Георгий Агафонович Константиниди
Скакуны Зеленых Лугов. Книга 4. Союз
Большое спасибо Анне Карповой за иллюстрации и обложку, а также особая благодарность Всеволоду Федотову за помощь в редактуре
Глава 1
Сотни Крыльев, Сотни Тварей
Одинокая фигура торжественно шагала по темному коридору к воротам с красовавшимися на них рогами. Черная сутана развевалась от создаваемого движением потока воздуха, а красные горящие глаза просвечивали тьму и видели тощие, стонущие в муках силуэты. Это шел Танатос – некогда придворный волшебник Агийвии, страшный кошмар пегасов, наместник и смотритель храма Елисейского Леса; ныне же он предатель, дичь на охоте и дрожащий от страха слуга. Колдун не особо хотел возвращаться сюда. Он прекрасно помнил об ошибках, совершенных им шесть лет назад. Они давили на него тяжким грузом. Тем не менее, бледная лошадиная морда казалась каменной, и только легкое дерганье век показывало всю бурю эмоций, царящую внутри него.
Раздвоенные копыта будто нарочно замедляют шаг на пути к воротам тронного зала. Но при этом, держа гордую осанку, Танатос чуть ли не с тоской вспомнил чертоги Агийвского замка: главный коридор, искусные фрески и разветвленные пути. Он вспомнил горные вершины и дебри лесной чащи. Там слово колдуна было вторым после слова короля, а благодаря убийству Карла Белорожденного и вовсе стало первым. Там его боялись все крылатые скакуны, все рогачи были его куклами, а здесь он только слуга.
Впрочем, Танатос прекрасно понимал, что это его вина. За долгие столетия он зазнался без присмотра господина. Возомнил, что может крутить миром, и никто этого не заметит. А теперь у него много врагов, но они не так страшны, как тот, кто ждет его за воротами.
Вот чернокнижник подошел к ним и дрожащими то ли от робости, то ли от царящих здесь сырости и холода лапами с длинными черными когтями взял дверное кольцо и три раза постучал по бледному мрамору. Отойдя на небольшое расстояние, Танатос ждал. И вот ворота распахнулись с сильным скрежетом. Петли давно не смазывали, здесь все было в не самом лучшем состоянии.
– ВХОДИ! – прозвучал голос трубный, мощный и надрывистый.
Танатос зашел в зал. В мрачной темноте маг прекрасно видел высокий трон и сидящую на нем фигуру ростом не меньше двенадцати размахов, трех дубов или сотни лошадей1. Фигура нервно постукивала черными когтями по подлокотникам трона, а задние раздвоенные копыта нетерпеливо вспахивали несуществующую землю. Черный дым шел из ноздрей со стонущим звуком, словно из них вылетал не воздух, а души тех, кого эта фигура убила во времена древних войн между народами Зеленоземья. Массивные рога могли бы достать до потолка, если бы существо встало во весь свой циклопический рост. Горящие красные глаза, как у Танатоса, выражали дикое нетерпение, и колдун понял, что слишком долго молчит. Чернокнижник преклонился в смирении; если бы он кланялся Генриху Седогриву, тот ответил бы легким кивком, но фигура ответила грозным взывающим басом:
– Говори, порождение мое!
– Мой господин, я пришел к вам с повинной! – произнес Танатос с истинным сожалением.
– Я наслышан о твоих неудачах! Твой провал должен жестоко покараться!..
– Я готов к любому наказанию, повелитель, я…
– Не перебивай меня! Знай свое место, ТАНАТОС!
– Прошу прощения, повелитель!
– Зеленоземье! Ох, Зеленоземье! – существо раздраженно почесало мощный торс и грудь. – Оно крепчает! Я чувствую это! ТРИ НАРОДА СНОВА БУДУТ ЕДИНЫ!
– Разве такое может произойти?! – Танатос сразу осекся под грозным взглядом хозяина.
– МОЖЕТ?! Оно уже ПРОИСХОДИТ, Танатос! И ты тому причина! – когтистый палец указал на колдуна в обвинительном жесте.
И маг ощутил сильное чувство стыда. Такой стыд чувствует ребенок перед своим отцом за глупую шалость.
– Простите меня, Хозяин! – Танатос еще сильнее согнулся под жёстким взглядом.
– МОЛЧАТЬ! – существо привстало с трона, и массивные рога выплеснули черный дым.
