Хельга Петерсон
В ад и обратно
Глава 6
Ученица ожидалась к часу, но она, как обычно, придёт раньше на десять минут, чтобы успеть как бы невзначай покрутиться перед Ричем, демонстрируя себя со всех выгодных ракурсов.
Когда он только купил этот дом, все женщины округи вдруг захотели научиться рисовать. Кто-то давно мечтал запечатлеть Бристольский канал (гордо именуемый морем), кого-то накрывало вдохновение при виде весенних нарциссов, а кто-то хотел написать собственный портрет. Обнаженной. На шелковых простынях. Выбирая новое место жительства, Ричард основывался на таких пунктах, как «климат» и «вид из окон». Стоило включить в список еще и «семейное положение женской части населения», но об этом было поздно думать.
Рича не интересовали ухищрения женщин, он искренне не понимал, почему все так стремятся его накормить. Ричард был мил, вежлив, но не более того. Он был готов терпеть их навязчивость и есть их пироги, пока они платили за полученные уроки. Возможно, это цинично. Но Рич никого к себе не затягивал, они шли сами. А дополнительный заработок ещё никому не мешал.
Поток схлынул примерно через полгода. Те, кто приходил в надежде получить вдовца, устали и бросили занятия. Остались только те, кто действительно интересовался рисованием, и Ричард наконец выдохнул. Уроки не были его единственной работой. На самом деле, он хватался за всё, за что мог ухватиться: занимался вэб-дизаном, рисовал на заказ, расписывал стены интерьеров… Поэтому тратить время на бесперспективных учениц не было энтузиазма. Ему не были нужны новые отношения. Пока нет. Его прошлая подружка, и ещё одна до неё, грубили Келли и пытались задвинуть её в свою тень. Они так и не поняли, что ребенок для Рича важнее их смазливых мордашек.
Раздался стук в дверь. Эту ученицу звали Марианна, и она была очень упорна. Не в художестве, а в подборе одежды и рецептов выпечки для визитов к художнику. Она появилась не так давно и старательно шла к своей цели, не понимая, что движется в никуда. Рич взглянул на часы. Без десяти час. Точно по расписанию. Вздохнув и машинально растрепав выгоревшие на солнце волосы, он пошёл открывать.
На коврике с надписью «Не добро пожаловать» топталось нечто, похожее на розовый зефир. Богиня розового зефира! Розовая блузка в немыслимых рюшах и розочках, розовая пышная юбка, розовый цветок (живой!) в блондинистых волосах, розовые босоножки. Розовый лак на ногтях. Розовая салфетка накрывала розовую глубокую миску. В миске, скорее всего, было очередное подношение к художественному алтарю, но запаха выпечки не ощущалось, потому что в нос нещадно бил какой-то дико сладкий аромат. Ричард с трудом удержал челюсть на месте.
– Здравствуйте, Ричард, – проговорила Розовая Марианна, убедившись, что он оценил наряд. – Простите, я, наверное, снова слишком рано. Очень боялась опоздать.
Рич моргнул, сбрасывая оцепенение.
– Ничего страшного, – откашлялся он, отходя в сторону и освобождая проход. – Вы знаете, куда идти.
Конечно, она знала. Каждый раз, когда приходили ученики, в доме не оставалось открытых дверей, кроме двери мастерской. Негласный указатель направления. Когда Марианна уходила в мастерскую, Рич под предлогом занятости закрывался на кухне и допивал свой кофе, пока на часах не было ровно тринадцать-ноль-ноль. Только тогда он начинал урок.
В это раз Марианна, как обычно, кивнула, сделала шаг в известном направлении, но тут же развернулась на каблуках и протянула Ричу миску с розовой салфеткой.
– Чуть не забыла. Это вам, – мило улыбнулась она. – У меня сегодня день рождения, я пекла кексы, и как-то слишком много вышло… решила поделиться.
Что ж, это по крайней мере объясняет взрыв розового. Праздник всё-таки. Возможно, это такой способ почувствовать себя куколкой.
– Ну что вы, не стоило, – протянул Ричард, но по традиции угощение забрал. – Поздравляю, кстати. Сегодняшний урок бесплатно, в честь праздника.
Марианна хихикнули и медленно прошла мимо него, так круто виляя бёдрами, что казалось странным, почему её не укачивает. Этот манёвр, однако, породил воспоминания о других виляющих бёдрах, затянутых в тонкую эластичную ткань спортивных штанов. Никакого розового волшебства, простые чёрные лосины, простой чёрный топ, и поблёскивающая от физической нагрузки кожа в зоне декольте. Однако эта простота абсолютно снесла Ричу крышу пару дней назад в раздевалке школы танцев. Он не собирался вот так резко нападать на девушку, какой бы неподходящей компанией для своей дочери её ни считал. Он правда хотел просто узнать о её планах и высказаться против, если ему что-то не понравится. Но что-то пошло не так.
