Хомбак Евгений
Золотой город
Аматорские Хроники
Погрузитесь в "Аматорские Хроники" – эпическую фэнтези-сагу, где захватывающие приключения и древние мифы переплетаются с глубоким исследованием человеческой души в уникальном жанре психотипологического фэнтези-романа.
Судьбы героев здесь определяются не только волей богов и кознями демонов, но и их внутренним устройством – психотипом в системе Аматорика, типологии любви. Каждый поступок, каждый выбор, каждая вспышка страстного Эроса, непоколебимая верность Филии, бескорыстная забота Агапе или направляющая мудрость Сторге – это не случайность, а проявление их глубинной натуры и мотивации.
Следите за путем Ариона и его друзей, полным опасностей, потерь и неожиданных открытий, как в мире вокруг, так и в их собственных сердцах. Узнайте, как четыре великие стихии любви сражаются с теневыми силами Мании, Фобии, Прагмы и Тирании в душах героев, определяя их взлеты и падения.
Раскройте тайны Аматорики – и, возможно, отгадайте свой собственный стиль любви!
Враждебное находится в согласии с собой:
перевёрнутое соединение, как лука и лиры.
Гераклит
Акт 1
В пути под дождем
Первый рассвет за пределами Фитии встретил нашу компанию не ласковым солнцем Деметры, а все тем же серым, моросящим дождем. Ночь, проведенная в быстром сборе и тревожном ожидании у Большого ручья, сменилась промозглым, неуютным утром. Они шли уже несколько часов, оставив позади не только спящую деревню, но и последние знакомые поля и пастбища. Тропа, едва заметная под ногами, вилась меж редких деревьев предгорий, уводя их на северо-восток, к далекому, побережью.
Воздух был влажным и тяжелым. Молчание, нарушаемое лишь шлепаньем ног по грязи да монотонным шелестом дождя в ветвях, давило на плечи не меньше, чем мокрые плащи и наспех собранные мешки. Каждый думал о своем, переживая горечь тайного прощания и страх перед неизвестностью.
Арион шагал первым, задавая темп. Он старался держаться прямо, смотреть только вперед, на едва видную в тумане тропу, но мысли его то и дело возвращались к оставленному дому, к лицу приемной матери, к тяжелой руке отца на плече. Укол вины был острым, но он гнал его прочь, заменяя решимостью. Они сделали то, что должны были. Ради Линоса, терзаемого кошмарами. Ради Кассии, державшей в руках ключ к тайне. Ради Бороса, чье чудесное спасение стало первым знаком беды. Ради всех них. Эта мысль, это чувство ответственности за друзей (стихия Первой Филии) придавало ему сил, помогая бороться с предательской дрожью в коленях и желанием обернуться. Он украдкой посмотрел на спутников.
Линос брел чуть позади, низко опустив голову, его обычная энергия словно растворилась в сыром утреннем воздухе. Он вздрагивал от каждого резкого звука, глаза испуганно бегали по сторонам. Страх (стихия Третьей Филии) явно боролся в нем с остатками вчерашнего азарта. Арион ободряюще коснулся его плеча, и Линос благодарно, хоть и слабо, улыбнулся в ответ.
Кассия шла следом за Арионом, ее шаг был ровным и выверенным. Капюшон плаща низко надвинут на лицо, скрывая выражение глаз. Она казалась полностью сосредоточенной на пути, лишь изредка сверяясь с грубой картой, набросанной на куске кожи. Ее внешнее спокойствие и методичность (стихия Первой Агапе) были опорой для всех, но Арион догадывался, какая буря мыслей и тревог бушует под этой маской. Она взяла на себя роль проводника в неизвестность (стихия Второго Сторге), и тяжесть этой ответственности ощущалась в каждом ее движении.
Замыкал их небольшую процессию Борос. Он шагал своей тяжелой, уверенной походкой, его взгляд внимательно сканировал окрестности – лес справа, холмы слева, тропу впереди и позади. Он молчал, но его молчание было говорящим – это было молчание стража, готового в любую секунду отразить угрозу. Грусть от расставания с домом он, вероятно, тоже чувствовал, но его способ справиться с ней был в действии – в обеспечении безопасности тех, кому он был верен.
– Нужно сделать привал, – голос Кассии прозвучал неожиданно громко в утренней тишине. – Дождь усиливается. Впереди, судя по карте Иола, есть старая охотничья хижина. Недалеко отсюда. Переждем ливень, обсушимся немного.
Никто не возражал. Усталость уже давала о себе знать. Мысль о сухом укрытии, пусть и временном, казалась спасительной.
Они свернули с тропы, углубляясь в лес. Вскоре показалась небольшая, покосившаяся избушка, сложенная из замшелых бревен. Внутри было темно, пахло сыростью и старым деревом, но крыша, на удивление, почти не протекала. Борос быстро развел небольшой костер в сложенном из камней очаге, используя сухие ветки, которые предусмотрительно нес под плащом. Кассия достала флягу с водой и немного сухарей.
