Последний сон старого дуба – Ганс Христиан Андерсен

Удивительная история. Как тонко Андерсен чувствует жизнь. Читаешь историю, и видишь перед собой полумрак небольшой комнаты, таинственное мерцание огня в старом очаге, за окном зима, на полу лунный свет чертит пересечение оконной рамы, неспешно падает снег. Тихий голос автора, неторопливое повествование, потрескивание огня. Ты будто в гостях у писателя. Это правда, из действительности-то и вырастают самые чудесные сказки.О чем эта история, эта сказка? Что здесь главное? На мой взгляд, это щедрость и полнота жизни, ее скупость и суровость. Быстротечность, преходящесть, временность, хрупкость всего живого, но и некое подобие бессмертия – цикличность жизни. …разве с твоей смертью умрет и вся краса мира?

–Нет, – отвечал дуб. – Мир будет существовать куда дольше, бесконечно, я и представить себе не могу, как долго!

–Так, значит, нам с тобой дано поровну, только считаем мы по-разномуВзаимосвязь всего живого…невидимые нити, которые связывают все в единый смысл, в единый порядок. Кто мы в чужой судьбе? Какую роль играем за пределами своего эгоцентризма? Что несем в себе? Насколько осознаем все это?Вершина его высоко возносилась над всеми деревьями и была видна с моря издалека, служила приметой для моряков. А дуб и не знал о том, сколько глаз искало его. В зеленой кроне гнездились лесные голуби…на ветви присаживались перелетные птицы,отдохнуть перед тем, как пуститься через море…Да, существуют в этом мире жизненные бури, печали, горе, отчаяние, но есть и надежда, как луч солнца после зимней вьюги, тепло скупого зимнего солнца. Есть смерть (не каждый сможет пережить ночь, но рассвет настанет все равно), смерть есть, это так, но это не конец. Остаются воспоминания, ничто не исчезает. Заменить нельзя, но можно сохранить в своих воспоминаниях.-А дерева-то нет больше! Ночная буря сокрушила старый дуб, нашу примету на берегу! – сказали моряки. – Кто нам его заменит? Никто!Несомненно, здесь присутствуют сказочные темы, мотивы, но они спрятаны под не очень яркой (почти невзрачной) обложкой повседневности, однако, стоит только внимательно прислушаться к голосу автора, немного пофантазировать и поразмышлять… Жизнь и смерть…все сконцентрировано в этой истории, доведено до предела, максимального напряжения в одной точке так, что перехватывает дыхание от восхищения мастерством автора (глубиной повествования). Моряки в конце поют о рождестве, а мне на память пришли стихи Р. Тагора. …Пускай завянет до лета

Цветок, не знавший расцвета,

И рек полноводных где-то

В песках исчезает след, —

Я знаю, о да, я знаю:

Ничто не сойдет на нет.

Пускай еще не свершилось,

Чему настанет черед,

Я знаю, о да, я знаю:

Ничто без следа не пройдет.

Что в жизни моей не настало,

Что в песнях не прозвучало, —

На вине твоей чудесной

Звенит спасеньем от бед.

Я знаю, о да, я знаю:

Ничто не сойдет на нет.

Действительно, хочется верить, что ничто без следа в этом мире не пройдет, ничто не сойдет на нет…но все же после прочтения остается стойкое впечатление, что Андерсен пытается скрыть свою тревогу. Уязвимость, быстротечность жизни, тема смерти пугают его. Он жаждет найти опору, защиту. Осветить свою тьму, Из обыденного сотворить историю, наделить простое и незаметное чем-то сокровенным и личным. Оправдать человеческую жизнь, судьбу (особенно не сложившуюся). В каждодневном, обычном увидеть чудесное. И это ему удается.

Все-таки сказки с отважными рыцарями, прекрасными принцессами, хитренькими солдатами и сметливыми дочками нравятся мне гораздо больше, чем созерцательные истории вроде этой. Далеко-далеко, а может быть близко-близко рос дуб. Из него могли бы сделать Пиноккио, построить Летучий голландец, на его ветвях могла танцевать с жуком Дюймовочка, а в тени его листвы могли плакать Золушка или Белоснежка в ожидании своих принцев. Увы, дуб просто рос. Разговаривал с пролетающей мошкарой и почему-то чаще рассуждал о смерти, чем о жизни.

Жаль, что я не смогла найти в этой сказке волшебство.