Однако это только лишний раз подтвердило, что с мисс Дианой Мастерс стоит держаться настороже. Вместо того чтобы затаиться и спрятать свои хищную натуру до поры до времени, она открыто продемонстрировала, что из себя представляет. Рич в тот же день хотел сказать Келли, что это было последнее её занятие в танцевальном классе, но не смог. Он боялся. С девочкой было сложно, а если сейчас в открытую выступить против её хобби, то можно обзавестись самым близким врагом на долгие годы переходного возраста.
В воздухе всё еще витал ужасно сладкий запах, отчего к горлу подступал ком. Минуты шли, а Ричард не обращал внимания, что продолжает стоять возле входной двери и держать в руках миску с кексами. Очнулся от своих мыслей он только тогда, когда над головой раздались шаги и через пару секунд на лестнице появилась Келли.
– О, ты еще здесь, – сказала она, замерев на верхней ступеньке. – А где?.. – дочь красноречиво закатила глаза.
Ричард ухмыльнулся и кивнул в сторону мастерской.
– Там.
– Фу-у, – шёпотом протянула Келли, спустившись ниже и принюхавшись. – Это что, освежитель воздуха?
– Келли, – тихо шикнул на неё Рич. – Это невежливо.
– Травить нас тоже невежливо.
– Согласен.
– Если ты на ней женишься, я уйду жить к Марго, – прошипела Келли, дойдя до низа лестницы.
– Если я на ней женюсь, то тоже уйду жить к Марго.
Дочка прыснула, проскакала мимо и рывком открыла входную дверь. Свежий морской воздух прокрался в помещение.
– Иду гулять. Позвони, когда дома снова можно будет дышать.
И после этого Келли скрылась, закрыв доступ к кислороду. Ричард снова вздохнул, обреченно посмотрел на розовую салфетку, прикрывающую кексы, и вошёл в кухню, чтобы оставить на столе это самое подношение. Кофе выпить он уже не успевал.
Впервые за месяц Диана проснулась в боевом настроении. Возможно, «боевое» сказано слишком громко, но по крайней мере впервые за прошедший с «разрыва» месяц ей не хотелось деградировать на кровати в приступах жалости к себе. Это всё морской воздух и танцы. Физическая нагрузка, эндорфины… Сегодня утром, взглянув на окружающий её склад, Диди вдруг решила, что пора устроить во дворе большой костёр. Такой, на котором в старину сжигали ведьм (и бабушка Ханна пнула бы в него саму Диди, ха!). Хотя вряд ли мама позволит сжечь этот комод с оторванной дверцей, но большей части мусора из комнаты давно пора перекочевать на свалку. Мама уже и не помнит о том, что у неё здесь хранится.
Поэтому, позавтракав и воспользовавшись тем, что мать сегодня на работе, Диди принялась за дело. Сгрузила в мешки всё старьё и лом, перебрала ёлочные игрушки, выбросив битые, вычистила паутину и вымыла окошко. Оставшиеся вроде бы нужные вещи аккуратно составила вдоль стены. И, наконец, выложила часть одежды из синих чемоданов в тот самый комод. Вся операция заняла три часа. В конце концов, став в середине комнаты и осмотрев результат своего труда, Диана удовлетворённо вздохнула и навзничь упала на кровать.
Рядом, на подушке, зазвонил мобильник. Мама. Диди нажала на кнопку ответа и включила громкую связь.
– Бабуля пожаловалась? – без приветствия спросила она, глядя в облезлый потолок.
Бабушка странным образом ни разу не вышла на шум. Затаилась.
– Она говорит, ты ломаешь дом, – раздался голос Элизабет.
Диана приподняла голову над одеялом.
– Ба-а! – крикнула она. – Ты не справедлива, я ломаю только одну комнату, в которой ты не бываешь!
– Тебя никто не просил! – долетел до неё старческий голос. – Ты мешаешь мне смотреть кино!
– Больше не буду! – отозвалась Диди, и, снова уронив голову, уже тише добавила: – Мы всё прояснили. Что-то ещё?
Мама хмыкнула в трубку.
– Я всё ждала, когда же ты наведешь там порядок. Может, ещё потолок покрасишь?
– Может, и покрашу.