Колдун послушно смолк.
– Мы слишком долго ждали, Танатос! – фигура заметно подобрела. – Я надеялся сгубить народы изнутри после… после его смерти, но ты провалил задание! Возгордился! Совершил столько ошибок! И теперь наша власть в Зеленоземье ослабла! Мы должны ее восстановить! Пора поговорить с нашими врагами ЯЗЫКОМ СТАЛИ!
– Да, Отец всего Темного! Твое желание для нас закон!
И в подтверждение слов колдуна в стенах завопили и зашипели сотни тварей, сотни крыльев захлопали, сотни молотов застучали по наковальням, куя орудия войны.
Над Зеленоземьем нависла тень, и она никого не пощадит.
Глава 2
Арон Бурогрив
Помимо Столицы, в Агийвии было полно и других селений, где жили лошади. По размаху эти деревни проигрывали центральному городу, зато в уюте не уступали самому королевскому дворцу. Конечно, над селениями стоят герцоги, однако солдаты с радостью покидают замок господина, чтобы вкусить сочных хлебов и отпить отборнейшего яблочного сидра.
Так было и в деревне, расположенной на склоне холма. Небольшие деревянные дома из бревен с кирпичными трубами, а в центре поселения –каменный идол. Он представлял собой копытного с ветвистыми рогами и острой мордой, гордо взирающего на расстилающиеся перед ним холмы.
Стражники прогуливались рядом и с неким почтением поглядывали на статую. Их белые доспехи из стеганой ткани и серые шлемы с гребнями поблескивали на солнце. Придерживая пики копытами, они общались.
– Говорю тебе, мой кузен сам видел! Грозовая туча средь бела дня летала над одним из селений, – рассказывал чубарый стражник.
– Это что-то из разряда сказок бродячих кудесников, – отзывался рыжий конь. – Сейчас все только и говорят о чудесах, посетивших Агийвию. Чего только стоят слухи о кудеснице-гадалке!
– Ты тоже о ней слышал? – стражники обошли статую кругом и направились в другой конец деревни.
– А кто нет? Такие байки сейчас у всех на слуху! – стражники не забывали кивать простым крестьянам, мирно работающим возле жилищ.
– Сейчас вообще время какое-то неспокойное. Ходят слухи о необъяснимом бедствии.
– Да, жути нагоняют немалой. Однако куда больше меня беспокоит молчание короля.
– Я слышал, у него дел невпроворот. Проклятого Танатоса опять видели где-то на краю света.
– Бросил бы король его поиски и занялся наконец страной! Ей-богу, моя семья уже натерпелась с Великой Трагедии.
– Поиски колдуна в интересах страны, ты ведь не забыл, что Великая Трагедия из-за него и произошла.
– Помню, прекрасно помню. Только не верю я всем этим слухам о Танатосе и его планах мести. Его же сожгли заживо на костре.
– Но ты не отрицаешь, что в Агийвии творится неизвестно что? Я от приезжих купцов слышал, как соседние деревни сотрясал непонятный ураган.
– Об этом в таверне «Розовая Чернина» толкуют уже целую луну2! – стражники подошли к торговой улице.
Запах свежих яблок и ржаного хлеба сразу наполнил воздух. Стражники с удовольствием вдохнули.
– Может, купим по слойке с черниной? – предложил рыжий конь.
– Или отопьем сидра? Я уже с ног валюсь из-за этих караулов! – отозвался чубарый.
– Эй, а это кто? – стражник указал пикой на коня, укрытого бежевым плащом с капюшоном.
– Еще один фанатик Адама-Перебежчика? – задумался чубарый.
– Брось, о Благородных никто давно не слышал! Все расползлись кто куда.
– Тогда к чему это бежевый плащ?
– Сейчас у него спросим, – подмигнул рыжий стражник напарнику. – Эй, приятель!
Незнакомец в бежевом плаще остановился и спокойно подошел к солдатам.
– Чем могу помочь, господа? – спросил он, исполнив поклон уважения и почтения: характерно постучал левым копытом и сделал реверанс правым.
Стражников поклон не впечатлил, они смотрели на копыта. Они были перевязаны белыми бинтами, и от глаз караульных не укрылось, с каким трудом странник выполняет движения.
– Что с вашими копытами? – с испугом спросил чубарый.
