Ghenadii Alexei Eni
Тайны Золотой Клетки
Принцесса Амелия живет в роскоши, о которой другие могут только мечтать. Дворец Аурии сияет золотом, балы сменяются приемами, а ее будущее расписано по дням – выгодный брак, рождение наследника, тихая жизнь символа процветания. Но за блестящим фасадом скрывается клетка. Золотая, да, но оттого не менее душная. А еще – древнее проклятие, обрекающее женщин ее рода на несчастный союз и медленное, необъяснимое угасание. Для Амелии блеск Аурии – лишь преддверие изысканной гробницы.
Ее размеренная, предсказуемая жизнь рушится в один миг, когда на нее совершают дерзкое покушение. Смерть проходит совсем рядом, но ее спасает тот, от кого она меньше всего ожидала помощи – капитан королевской гвардии Рей. Человек из другого мира, выходец из простонародья, суровый, не признающий придворных игр, верный лишь своему долгу и своим принципам. Между ними – пропасть социального неравенства и стена взаимного недоверия. Он видит в ней избалованную аристократку, она в нем – холодного, бесчувственного солдафона.
Но когда Амелия узнает всю правду о проклятии, нависшем над ее родом, она понимает: покушение – не случайность. Кто-то не хочет, чтобы она дожила до предначертанного финала. Кто-то готов убить, чтобы сохранить страшную тайну Аурии. И единственный, кому она может рискнуть довериться в этом змеином клубке интриг – капитан Рей, человек, который смотрит на нее без подобострастия и не боится говорить правду, какой бы горькой она ни была.
Вынужденные стать союзниками, принцесса и капитан начинают опасное тайное расследование. Они ищут ответы в пыльных архивах и темных коридорах дворца, погружаются в тайны забытой магии и древних предательств. Каждый шаг грозит разоблачением, каждая неосторожная встреча может стоить им жизни. Но чем ближе они подбираются к разгадке, тем сильнее искры враждебности между ними разгораются в иное пламя – запретное, опасное, всепоглощающее.
Смогут ли они раскрыть заговор и найти способ разрушить вековое проклятие? Какую цену придется заплатить за свободу и право любить? И не окажется ли запретное чувство между наследницей престола и простым капитаном самой страшной угрозой для них обоих? В мире, где золото ценится дороже жизни, а любовь – непозволительная роскошь, им предстоит сделать выбор, который изменит судьбу Аурии навсегда.
Генадий Алексеевич Ени
2025
Глава 1: Позолоченное Безмолвие
Звездная пыль на черном бархате. Так виделась Амелии ночь за высоким, плачущим от холода стеклом дворцового окна. Кристаллическая россыпь далеких солнц – единственное, что казалось подлинным в этом мире удушающей роскоши, где даже воздух был процежен сквозь фильтры этикета и лжи. Она прижималась лбом к стеклу, ощущая его ледяное бесстрастие, ища в немом мерцании ответ, который боялась сформулировать даже для себя. За спиной, в Бальном Зале, гудел улей приема – полированный, предсказуемый ритуал власти и тщеславия. Воздух был плотным, почти осязаемым – тяжелая амальгама запахов: приторная фиалковая эссенция леди Эстор, терпкий мускус герцога Маркуса, вездесущий аромат пчелиного воска от мириад свечей, чьи пламена отражались в золоте, и тонкий, призрачный запах орхидей “Лунная Слеза”, уже тронутых невидимым тленом в своих хрустальных тюрьмах. Этот аромат преследовал Амелию – сладковатый запах медленной смерти.
Ее отражение в темном стекле было безупречным и чужим. Призрак в платье цвета грозового неба, расшитом мириадами серебряных искр. Ледяные сапфиры на шее – фамильное проклятие, обращенное в драгоценность – казались осколками самой ночи, впитавшими ее холод. Прическа – гладкая, идеальная, как архитектурный чертеж. Все совершенно. Все не ее. Фарфоровое лицо, в котором она с трудом узнавала себя, свои страхи, свои отчаянные, потаенные надежды. Золотая клетка. Метафора истаяла, стала кожей, костями. Она чувствовала тяжесть невидимых прутьев в каждом вздохе, в каждом размеренном ударе сердца. Золото Аурии. Оно сочилось из стен, блестело в глазах придворных, звенело в казне. Золото, купившее мир и процветание. Золото, выпившее души ее предков.
Память – непрошеный гость – подсунула картинку: ей семь, летний ливень только что прошел, и она, сбежав от дремавшей мадам Дюваль, стоит босиком в саду. Не на выхолощенных дорожках – нет, в самой гуще, где пахнет разрытой землей, прелой листвой и острой, дикой свободой. Прохладная, податливая грязь под ногами – непередаваемое, запретное счастье. Солнце играет в мокрых листьях каштана, похожее на рассыпанные дукаты. И тень, упавшая на эту идиллию. Отец. Король Эвери. Его лицо – непроницаемая маска, глаза – цвета выцветшего неба. Он не кричал. Он просто смотрел на ее грязные ступни с выражением тихого, почти физического отвращения, словно увидел не дочь, а какое-то омерзительное насекомое. «Золото не терпит грязи, дитя мое, – голос его был ровным, безжизненным, как песок. – Твое место на паркете. Запомни это». И в этой фразе не было заботы, лишь констатация непреложного закона их мира: чистота – синоним неволи. Тогда она впервые почувствовала холод этой клетки не умом, но всем своим детским существом.
Шорох за спиной. Мягкий, вкрадчивый, как шаг придворной интриги. Лорд Вален, первый советник, возник словно из воздуха. Его лицо – палимпсест, где под учтивой заботой проступали строки опыта и цинизма. Глаза – умные, слишком умные – скользнули по ее отражению, затем остановились на ней.