Они сидели у огня, протягивая озябшие руки к теплу. Неловкое молчание все еще висело в воздухе, но теперь оно было немного другим – не только от страха и вины, но и от общего дискомфорта и усталости. Переход от привычной деревенской жизни к изнурительному походу начался. И этот первый, мокрый и холодный рассвет в пути ясно давал понять: дорога предстоит долгая и трудная.
Акт 2
Привал в хижине
Маленький костерок в очаге охотничьей хижины весело потрескивал, отбрасывая неровные тени на бревенчатые стены и лица четырех путников. Снаружи все так же уныло шумел дождь, но здесь, в тесном пространстве, пахнущем дымом и сыростью, было почти уютно. Они сидели на грубо сколоченных лавках или прямо на земляном полу, покрытом старыми еловыми лапами, медленно жуя твердые сухари и запивая их водой из фляги. Мокрая одежда неприятно холодила тело, но живой огонь согревал и немного успокаивал нервы.
Неловкое молчание, висевшее с самого утра, стало почти невыносимым. Каждый был погружен в свои мысли, но общая тревога и тяжесть невысказанных чувств ощущались почти физически. Наконец, Линос не выдержал.
– Как думаете… они сильно сердятся? – тихо спросил он, глядя на огонь потухшими глазами. – Там… дома? Наши родители… старейшины…
Вопрос повис в воздухе. Арион почувствовал, как снова кольнуло чувство вины.
– Наверное, сердятся, – так же тихо ответил он. – И волнуются. Но… мы же пришлем весточку из Гераса? Как доберемся? Чтобы знали, что мы живы и в порядке.
– Если доберемся, – буркнул Линос, еще глубже запахиваясь в свой влажный плащ. – А если нет? Если этот огонь… если он найдет нас и здесь? Мне до сих пор страшно, Ари. Он словно… словно заглянул мне прямо в душу. (Стихия Третьей Филии – страх, недоверие к миру).
– Он нас не найдет, – твердо сказал Борос, поднимая голову. Он не смотрел на Линоса, его взгляд был устремлен на дверь хижины, словно он ожидал увидеть там врага. – Мы ушли. Идем быстро. И мы вместе. Я вас защищу. (Стихия Первой Филии – уверенность в защите своей группы).
– Одной защиты может быть мало, Борос, – вмешалась Кассия. Она достала из сумки камень-"драконью голову" и повертела его в руках. Символ на нем при свете костра казался еще более тусклым и неразборчивым. – Мы не знаем, с чем имеем дело. Этот огонь… это явно не природы рук дело. И не просто колдовство деревенского знахаря. Это что-то древнее. И оно связано с этим, – она кивнула на камень. – И с тем узором на «Сердце Земли». И с Аидгардом.
Она говорила своим обычным ровным тоном, но Арион заметил, как напряженно сжаты ее пальцы, держащие камень.
– Я пыталась понять, что это за символ, – продолжила она. – Перебрала все записи Элары, все, что смогла вспомнить из храмовых изображений… Ничего похожего. Только та пометка – «Аидгард». Но сам символ… он вызывает странное чувство. Словно он одновременно и притягивает, и отталкивает. В нем есть… дисгармония. Что-то неправильное. (Стихия Третьей Эроса –ощущение дисгармонии, но трудность в ее описании).
– Может, это демонический знак? – предположил Линос шепотом.
– Не думаю, – Кассия покачала головой. – Демонические символы обычно другие – хаотичные, агрессивные. Этот… он сложный. Как древний механизм. Или шифр. Возможно, он связан не с самими демонами, а с тем, что им противостоит. Или с тем, что они пытаются исказить.
– Силы стихий? – спросил Арион, вспоминая легенды Талоса. – Эрос, Филия, Агапе, Сторге? Ты думаешь, это связано с ними?
– Возможно, – Кассия пожала плечами. – Легенды говорят, что боги дали нам эти силы как противовес демоническим влияниям – Мании, Фобии, Прагме, Тирании. Возможно, этот камень – ключ к одной из этих сил? Или артефакт, хранящий ее частицу? Я не знаю. Но я знаю, что ответы – на севере. В Аидгарде. Там хранятся знания, которые у нас давно забыты.
Ее уверенность немного передалась остальным. Мысль о том, что они идут не просто спасаясь от непонятной угрозы, а в поисках знаний, способных все объяснить и, возможно, дать им силу для защиты, немного успокаивала.
– Значит, идем в Герас, – подытожил Арион, стараясь придать голосу твердость. – Найдем там проводника, узнаем все, что сможем. А потом – на север. Вместе. (Стихия Первой Филии – попытка сплотить группу общей целью, стихия Третьего Сторге – неуверенность скрыта за твердостью).
Он посмотрел на друзей. Линос все еще выглядел испуганным, но в глазах появилась искорка надежды. Борос решительно кивнул. Кассия молча спрятала камень, ее лицо снова стало сосредоточенным – она уже обдумывала следующий шаг.
