Геннадий Дмитричев
Что хуже смерти
Сергей открыл дверцу:
– Послушай, Сэм, у тебя бывает когда—нибудь дурное настроение?
– К чему? Чудесная погода и жизнь прекрасна! – сказал он, садясь рядом.
Сергей не во всём был с ним согласен, но перечить не стал. Вместо этого запустил мотор.
– Отъедем отсюда, думаю, тебе есть, что рассказать.
– Зачем, чудесный вид, – Сэм указал на мечеть.
– Я слишком долго здесь торчу,– сказал Московских, хотя не прошло и пяти минут, как подъехал. – Не стоит привлекать внимание.
– O кей, – засмеялся Сэм. – Мне, кажется, ты думаешь, не привёл ли этот молокосос за собой «хвост». Верно?
– Примерно.
– О, об этом можешь не беспокоиться. Вчера за мной действительно следили, и надо сказать, делали это весьма бесцеремонно – буквально наступали на пятки. Но сегодня, как это ни странно, горизонт чист.
– И всё же не стоит недооценивать противника, – сказал Московских, останавливаясь в конце тихой улочки, где окна домов выходили на другую сторону. – Ну, теперь поговорим, – повернулся к Холтону. – Ты там был?
Сэм кивнул:
– И провёл утро скучнейшем образом. Все эти лаборатории, склады, бесконечные коридоры…
– Так—таки ничего интересного?
– Как же, кое-что…
– И? Не тяни.
– Дверь, или, вернее, люк. Кстати, мои высокопоставленные спутники, её так и не заметили. Неподалёку околачивался охранник, хотя, в других местах их не было. Разумеется, эту дверь для нас не открыли.
– Постой, постой, – перебил Московских. – Давай всё по порядку, – он вынул из бардачка и развернул план объекта. – В первую очередь меня интересует охрана.
– О, охраны как раз и не было, если не считать «манекена» у ворот с кобурой на животе и того, в коридоре. Но там есть кое-что другое.
– Что же?
– На каждом углу торчат кронштейны, на которые что-то собираются крепить, уверен, что видеокамеры.
– Так, этого стоило ожидать.
– Правда, ни одной камеры я не видел, – продолжал Сэм. – Но думаю, сегодня—завтра они будут на месте.
– Если есть видеокамеры, то где-то должна быть мониторная? – спросил Сергей.
– Как же, как же, вот здесь, – Холтон поставил крестик на карте. – Правда и тут нас пытались провести мимо, но ты же знаешь – журналисты народ дотошный.
– Хорошо, думаю, они не успеют смонтировать видеокамеры, во всяком случае, не все. Так, теперь меня интересует сигнализация?
– Во дворе я видел несколько датчиков, но внутри её, по-моему, нет. И всё же надо готовиться к худшему.
– Д-а-а, – задумчиво протянул Сергей, изучая план с пометками Сэма. – С живой охраной мороки было бы меньше.
– Серж, мне кажется, придётся иметь дело и с живой охраной. Наверняка после нашего ухода её усилили.
– Посмотрим, посмотрим. Меня больше занимает сигнализация. Как правило, на таких объектах она довольно хитрая.
– O кей, сигнализацию я беру на себя. Мне кажется, я смогу её, как это?.. Вырубить.
– Каким образом?
– В моей машине установлено специальное оборудование. Это своеобразная передвижная станция. Она создаёт помехи.
– Да, я слышал об этой системе. Что ж, очень хорошо. Тогда придётся немного откорректировать наш план. Где твоя машина?
– На стоянке. В двух кварталах отсюда.
– Хорошо. Я буду ждать здесь. Проедешь, не останавливаясь, а на соседней улице я к тебе подсяду.
– Да, – кивнул Сэм и вылез из машины.
Сергей отогнал автомобиль в подземный гараж, который находился рядом с мечетью, взял с заднего сиденья большую спортивную сумку и, проверив запоры, вновь вернулся на ту улочку.
Вскоре появился Сэм. Как и договаривались, медленно проехал мимо и свернул за угол. Выждав некоторое время, Московских присоединился к своему американскому коллеге.
Покружив по городу ещё немного, перепроверяя, нет ли слежки, они выехали за его пределы.
