревается ВЫБИРАТЬ мужчину! Бред! Она же всегда считала, что это делают мужчины, а женщины соглашаются или нет! Или… нет? И женщина тоже выбирает? Выбирает сама… «Чёрт! Запуталась совсем!»
Тётушка уже ушла к себе, а Лори и не заметила этого. Она тоже поднялась к себе и, не зажигая свет, подошла к окну, чтобы тут же невольно отпрянуть в сторону: в их палисаднике прямо под окнами её спальни стоял командор и, подняв голову, смотрел на её окна. Смотрел молча, не делая никаких попыток привлечь внимание.
Глория подумала… ещё раз подумала…. И, тихо открыв балконную дверь, вышла наружу. Она тоже ничего не говорила, и тоже молча смотрела на командора. Так они и разговаривали взглядами, забыв об окружающем мире. И не было сейчас ничего более важного, более трепетного, более чувственного, чем этот немой разговор. Только взгляд: зовущий, обжигающий, обещающий – с обеих сторон. Но вот командор учтиво склонил голову, прижал руку к сердцу, и, сделав шаг в сторону, исчез в коротком портале. А Глория ещё долго стояла на балконе, глядя ему вслед, бережно удерживая в руках одинокую розу, брошенную ей командором. «Люблю тебя» – говорил ей цветок, и Лори верила.
***
Нельзя сказать, что командор испытывал недостаток внимания со стороны женщин. Как раз, наоборот, этого внимания было слишком много, по его мнению. Но судьба и характер самого командора здорово осложняли ему жизнь в этом плане. В столице, куда Карло попал совсем молодым после академии в своих землях, ему сразу пришлось учиться избегать настойчивого внимания придворных дам. Там он узнал многое о приворотах, зельях и ментальных атаках, подставах и компроматах.
Но ему повезло встретить порядочную девушку и полюбить её. Памела была самой молодой фрейлиной королевы и ответила Карлосу взаимностью. Однако, счастье их было недолгим. На него положила глаз сама королева Барбара. Не стесняясь, она могла прийти к нему в покои, оказывать провоцирующие знаки внимания на балах и обедах. Дошло до того, что однажды он не выдержал и прилюдно заметил королеве, что не может оказывать ей достойного внимания, так как у него есть любимая женщина.
С того времени их с Памелой жизнь превратилась в ад. Королева наказывала свою фаворитку за любую мелочь, не разрешала покидать покои, отсылала на целый день в город, а однажды заставила её целый день прислуживать жрецам в храме Пресветлой. Памела не была бойцом. Она была мягкой, нежной, домашней девочкой. Она плакала и жаловалась Карлосу, но перечить королеве не смела. А потом с ней случилось то несчастье. И Карлос, несмотря на свою службу и уже известное имя, так и не смог найти виновника. Он понимал, что скорее всего, здесь замешана королева, но доказательств у него не было. Вот тогда он и уехал из столицы. И даже король не смог его остановить.
Но и в Банго ему не повезло. Он предпринял все меры, чтобы оградить себя от внимания женщин: не ходил на балы, не принимал гостей, не отвечал на взгляды и улыбки, обращённые к нему. И всё равно местные мамаши и вдовушки сделали его объектом охоты. Но особенно выделялась вдова Парра. Она не отступила и продолжила его осаду даже, когда Карлос прямо и открыто отказал ей. Женщины!
ГЛАВА 3.
– Роберто, что там с этими двумя?
– Которых вы скрутили вчера с главой контроля? – Роберто торопливо дожевал булочку, запил её холодным молоком из огромной кружки и только после этого, отряхнув пальцы и проведя ладонью по губам, обратился к командору. – Никакие они не дознаватели. Столичные хлыщи, игроки, охотники за состояниями. Прибыли из столицы специально на бал выбора, надеялись обжиться тут за лето и окрутить какую-нибудь глупышку с деньгами.
– Надо было давно отменить этот древний обычай, – скрипнул зубами командор. – В последние лет пять кто только не приезжает в это время как на экзотику в наш город. Выберут за лето богатеньких девушек, вскружат им головы, уговорят на любовь – вот она и делает осенью выбор! Знают подлецы, что такой выбор и брак неоспорим и только сама девица может расторгнуть неудавшийся брак. Да мужикам-то что. Они свои денежки уже получат, ведь приданое в этом случае не возвращается. Глупышки, – бухтел недовольно командор, оценивая заодно умственные способности местных красавиц.