Огонь в очаге догорал. Дождь за стеной начал стихать. Первый привал подходил к концу. Они немного поговорили, поделились страхами и надеждами, и это немного развеяло тяжесть на душе. Они были в начале долгого и опасного пути, но они были вместе. И это было сейчас самое главное.
Акт 3
Сквозь туман и грязь
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался, но небо осталось затянутым плотной серой пеленой. Воздух был тяжелым от влаги, а с окрестных холмов начал сползать густой, молочно-белый туман, проглатывая деревья и размывая очертания тропы. Старая охотничья хижина, давшая им кратковременный приют, быстро скрылась за их спинами, словно ее и не было.
Путь стал заметно труднее. Тропа, размытая ливнем, превратилась в скользкое грязевое месиво, ноги то и дело увязали или соскальзывали. Предгорья, которые издалека казались лишь пологими зелеными холмами, на деле оказались чередой крутых подъемов и спусков, поросших густым кустарником и цепляющимися колючками. Туман скрадывал расстояние, создавая обманчивое ощущение, что они топчутся на месте.
– Ненавижу туман, – проворчал Линос, с трудом вытаскивая ногу из вязкой грязи. Его лицо было бледным от усталости, а вчерашний энтузиазм сменился тихим отчаянием. – Ничего не видно! Куда мы вообще идем? Может, вернемся? Пока не поздно?
– Не ной, Лин, – устало ответил Арион, протягивая другу руку, чтобы помочь выбраться из очередной лужи. – Кассия знает дорогу. Правда, Кассия?
Кассия, шедшая чуть впереди, остановилась и внимательно осмотрелась, сверяясь с отсыревшей картой и какими-то только ей заметными приметами – изгибом тропы, формой старого камня, видом мха на деревьях.
– Мы идем правильно, – сказала она уверенно, хотя в ее голосе слышалась нотка напряжения. – Тропа должна скоро пойти на спуск, к ручью. Но нужно быть осторожнее, туман густой. Держитесь вместе. (Стихия Второй Сторге – навигация, попытка сохранить контроль над ситуацией).
Она достала из своей сумки пучок какой-то сухой травы с резким, бодрящим запахом и протянула Линосу.
– Пожуй. Придает сил и прогоняет дурные мысли. (Стихия Первой Агапе – практическая помощь, использование знаний).
Линос недоверчиво взял траву, но послушно сунул в рот. Горьковатый вкус заставил его поморщиться, но через некоторое время он действительно почувствовал себя немного бодрее.
Тропа и впрямь пошла под уклон, но спуск оказался не менее коварным, чем подъем. Скользкие камни, скрытые под слоем мокрых листьев, грозили падением на каждом шагу. В одном месте им пришлось перебираться через бурный ручей, разлившийся после дождя. Вода была ледяной и быстрой, сбивала с ног.
Борос первым шагнул в поток. Вода доходила ему почти до пояса, но он уверенно нащупывал дно и двигался к противоположному берегу, готовый подхватить того, кто оступится.
– Давайте по одному! – крикнул он сквозь шум воды. – Держитесь за веревку!
Он перекинул конец веревки Ариону. Арион крепко обвязал ее вокруг пояса Кассии.
– Иди, я подстрахую, – сказал он. Кассия кивнула и решительно шагнула в воду, цепко держась за веревку, которую тянул Борос с другого берега. Ее практичность и знание, как правильно распределить вес, помогли ей преодолеть поток без особых проблем.
Следующим пошел Линос. Он дрожал от холода и страха, но держался за веревку изо всех сил, подбадриваемый Арионом сзади и Боросом спереди. На середине ручья он все же поскользнулся, вскрикнул, но сильные руки Бороса тут же подхватили его, не дав воде унести.
Последним перебирался Арион. Ледяная вода обожгла ноги, течение пыталось сбить его, но он упорно шел вперед, чувствуя натяжение веревки в руках Бороса и видя ободряющие взгляды друзей на том берегу. Он выбрался на сушу, тяжело дыша, мокрый и замерзший, но с чувством маленькой победы.
Друзья продолжили путь, промокшие и уставшие. Туман не рассеивался. Сомнения, которые Арион гнал от себя, снова начали поднимать голову. Правильно ли он поступил, утащив друзей из дома в это опасное путешествие? Справятся ли они? Он посмотрел на измученное лицо Линоса, на напряженную спину Кассии, на суровый профиль Бороса. Они доверились ему, его решению поддержать Кассию. Он не мог их подвести.
– Скоро привал, – сказал он как можно бодрее, стараясь скрыть собственную усталость и тревогу. – Найдем сухое место, разведем огонь. Отдохнем.
Он старался заботиться о них (стихия Второй Агапе), подбадривать, делить тяготы пути, потому что чувствовал – только вместе, поддерживая друг друга, они смогут пройти через это. Первые трудности пути стали суровой проверкой их решимости и способности работать как одна команда.