– Кстати, – сказал Сергей, когда машина неслась по загородному шоссе. – Вчера вечером из госпиталя вывезли партию людей. Думаю, их отправили на нашу фармацевтическую фабрику.
На это Сэм ничего не ответил, лишь сильнее сжав руль.
Глава 8
ТРЕВОГА НА «ФАБРИКЕ»
Машина остановилась посреди степи. До самого горизонта тянулась однообразный пейзаж; кое-где торчали кустики низкого колючего кустарника, да ещё редкие уродливые деревца. Последние лучи закатного солнца освещали землю.
Сергей и Сэм вышли из машины и взобрались на ближайший холм Вдали, виднелись какие-то постройки, но что это, невозможно было понять. Московских вынул «подзорную трубу» и долго изучал непонятное сооружение.
Солнце скрылось окончательно. Постепенно пустыня из алой превратилась в темно-багровую, а потом в бурую. У подножия барханов тень сгустилась до полной непроницаемости. Вдали вспыхнул искусственный свет.
Наконец, Московских оторвался от трубки:
– По-моему, можно подъехать ближе.
–Хорошо.
Они спустились с бархана и вновь сели в машину.
– Фары зажигать не стоит, – предупредил Сергей.
Холтон кивнул и повернул ключ зажигания.
Вторично остановились они примерно в полумили от строения, в тени небольшого холма.
– Надеюсь, нас не заметили, – произнёс Сергей, осматриваясь по сторонам.
Сэм на это ничего не сказал, открыв какую-то крышечку на панели приборов и сосредоточенно копаясь в углублении.
С минуту Сергей наблюдал за его действиями, потом озабоченно сказал:
– Надеюсь, твоя система сработает.
– Не беспокойся, Серж, держу пари…
Московских пожал плечами и достал с заднего сиденья сумку.
Когда Сэм со словами «у меня всё готово» повернулся к напарнику, то так и остался с полуоткрытым ртом. Рядом с ним сидел не человек, но тень от него, едва различимая на фоне чёрно—синего неба. Сергей стянул с головы маску, и Холтон облегчённо вздохнул:
– Серж, иногда ты меня просто шокируешь.
– Да, эта ткань не отражает света. В темноте и даже в сумерках костюм очень эффективен, – Московских посерьёзнел. – Но боюсь, здесь он мало поможет. Там, он кивнул в сторону базы, – светло, как днём.
– Да-а, – протянул Сэм. – Неплохо, если бы он был ещё пуленепробиваем.
На что Московских ответил:
– Не всё коту масленица. Ну ладно, назвался груздем – полезай в кузов, – затем вновь перешёл на английский. – Если у тебя всё готово… Сверим часы, – он поднёс руку к глазам. – Сейчас двадцать три пятьдесят. Ровно в полночь включай свою систему. Я надеюсь… Ну ладно, пошёл.
– O кей, не беспокойся, счастливо!
Сергей отворил дверцу и сразу растворился в темноте.
Умело маскируясь, он вскоре достиг каменной стены, огораживающей так называемый фармацевтический завод, и залег в нескольких метрах от неё. По её верху, по всей видимости, была натянута колючая проволока, но ради комиссии ООН, снята и ещё не установлена обратно. Сергей взглядом измерил высоту стены. Ну что ж, приходилось преодолевать и более труднодоступные препятствия, физическую форму он ещё не растерял, во всяком случае, надеялся на это.
Но оставалось другое препятствие. Ещё когда он наблюдал за объектом в «подзорную трубу», заметил две пары охранников, постоянно ходивших вокруг базы. Когда одна пара скрывалась за углом, ровно через минуту, появлялась другая. (Сэм оказался прав; в вечернее время охрану усилили.) И в эту минутку, или, в так называемую «мёртвую зону», он и должен взобраться на забор.
Сергей взглянул на часы, до полуночи оставалась минута. Услышал голоса, разговаривали двое на местном наречии. Осторожно выглянул из укрытия; мимо проходили два охранника. Да, он всё верно рассчитал, скоро охранники должны скрыться за углом, и… Взглянул на часы. Пора! Сергей рванулся вперёд и в мгновение ока вскарабкался на стену. Сделать это оказалось не так уж и сложно; кладка оказалась старая, с многочисленными трещинами и выбоинами. Он распластался на верху, благо ширина забора позволяла, и взглянул во двор. Как ни странно, похоже, на вышке никого не было; луч прожектора замер на одном месте. Метрах в десяти от забора стояло неприметное одноэтажное здание. От обыкновенного барака его отличали разве что размеры и странное сооружение на крыше, представляющее собой отливающий металлическим блеском куб. Похоже замаскированный радар или спутниковая антенна.