– Молодец, Карло! Ты уже говоришь «наш город», может, и женишься уже, наконец? Вдова будет счастлива.
– А при чём здесь вдова? – справедливо возмутился командор. – Других вариантов не предполагается?
– Не знаю, не знаю, – расхохотался Роб, – кто сможет обойти её в призовой гонке за твоё тело. Но ты же всегда можешь отказаться, друг. Вон в «новостях» написали, что Глория де Монтеро объявляет выбор. Вот это стоящий приз! Пусть девчонка не так богата, но она из древней магической семьи, воспитанная, серьёзная, самостоятельная сеньорита. Недаром наши щёголи зашевелились. Ты бы видел, сколько ей вчера букетов прислали?! – сознательно подначивал Роберто друга.
– Видел, – опять скрипнул зубами командор. – Но давай оставим шутки. Если эти хлыщи не связаны с пропажами людей, а явились сюда по личным мотивам, то держать их я больше не имею права. Использование поддельных документов не является у нас основанием для ареста, только для штрафа.
– Да, понял я, понял, – Роберто снял кепи и почесал лысую макушку. – Нет, с пропажами они точно не связаны. Менталист даже заключение написал. Можешь их выпускать, сделай только внушение, чтобы присмирели и не нарывались на неприятности. А то наши-то женихи тоже не зря на бал надеются. Какая-то ерунда, честное слово получается! – вдруг вскипел волне удачно женатый Роберто. – Только у нас в городе выбор делают женщины и заметь: без всякого объявления выбора! Много ты знаешь пар, где инициативу проявил мужчина?! Вот и именно! – почему-то обидчиво закончил Роберто.
Карлос мало что понял из его глубокомысленной сентенции, но одно уловил точно: Роберто не сам выбрал свою Жозину и теперь то ли жалеет об их браке, то ли досадует, что не он сказал первое слово. Мда… «А, говорят, выбора не было больше ста лет», – хмыкнул про себя командор, глядя на страдания друга.
– Ладно, Роб, всё будет хорошо, – подбодрил он друга. – Я сейчас в порт, у меня там встреча с капитанами, если что – вызывай.
– Обязательно, – дознаватель махнул рукой, прощаясь, и уткнулся носом в бумаги, а командор вышел на улицу и приказал седлать коня.
В порт вела длинная, прямая улица, но идти пешком ему не хотелось. Однако, и особо торопиться не было нужды, поэтому командор не спеша продвигался к порту, осматривая по дороге столики открытых кофеен, оглядываясь на хлопающие двери трактиров, выхватывая намётанным взглядом мелких воришек и попрошаек…
Да, порядка в городе стало больше, но невозможно только порядком изжить нищету и бедность. Это было уже не во власти командора. Но в его характере было потребовать от градоначальника создать приют для малолетних сирот, чтобы хоть как-то облегчить жизнь детей. А для нищих нашлись городские работы, которые давали этим несчастным возможность заработать краюху хлеба, а не украсть её. Но не сразу, совсем не сразу приживались эти перемены и мелкого воровства ещё хватало в городе, а страже хватало работы.
Наконец, командор добрался до порта. Порт – это особая часть города. Самостоятельная и независимая. Здесь свой хозяин и свои законы, но командору было на это плевать. Он одинаково уверенно чувствовал себя и в городе, и в порту. Может быть, поэтому его и уважали и там, и там.
– Добрый день, дон Гомес. Слышал, вы надумали женить сына? – небрежно поинтересовался командор у хозяина порта, в кабинете которого они устроились для беседы.
– Да, мальчику пора заводить наследников и становиться серьёзным доном, – отозвался тот. – А эта сеньорита – очень подходящая партия: неважно, что у неё нет денег. У неё есть древнее имя, достойное занятие и подходящий характер для моего озорника.
«Озорника…, – хмыкнул про себя командор, – надо же так обозвать этого урода». Но вслух завёл разговор о деле, с которым сюда прибыл.
– Дон Гомес, я знаю, что вы иногда ещё выходите в море на своём корабле и я приехал просить об услуге. Конечно, она будет оплачена городом, – сразу уточнил командор. – Я прошу вас предоставить нам корабль для экспедиции на Зелёный остров.
