Грэм Хэнкок
Загадка Сфинкса
Памяти моего отца, Гастона Бьювэла, который покоится в земле Египта.
Роберт Ж. Бьювэл
Моему другу, Джону Энтони Уэсту, за те двадцать лет, что он мужественно трудился, чтобы доказать геологическую древность Сфинкса, и за огромное значение свидетельств, представленных им на суд общественности. Как гласят древние тексты, «правда велика и могуча и со времен Осириса не терпела поражения».
Грэм Хэнкок
Благодарность авторов
Прежде всего, особую благодарность я выражаю читателям. За последние два года я получил сотни писем с выражением поддержки и одобрения, и, конечно, мне приятно знать, что вы участвуете в общем поиске истины.
Я чрезвычайно благодарен своей жене Мишель и детям, Кэндис и Джонатану, за терпение и понимание.
Особая благодарность за поддержку обращена к родственникам, друзьям и коллегам: Джону Энтони Уэсту, Крису Данну, Биллу Коту, Роэлю Оостра, Джозефу и Шерри Ягода, Джозефу и Лауре Шор, Найвн Синклер, Мэрион Краузс-Ях, принцессе Маделин Бентхаймской, Джеймсу Маколи, Роберту Макенти, Линде и Максу Бьювэл, Жан-Полю и Полин Бьювэл, моей матери Ивон-не Бьювэл, Джеффри и Терезе Жоси, Патрику и Джуди Жоси, Дэнису и Всренс Сейсун, Колину Уилсону, Мохаммеду и Амин Эль-Валили, Джулии Симпсон, Захару Талаату, профессору Карлу-Клаусу Диттелю и его жене Ренате, Хани Монсеф, Марку Форду, Петеру Цурингу, Ричарду Томпсону, Адриану Эшфорду, Дэйву Гуду, Окаше Эль-Дали, Мохамаду Разеку, Хайкс Масену, Илгс Корт, Гундуле Шсльц Эль-Дови, Антуану Бутросу, профессору Жану Ксриселю, Рою Бсикеру, Мурри Хоуп, Уильяму Хорсмену и Шарлотте Эймс.
Хотел бы тепло поблагодарить Билла Гамильтона и Сару Фишер из «А. М. Хит энд Компани Лимитед» за терпение, проявленное по отношению к моему многословию, а также Тома Уэлдона и весь коллектив издательства «Уильям Хайнсман Лнмитсд», Питера Сент-Джинна и Брайана Бельфильо из «Краун Паблншинг Инк.», Меланн Уолц и Дорис Янсен из «Пауль Лист Ферлаг», Удо Реннерта из Висбадсна и Мохеба Гонсйда со всем персоналом «Мовенпик-Жоли-Виль» в Гизе.
И, наконец, я хочу воздать должное инженеру и моему другу Рудольфу Гантенбринку, который открыл перед всеми нами перспективу своими смелыми, если не сказать – дерзкими, исследованиями Великой пирамиды.
Роберт Ж. Бьювэл Бэкингемшир, февраль 1996 года
Особая благодарность и любовь Сантс, моей жене и партнерше, моему лучшему и самому дорогому другу. Любовь и признательность нашим детям: Габриэль, Лейле, Люку, Рави, Шону и Шанти. Особая благодарность также моим родителям, Дональду и Мьюриэл Хэнкок, которым я так многим обязан, а также моему дяде, Джеймсу Маколи, за помощь, совет и дух приключений. Моей признательности заслуживают и многие из тех, кого перечислил Робер, – кто именно, они знают сами. Кроме того, хочу воспользоваться случаем и передать свои личные добрые пожелания Ричарду Хогленду, Льву Дженкинсу, Питеру Маршаллу и Эду Понисту.
Грэм Хэнкок Девон, февраль 1996 года
ЧАСТЬ I
ЗАГАДКИ
Глава I
Обитатель Горизонта
«Вряд ли в цивилизованном мире найдется кто-либо, кто был бы незнаком с обликом и чертами огромного льва с человеческой головой, который охраняет подступ с Востока к пирамидам Гизы».
