полная версия
Григорий Веский
Философ и юноша
Ваш для меня значителен укор,
Ведь здесь идёт на равных разговор;
Нуждаюсь я, как многие, в опоре;
Известно, истины в горячем часто споре
Рождаются и вряд ли умирают;
Таким как вы, наверно, подражают!
Философ
Ты мне польстил.
Юноша
Надеюсь, только в меру;
Хорошему последовал примеру!
Философ
Дерзай! и ты заслужишь одобренье;
Не всякое по нраву предложенье,
Но будь судьёй для совести своей —
У добродетели немало палачей!
Юноша
Рассудок с темпераментом в раздоре.
Держать язык не лучше ль на запоре?
Философ
Невольно вспоминаю я Сен-Мара —
Из-за спины не выдержал удара.
Он был горяч, неопытен, но смел;
Нередко заговорщиков удел
Достоин сожаления, печали —
Они в истории простых ролей не брали!
Юноша
Не выбрал он златую середину,
Чем заслужил подобную кончину.
Где человек – там вижу преступленье!
Философ
Ему с рождения дано грехопаденье…
Юноша
Глаза не видят – сердце не болит;
Перед соблазнами никто не устоит;
Скупой нажитое возьмёт навряд ли в гроб;
Немало тех, кто думает, как сноб.
Философ
И ревность дикая, и глупое упрямство,
Необразованность, нередко также хамство,
Признаться должен я, встречаются повсюду…
Нет уваженья у меня к такому люду.
Характеры по лицам изучай,
Свой острый взгляд на мелочи бросай.
Уравновешенный наш северный сосед:
Спокойный финн, норвежец, также швед,
А нрав южанина уже совсем другой —
Воюет он как будто сам с собой.
Так совмести в себе холодные расчёты
С сердечностью приятельской заботы.
Пройдут года, к тебе придёт успех;
Такой совет даю я не для всех.
Увидишь, где нужда, а где притворство,
Где обнажается бесстыдности потворство,
Но с кем познал в беде ты горечь соли,
В том отражение твоей душевной боли!
Вокруг тебя – взгляни – бушуют бури…
Пути наверх, известно, в креатуре.
Свободу истине! Она – ярчайший свет!
Во мне проснулся, кажется, поэт.
Бродил и я среди могильных плит,
Где прах покоится, где слоем пыль лежит;
Юноша
Там навсегда сокрыто всё от всех,
Сарказма нет, не видно слёз сквозь смех,
Трагедий нет, нет мести, нет обиды
И голос праведной давно молчит Фемиды…
Там не нужны пустые объясненья,
Отброшены последние сомненья
И молодость, замечу, тут же я,
Враги заклятые и верные друзья,
И старые, и нищие и те,
Кто жили только с думой о Христе —
Ушли от собственной они, бесспорно, тени;
На низшей плоть находится ступени.
Окутаны навеки темнотой…
Где, как ни там, чарующий покой?!
Философ
И вот в плену ты словно у судьбы,
Нет в сердце больше места для борьбы;
С какою лёгкостью идёшь на отступленье…
Тобой ещё не выиграно сраженье;
Что правосудие?! Оно – иезуит!
На свой аршин и мерит и ловчит.
Где всё дозволено; неведом, где запрет —
Там далеко ещё до нравственных побед.
Природа – удивительный мечтатель!
Она как любящий нередко воспитатель,
Её заманчивы, как гения, решенья!
Юноша
Себе давать не нужно послабленья!
Философ
Здесь возражать напрасно я не стану,
Служить не будешь ты, уверен я, обману.
(Делает паузу.)
К успеху не всегда борьба приводит,
Бывает, что в тупик она заводит;
Счастливым можно быть отчасти,
Ты не вкусил, конечно, власти —
Там вряд ли мысли постоянство;
Ведёт к познанью вольтерьянство!
Скажу о женщинах я так
(Даю тебе хороший знак):
В бою открытом им неловко,
Где что ни шаг, то остановка,
Легко на хитрости идут,
Живут они для долгих смут!
Их голос нежный расслабляет,
Он словно тайною скрепляет —
Здесь вечным кажется союз,
Он на любой, похоже, вкус.
Им от вины легко уйти,
И след нетрудно замести,
У них немало притязаний;
Что до банальных излияний,
И здесь они на высоте;
Их тянет роскошь. В красоте
Их обостряются желанья,
Как после долгого скитанья…
Игра в любовь. О, неспроста
Им ненавистна нищета!
Юноша
Коль так, то лучше стать монахом
Чем жить, как многие, под страхом.
Философ
И, тем не менее, без них
Проблем достаточно других.
Юноша
Я к ним иду, спеша навстречу;
Да с удовольствием, замечу!
Философ
Вполне понятен интерес,
Фантазий длителен процесс;
А вот и первое свиданье —
Оно как звёздное сиянье!
Ты, словно ветер, гонишь тучи:
Вот под собою видишь кручи,
Долины, горные хребты,