Ужом он соскользнул со стены и быстро пересёк двор, остановившись в нише, которую заприметил ранее. Переведя дух, оглянулся назад. Без сомнения только что преодолел сложную систему сигнализации. Он заметил несколько датчиков, расположенных в шахматном порядке. Но, тем не менее, ничего не произошло. Это означало одно из двух; или сигнализация ещё не подключена, или, аппаратура Сэма действует безукоризненно. Сергей вновь повернулся к двери, которая находилась в нише, и занялся замком.
Это был обыкновенный амбарный замок, который явно давно не открывали, в нескольких местах основательно проржавевший.
Через минуту замок поддался. Сергей осторожно потянул за скобу, дверь предательски заскрипела. Когда образовалась достаточная щель, он протиснулся внутрь и оказался в начале, или, вернее, в конце слабо освещённого коридора. Попытался сориентироваться, похоже, это крыло, отведёно под склады. Перед глазами стоял внутренний план с подробными пометками Сэма. По бокам коридора, через одинаковое расстояния, находились двери.
«Так, отлично, кажется, не ошибся. Теперь направо». – Здесь освещение было более ярким, но и более контрастным. Через каждые пять метров Сергей попадал в полосу яркого света, потом почти сплошного мрака, во всяком случае, так казалось, и никак не мог решить кому выгодней такое освещение: ему или охранникам. Постоянно слышал тяжёлую поступь. Шум шагов то отдалялся, то приближался, но того, кто создавал его, пока не видел.
Через несколько шагов Сергей заметил первую видеокамеру, нацеленную серым выпуклым глазом прямо на него. Благо находился он в тёмной части коридора и вряд ли его заметили. Но рисковать всё же не стоило; надо отыскать мониторную. Она должна находиться где-то здесь. Не успел так подумать, как в нескольких метрах от него открылась дверь, и человек в сером халате быстрым шагом направился в противоположную сторону. Реакция разведчика была мгновенной. Выхватил авторучку и направил её в сторону уходившего. Нельзя позволить этому человеку уйти. Так как Сергей впервые пользовался подобным оружием, результат оказался несколько неожиданным для него. Человек на мгновение замер, как будто наткнулся на невидимую преграду, затем, не издав ни звука, не подгибая даже колен, рухнул на пол. Единственным недостатком в этой «экзекуции» было то, что при падении «жертва» произвела слишком много шума, который мог быть услышан коллегами. Поэтому, Сергей подкрался к двери и осторожно заглянул в комнату.
Да, он не ошибся – это была мониторная. У двух десятков дисплеев, расположенных вдоль противоположной стены, суетились два человека. Шума от падения коллеги они не слышали, или же не обратили на него внимания. Сергей правильно сделал, что не позволил уйти первому, так как тот явно спешил за помощью. Экраны одних мониторов совсем ничего не показывали, возможно, были отключены, по другим бегали косые чёрные полосы.
В следующую секунду и этих двоих постигла участь их товарища. Сергей втащил в комнату первую «жертву» и, на всякий случай, связал всех обрывками телевизионного кабеля. Предварительно убедившись, что в коридоре никого нет, выскользнул из мониторной. Теперь предстояло самое трудное отыскать люк, о котором говорил Сэм.
Звук шагов приближался. Они явно принадлежали военному; только армейские ботинки способны производить столько шума. Но пока Сергей никого не видел, и это сильно беспокоило. Топот уже совсем рядом; не хватало ещё столкнуться с охранником нос к носу! Может быть, во всём виновато неровное освещение? Сергей прижался к стене, желая слиться с ней воедино, и в это время, буквально в трёх шагах от него, возник охранник, как будто вышел из стены. В следующую секунду Московских понял, что тот появился из-за поворота коридора, или, вернее, ответвления, которое он не заметил. Реакция разведчика была мгновенной – невидимый луч поразил стража. Сергей бросился вперёд, чтобы подхватить охранника.