Ахмед Фахри, «Пирамиды», 1961 год
Гигантская статуя с телом льва и головой человека смотрит из Египта на Восток вдоль тридцатой параллели. Она вырублена из известнякового монолита, образующего скальное основание плато Гизы, и имеет размеры 72 метра в длину, 11,5 метра в плечах и 20 метров в высоту. Она выветрена и истерта, избита, покрыта трещинами и осыпается. Однако из того, что дошло до нас из глубокой древности, нет ничего, что могло бы хотя бы отдаленно сравниться с ее мощью и грандиозностью, величием и загадочностью, с ее угрюмой и гипнотической настороженностью.
Это – Великий Сфинкс.
Некогда его считали вечным богом.
Затем он попал в ловушку забвения и погрузился в заколдованный сон.
Шли века, тысячи лет. Менялся климат. Менялись культуры, религии, языки. Менялось даже расположение звезд на небе. Но статуя оставалась таинственной, погруженной в молчаливое раздумье.
Часто ее засыпали пески, и время от времени великодушный правитель давал команду расчистить ее. Бывали и такие, что пытались реставрировать ее, частично закрывая ее высеченное из скалы тело каменной кладкой. Довольно долго она стояла выкрашенной в красный цвет.
В эпоху ислама пустыня погребла его по самую шею, и она получила не то новое, но то очень старое имя: «Вблизи одной из пирамид, – рассказывал в XII веке Абдель-Латив, – есть колоссальная голова, выглядывающая из земли. Ее называют Абуль-Гол». А в XTV веке Эль-Макризи записал, что некий человек по имени Саим-эд-Дар «хотел искупить ряд религиозных ошибок, направился к пирамидам и обезобразил лицо Абуль-Гола, которое так и осталось в этом состоянии до нашего времени. С момента этого надругательства началось наступление песков на обработанные земли Гизы, и люди связывают это с фактом надругательства над Абуль-Голом».
Стойкая память
Как предполагает большинство переводчиков, Абуль-Гол, арабское название Великого египетского Сфинкса, означает «Отец Ужаса».
Впрочем, египтологом Селимом Хассаном была предложена альтернативная этимология. В ходе крупных раскопок, которые он проводил на плато Гиза в 1930-х – 1940-х годах, он открыл свидетельство того, что в этой части Нижнего Египта в начале II тысячелетия до и. э. обитала колония чужестранцев-кананитов. Они происходили из святого города Харрама (расположенного на юге современной Турции вблизи сирийской границы) и, возможно, были странниками. Но, во всяком случае, оставшиеся от них предметы и памятные стелы доказывают, что они жили в непосредственной близости от Сфинкса и поклонялись ему как богу по имени Хвл.
На древнеегипетском языке бв означало «место». Поэтому Хассан резонно предположил, что Абдуль-Гол «это просто искаженное бв Хвл, то есть «место Хвла», а вовсе не означает «Отец Ужаса», как обычно считают».
Говоря о Сфинксе, древние египтяне часто пользовались харранским словом Хвл, но вообще-то они знали его и под многими другими именами: например, Ху, или Хор-эм-Ахет, что означает «Хор на горизонте». Кроме того, в силу причин, до конца не понятых, Сфинкса часто именовали Сешеп-инх Атум, «живое воплощение Атума», имея в виду Атума-Ра, создавшего себя бога Солнца, первое божество древнеегипетского пантеона. Кстати, само слово «сфинкс», давно будоражившее коллективное подсознание западного мира, является не чем иным, как пришедшим через греческий язык искаженным вариантом этого самого Сешеп-аих[1].
Таким вот изящным образом ряд довольно архаичных имен древних египтян смогли сохраниться на протяжении тысяч лет. И разве не было бы глупостью полностью отмахнуться от давней традиции, которая связывает Сфинкса с некой великой и страшной загадкой?