– Я приболел, господа. Не волнуйтесь, это незаразно, – успокоил незнакомец.
– Что привело тебя в эту деревню? – задал вопрос рыжий стражник.
– Меня… друг пригласил, – ответил незнакомец.
– К чему этот бежевый плащ? – поинтересовался чубарый.
– Приближается Сезон Ветров. Холодно становится, – незнакомец заметно поежился.
– А почему бежевый? – не унимался чубарый.
– Этот цвет напоминает о моей первой любви, – ответил незнакомец с долькой печали.
От стражников не укрылась эта интонация, и рыжий сказал:
– Простите, что задаем неудобные вопросы, сэр, но мне интересно, почему вы спокойно бродите по торговой улице вместо того чтобы увидеться с другом?
– Мой друг еще не вернулся с поля, убиваю время как могу, господа.
– Лишь бы вы ни убивали здесь лошадей, – грубо отозвался чубарый стражник.
Такое заявление, похоже, оскорбило незнакомца.
– Я мирных никогда не убиваю! – громко заявил он.
Стражники с опаской отошли. Неизвестный, поняв, что погорячился, произнес:
– Простите меня за излишнюю эмоциональность, но я вам ничего не сделал и… – он не договорил, дикий грохот его прервал.
В небе сгустились тучи. Красные молнии пронизывали небесную твердь, и она почернела так, что ни солнца, ни луны не было видно.
– Что происходит? – спросил рыжий стражник, ощутив в воздухе запахи гнили и сильной гари.
– Кое-что недоброе, – заявил незнакомец, снимая бежевый капюшон.
Стражники с удивлением открыли рты.
– Вы опытные воины? – спросил Арон Бурогрив, Рыцарь без Хозяина и легендарный защитник.
Стражники машинально кивнули.
– Тогда не вмешивайтесь!
Арон скинул с себя плащ, и глазам солдат предстали старые, поблекшие, но надежные доспехи; на правом боку висел меч с заостренным навершием и гардой, похожей на раскрытые крылья.
Стражники изумлённо смотрели на меч прославленного воина. Арон прорычал:
– Идите скорее, пока можете!
Стражники опешили, а гром на небесах усилился. И вот красная молния разразилась и ударила в Арона!
Его меч принял поток темной магии на себя, и в месте стыка двух сил воссиял яркий белоснежный свет. Арон не держал клинок в зубах, оружие парило в воздухе. Бывшему рыцарю оставалось благодарить силу своей мысли.
Красная молния все тянулась из облаков, и Арон начал ощущать растущее давление с темной стороны. Он напрягся, и свет от меча стал еще ярче, солдаты прищурились от истинно божественного сияния. Бурогрив же подумал о том, что будут болтать всякие купцы, стражники и бродячие сказочники: «Видели сами, свет ему подвластен, Рыцарю без Хозяина подвластен!» – или что-то в таком духе.
Еще одна молния вылетела из облаков! Арон и ее поглотил своим клинком. А затем с помощью меча направил поток белых искр в тучи.
Но их приняло чье-то черное тело, рассыпавшееся в прах от обилия светлой магии. Бурогрив прекрасно знал, кто это. Скоро из-за холмов появились они… гоблины! Твари заметно оскудели в разнообразии, теперь они походили на страшных свиноподобных карликов, наряженных в доспехи. Или на тощих воробьев с кожистыми крыльями и чешуей.
– Вы стали еще противней, – усмехнулся Арон, сжав меч в зубах.
Гоблины зловредно зашипели:
– Враг, врага убить!..
– Убейте Арона Бурогрива и всех лошадей!
– Истребить все Зеленоземье!
Арону такие призывы не понравились, потому твари не успели броситься в атаку, как он уже взмахнул мечом, и правая часть стаи полегла, нашинкованная подобно капусте. Но летающие чудовища увернулись от серебристой волны и с факелами в когтях полетели к домам в панике разбегающихся фермеров и крестьян.
Гоблины не успевали долетать до домов, Арон рубил их, даже не двигаясь с места. Монстры упорно его избегали: знали, что нападать бесполезно. Однако сколько бы они ни бегали, от Разящего никуда не денутся.
Тем не менее Бурогрив не уследил за всеми. Несколько чудовищ все-таки подожгли дома.
– Проклятье! – Арон быстро взмахнул мечом, и волна прохладного воздуха затушила разгорающийся огонь.