Уложив бесчувственное тело вдоль стены, он стал внимательно, сантиметр за сантиметром, обследовать пол и стены, ища потайную дверь. Появление охранника только подтвердило, что та должна находиться где-то здесь. Долго Сергей ничего не обнаруживал, пришлось прибегнуть даже к помощи фонаря. Наконец, у основания стены заметил тонкую, не толще нити, щель, которая тянулась дальше по полу и частично по стене. При ближайшем рассмотрении это оказалась замаскированная дверь или люк, который имел чуть продолговатую, почти круглую конфигурацию. Он удивился: как это Сэм заметил её?! Может быть, днём здесь светлее? Нет, вряд ли. Поверхность двери была совершенно гладкой, ни малейшего намёка на выступ или углубление, за которое можно уцепится. Тщательно обследовал стену справа от двери—люка, и вскоре нашёл то, что искал – раздвижную панель, за которой размещался цифровой пульт. Сергей удовлетворённо улыбнулся: «Не оригинально, господа!» Чтобы открыть люк, необходимо набрать код. В его снаряжении было приспособление, представляющее собой тонкую пластинку, со сложным выступающим орнаментом, внешне напоминающую микросхему. Абрамцев, передавший её вчера Сергею называл это электронной отмычкой.
Приладив «отмычку» к пульту, Сергей нажал на маленький рычажок. Внутри пластины пошла какая—то работа, причём она как будто приклеилась к пульту. Через несколько секунд послышался тихий, но отчётливый щелчок и часть пола, оказавшаяся люком, бесшумно поползла в сторону, открывая узкую металлическую лестницу, ведущую вниз.
Ему опять пришлось воспользоваться фонариком, правда, где-то внизу слабо светилась лампочка, освещая небольшую бетонную площадку. По мере спуска различил узкие коридоры. Почему—то пришло в голову, что здесь должен быть ещё один вход. Но додумать эту мысль до конца не оставалось времени; он ступил на нижнюю площадку. Сергей ощутил промозглый холод, хотя наверху было довольно тепло, если не жарко. Он невольно передёрнул плечами. Но по какому коридору пойти? Почти от самой лестницы начинались, а, может быть, заканчивались с десяток, если не больше, узких, словно ущелья, коридоров.
Московских выбрал тот, который был прямо напротив лестницы и казался чуть шире остальных. По бокам коридора, почти параллельно друг другу размещались двери, но не обычные, как наверху, а обитые толстым железом. Кроме того, замки на дверях напоминали тот, что находился на двери—люке.
«Да, – прошептал Сергей, – здесь хранятся явно не медикаменты, во всяком случае, не простые!»
Он приготовился вскрыть замок, но тут заметил маленькое окошечко, какие бывают на тюремных дверях. Отодвинув экран, заглянул внутрь. Увидел длинную и узкую комнату, вдоль стен стояло несколько десятков железных кроватей. Под серыми одеялами, угадывались тела людей. Где-то в глубине тускло светила лампочка. В воздухе клубами плавала пыль, или это сам воздух до того спёрся, что стал видимым? Он вынул зажигалку-фотоаппарат и сделал несколько снимков, но не был уверен, что фотографии получатся качественными, однако вскрывать дверь посчитал небезопасным. В какой-то момент показалось, что тела людей под одеялами слишком непропорциональны… но потом списал это на искажения толстого стекла.
В следующих пяти камерах картина была почти точно такая же что и в первой, за исключением, быть может, количества койка-мест. И опять удивляли слишком длинные ноги и руки подопытных, а то, что над этими людьми ставились какие-то опыты, он не сомневался. В одном месте, из-под одеяла, высовывалась и стлалась по полу, словно змея, волосатая человеческая рука. В другом – огромная, кажущаяся великаньей, нога просовывалась сквозь прутья спинки.
Сергей не забывал щёлкать зажигалкой, и уже дважды менял кассету. Но вдруг обеспокоился: не слишком ли долго находится в подземелье? Не пришли ли в себя те, кто должен оставаться недвижимыми и безголосыми? А главное, не наткнулся ли кто-нибудь на них?! Все эти тревожные вопросы заставили повернуться к выходу, но всё же не удержался и заглянул в следующую камеру, и невольно отшатнулся.
Прямо на него смотрело круглыми совиными глазами нечто! Кто это? Что это? Зверь, хищная птица, или… нет, лицо человека не может быть таким! И всё же это был человек!
Вряд ли этот «квазимодо» заметил Сергея, но когда он вновь заглянул в глазок, полузверь-полуптица-получеловек уже повалился на кровать и с головой укрылся одеялом. Вспомнился рассказ Сэма о его встрече с кем-то на буровой. Теперь понимал Холтона. Такое не скоро забудешь. Эти огромные глаза, в которых застыло неимоверное страдание и тоска, будут преследовать его теперь всю жизнь. А эти скулы, выдающиеся далеко вперед, нос, больше похожий на клюв птицы…
Сергей ещё долго не мог прийти в себя. Наконец, взглянул на часы. Прошло около десяти минут, как проник сюда. Казалось бы, что такое десять минут? Но бывают моменты, когда и такой короткий отрезок времени слишком велик. Не теряя более не секунды, он поспешил назад и в один миг взлетел по лестнице. Взглянул на лежащего охранника. Показалось, что тот чуть изменил положение. Это ещё больше встревожило; что же сталось с теми, кого оставил в мониторной?!
Быстрым шагом Московских пошёл по знакомому коридору, не забывая при этом соблюдать кое-какие меры предосторожности. Но навстречу никто не попадался. Коридоры, по—прежнему, оставались пусты, что было хорошим предзнаменованием; значит, ещё никто не догадывался о присутствии постороннего на базе. Однако это могло произойти в любую секунду, поэтому проходя мимо мониторной, он даже не заглянул туда, хотя уловил шорох, что лишний раз подсказывало, что надо поторапливаться.
Приоткрыв скрипучую дверь, сразу же заметил, что на вышке кто-то есть. Прожекторы ожили; лучи уже не стояли на месте, а медленно перемещались по двору, изредка пересекаясь. Улучив момент, когда луч прополз мимо, Сергей бросился вперёд, но в ту же секунду понял, что расстояние до стены лучше преодолевать по-пластунски.
Боже, как далеко находилась заветная цель, в которую превратилась внешняя стена, а когда-то она казалась так близко! Когда луч приближался, Сергей замирал, всем телом вжимаясь в землю. Всю жизнь, питая отвращение к змеям, сейчас он страстно желал превратиться в это пресмыкающееся. И ещё молил Бога, чтобы система Сэма ещё действовала и сигнализация не сработала.
Но вот, наконец, и стена! В один миг очутился на её верхушке и в тот момент, когда прыгал вниз, его всё же накрыл луч прожектора. Заметили ли его с вышки? В их свете Сергей находился всего долю секунды. Но от того что увидел, когда уже летел вниз, зашевелились волосы на голове. Как мог забыть о наружной охране?! Два стража только что прошли и находились буквально в пяти метрах от того места, где приземлился Сергей. И, конечно же, слышали шум от падения и увидели его. Раздался короткий вскрик и, вслед за ним, автоматная очередь.
Не тратя время на вставание, он быстро покатился к спасительным холмам. Но слишком уж далеко они находились, а пули ложились буквально в нескольких сантиметрах и вот—вот должны догнать его. Спасти от верной гибели могло лишь чудо. И оно произошло! Обострённый слух уловил два негромких хлопка, прозвучавших почти одновременно. Вновь раздался короткий вскрик, и автоматные очереди смолкли. Рядом выросла фигура Сэма.
– O кей, я уже начал волноваться. Не пора ли нам уносить ноги?
– Да, думаю, задерживаться, более не стоит! – задыхаясь, проговорил Сергей.
Тёмное небо рассекали трассирующие очереди, но никакого вреда они принести уже не могли. Сзади завыла сирена. «БМВ», на бешенной скорости, мчался к городу.
Глава 9
БЕСЕДА В ОТЕЛЕ
Сергей Московских и Сэм Холтон сидели в мягких, обитых зелёной материей, креслах напротив друг друга в шикарном двухкомнатном номере – люксе, находящимся на втором этаже фешенебельного отеля, в центре города, и пили кофе из маленьких чашечек. К тостам, лежащими перед ними в изящной вазочке, которая стояла на низком журнальном столике, никто из них не притронулся.
– Когда самолёт? – спросил Московских, наливая себе чёрный напиток из никелированного блестящего кофейника.
– Через два часа.