– Но я, вообще-то, не затем звоню, – резко сменила тему Элизабет. – На следующей неделе Джоджо устраивает какую-то модную арт-вечеринку (ты же помнишь, что у неё будет день рождения?). Не знаю, что это такое, но она звала всех нас. Мы, старики, не пойдём, а вот тебе будет полезно развеяться.
Диана закатила глаза.
– Я лучше покрашу потолок. Чем не арт-вечеринка?
– Не говори ерунду. Там будет и другая молодежь, пообщаешься.
– Это всё?
– Да, это всё, – вздохнула мама. – Подумай. Я пошла работать.
И она прервала вызов.
Джоджо и арт-вечеринка. Зачем ей это надо? Показать, какая она оригинальная? Возможно, в Кливдоне это и будет каким-то событием. Мероприятие, где под руководством одного профессионала кучка непрофессионалов рисуют простенькую картинку, может быть намного интереснее, чем привычный вечер в пабе, с кружкой пива. Джоржианна, как обычно, прекрасна и изобретательна, радость и свет их семьи. Диди не слишком хотела провести вечер в её компании.
За размышлениями Диана не сразу услышала, как во входную дверь постучали. Сначала стук был робкий и чуть слышный. Но когда ответа не последовало, удары стали более уверенными. Диди села на кровати, прислушалась. Бабушка Ханна точно не поплетется открывать, такой чести удостаиваются самые младшие члены семьи. Поэтому, встав и оправив широкую, выцветшую футболку с надписью «Секс, наркотики и рок-н-ролл», Диана пошла к выходу.
Уж кого она не ожидала увидеть на крыльце своего дома, так это Келли Райан. Нахмуренную, с растрёпанными соломенными волосами, в майке не по размеру.
– Привет, – поздоровалась девочка, спрятав руки в карманы. – У папы ученица. Я сбежала, потому что она завоняла своими духами дом. А Марго уехала куда-то. Можно я у вас побуду? Можем потанцевать…
Диана продолжала пялиться на девочку, замерев с рукой на дверном откосе. Вот оно что! Атаки на красивого психа-художника продолжаются. Или ученица и в самом деле ученица?
– Да-а, – неуверенно протянула Диди, убирая руку и отходя в сторону, – Можно, конечно. Проходи. Папа знает, что ты здесь?
Этот вопрос пришёл в голову сразу после вопроса об ученице. Злить обеспокоенного отца хотелось меньше всего. Даже если он придурок.
Келли вошла внутрь, осмотрелась.
– Я предупредила, что иду гулять. Он не станет волноваться, всё нормально.
Значит, «папа» не в курсе. Стоило бы захлопнуть дверь перед носом Келли, но Диана не могла так поступить.
– У вас паутина в волосах, – вдруг сказала девочка в наступившей паузе.
Диди нахмурилась, запустила руку в волосы. На пальцы тут же намотались мягкие клубы. Гадость.
– Пойдём со мной, – Диана сбросила паутину с пальцев прямо на пол и ступила на лестницу. – Поможешь кое-что сделать.
Келли с готовностью пошла следом, не задавая никаких вопросов.
Возле комнаты над гаражом громоздились три забитых под завязку мусорных мешка с пометками «картон», «пластик», «стекло». Диана подхватила два из них, справедливо выбрав для себя стекло и картон, и махнула головой в сторону третьего пакета.
– Забирай, вынесем это на улицу.
– Ничего себе, – вскинула брови Келли. – У вас ремонт?
Диди ухмыльнулась.
– Небольшая уборка.
– Вам помочь убрать? – спросила девочка, подхватывая самый лёгкий из мешков и начиная спуск.
– Я уже всё убрала. Так что мы и правда можем потанцевать. Только на улице, в доме мало места и жуткая старуха.
Келли весело хмыкнула.
– А музыку где возьмём?
– Машина моего папы стоит сломанной. Включим радио…
Марианна наконец ушла. Когда розовая фея оказалась за пределами двора, Ричард сел на ступеньку крыльца и облегчённо выдохнул: ученица сегодня слишком задержалась.
Сначала она невзначай подтягивала вверх край юбки, потом стала жаловаться на духоту, потом расстегнула верхнюю пуговку своей очаровательной розовой блузки. И ещё одну. Рич уже начал волноваться и мысленно просил ученицу перестать вести себя глупо. К счастью, её внутренние границы не позволили расстегнуть третью пуговицу и показать край белья. Зато, когда занятие подошло к концу и Ричард уже провожал Марианну к выходу, ей вдруг как будто стало нехорошо. Она покачнулась, вздохнула и обмякла. Ей повезло, что Рич успел её подхватить. Видимо Марианна искренне в него верила.