Отвлёкшись, Бурогрив не заметил, как сзади подобрались новые отряды свинорылых гоблинов. Они гурьбой накинулись на него, стараясь задавить массой, и сразу же встречали холодное лезвие. Черные доспехи крошились от ударов легендарного клинка, а те монстры, которые смогли их избежать, встречали пинок задних копыт и отлетали с багровыми синяками на свиных мордах.
– Сдавайтесь, твари! – кричал Арон затормозившим чудовищам. – И передайте Танатосу, я иду за ним! – взмах меча, и еще трое летающих монстров с чешуей полегли на землю.
Черное небо начало светлеть, и подоспел отряд стражников во главе с Георгом Златогривом, облаченным в серебряные латы. Голубые глаза свирепо глядели на съежившихся от страха гоблинов, и он прокричал:
– За Агийвию, за короля, за нас!
Воины подхватили клич предводителя и бросились в атаку. Монстры с диким хрипом завопили:
– Отступаем! – и бросились прочь вместе с улетающей тьмой.
Однако один из птицеподобных тварей указал когтистой лапой на Арона и прокаркал:
– Удача рано или поздно тебе изменит! На тебя объявлена охота! Отныне только война! – тварь задержалась, и Арон поразил ее мечом.
Летающий гоблин упал, но не умер. Бурогрив подошел к нему и, приставив меч к чешуйчатой груди, спросил:
– Где Танатос?
– Лучше убей!
– Попозже. Где Танатос? – копыта, перевязанные бинтами, предательски задрожали. – Где он прячется?
От гоблина не укрылась дрожь врага:
– Что, силы сдают?
– Их хватит, чтобы покончить с Танатосом, – дикая боль в копытах не давала покоя.
– Брата тебе не убить!
Арон призадумался:
– Возможно, ты прав… Сейчас не убить, – резкий выпад головой, и гоблин испустил вопль.
А Бурогрив, устало дыша, вложил Разящий в ножны. Копыта жутко болели, ступать было невыносимо, но Арон подошел к своему бежевому плащу и накинул его на спину.
– Вы выручаете уже пятую деревню, сэр Арон, – прозвучал за спиной голос Георга Златогрива, отца Кея и Кая. Признаться, Бурогрив не особо хотел беседовать с отцом почивших друзей.
– Я отдаю долг, милорд, – произнес Арон, шагая прочь из деревни.
– Может, отдавать его будет сподручней во главе поискового отряда? – герцог попытался догнать Бурогрива, но тот, не обращая внимания на боль, упорно отрывался от уже немолодого помещика.
– Одинокого путника не заметит группа шпионов, – ответил Арон привычной фразой.
– Вы так отвечали на предложение лорда Генри, лорда Уолтера, и даже предложение лорда Гавейна отвергли, – старому коню все-таки удалось нагнать молодого жеребца не без помощи верных стражников, преградивших путь Бурогриву. – Но вечно бегать одному не выйдет, вы нужны королю, Рыцарь из Народа.
– При всем уважении, милорд, я не наемник!
– Мы все это знаем. И поэтому… – Георг Златогрив достал зубами из-под своих лат небольшой документ. – Указ короля о вашем восстановлении в рыцари.
Арон посмотрел на пергамент с неуверенностью. Может, ему и вправду вернуться домой? Пять лет неусыпной погони за призраком Танатоса, а он ни разу даже не навестил отца с матерью. Да и Галахада неплохо бы повидать. Но тут он ощутил на своей спине маленькие лапки с тупыми когтями…
– А это знаменитая белая цапля? – в глазах Георга мелькнул огонек интереса. – Ваш защитник?
– Мой верный товарищ, – с гордостью ответил Арон, когда Цапля с любовью прижалась к его морде.
– Король не слабо заинтересовался вашим зверьком, – произнес Георг как бы невзначай. – Он считает это знамением от самого Созидателя.
Арон повертел головой, когда Цапля клювом пощипала его гриву, ловя мелких жуков, поселившихся там. Да, ему не помешала бы ванная.
– Знамение или нет, – заявил Бурогрив, – но я не могу. Мне нужно закончить дело.
– Оставьте свою вендетту! – вспылил потерявший терпение герцог. – Разве вы не видите, что грядет война? Эти твари лезут на нас отовсюду! Каждый крестьянин живет в страхе перед завтрашним днем, пока вы тратите время на поиски проклятого колдуна!