«Ваше Высочество, простите, что прерываю ваше уединение. Посланник Эридора жаждет засвидетельствовать свое почтение. Кажется, блеск нашего золота произвел на него неизгладимое впечатление». Легкая ирония в голосе – единственная вольность, которую он себе позволял.
Амелия заставила себя обернуться, чувствуя, как лицевые мышцы сами собой складываются в подобие улыбки. «Благодарю, лорд Вален. Я готова». Голос прозвучал ровно, почти механически.
Она шагнула обратно в зал – в какофонию звуков, блеска, пустых слов. Склонила голову перед посланником, чьи пальцы в перстнях неприятно стиснули ее руку. Выслушала сравнения ее глаз со звездами (какое кощунство!), ее кожи – с лепестками (уже увядающих) орхидей. Ответила что-то о вечной дружбе и взаимовыгодной торговле. Но душа ее билась птицей о прутья ребер, рвалась туда, к окну, к тем далеким, бесстрастным огням. Звезды видели все. Они помнили цену золота Аурии. Помнили о тенях в глазах ее матери, о пустоте за ледяным фасадом отца. О проклятии, которое висело над ней дамокловым мечом, замаскированным под диадему.
Мелодичный бой часов на мраморном камине. Полночь. Конец еще одного дня, похожего на все остальные. И внезапный, иррациональный страх – не того, что этот удушающий порядок будет нарушен, а того, что он не будет нарушен никогда. Страх раствориться в этом блеске, стать частью золотого орнамента. И одновременно – тайная, греховная надежда на бурю. На хаос. На то, что однажды эта клетка рухнет. Даже если обломки похоронят ее под собой.
Глава 2: Мокрая Сталь, Холодный Взгляд
Небо цвета грозового крыла нависло над столицей, обещая очищение или потоп. Поездка в монастырь Святой Элианы была вырвана у короля с боем – редкий акт неповиновения, стоивший Амелии ледяного молчания отца за ужином. Но глоток иного воздуха, пусть и разбавленного запахом ладана, был ей необходим как вода.
Карета, гербовый феникс Аурии на дверцах тускло блестел в предгрозовом свете, катилась по тракту, оставляя позади золоченые шпили и каменные стены города-клетки. Амелия смотрела на зеленые просторы, на темные зубцы леса вдалеке. Лес. Иной мир, с иными законами. Она опустила тяжелое стекло, и в салон ворвался ветер – дикий, необузданный, пахнущий дождем, мокрой травой и чем-то еще, древним и тревожным. Он играл с ее волосами, целовал щеки дерзко, как простолюдин. И на миг ей показалось – вот она, свобода. Дышать полной грудью.
И в этот самый миг мир взорвался.
Не звук – физический удар сотряс карету. Амелию бросило на противоположное сиденье, расшитое золотыми фениксами, она ударилась виском о резную деревянную панель. Визг леди Аннелиз, ее единственной спутницы, оборвался всхлипом. Снаружи – адский хор: дикое ржание лошадей, треск дерева, хриплые крики на незнакомом диалекте, сухой щелчок арбалета, и страшный, влажный звук – сталь, входящая в плоть. Запахло кровью – остро, медно – и еще чем-то странным, едким, похожим на грозу в замкнутом пространстве. Магия? Запретная, грязная?
Карета накренилась, замерла. Ужас сковал Амелию ледяным обручем. Дверца распахнулась с такой силой, что едва не слетела с петель. Фигура в темном, забрызганном грязью плаще. Лицо скрыто, но из-под капюшона сверкали глаза – безумные, целеустремленные. В руке – тесак, грубый, смертоносный. Он шагнул внутрь, и Амелия инстинктивно дернулась вперед, закрывая собой Аннелиз, чувствуя себя нелепой преградой из шелка и кружев перед лицом грубой силы.
Но тесак не опустился. Тень метнулась мимо окна. Глухой удар. Тело в плаще дернулось, захрипело и начало сползать, открывая вид на рукоять кинжала, вонзенного точно между лопаток.
В проеме возник он. Капитан Рей. Дождь обрушился стеной, смывая кровь с его доспехов цвета воронова крыла, стекая по лицу, не выражавшему ничего. Абсолютно ничего. Он не смотрел на нее. Его взгляд – холодный, прозрачный, как лед горного озера – был прикован к телу у его ног. Он наклонился, выдернул кинжал – движение было быстрым, экономным, смертоносным – и вытер лезвие о плащ убитого с деловитой брезгливостью.
И только потом его взгляд нашел ее. Секундная оценка – цела ли драгоценная наследница? Ни сочувствия, ни даже простого любопытства. Лишь глухая, застарелая неприязнь, которую он даже не пытался скрыть, когда его глаза скользнули по ее испачканному платью, растрепанным волосам, ее дрожащим рукам. Словно сама ее хрупкость, ее принадлежность к этому прогнившему миру были ему отвратительны.
«Ваше Высочество невредимы?» – Голос был под стать взгляду – ровный, холодный, как сталь клинка в зимний день.
Амелия лишь кивнула, не в силах выдавить ни слова.
«Мои люди позаботятся об остальном, – он небрежно махнул рукой в сторону, где бой уже затих. – Вам следует немедленно вернуться во дворец».
Он протянул руку в кожаной перчатке, покрытой каплями дождя. Амелия помедлила, но выбора не было. Его пальцы сомкнулись на ее предплечье – не грубо, но с силой, не оставляющей сомнений в его власти над ситуацией. Когда он помог ей выбраться на размытую дорогу, он тут же отступил на шаг, словно боясь запачкаться ее шелками, ее страхом, ее титулом.
«Капитан Рей, – бросил он через плечо, уже отдавая приказы своим людям. – Ваша поездка окончена, Ваше Высочество».