Неподвижность и тишина
Рядом с массивным подковообразным углублением в скальном основании, из которого она была высечена, статуя выглядит довольно старой – некое свирепое чудовище выше шестиэтажного дома и длиной в целый квартал. Тощие бока глубоко изъедены эрозией. От лап вообще мало что осталось, и они в порядке ремонта заложены в наше время каменными блоками. Чтобы закрепить его голову на шее, пришлось соорудить нелепый цементный воротник. Его избитое и обезображенное лицо иногда кажется безмятежным и лишенным возраста; впрочем, его выражение и настроение как будто меняются непредсказуемым образом в зависимости от времени суток или года, оживая под действием игры света и теней от пробегающих на рассвете облаков.
В своем элегантном немссе – головном уборе египетских фараонов – он терпеливо смотрит на восток, как будто ожидая чего-то; ждет и следит, затерянный в своей «неподвижности и тишине» (по выражению римского натуралиста Плиния), нацеленный на точку восхода солнца в день равноденствия.
Сколько он стоит здесь, разглядывая горизонт?
Чей образ он воплощает?
Каково его предназначение?
В поисках ответов на эти вопросы мы включились в странную и неожиданную область исследований. Подобно душам, направляющимся в Страну Мертвых, нам приходилось пробираться через темное царство древнеегипетского «того света», прокладывая путь по его узким коридорам, затопленным проходам и скрытым камерам, с тем, чтобы встретиться со злыми духами и демонами, которые там скрываются. Используя компьютерное моделирование, мы совершали путешествие во времени, чтобы оказаться под небесами, какими они были 12 000 лет тому назад, и следить за тем, как Орион пересекает меридиан, а Лев, сверкая, восходит на востоке. Мы погружались в древние тексты, говорящие о возрождении, мифы и рукописи, и находили там замаскированные следы замечательного «астрономического языка», которые, оказывается, можно без особенного труда прочесть и понять даже сегодня.
Мы верим, что пользуясь ключами, выраженными на этом языке, мы можем точно определить, кто такой в действительности Сфинкс и в чем его предназначение. Более того, этот поиск позволит пролить свет на забытый эпизод в истории человечества, когда отступали воды Всемирного потопа и люди пытались превратиться в богов (части III и IV). По нашему мнению, ставки чрезвычайно высоки. Фактически мы считаем, что Сфинкс и три великие пирамиды хранят знание о происхождении цивилизации как таковой. Поэтому нашей ближайшей задачей (части I и II) является полная переоценка этих гигантских сооружений, научных построений, окружавших их в течение прошлого столетия, а также их многочисленных геодезических, геологических и астрономических характеристик, которыми до сих пор пренебрегали.
И по мере того, как мы размышляем об этих факторах, перед нами как бы возникает новый Розеттский камень, выраженный в категориях архитектуры и времени, в аллегориях и символах, астрономических направлениях и координатах, который показывает ищущему, в какую сторону смотреть и что он может надеяться отыскать.
А тем временем Великий Сфинкс терпеливо ждет. Хранитель секретов. Страж тайн.
Глава 2
Загадка Сфинкса
«Сфинкс, мифологическое существо с телом льва и человеческой головой… Самым ранним и наиболее известным примером является колоссальное лежащее изображение Сфинкса в Гизе (Египет), которое относится к правлению фараона Хафры (IV династия, ок. 2575-2465 гг. до н. э.). Известно, что это – скульптурный портрет фараона…»
Энциклопедия Британника
Существует мнение, что Великий Сфинкс из Гизы был создан в тот период египетской истории, который называют Древним царством, по указу фараона IV династии по имени Хафра, которого греки впоследствии знали как Хефрена и который правил с 2520 по 2494 год до н. э. Такова точка зрения ортодоксальной –истории, и читатели встретятся с ней во всех стандартных египтологических трудах, во всех энциклопедиях, археологических журналах и в научно-популярной литературе. В тех же источниках неоднократно утверждается как факт, что Сфинкс – это изображение самого Хафры – иными словами, что лицо одного есть лицо другого.