Рука Гомеса, потянувшаяся за сигарой, застыла в воздухе, но затем плавно опустилась на сигаретницу и всё-таки достала ароматный цилиндр.
– С чем связан интерес к Зелёному, командор? – внешне невозмутимо, но несколько напряжённо спросил хозяин порта, и командор это напряжение почувствовал.
– Пропадают люди, вы знаете об этом, ведь не раз они пропадали именно в порту.
– Да, это печальное явление, но, надеюсь, вы всё разрешите.
– Безусловно, – склонил голову командор. – Поэтому мы обратились к вам, как заинтересованному лицу. Несколько лет назад кто-то зазывал людей на Зёлёный.
– Зазывал именно на Зёлёный? – уточнил Гомес.
– Нет, это название не звучало, но здесь только один большой обитаемый остров, и мы хотели бы проверить его в самое ближайшее время.
– Боюсь, командор, именно сейчас я не смогу оказать вам помощь. И другие капитаны тоже не смогут. Все рыболовецкие суда на путине, все пассажирские – в рейсах, все торговые – на контрактах…
– А ваш личный корабль? – перебил его командор.
– Мой? – несколько сбился с темпа Гомес. – Мой… да… свободен. Но…
– Вот и отлично! Значит, договорились! Через три дня отходим на Зелёный. Благодарю за помощь, дон Гомес.
«Дьявол, а не человек! – бушевал про себя старый пират после ухода командора. – Совсем не слушает возражений! Да ему на них, вообще, плевать, кракен его забери! Придётся сегодня же отправить бриг и предупредить Васкеса… Как плохо, что там не работает магия! Как не вовремя этот Перес!»
Вернее, магия работала, но только в порту, а за пределами акватории зоны магии перемежались с зонами её отсутствия и долетит ли магический вестник до адресата было неизвестно. Маги-теоретики уже много лет изучали этот феномен у берегов Банго, но к единому мнению до сих пор не пришли. А ведь из-за этого порт так и не стал крупным международным торговым центром, хотя все другие прочие условия позволяли это сделать. Но отсутствие устойчивой магии сохранило Банго в статусе тихого небольшого порта, где моряки использовали в основном личный опыт и физические силы, а не магию и магов. Сам Гомес предполагал с чем связано отсутствие магии в этом районе моря, но благоразумно помалкивал. Пусть учёные сами разбираются. А разбираться им придётся очень долго, пока не догадаются попасть на Зелёный. Лично он никогда не забудет ту мощную воронку силы, которая походя засосала почти всю экспедицию, оставив в живых лишь несколько человек. Не иначе, чудом.
Кстати, о Зелёном. Очень вовремя старая Эли объявила о Выборе от имени своей воспитанницы. У Гомеса появилась надежда наконец-то легализовать остров и получить на него магические права. Иначе все его усилия по освоению этого благословенного места будут напрасны. Так что наследница Монтеро в любом случае должна стать женой его сына. И точка.
Дон Гомес выглянул в окно, которое выходило прямо на пирс и отыскал взглядом небольшой бриг «Быстрый». Бриг принадлежал лично ему и служил разведывательным и вестовым судном. Как бриг стал принадлежать ему лично, Гомес тоже предпочитал помалкивать.
{Бриг – быстроходное двухмачтовое судно. В эпоху парусного флота бриги служили в основном «на посылках», для конвоирования купеческих судов, дозорной и разведывательной службы.}
Вообще, дон Гомес потому и стал хозяином порта, что сумел в давнее время купить этот участок берега и поставить здесь на прикол несколько своих судов. Никто в то время не занимался судоходством в этом немагическом районе и Гомес оказался не только первым, но и единственным капитаном, рискнувшим обосноваться в Банго постоянно. Начал он с прибрежного каботажного плавания, перевозя грузы и товары. И постепенно дело наладилось, порт разросся и стал походить на все обычные порты мира со своими порядками и законами.
Конечно, здесь должны были соблюдаться законы королевства. Но между «должны» и «на самом деле» была огромная разница. И из королевских служб чаще всего в порту бывали фискалы, а не работники правопорядка. Но так было до приезда Переса. С его приездом законники всё чаще стали беспокоить порт, а сам Перес плевать хотел на его хозяина и действовал в интересах города. Сам же старый пират опасался в открытую перечить командору. Всё же тот был лордом и сильным магом.
