Новый, третий по счету после переводов А. А. Фета (1856) и П. Ф. Порфирова (1902), полный стихотворный русский перевод всех четырех книг од Горация возвращается к почти забытой в двадцатом веке традиции передачи горацианской лирики средствами русского рифмованного стиха. Переводчик Алексей Кокотов полностью разделяет распространенное среди специалистов мнение, что все попытки копирования античных схем, основанных на чуждой новым языкам квантитативной метрике, неизменно приводят к художественному краху, и что переводы Горация, сделанные в последние сто лет, читать, за редчайшими исключениями, и скучно, и мучительно. Переводчик также полагает, что, возвращаясь к русскому стиху, совершенно необходимо, следуя почину уже нескольких культурных русских издательств, возвратиться и к русскому правописанию: книга печатается в дореформенной орфографии.
А. Кокотов (р. 1965) – автор статей и стихов, публиковавшихся в московских, петербургских и зарубежных литературных журналах, переводов из английской, немецкой и французской поэзии, книги «Над черным зеркалом» (М.: Водолей, 2008), составитель и переводчик собрания стихотворений Поля Валери (М.: Текст, 2017).
И вот семинарские занятия вывели меня на творчество Горация. В списке литературы под его авторством значатся не только «Оды», но и трактат «Наука поэзии». Оба труда будут прочитаны, но оды мне были более интересны поэтому начал с них. Общий одический сборник разделён на несколько книг и в каждой книге порядка тридцати од. Заключает сборник «Памятник» (Памятник я воздвиг, меди нетленнее) та самая ода, которая позже осмысливалась Державиным, Пушкиным, Высоцким, кажется даже Брюсов что-то писал в этом духе. Наиболее известное переосмысление у Пушкина – «Я памятник себе воздвиг нерукотворный/К нему не зарастёт народная тропа....» В своих одах Гораций отзывается о многом и в каждой оде есть интересная система образов, среди так или иначе упомянутых античных героев был Одиссей, Геракл, частенько упоминался римский Капитолий, отсылки к Августу и Цезарю тоже имеются, самое интересное занятие для филологов – поиск подтекстов и связей с исторической реальностью.Не знаю отнести это к плюсам или к минусам, но стоит отметить также большое количество переводов у каждой Оды, помещены конечно в лучших переводах, но вот эта обильность как мне кажется является лучшим показателем популярности Горация как одиста. Ознакомится можно в порядке повышения эрудированности, такая галочка не будет лишней в резюме любого читателя. Мне понравилось, нашёл для себя несколько интересных од, которые потом как-нибудь разберу по косточкам. Понравилась работа издателей и оформителей, всё красочно, запах свежей полиграфии проникает в ноздри и заполняет всё дыхательное пространство. Всё сделано на высоком уровне! Всем добра и приятного Прочтения!
Оды Горация – сплошные обращения. И не только к людям и богам, но и к предметам. Ты можешь стать амфорой, лирой или рухнувшим деревом, но тебе не скрыться от ретивого поэта. Гораций даже обращается к самому себе, хотя это и выглядит слегка эгоистично. Из всех обращений к предметам, хочется выделить одно. Обращение к предмету, совершившему покушение на поэта. И это не амфора с вином, ставшая поводом к пьяной поножовщине, и не лира, чья струна вылетела и перерезала горло поэта. Это дерево, рухнувшее дерево, которое было целым и своим падением чуть не убило Горация. Это настолько потрясло поэта что он пишет обращение к нему и ругает человека его посадившего. Но на этом слова Горация не заканчиваются и он ещё не раз упоминает рухнувшее дерево в своих одах, а затем отмечает годовщину спасения.
Третья книга од начинает серию патриотических работ. Гораций обращается к юношам, к народу, к Августу. Он вкладывает в эти обращения все пренебрежение упадком нравов в Римской Республике, он сравнивает ее с тонущим кораблем (это было раньше третьей книги), он клянёт пороки современного общества и приводит в пример старину. Гораций воспевает военные походы, победы, негативно отзывается о сдавшихся римских солдатах и о переносе столицы в Трою. Август же в этих одах готовится к обожествлению. Это особенно удивительно, ведь до этого Гораций отклонил предложение Мецената воспевать события исторические и мифологические, сказал что подвиги Августа лучше опишет в прозе сам Меценат, а он будет воспевать его красавицу жену Теренцию.
В своей поэзии Гораций использует тринадцать строфических форм, почти все из них новые и неродные для латинского языка. Этот факт подчёркивает значимость и величие поэта.