Так, например, доктор И. Е. С. Эдварде, всемирно признанный специалист по памятникам некрополя Гизы, утверждает, что, хотя лицо Сфинкса «жестоко обезображено», «оно все же производит впечатление портрета Хафры, а не просто обобщенного изображения монарха».
В том же духе Ахмед Факри, профессор древней истории Каирского университета, сообщает, что «в соответствии с замыслом Сфинкс символизирует царя, а лицо его воспроизводит облик Хафры».
Единственная проблема (если, конечно, не прибегать к услугам машины времени) состоит в том, что никто из нас, даже выдающиеся египтологи, не могут с уверенностью сказать, действительно ли Сфинкс – портрет Хафры или хотя бы похож на него. Поскольку тело фараона не было найдено, в нашем распоряжении нет ничего, кроме сохранившихся статуй (которые неизвестно в какой степени напоминают царственную особу). Наиболее известная из этих статуй – непревзойденный шедевр скульптурного искусства, высеченный из цельного куска черного диорита, находится теперь в одном из залов на первом этаже Каирского музея. Именно на это прекрасное и величественное творение обычно ссылаются ученые, уверяя нас, что Сфинкс воспроизводит внешность Хафры.
Этой уверенностью особенно проникнуты статьи, которые появились в престижном американском журнале «Нэшл Джногрэфик» в апреле 1991 года и в британском «Кембридж Аркеолоджикл Джорнел» в апреле 1992 года. Автором статей был профессор Марк Ленер из Восточного института Чикагского университета, который использовал «фотограмметрические данные и компьютерную графику» для доказательства того, что у великого Сфинкса – лицо Хафры:
«Захи Гавас, генеральный директор пирамид Гизы, пригласил меня принять участие в раскопках (вокруг Сфинкса) в 1978 году. На протяжении последующих четырех лет я возглавлял проект, целью которого была первая в истории подробная регистрация формы Сфинкса. Мы создали вид спереди и сбоку, используя фотограмметрию – технику, основанную на стереофотографии… Затем в работу включились компьютеры. Изображения были переведены в числовую форму, и получилась трехмерная „проволочная“ модель; чтобы „одеть“ этот скелет „кожей“, были использованы около 2,6 миллиона точек, образующих поверхность. Мы реконструировали облик Сфинкса в том виде, как он выглядел тысячи лет назад. Чтобы воссоздать лицо, я попытался состыковать с нашей моделью изображения других сфинксов и фараонов. С лицом Хафры Сфинкс ожил…»
Все это звучит весьма внушительно и убедительно. В конце концов, кто, находясь в здравом уме, будет возражать против «2,6 миллиона точек поверхности», базирующихся на «стереоскопической фотографии» и «фотограмметрии»?
Однако за пределами технического жаргона правда гораздо менее воодушевляет. Внимательное прочтение текста показывает, что все, что Ленер сделал для «реконструкции» лица Сфинкса, свелось к тому, чтобы подготовить на компьютере трехмерную скелетную сетку, на которую затем было наложено лицо Хафры. Именно это признается в статье из «Нэшл Джиогрэфик», где воспроизводится фотография диоритовой статуи Хафры со следующей подписью: «Автор (Ленер) воспользовался этим лицом для компьютерной реконструкции Сфинкса».