В порт в это время стали заходить корабли королевства, но, правда, подходя к мысу, укрывающему бухту Банго от моря, всегда запрашивали лоцмана, опасаясь отмелей и рифов. Порт рос, но старый пират по-прежнему оставался его хозяином, хотя уже и не таким всевластным.
Конечно, Гомес лукавил, рассказывая командору о занятости всех капитанов и кораблей, но ему было нужно выиграть время, чтобы связаться с Зелёным и кое с кем в столице. Иначе, эта экспедиция командора лишит доходов не только Гомеса, но и кое-кого повыше.
Зелёный – остров в двух днях пути от Банго, находился в немагическом пятне. Открыт был относительно недавно. Дойти до него можно было только на судне, причём капитан должен хорошо знать фарватер, иначе к острову было не подойти: острые рифы двойным кольцом окружали эту никому неизвестную жемчужину южного моря. Остров был расположен гораздо западнее привычных морских путей и о нём мало кто знал. Он был виден издалека, благодаря макушкам горного хребта и густому лесу, покрывающему всё видимое пространство. Отсюда и название – Зелёный. Но это, пожалуй, всё, что знали о нём обычные люди, потому что попасть туда случайно ещё никому не удавалось.
А вот то, что в лагунах острова полно крупного жемчуга, а в его недрах покоятся немыслимые запасы алинита (немагический минерал) и дорогих самоцветов знали всего несколько человек из тех, что жили в Банго. А те, кто жили на Зелёном и знали гораздо больше, выбраться с острова не могли при всём желании: преодолеть море вплавь было невозможно, а корабль заходил сюда очень редко. И понятно, что это был корабль Гомеса, хозяина этого острова.
И сейчас перед Гомесом стояла задача предупредить Васкеса, управляющего островом, о визите властей и дать ему время спрятать следы преступной деятельности. Но одновременно Гомес отправил вестника в столицу.
{Дорогой дон Фридеро!
Примите моё нижайшее почтение. Уведомляю ваше высочество, что командор Перес организует экспедицию на Зелёный. Прошу вашего содействия в приостановке оной или вовсе в её запрете. Иначе наши планы будут раскрыты.
P.S. Наследница Монтеро объявила Выбор. Мой сын претендует. Но есть препятствие в лице командора. Нижайше жду вашего скорого совета и решения.
Преданный вам, Хайле Гомес, начальник порта Банго, глава гильдии торговцев Банго.}
Он не видел, что тот, кто получил это послание сдвинул брови и недовольно хмыкнул. Затем сжёг полученный вестник и серьёзно задумался. Гомес этого не видел, но зная его высочество не один десяток лет, ясно предполагал его реакцию и поэтому надеялся на помощь. Брат короля тоже не любил терять доходы.
Уже давно эта парочка перевела все свои делишки на Зелёный. Теперь на ближних от Банго островах не было ни рабов, ни пиратов. Акваторию бороздили приличные торговые суда, а что они перевозили в трюмах, никого не касалось. Однако, в последние годы поток рабов в южные земли был значительно сокращён, так как работники требовались и на Зелёном, а добывать их становилось всё труднее, в том числе и «благодаря» командору. Так что понятно, какую «любовь» испытывали хозяева острова к лорду Пересу.
***
Глория в последний раз поправила шляпку, одёрнула безупречно сидящее платье и поторопила тётушку:
– Тётя Эли, нам пора!
– Иду-иду, дорогая! Не беспокойся. Сегодня нас будет совсем немного, и мы освободимся скоро.
– Очень на это надеюсь, – ответила Лори, – потому что после обеда я хотела выбраться за город. Уже давно пора обновить запасы трав, да и аптечная лавка уже готова, а торговать особо-то и нечем.
– Ладно-ладно, – миролюбиво проворчала старушка, – забудь на время о делах. Сегодня мы познакомимся с новым начальником магического контроля. Говорят, он такой милый, – заговорщически подмигнула она Глории.
– Тётушка! – шокировано-возмущённо воскликнула Лори и поторопилась на выход, дабы избежать каких-либо ещё неуместных намёков.