– Этот проклятый колдун и есть предводитель всех монстров, – мягко возразил Арон. – Найдем его, остановим всю армию.
– Отряды рыцарей Ордена Жанны Великой рыщут по всей Агийвии, но следов Танатоса не найдено. Может, придворный волшебник Чарльз ошибся в своих заключениях, и чернокнижник мертв?
Арон молча пошел прочь. Чарльз ошибся? Скорее Гинея станет плоской, как блин! Танатос просто прячется не в Агийвии, а где-то в других землях. Но где именно, не ясно. Бурогрив пробирался за границы Геликонских Гор, искал следы в Амурской пустыне – и ничего. Зеленоземье немаленькое, и потребуется не один год, чтобы обыскать все территории. Но Чарльз не ошибся, он для этого слишком стар.
Арон шагал, а герцог Златогрив все не отставал.
– Вы не откликнетесь на зов короля? – пытался он воззвать к благородству бывшего рыцаря.
– Пока нет, – ответил Арон, переходя на галоп.
– Остановитесь! – Георг Златогрив схватил его зубами за хвост.
Бурогрив вскрикнул от боли и резко остановился. Герцог отпустил его и сказал:
– Простите за это, но поймите… Мы без вас не справимся. Я ведь тоже потерял сыновей из-за этого колдуна.
Арон промолчал.
– Помогите нам защитить Агийвию.
Арон все еще молчал.
– Что вас останавливает, сэр Арон? – герцог в упор посмотрел на Бурогрива. – Что-то не дает вам вернуться к нам. Я это вижу… И король тоже это видит. Это как-то связано с вашими копытами?
Арон отвернулся и направился на восток через Фредерикский Лес в Деревню Брауни. Там он отдохнет вместе с цаплей несколько солнц, а потом снова в путь на поиски Танатоса.
Глава 3
Тюр Грозокрыл
Эдгар Сеногрив мирно вспахивал грядки мотыгой, держа ее зубами. Он работал уже целую четверть столба3, судя по деревянной балке, воткнутой в землю на холме недалеко от селения. Где-то громыхала буря, видно было грозовые облака над соседними холмами. И старый фермер с радостью посмотрел на грозные тучи.
– Все летает наш хранитель, – заметил Эдгар, рыхля землю.
– Он там с утра, отец, – сказала дочь Маргарет, незаметно подошедшая сзади. – Не понимаю, что ему там надо.
Эдгар улыбнулся, продолжая работать.
– Он любит грозы, родная. Земля не его стихия.
– Как и любовь, – с неприкрытой обидой в голосе произнесла Маргарет.
– Хи-хи-хи, – развеселился Эдгар.
– Что смешного?
– Не появилось в его жизни еще той, кто заменит бушующие шторма и сверкающие молнии. Не зря же его назвали Грозокрылом.
– Мог бы хотя бы вежливо отказать.
– Поэзия тоже не его страсть, – спокойно возразил Эдгар, вытерев копытом пол со лба.
– Может, отдохнешь? – предложила Маргарет, показывая ржаной хлеб.
– Почему бы и нет, – охотно согласился отец и, отложив мотыгу, отошел в тень одинокого деревца.
Сидя под кроной, Эдгар жевал хлеб с маслом, не переставая любоваться бушующей грозой, устроенной Тюром.
– Сегодня опять приходили стражники, задавали неудобные вопросы, – Маргарет отрезала еще один ломоть и передала отцу. – Долго его укрывать не получится.
– А это и не нужно, – улыбнулся Эдгар. – Если стражники его обнаружат, он их раскидает одним движением крыла.
– Но что если придет кто-то посильнее, может, сам Рыцарь без Хозяина?
– Как быстро мы меняем имена других, – с задумчивостью ответил Эдгар. – Кажется, только вчера сэра Арона Бурогрива называли Рыцарем из Народа, а теперь мы зовем его иначе. Да, ничто не вечно кроме перемен.
– Это к делу не относится, отец! Нам надо решить, что делать с Тюром!
– Не волнуйся, к завтрашнему закату он опять улетит в Геликонские Горы. Несколько солнц его не будет.
– Он там что-нибудь нашел?
– Нет, потому с утра и летает в грозе, злость вымещает, – Эдгар намазал на ломоть побольше масла.