Фактически Марк Ленер смоделировал на компьютере лицо Сфинкса, исходя из собственного выбора, то есть поступил практически так же, как, возможно, делали несколько раз до него древние египтяне, непосредственно с лицом статуи. Иначе говоря, нынешние черты Сфинкса не в большей степени принадлежат Хафре, чем ряду других фараонов – например, Тутмосу IV, или Аменхотепу, или Рамсесу II (который, как признает Ленер, на сколько известно, последним «существенно преобразил» монумент около 1279 года до н. э.). Истина же состоит в том, что за тысячи лет существования Сфинкса, когда зачастую над песком возвышалась лишь его голова, над его лицом мог поработать кто и когда угодно. Более того, собственные фотограмметрические исследования Ленера дают весьма серьезные основания, чтобы предположить существенную переработку головы Сфинкса, которая, как он пишет, «непропорционально мала» по отношению к телу. Он, правда, утверждает, что это, мол, ранний прототип ставшей позднее весьма популярной (и всегда пропорциональной) модели сфинкса, и высказывает предположение, что «египтяне IV династии еще не выработали канонических пропорций между царственной головой с прической немее и львиным туловищем». При этом он не рассматривает равновероятной и более интригующей возможности: не была ли голова некогда намного большего размера (и к тому же львиной), а в дальнейшем уменьшилась в результате переделки.
Возможно, в пользу того же говорит и еще одно наблюдение, сделанное Ленером: «существует» небольшое несоответствие… между осью головы (Сфинкса) и чертами лица» – голова направлена строго на восток, а черты лица несколько смещены к северу.
Это несоответствие согласуется с гипотезой о переделке старой и подвергшейся сильной эрозии статуи. Оно согласуется также, как мы увидим далее, с новыми геологическими свидетельствами древности Сфинкса. Но, даже отложив на время эти соображения, представляется очевидным, что сам по себе факт способности Марка Ленера пристроить лик Хафры к поврежденному Сфинксу при помощи «компьютера ARL и десятой версии Автокада» не доказывает ничего, кроме того, что хорошая компьютерная графика позволяет сделать так, чтобы одно лицо походило на другое. «При помощи той же компьютерной техники можно «доказать», как говорит один критик, «что Сфинксом был на самом деле Элвис Пресли…»
И вот, частично с целью разобраться в этом вопросе, группа независимых исследователей сделала довольно необычный шаг, пригласив в Египет в 1993 году детектива. Этим детективом был лейтенант Фрэнк Доминго, ведущий специалист из Департамента полиции Нью-Йорка, который более двадцати лет занимался составлением фотороботов подозреваемых лиц. Как человеку, который постоянно профессионально занимается сопоставлением лиц, ему было предложено подробно проанализировать сходство и различие между Сфинксом и статуей Хафры. Через несколько месяцев, вернувшись в свою лабораторию в Нью-Йорке, где он провел тщательное сравнение сотен фотографий обоих произведений, Доминго доложил:
«Проанализировав мои рисунки, схемы и измерения, я в конце концов пришел к выводу, совпадающему с моим первым впечатлением, а именно, что эти работы изображают двух различных людей. Пропорции фронтальной проекции и особенно углы и размеры лицевых выступов на видах сбоку убедили меня, что Сфинкс – не Хафра…»
Таким образом, с одной стороны, эксперт-криминалист Фрэнк Доминго говорит нам, что лицо Сфинкса – не лицо Хафры. С другой стороны, Марк Ленер в результате своих компьютерно-египтологических изысканий утверждает, что Сфинкс «ожил» только с лицом Хафры.
Недатируемый, анонимный
Почему возникают столь различные точки зрения относительно древнего монумента, наиболее известного в мире и наиболее интенсивно изучаемого?
В 1992 году на двух различных форумах Марк Ленер сделал два несколько противоречивых заявления, которые подталкивают к ответу на этот вопрос:
1. На ежегодном собрании Американской ассоциации содействия развитию науки он заявил: «Не существует способа точной датировки Сфинкса, поскольку он высечен непосредственно из природной скалы».
2. В «Кембридж Археолоджнкл Джорнел» он пишет:
«Хотя мы убеждены, что Сфинкс датируется эпохой IV династии, мы сталкиваемся с полным отсутствием упоминания о нем в текстах Древнего царства».
Если говорить о первом утверждении, то действительно на сегодня не существует объективного теста, при помощи которого можно было бы точно датировать монументы, высеченные из скал. Многие люди ошибочно полагают, будто для этого можно воспользоваться радиоуглеродным методом, но это не так: метод применим только к органическим материалам, поскольку основан на измерении количества изотопа углерод-14, которое распалось после смерти организма. Поскольку же Сфинкс высечен из скалы, датировать его этим методом невозможно.
Теперь рассмотрим второе утверждение. Каменные монументы можно датировать с разумной точностью, если существуют современные ему тексты, в которых идет речь об их сооружении. В случае Сфинкса было бы идеально, если бы, скажем, имелась надпись, высеченная во времена IV династии, где бы прямо устанавливалась связь монумента с Хафрой. Однако, как признает Марк Ленер, современных Сфинксу текстов, где бы он упоминался, не найдено.
Таким образом, следует честно признать, что в Гизе находится абсолютно анонимный монумент, высеченный из недатирусмой скалы, относительно которого, как писал в 1949 году видный египтолог Селим Хассан, «неизвестно никаких определенных фактов».
Один слог
Почему же Марк Ленер и другие видные современные ученые продолжают связывать Сфинкса с Хафрой и настаивать, что «(его) датировка временем IV династии Древнего царства… больше не подлежит сомнению»?
Одна из причин – слог, высеченный на гранитной стеле, которая стоит между передними лапами монумента, и использовавшийся как доказательство того, что Сфинкса воздвиг Хафра. Стела не является современницей Сфинкса и увековечивает героические усилия фараона Тутмоса IV (1401-1391 годы до н.э.) по расчистке Сфинкса от песка, в котором тот был погребен, и характеризует статую со львиным туловищем как воплощение «великой магической силы, которая существовала в этом месте с начала всех времен». В этой надписи на строке 13 имеется также первый слог имени Хафра – Хаф. Присутствие этого слога, по словам сэра Э.А.Уоллиса Баджа, «весьма важно, ибо доказывает, что… жрецы Гелиополи-са, которые советовали Тутмосу предпринять расчистку Сфинкса от песка, верили, что он был задуман Хафрой…»
Но действительно ли слог Хаф доказывает это?
Когда стела была открыта генуэзским авантюристом Джанбаттистой Кавилья в 1817 году, строка 13, которая теперь совершенно стерлась, была уже сильно повреждена. Мы знаем о ее существовании потому, что вскоре после раскопок английский филолог Томас Янг, видный специалист по расшифровке древнеегипетских иероглифов, был еще в состоянии сделать факсимиле надписи. Сделанный им перевод строки 13 звучит следующим образом: «…которые мы несем ему: быков… и все молодые овощи; и тот, кого мы будем славить… Хаф… статуя, сделанная во имя Атум-Хор-эм-Акета…»
Предположив, что Хаф — это имя Хафра, Янг добавил к нему слог ва в квадратных скобках, чтобы показать, что пробел им заполнен. Однако в 1905 году американский египтолог Джеймс Генри Брэстед, изучавший факсимиле Янга, пришел к выводу, что была сделана ошибка: «Это упоминание царя Хафры было воспринято как указание на то, что Сфинкс был делом рук этого царя – вывод, который необоснован; (в факсимиле) Янга нет и намека на картуш…»
Во всех надписях Древнего Египта, от начала и до конца цивилизации фараонов, имена царей всегда помещались в овальные рамки – картуши. Поэтому очень трудно понять, каким, образом на гранитной стеле между лапами Сфинкса имя такого властителя, как Хафра – впрочем, и любого иного монарха – могло быть начертано без положенного картуша.
Кроме того, даже если слог Хаф должен был относиться к Хафре, это совсем не значит, что именно он воздвиг Сфинкса. Столь же вероятно, что он был увековечен за какие-либо иные заслуги. Например, разве не мог он, подобно многим следовавшим за ним фараонам (Рамсес II, Тутмос IV, Ахмос I, и т. д.), и возможно, многим своим предшественникам, быть реставратором Сфинкса?
Надо сказать, что в пользу этого абсолютно логичного умозаключения и других, ему подобных, склонялся ряд ведущих ученых, бывших пионерами египтологии в конце XIX века. Например, Гастон Масперо, директор отдела древностей Каирского музея, признанный филолог своего времени, писал в 1900 году:
«На строке 13 стелы Сфинкса (имя) Хафра встречается в середине пробела… Это, по моему мнению, является указанием на подновление и расчистку Сфинкса, которые были произведены при этом монархе, и, соответственно, в какой-то степени указывает на то, что во времена предшественников Хафры Сфинкс был уже покрыт песком…»
В пользу этой точки зрения говорит и текст еще одной стелы примерно того же периода, так называемой «Стелы-описи», которая также находится в Гизе; большинство современных египтологов произвольно считают ее текст плодом воображения. Согласно этому тексту, Сфинкса видел еще Хуфу. А поскольку Хуфу, предполагаемый строитель Великой пирамиды, был предшественником Хафры, отсюда следует очевидный вывод, что Хафра просто не мог воздвигнуть Сфинкса. Был момент, когда, следуя этой логике, Масперо даже предположил, что Сфинкс существовал еще со времен «последователей Гора», додинастических полубожественных существ, которые, как верили древние египтяне, правили в течение тысяч лет до «исторических» фараонов. Позднее, впрочем, француз-египтолог изменил свою точку зрения и примкнул к консенсусу, заявив, что Сфинкс, «возможно, изображает самого Хафру».
Тот факт, что Масперо был вынужден пересмотреть свои еретические взгляды по поводу Сфинкса, больше говорит нам о силе давления мэтров египтологии, чем о качестве аргументов, касающихся возраста и атрибуции монумента как такового. В действительности свидетельство, на котором держится преобладающая ныне точка зрения, чрезвычайно шатко и опирается не столько на «факты», сколько на интерпретацию, которую время от времени определенные авторитеты дают конкретным, но обычно весьма двусмысленным данным – в данном случае единственному слогу из имени Хафра на стеле Тутмоса.
Мало кто из ведущих профессиональных авторитетов был также честен в данном вопросе, как Селим Хассан. В своем классическом исследовании Сфинкса 1949 года, которое мы уже цитировали, он делает важное предупреждение:
«За исключением поврежденной строки на гранитной стеле Тутмоса IV, которая ничего не доказывает, не существует ни одной древней надписи, которая связывала бы Сфинкса с Хафрой. Поэтому представляется разумным считать это свидетельство более или менее случайным – по крайней мере, до тех пор, пока удачливая лопата не явит миру явную информацию о сооружении этой статуи…»
Контекст
С тех пор какХассан написал это, «удачливой лопаты» не появилось. Тем не менее расхожее мнение, что Сфинкс был сооружен Хафрой около 2500 года до н. э., остается доминирующим, и создастся впечатление, будто за ним стоит что-то еще, кроме дискуссионного сходства со статуей Хафры в Каирском музее и противоречивых мнений ученых касательно полуразрушенной стелы.
Разумеется, согласно Марку Ленеру, есть и кое-что еще – нечто вроде волшебной пули, которую он считает достаточно эффективной, чтобы уничтожить все и всякие сомнения и вопросы. Сегодня Ленер – директор проекта Коха-Людвига «Плато Гизы» и бывший директор завершенного к настоящему времени проекта «Картография Гизы», признан мировым специалистом по Сфинксу. И, соответственно, если он стреляет своей «волшебной пулей» в кого-нибудь из случайных еретиков, имеющих наглость предположить, что монумент создан намного ранее 2500 года до н. э., то делает это с позиции огромного влияния и авторитета.