В последние дни с тётушкой явно творилось что-то непонятное: она кому-то что-то писала, ходила по визитам, читала газеты (!), и даже один раз пригласила к себе на чай соседку. Воистину, мир переменился, а Глория и не заметила.
В молчании каждая о своём, родственницы дошли до магистрата, благо площадь, на которой он был расположен, находилась совсем недалеко от Ларги-дона. Вернее, наоборот, Ларги-дон был расположен недалеко от центральной площади Банго. Никакой очереди, как в первый день, сейчас не наблюдалось, и женщины неторопливо и с достоинством вошли в вестибюль. Тётушка тут же отвлеклась на приветствие знакомой, а Глория, не останавливаясь, прошла к кабинету нового начальника. Дверь была слегка приоткрыта, и Глория хотела было постучать и войти, но, услышав одну фразу, приостановилась послушать.
– Да, командор… Понял, командор… Согласен, командор…, – мужчина разговаривал по магосвязи с командором, и Глории стало интересно знать, о чём они договариваются.
– Нет, командор. К этому времени регистрация уже закончится. Могу собрать сильных магов. Мало ли что? … Целитель? Да, есть! … Договорились, командор. Через два дня мы будем готовы. Подходите сейчас и мы всё уточним.
В кабинете стало тихо, а Глория на цыпочках отошла подальше от двери, и сделала вид, что только что появилась в этом коридоре. Уверенно постукивая каблучками, она остановилась перед дверью и решительно постучала.
– Войдите, – раздался приятный баритон, и Глория распахнула дверь.
Нет, она готовилась морально к встрече со своей детской любовью, вернее, любовью девочки Глории, а не землянки Ларисы, но всё же была поражена видом мужчины. «Разве бывают в жизни такие красавцы? – мимолётно подумала Глория-Лариса. – Да, понимаю теперь эту девочку…» Перед таким мужчиной и впрямь трудно было устоять: высокий, подтянутый, сильный. Светлые волосы собраны в небольшую косицу, тёмные брови вразлёт подчёркивают синие глаза, которые сейчас с неподдельным удивлением взирают на девушку.
– Глория?! Глория де Монтеро – зельеварка из школы магии?
Если у Глории и была надежда, что мужчина её не вспомнит, что то заполошное письмо от девочки он не получил, или не читал, то с этим вопросом такая иллюзия растаяла. Помнит… получил… читал… Но вопреки всему, Глория решила делать вид, что с трудом вспоминает сидящего перед ней человека.
– Мы знакомы? – учтиво произнесла она и сделала паузу, якобы «вспоминая» собеседника.
– Лори! Не будь смешной, – улыбнулся этот ходячий набор тестостерона. – Мы знакомы с тобой довольно хорошо, но, как мне кажется сейчас, совершенно недостаточно. Если позволишь, мы можем исправить эту оплошность? Мне кажется я преступно мало внимания уделял в академии такой милой крошке, – лукавая улыбка появилась на красиво очерченных губах, и настоящая Глория непременно растаяла бы. Настоящая, но не эта…
– Да? – не стала больше отпираться Лори. – А что на это предложение скажет твоя невеста, которая скоро приедет в «эту дыру»? – поддела она мужчину, сразу переходя тоже на «ты» и заодно показывая мужчине, что перед ним уже не прежняя наивная девочка.
– Уже все знают? – спросил мужчина, выходя из-за стола, вставая рядом с Глорией и беря её за руку.
– А ты, как думал? Это тебе не столица, здесь о тебе знают даже то, чего ты сам о себе не знаешь, – ответила Лори, осторожно вынимая свою руку из захвата и делая небольшой шаг в сторону.
– Понял уже. Но, Глория, твоё детское письмо рассмешило меня вначале, не скрою. Однако, потом я понял, что ты права и мне надо серьёзней относиться к маленьким девочкам. Не давать повода к бесплодным чувствам… Но такое понимание приходит со временем, Лори, с возрастом. Я изменился, поверь. А невеста… Да, есть невеста. Это договорной брак, мы оба против, кажется… В общем, сложно всё. Прости и считай эти слова моими искренними хотя и запоздалыми извинениями. Прости, малышка.
Пабло вновь перехватил её руку и ласково погладил запястье. Заглянул в глаза и признался:
