Bartleby, The Scrivener / Писец Бартлби – Герман Мелвилл

Мой друг, когда ты снова встанешь возле этой стены, когда ты, в кровь раздирая руки и идеи, будешь искать в ней выхода для собственного дыхания, когда ты будешь биться грудью в ее тяжелую твердь, вскрывая грани безумия, когда ты заплачешь, потерявшись в равнодушии человеческих лиц, так дико и неестественно похожих на твое лицо, когда ты вновь нелепо умрешь, так и не успев сказать, объяснить, хотя бы окинуть последним взглядом, когда ты снова почувствуешь кожей холодную поверхность камня… Будь осторожен. Потому что в этот миг стены смотрят на тебя. (с).Человек – это соединяющее звено общества, часть его структуры, определенная модель, без которой невозможна целостность, позволяющая сформировать из группы людей слаженно действующий механизм – Общество.

Модель может быть представлена в самых разных формах и видах: достаточно представить себе обычный автомобиль в разрезе. Уйма всяких деталей, начиная от самого главного – мотора, и до последнего мельчайшего винтика, способствующих тому, чтобы придать груде металла красивый статус: автомобиль.Рассказ о Бартлби – это великолепная возможность увидеть общество в срезе, проникнуть и охватить взглядом схему, принцип работы механизма и значимость отдельно взятого индивидуума в составе. Не только роль, а именно значимость.

В рассказе представлена ячейка – маленькая группа, работающая под руководством пожилого юриста, который, собственно, и рассказывает историю о Бартлби.

Что же бросается в глаза в первую очередь? То, что ни один из работников не назван по имени. Только клички: Индюк, Кусачка, Имбирный Пряник. Описывая характер и натуру этих людей, рассказчик продолжает приводить аллегории с животными: Индюк смахивает на лошадь в тех или иных повадках, Кусачка шипит, когда в нем закипает зло, а Имбирный Пряник – тот вообще ничего из себя не представляет: он – та же скорлупа от орехов в ящике своего стола.

Второе, что бросается в глаза – это Бартлби в момент появления в дверях конторы рассказчика. Он представлен читателю всего одним словом: странный. Ни тебе отличительных черт во внешности, ни деталей, с помощью которых можно было бы придать образу цвет, вывести из серости – ничего! Только то, что это положительный с виду, глубоко несчастный на вид, и ни намека на причину подобного состояния Бартлби. Двигаясь дальше по сюжету, читатель начинает понимать куда заводит его мысль автора.

Стены. Вокруг Бартлби только стены. Его рабочий стол находится у окна, за которым взгляд упирается в высокую стену. Очень часто Бартлби можно наблюдать за тем, как он стоит посреди четырех кабинетных стен, уставившись в эти самые стены за окном. Бартлби занимается перепиской, то есть своей работой не в обществе остальных работников, а ЗА ширмой, которая отделяет, обособляет, отнимает возможность приобщения, превращая его в тень, в ничто, в голос. Но это не совсем так. В образе этого ничтожно маленького человека прорисован бунт, несогласие, попытка сказать «НЕТ» в ответ на требования власть имеющих, которые привыкли считать себя правыми и всемогущими. Попытка сказать «НЕТ» на любые требования, не входящих в перечень непосредственных обязанностей маленького человека, попытка заключенная во фразе «я бы предпочел отказаться»… Без всяких трактовок и объяснений – одна лишь фраза и продолжительное молчание.

Молчание – бойкот, до самого конца, когда виден предел, когда уже нет ничего, кроме равнодушного все равно. Бойкот, отраженный в зрачках глаз маленького человека, исхудалого, иссушенного, в нелепой позе лежащего на траве – такой же узницы в четырех стенах тюрьмы.

Бартлби – невостребованный, как и те письма, которые он перебирал и складывал в кучу, из года в год, тщательно и скрупулезно, чтобы отправить на сожжение. Они невостребованы, они – мертвецы.Дальше…

Тот неловкий момент, когда понимаешь, что рассказ-то ты прочитал, угу, но смысла не увидел…

а он тебя не отпустил и давит на мозг «подуууумай обо мне, напишиии про меня».Говорят, этот рассказ гениален.

Говорят, этот рассказ похож на творчество Кафки.

Говорят, этот рассказ о бунте маленького человека.

Против беспощадного общества.Мне трудно судить о гениальности – мне категорически не хватило объема, чтобы подумать, поразмыслить что это было.

Мне трудно судить о похожести на Кафку – Кафку я еще не читала.

Мне трудно судить о бунте маленького человека – я не бунтарь и давно выросла из бунтарского возраста, я смирилась с Системой. Более того, являюсь ее частью.

Г-н Мелвилл, все против вас.На этот раз я вместе с Геной c рассказчиком, «с тем скромным, не зараженным честолюбием юристом, которые никогда не выступают в суде», я вместе с Индюком, с Кусачкой и с Имбирным Пряником. Я точно так же недоумеваю и поражаюсь, для чего Бартлби? зачем Бартлби? почему Бартлби? Он «предпочел бы отказаться»? Этот бунт тихий, но беспощадный, только беспощаден он только к самому бунтующему, обществу же как было все равно, так и продолжает быть. Это вам не Че и не Фидель. Бартлби – та самая лягушка, что сложила лапки.

Бартлби – то самое невостребованное письмо, сожженное в печи.

Люблю такие обманчиво простые истории, написанные одновременно с юмором и трагические. А началось все с чтения эссе Томаса Пинчона «К Тебе тянусь, о Диван мой, к Тебе» (тоже горячо рекомендую), где сие произведение упоминается. Так что же происходит в небольшой повести такого, что до сих пор люди спорят на эту тему и даже пишут эссе? Кто такой этот загадочный Бартлби? Мужественный борец с системой или просто больной человек? В иной культуре и времени его, возможно, причислили бы к святым – очень его принцип отказа от действия напоминает то, что я читала в Дао де Дзин. Но в Нью-Йорке на Уолл-Стрит в 19 веке, да и в веке нынешнем, таким людям места нет.

Повествование ведется от лица хозяина небольшой юридической фирмы. И он сам и люди, которые у него работают, если отбросить некоторые нюансы позапрошлого века типа чернильниц, типажи очень узнаваемые и в нашей реальности. Офисный планктон отличается только полным отсутствием женщин. Работники эти тоже внутренне бунтуют, хотя, возможно, сами этого не осознают. Да и как можно примириться с действительностью, где нет никакой радости, а есть только неуютный темный офис с «живописными» видами на глухую стену и тупая работа без капли творчества и малейших надежд для большинства на улучшение положения? Хозяин же, словно обратное воплощение, не только полностью принимает существующую реальность, но и находит ее вполне для себя удобной и комфортной. И только появление таких непостижимых людей, как Бартлби расшатывает казавшийся устойчивым мир. Неожиданно просыпается совесть, чувство, как известно, довольно неприятное, так что неудивительно, что хозяин и другие разными путями пытаются от этого чувства и самого Бартлби избавиться.

Рекомендую к прочтению. Нужно будет и у другим произведениям данного автора присмотреться.