– Как он это делает? Эти грозы? И вообще, что он ищет?
– Он на эту тему не распространяется, но я знаю, что он ничего плохого нам не желает, Маргарет.
– Но солдаты этого не знают. Их в последнее время стало пруд пруди. Я слышала от приезжих торговцев, что пришли гарнизоны и в другие деревни! – Маргарет передала еще один кусок хлеба отцу. – Все вооруженные до зубов, ходят по периметру, следят за небом и горизонтом, словно ждут огненного дождя!
– Или атаки? Надо бы Тюру рассказать! – фермер встал, встряхнул желтой гривой, почесал щетинистый подбородок копытом. – Я продолжу работать, а ты иди хозяйничай по дому.
– Отец!
Старый фермер посмотрел на дочь с золотой гривой, в белой сорочке покрывающей спину и коричневой жилетке; во взгляде кобылки читался страх.
– Мне Тюр очень нравится и Бену тоже, но… если стражники о нем узнают, нам несдобровать. Уже который раз начинается эта странная гроза, она вызывает у стражников подозрения, а соседи того и гляди что-нибудь разболтают. Пусть Тюр улетит пораньше.
Эдгар понимающе кивнул:
– Думаю, он сам будет не против полететь раньше. Я ему передам, ступай.
Маргарет благодарно поклонилась и ушла. Эдгар, взяв мотыгу, вернулся к работе, прислушиваясь к грозовым раскатам, шедшим из черных облаков. Там парил Тюр Грозокрыл, Укротитель Бури, принц пегасьего народа, наследник трона Белерофа – Парящего Острова. Но это в прошлом, сейчас он одинокий бороздящий небеса летун. Он создавал молнии сильным гневом и метал их в облака и землю.
Гроза помогала Тюру отвлечься и остыть. Семь лет он ищет следы Танатоса, убийцы своего брата. Он излазил Троянские Пещеры сверху донизу: тайно посетил Белероф в поисках схем этих подземных ходов, однако найти не успел, воины во главе с Хеймдалем пытались его задержать, и он вернулся в деревню Агийвии ни с чем. И сейчас злобно метал молнии из своего медальона, висевшего на шее поверх черной перевязи с золотым пошивом.
Ловец Бурь послушно выполнял его приказы, кажется, древний артефакт с эмблемой молнии сам радовался возможности испробовать силу грозы на деревьях и земле.
Тюру порой думалось, что талисман как бы просит его создавать грозы и бури, дабы не потерять хватку и выпустить силу, накопившуюся в нем. Грозокрыла дважды просить не надо, он с удовольствием летал в созданной им же буре.
Так и сейчас, ныряя в черные тучи, порой искрящиеся голубым мерцанием, Тюр заставлял облака обливать его прохладным дождем, а ветер – пронизывать с гривы до кончиков крыльев. Чего ему не хватало, так это возможности летать столько, сколько хочется. Маневрировать меж серых туч, метать молнии, заставлять ветер нести его грозу на восток и наслаждаться хоть какой-то свободой выбора.
Однако урчание в животе заставило Грозокрыла рассеять бурю и приземлиться к Эдгару Сеногриву. Все-таки обещал помочь с прополкой грядок, а вместо этого витает в облаках.
Старый фермер довольно кивнул ему:
– А я уже думал, что один буду работать.
– Я не мог нарушить обещание, – отозвался Тюр.
Эдгар бросил ему мотыгу копытом, Грозокрыл поймал ее ртом.
– Ладно, летун, начинай с того конца поля, когда встретимся, будет перерыв.
Тюр молча кивнул и отлетел к грядкам, где еще росли сорняки, и начал орудовать мотыгой. Сеногриву оставалось радоваться, что его хранитель давно познакомился с фермерским укладом, пусть ему и непривычно заниматься таким делом. Зато прочищает разум, а Тюру это полезно.
Работали они долго, и Эдгар рассказывал обо всем, что слышал:
– … Маргарет боится, – закончил он.
– Неудивительно, – скептически произнес Тюр.
– Моя дочь, надеюсь, не слишком тебе докучала?
Тюр в этот момент походил на юнца, которому напомнили о его глупой шалости. Впрочем, Тюр и есть юнец, он мог бы сойти Эдгару за второго сына, если бы не крылья.
– Я старался быть тактичен! – огрызнулся Грозокрыл.
– Вижу, что старался. Это уже какая по счету ссора? Третья?
– Шестая.
– Шестая?! – усмехнулся старый фермер, вырвав очередной сорняк из сухой земли. – Назови меня стариком, но я не помню, из-за чего вы поссорились первые пять раз.
– Я тоже не помню, – признался Тюр, сдержано улыбнувшись.
– Но зато помнишь, сколько раз поссорились?
– У меня избирательная память, – ответил Тюр, ударив мотыгой по сорняку.
– Отец не учил тебя сдержанности, Тюр, – улыбнулся Эдгар.
– Он много чему меня не учил, – отозвался Грозокрыл.
– Ты нравишься моей дочери, – крестьянин вернул разговор в нужное русло.
– Я не ищу повода оскорбить вас, добрый хозяин, – ответил Тюр, отправив сразу два сорняка на тот свет.
– Я знаю, Тюр, – Эдгар завершил работу. – Тебя печалит судьба твоего брата. Это тяжкий крест, но ты не обязан тащить его на своем горбу один.
– Нет тех, кто мог бы разделить мою ношу, – ответил Тюр, отложив мотыгу.
– Перерыв?
– Перерыв, – согласился Тюр и вместе со старым фермером отошел под тень дерева.
– Я знаю, нас с тобой не назовешь друзьями, – произнес Эдгар. – Но позволь дать тебе совет.
Тюр посмотрел на крестьянина полным горечи взором.
– Не сторонись других, Грозокрыл. Ту силу, которую даровал тебе Белорогий Король… – Эдгар указал на Ловец Бурь на шее пегаса, – нельзя использовать в одиночку.
Тюр промолчал. Он посмотрел на светлое небо с белыми облаками, бродящими словно стадо камелопардов, и задумался. Он не хочет нести этот крест один, но кто ему поможет разделить ношу? Никто. Единственный, кому Тюр мог доверить свою тоску – его брат Бальдр Краснокрыл, только его нет. Грозокрыл один среди ураганных ветров и яростных молний.
Тут Тюр заметил, что Эдгар почесывает копыта.
– Все в порядке?
– Сам не знаю, копыта словно что-то жжет.
– Давно?
– С утра.
Внезапно поднялся холодный ветер, угрожая вырвать одинокое дерево с корнем.
Эдгар, придерживая соломенную шляпу, произнес:
– Уж сколько раз наблюдал Сезон Ветров, но такой бури не помню.
Тюр тоже забеспокоился. Ему не понравился ветродуй, появившийся из ниоткуда. От него разило могильным холодом. Тюр – пегас, ему не привыкать к диким ветрам. На всякий случай Грозокрыл приготовился метнуть пару молний. И не прогадал, небо вдруг потемнело, именно потемнело, а не закрылось тучами, и лишь красные зарницы озарили его черный свод.
– Это, хм… не к добру, – Эдгар почувствовал комок в горле.
До Тюра донеслись крики. Фермер и принц посмотрели вниз на склон холма…
– Деревня! Она… она полыхает! – вскричал Эдгар и бросился к селению.
Тюр поднялся ввысь, и Ловец Бурь загорелся белым светом. Грозокрыл пытался собрать тучи в грозу, только на черном небе не было ни облачка, оно словно стало пустотой. Тюр бросил эти попытки и полетел в деревню…
Однако ветер старательно прижимал его к земле, принц сопротивлялся воздушным потокам, грозящим оторвать крылья. Каждый взмах давался с боем. Лишь сила амулета помогала Грозокрылу противиться силе колдовского ветра.
Добравшись до пожара, он увидел мрачную картину. Твари, сотни омерзительных тварей с крыльями летучих мышей и клювами напали на деревню, держа в когтях головешки. Монстры бросали их в дома, и сухие хижины загорались лучше всякого хвороста.
Крестьяне в панике бежали прочь, а стражники в белых доспехах из стеганой ткани, вооружившись копьями, насаживали на серые острия чудовищ, но те лезли отовсюду. Могло показаться, будто тьма их порождает, как земля траву.
Тюр попытался найти среди бежавших Эдгара с Маргарет и Беном. Но в безумной толпе пегас не смог их разглядеть. Оставалось только одно…
Грозокрыл сконцентрировал магию в Ловце Бурь, и молнии полетели в проклятых тварей огненным градом. Чудовища даже не успели понять, что случилось… Как, впрочем, и агийвские стражники. Они ошарашенно смотрели на черный свод, пытаясь найти признаки грозы, однако бросили пустое занятие, ведь новая толпа чудовищ вылезла из тьмы.
Тюр и их поджарил, но на всех молний не хватит. Паря над деревней, сгорающей в языках неестественно красного пламени, он старался придумать план. Как разобраться с тьмой?
И тут принца посетила мысль:
– Почему бы и нет?
Он скопил силу Ловца Бурь. Талисман засветился вместе с хозяином. Удивленные стражники отвлеклись от схватки и взглянули на небо. Там среди черной пустоты мерцала маленькая звездочка, однако свет, исходящий от нее, постепенно озарял все вокруг.
Тюр запустил невероятно сильный магический луч в небо. Он словно белый клинок врезался во тьму и рассек ее как черную занавеску. Она разорвалась и растворилась подобно краске, смытой водой.
Голубое небо вновь появилось над Агийвией, а твари злобно заверещали. Они накидали новых головешек в дома, а некоторые хватали стражников и в ярости пытались поднять ввысь и сбросить. Но лошадей не оторвешь от родной земли так просто. Стражники упирались.
А Тюр решил снова доказать, что его не зря нарекли Грозокрылом. Прибегнув к магии Ловца Бурь, он соорудил тучи. Грянула гроза, какой лошади еще не видели. Молнии ударили стаей, сжигая чудовищ, а затем начался дикий ливень в компании с ветром. Потоки прохладного воздуха уносили монстров прочь, а вода затушила очаги огня.
Гроза сделала свое дело, пегас поспешно рассеял ее и скрылся за белыми облаками. Но вскоре, приземлившись за чьим-то домом, прислушался.
– Много я видел гроз, но такое со мной впервые, – говорил вороной стражник.
– Надо бы опросить крестьян насчет этих бурь, – согласился бурый конь.
– Бесполезно, они будут молчать. Я здесь уже год и давно понял. Эти фермеры что-то скрывают… Или кого-то.
Остальные стражники переглянулись.
– Надо бы сообщить королю Генриху, – предложил вороной.
Все ответили согласием.
А Тюр понял, что ему пора отсюда тикать. Но сперва…
Пегас не мог не скрыть радости, когда нашел Эдгара и его детей возле их дома. Фермер вместе с Маргарет перевязывал расколотый лоб Бену. Тюр робко подошел к ним.
Сеногрив улыбнулся:
– Как ты?
– А как вы сами? – ответил Тюр вопросом на вопрос, оглядывая обгоревший дом.
– Это просто кусок дерева. Мы его отстроим, – улыбнулся Эдгар.
– Ловко ты их поджарил! – выпалил Бен.
– Сиди ровно! – одернула его сестра, пытаясь обвязать колени бинтами.
– Ты такой, бах! А потом, вжик!
– Я что сказала! Сиди ровно!
Эдгар отошел с Тюром от детей.
– Вот мы и узнали, что здесь делали стражники, – прошептал Эдгар.
Тюр задумался:
– Думаешь, они к атаке готовились?
– Возможно. Не зря же во все деревни понаехали. Дело серьезное, Тюр.
Грозокрыл кивнул.
– Надо бы тебе полететь на Белероф.
– Сейчас?
– Я ставлю всю свою морковь, что на твоем острове творится что-то плохое. Не знаю, что именно, но лучше тебе проверить обстановку.
– А как быть с Агийвией?
– А что тебе Агийвия? – грубо спросила Маргарет.
– За нас не волнуйся, продержимся, – произнес Эдгар, не обращая внимания на дочь. – Ты лети домой.
Тюр призадумался. Ему это все не нравилось. Его посетила одна простая мысль, которая может решить все.
– Нет, я на Белероф не полечу, – Эдгар собирался возразить, но Грозокрыл не дал ему сказать. – Возможно, я не там искал. Я летал по Геликонским Горам эти семь лет, а надо было летать над Агийвией. Ключ здесь, надо только поискать!
Эдгар с удивлением посмотрел, как Тюр быстро скрывается вдали.
– Он даже не попрощался, – горько произнесла Маргарет.
– Ему незачем с нами прощаться, родная, – ответил Эдгар. – Он носит нас в своем сердце.
Отец подмигнул детям правым глазом.