А сам Рич искренне сомневался в своих силах, когда нёс не слишком крупную, но весомую Марианну назад в мастерскую. Её веки трепетали, означая, что ученица в сознании, однако она продолжала свой маленький спектакль. Опустив розовую фею в старое потёртое кресло, Ричард сходил на кухню и принёс воды. Он не понимал, зачем подыгрывает ей. Наверное, просто боялся открыто спустить на землю. Марианна была забавной и не заслуживала унижения, которое непременно последует за серьёзным разговором. По крайней мере, Рич еще не дошел до точки кипения.
Поэтому ушла она на полчаса позже. Она медленно «приходила в себя», прикрывала веки, имитируя больное состояние, грустно смотрела на Ричарда и прикладывала руки к вискам. Но после предположения, что Марианна надышалась красок и что занятия лучше прервать на какое-то время, пациентке вдруг сразу стало хорошо, и она бодро протопала к выходу. Страх перед разлукой с мастерской Рича мог исцелять немощных.
Сидя на крыльце и слушая, как стук каблуков становится всё тише, Ричард достал из кармана мобильник и набрал номер дочери. Он долго слушал гудки, прежде чем вызов прервался, потом снова набрал номер, и снова безрезультатно. Келли, как обычно, была занята. У неё была масса важных дел, ей скучно проводить время со стариком. Рядом с шустрой и подвижной дочкой Рич в тридцать три года и правда чувствовал себя уставшей, замшелой развалиной. Он начинал дёргаться абсолютно от всего, что могло не так повлиять на Келли, потому что понятия не имел, как растить девочку дальше.
Где-то недалеко играла музыка. В каком-то из дворов. Что-то динамичное, танцевальное, от чего Келли непременно начала бы притопывать и дёргать плечами. Рич встал со ступеньки и медленно прошёл к воротам. Именно мысль о дочери заставила его выйти на тротуар и пойти на звук. Если девчонка не снимает трубку, значит, она там, где музыка. Ричард прошёл мимо нескольких соседских участков, но источник звука так и не нашёл. Странно, играло ведь совсем рядом. И тогда он догадался повернуть голову и посмотреть на противоположную сторону улицы. За невысоким забором, среди кустов мелькнула знакомая яркая майка. В ней Келли уходила перед уроком Марианны. Пробежав по пустой дороге, Рич не раздумывая шагнул в чужой двор. И остановился, не зная, что делать дальше.
Динамичная музыка летела из открытой двери старого «Мини Купера». На лужайке перед двухэтажным коттеджем находились два человека. Первая – совсем еще тощая девчонка, на плечах которой мешком висела майка на два размера больше необходимого. И вторая – молодая, гибкая, растрёпанная девушка с абсолютно голыми ногами. Здравый смысл говорил, что ноги голые не до основания, и их всё-таки прикрывают какие-то шорты, но этот предмет одежды прятал подол старой футболки, предлагая зрителю пищу для размышлений.
Повернувшись спиной к Ричарду, мисс Диана Мастерс с мастерством профессиональной клубной танцовщицы совершала какие-то немыслимые пластичные движения, перетекая волной из одной позы в другую. Потом она остановилась и поманила пальцем сидящую на траве Келли, предлагая повторить. Келли вскочила на ноги, попыталась сделать всё так же, как преподаватель, но запнулась на середине, и тогда мисс Мастерс совершила манёвр заново. Он был красивый. И ноги тоже были красивые. Ричард даже завис на какое-то время, глядя на происходящее, пока Келли не обернулась и не увидела его. А следом за нею обернулась и мисс Мастерс.
На её длинной футболке огромным транспарантом сияла надпись «Секс, наркотики и рок-н-ролл». Брови Ричарда сошлись на переносице. В другой ситуации футболка его повеселила бы. Но в тот момент он вдруг вспомнил всё, что на самом деле думает об этой девице. И о её голых ногах. Стараясь держать себя в руках, Рич откашлялся.
– Почему ты не снимаешь трубку? – строго спросил он, глядя на дочь.
Та беззаботно пожала плечами.
– Не слышала. Ты же видишь, что мы делаем.
– Да уж. Вижу.
Мисс Мастерс развернулась и пошла к машине. Ричард подумал, что она собирается сбежать от ответственности, но она просто влезла внутрь наполовину (другая её половина осталась снаружи, доказывая, что шорты на ней всё-таки есть), сделала тише музыку и снова появилась вся целиком. Рич перевел взгляд на дочь.
– Иди домой, – он очень старался, чтобы голос не звучал как собачий лай. – Мне нужно поговорить с мисс Мастерс.
Келли нахмурилась. Посмотрела на своего идола в милой футболке, потом повернулась к Ричарду и снова бросила взгляд на идола.
– Всё нормально? – серьёзно спросила она.
Диана Мастерс отошла от машины, за крышу которой всё это время держалась, и приблизилась к ним.
– Да, иди, – улыбнулась она. – У нас есть один нерешенный вопрос.
А она не глупа. Совсем. Хотя разве Рич не понял этого раньше? Умная, наглая, хитрая. Убийственный коктейль.
Келли не спешила уходить. Постояла еще немного между Ричардом и учительницей, сделала шаг в сторону. Обернулась и еще раз смерила обоих подозрительным, слишком взрослым взглядом. Но потом ей это надоело, и девочка быстро исчезла за воротами. Дождавшись, когда её майка мелькнёт на другой стороне дороги, Рич повернулся к танцовщице.
– Не смейте заманивать к себе Келли, – проговорил он, глядя в карие глаза оленёнка Бэмби.
Стоило быть мягче, хитрее, аккуратнее. Но «Секс, наркотики и рок-н-ролл» стали пулей, убившей сдержанности и благоразумия. Девица, однако, не стушевалась. Этого и не нужно было ожидать. Она скрестила руки на груди, а одна аккуратная бровь картинно взлетела вверх.
– Серьёзно? Вы собираетесь угрожать мне в моём же дворе?
– Я пока не угрожал.
– А я пока не заманивала.
– Тогда какого чёрта Келли делала у вас? – повысил голос Рич, но тут же снова снизил его до зловещего полушепота. – У вас со всеми ученицами такие приятельские отношения?
– Может, девочке просто скучно, в то время как отец развлекает очередную потенциальную подружку?
Ричарду захотелось всадить кулак в какую-нибудь твёрдую поверхность. Он никак не мог вспомнить, когда в последний раз его кто-то вот так сильно выводил из себя.
– Не твоё дело, где я и с кем провожу время, – навис он над девушкой. – Предлагаю тебе вести себя чуточку скромнее, иначе я постараюсь сделать так, чтобы ты вылетела с работы и вернулась обратно туда, откуда явилась.
Это прозвучало резко. Слишком резко даже для самого Рича. И та часть мозга, где ещё сохранялась способность к рациональному мышлению, требовала извиниться. Ричард так и поступил бы, если бы в следующий момент в его грудь не ткнулся тонкий пальчик.
– Проваливай, – прошипела девица, зло прищурившись, а пальчик размахнулся и ткнулся еще раз. – Пошёл вон с моего газона. Посмеешь еще раз переступить границы частной собственности, и посмотрим, кто из нас и куда вернётся.
Стоило признать, Диана Мастерс была хороша в гневе. Без гнева она тоже была хороша, но этот яд, исходящий от неё, делал с нею что-то такое, что заставляло, не отрываясь, наблюдать за девушкой. И как ни печально было признавать факт, в схватке она снова победила. Ричард находился на её территории. Поэтому всё, что ему оставалось, это уйти. Постояв над девицей еще несколько секунд, глядя в большие злые глаза, он сделал шаг назад. Потом ещё один. Пятясь к выходу, он продолжал сверлить её взглядом, а она стояла на месте, дожидаясь его ухода.
Два года Рич прожил вдали от суеты, но только сейчас понял, какие спокойные это были времена.
Диди стояла на лужайке, наблюдая, как сосед переходит дорогу и устремляется в сторону своего дома. Только когда его свободная льняная рубашка пропала с горизонта, Диана отмерла и бросилась к крыльцу. На ходу со всей силы пнула мусорный мешок, попав по тому из них, где было стекло. Взвыла, запрыгала на месте. Мешок со стеклом отлично отрезвляет и направляет всю отрицательную энергию в свою сторону. От того, чтобы в ярости разбросать мусор по всему двору, Диану удерживала маленькая ниточка: ей же потом придётся собирать всё назад.
Взгляд опустился на собственную футболку «Секс, наркотики и рок-н-ролл». Диди секунду смотрела на выцветшую с годами ткань, а потом её начал разбирать истерический смех. Сначала она просто тихо хихикала, но с каждым новым вдохом нездоровое веселье нарастало. Кто бы мог подумать! Диана нажила себе самого красивого врага в жизни из-за дурацкой старой тряпки! Такое могло случиться только в идиотском анекдоте.
Чёртовы художники! Чёртовы психи-художники! И чёртов Кливдон.