– Ну что ж, у нас ещё есть время выкурить по сигарете. Отличный кофе, – добавил Московских, делая глоток и отставляя чашку, и доставая курево.
– Я надеюсь, – улыбнулся Сэм, беря сигарету из предложенной пачки. – А ты когда уезжаешь, Серж?
– Думаю, через несколько дней. Есть небольшое дельце. Кстати, я так и не спросил, как тебе удалось заполучить эти апартаменты? Сюрпризов нет? – он указал на стены, увешенные персидскими коврами.
– Как ни странно, нет.
– И всё же, хотелось бы знать… – Сергей взглядом повёл вокруг.
– О кей. Конечно, не за красивые глаза, – сказал Сэм, выпуская в потолок струю дыма. – Я написал статью, которая местным властям понравилась.
– Интересно было бы взглянуть.
–Оценить мой писательский дар ты сможешь уже сегодня. Статья выходит в вечерних выпусках. Ну, конечно же, у нас, ты понимаешь, появится «статья» совсем иного толка. Да, – добавил он, – а я ведь действительно сотрудник «Вашингтон Пост».
– Кто бы сомневался.
Несколько секунд оба хранили молчание, думая о чём-то своём. Потом Сэм заговорил, как будто продолжал давно начатый спор:
– И всё же у меня не укладывается в голове, как одни люди могут быть так жестоки по отношению к другим?!
Московских вопросительно взглянул на коллегу.
– Я имею в виду эти эксперименты, – продолжал тот, – Это же пострашнее застенок гестапо. Конечно же, я знаю, слышал, об опытах над людьми. Во время последней войны и позже в милитаристской Японии…
Сергей затушил окурок в хрустальной пепельнице и пересел на большой диван у стены:
– Ты ещё молод, Сэм, боюсь, что тебе ещё не раз придется столкнуться с подобного рода жестокостью.
– Становится страшно, когда подумаешь, что эти люди хотели сделать, – не успокаивался Холтон, – Трудно представить целую армию послушных неуязвимых монстров!
– Думаю, здесь ты не совсем прав, – произнёс Московских. – Они хотели создать ни одну армию, а всё население страны превратить в этих, как ты выразился, неуязвимых монстров. Думается, что тот выброс был вовсе не случайным. Им становится тесно в лабораториях, и они хотели провести более масштабный эксперимент.
– Чудовищно! – прошептал Сэм.
– Кстати, я советовался с учёными, они надеются вернуть несчастным человеческий облик − процесс обратим. Кажется, их отправят в Аргентину. Буэнос-Айресвские клиники специализируются на подобных заболеваниях. – Сергей замолчал, но уже через секунду продолжил: – Однако меня сейчас беспокоит другое…
Сэм вопросительно взглянул на него.
– Возможно, что у них была не одна база. И прежде, чем туда проникли инспектора ООН, не успели ли они кое-что вывезти? Может быть, в это самое время где-то создаются новые лаборатории и всё начинается сызнова?
Повисла тяжкая пауза, которая тянулась более минуты. Наконец, первым её нарушил Сэм:
– Как-то наш президент сказал, имея в виду Ближний Восток, что лучше бы на свете не было кое-каких вещей.
– Боюсь, весь Ближний Восток точно так же думает о Штатах.
– Д-а-а, – задумчиво протянул Холтон. – Серж, – почти весело сказал он, – когда я вспоминаю твоё имя, у меня почему-то всегда перед глазами встаёт ваша Красная площадь и церковь на ней…
– Собор Василия Блаженного, – подсказал Московских. – Это почему же? Ага, из-за моей фамилии, – улыбнулся он. – Что ж, это говорит о том, что мои предки были ярыми патриотами. А знаешь, Сэм, с каким персонажем у меня ассоциируется твоё имя?
– О, знаю, знаю, – Холтон поднял руки. – Это некий тощий господин в очень высоком цилиндре – дядюшка Сэм, не так ли?
– Точно, – кивнул Сергей. – До недавнего времени именно этот персонаж у нас был символом Соединённых Штатов.
– O кей, ничья – один-один, – подвёл итог Холтон.
–Кстати, Сэм, мы так и не выяснили − Холтон, твоё настоящие имя?
На лице Сэма вновь появилась ослепительная улыбка:
– Серж, это имеет какое-то значение?
– Да, ты прав – никакого.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ЭПИЗОДА