Имя этой волшебной пули – контекст, и на встрече Американской ассоциации содействия развитию науки в 1992 году, где он был избран официальным докладчиком от египтологов, дабы изложить ортодоксальную точку зрения в дискуссии по поводу подлинного возраста Сфинкса, он широко пользовался этой пулей:
«Сфинкс не сидит в пустыне в полном одиночестве, когда кроме него не к кому обратиться с вопросом оего возрасте. Он окружен величественным архитектурным контекстом, включающий пирамиду Хуфу (лучше известную под названием Великой пирамиды), пирамиду Хафры («вторую пирамиду»! и пирамиду Менкаура, фараоновIVдинастии. К каждой из пирамид ведет своя длинная дорога от Храма мертвых на восточном берегу внизу к уровню поймы Нила, где Храм долины играл роль входа в комплекс пирамид… Официальные лица и родственники фараонов содержали их захоронения на кладбищах к востоку и западу от пирамиды Хуфу и к юго-востоку от пирамид Хафры и Менкаура. Проводя в Гизе раскопки в течение почти двух столетий, археологи обнаружили массу материала (относящегося к эпохе IV династии). В сотнях могил были найдены останки и предметы, окружавшие людей, из которых состояла государственная администрация эпохи Пирамид… Мы находим свидетельства повседневной жизни общества и конкретно рабочих, которые воздвигали Сфинкса и пирамиды… В нашем распоряжении такое свидетельство, как руины древнего города, которые простираются вдоль долины по всей протяженности плато Гизы. Все это – составные части археологического контекста Сфинкса…»
И далее Ленер говорит, что имеется ряд специфических причин, в силу которых этот контекст убеждает его, что Сфинкс принадлежит к комплексу пирамиды Хафры:
«Южная сторона котлована Сфинкса образует северную кромку дороги Хафры там, где она проходит мимо Сфинкса и входит в Храм долины Хафры. Вдоль северного края этой дороги проходит дренажный канал, который открывается в верхний юго-западный угол котлована Сфинкса, что заставляет предположить, что древние каменотесы сооружали котлованпосле того, как дорога Хафры была построена. Иначе они не подвели бы сток к котловану. Храм долины Хафры «посажен» на ту же террасу, что и храм Сфинкса. Передние и задние стены обеих храмов стоят почти на одной линии, причем стены обоих выстроены в одном стиле…»
Эти рассуждения о двух храмах, дороге и второй пирамиде, которые образуют единый архитектурный комплекс со Сфинксом, звучат, разумеется, убедительно. Но использовать это как подтверждение того, что Сфинкса воздвиг Хафра, – дело совсем другое. Ведь при этом игнорируется возможность того, что весь «комплекс» был сооружен задолго до Хафры некими неустановленными предшественниками, а затем использован заново – причем после основательной реставрации – уже в годы IV династии.
Именно такая возможность – а она не исключается никакими надписями, и ей не противоречат никакие данные объективной датировки – сделала Сфинкса предметом острейших дискуссий в 1990-е годы…
Водная эрозия
Истоки этих дискуссий восходят к концу 1970-х годов, когда Джон Энтони Уэст, независимый американский исследователь, занимался изучением туманных и трудных для понимания работ блестящего французского математика и символиста Р. А. Шваллераде Любича. Шваллер наиболее известен своими работами по Луксорскому храму, но в своем более общем труде «Священная наука» (впервые опубликованном в 1961 году) он так говорит об археологических последствиях климатических условий и наводнений, которые последний раз приключились в Египте более 12 000 лет тому назад:
«По-видимому, мощным потокам воды, которые прокатились по Египту, предшествовала великая цивилизация; мы приходим к выводу, что уже тогда существовал Сфинкс, тот самый, чье скульптурное изображение высечено из скалы в западной части Гизы, чье львиное тело, за исключением головы, демонстрирует бесспорные слезы водной эрозии».
Этот простой факт, на который до Шваллера, по-видимому, никто не обращал внимания, явно бросал вызов общепринятой точке зрения египтологов, согласно которой Сфинкс изображал Хафру и относился к эпохе 2500 года до н. э. Что же касается Уэста, то, прочитав этот отрывок, он внезапно понял, что Шваллер предлагает способ, используя методы геологии, «доказать существование иной и, возможно, более великой цивилизации, которая существовала до династического Египта и всех других известных цивилизаций, причем за тысячелетия до них».
