Ида Хайд
Часики не тикают
Невинно осужденные
Очнулась Йена в автозаке, где было холодно и душно одновременно, сильно пахло выхлопными газами. Автомобиль был полностью набит людьми. Девушка с синими волосами и короткой челкой, что сидела рядом предложила Йене полуторалитровую бутылку воды.
– Что за хрень? Куда нас везут и с какой стати?
– Добро пожаловать в реальность. – ответила девушка с синими волосами. – Нас везут в неизвестном направлении, но мы не боимся, потому что каждый имеет право говорить «нет ой, нет!».
В этот момент полицейский, что стоял у входа пригрозил девушке дубинкой.
– Какое еще «нет ой, нет!»? Мне домой надо. – не понимала Йена.
– Это наш душевный протест, тебя задержали с нами. Ты с нами. – сказал ей парень с белыми длинными волосами, сидящий рядом с синеволосой девушкой.
– Какой протест??? Я шла домой. Мне к ребенку надо, я родила неделю назад. Вы обалдели что ли??? – прокричала Йена.
– О, да у нас тут мать. Опомнилась. Думать надо было, когда шла на митинг! Таким рожать вообще нельзя. – пригрозил ей полицейский.
– Выпустите меня, у меня грудной ребенок дома. Я не участвовала ни в каких митингах! Я шла домой! – протестовала Йена.
– Спокойно, мамаша. Щас приедем, разберемся кто куда шел и где участвовал.
– А где мой муж?
– В соседнем отеле. Заселяется, – засмеялся полицейский.
– Да вы издеваетесь???
– Успокойся, если мы выясним, что ты не врешь, будешь дома через пару часов.
– Принимай щеглов! – сказал полицейский проводя Йену и еще несколько человек в какой-то старый кабинет, похожий на полицейский участок с зелеными стенами и прокуренным тамбуром.
На лавочке у дежурной части сидели еще люди, там же Йена увидела Элгея.
– Эээлгей! – крикнула она и ринулась к нему, но полицейский быстро осек ее и направил в кабинет.
Элгей грустно проводил ее тревожным взглядом.
– Так, вы у нас тут мамаша? – спросил старший лейтенант милиции, сидящий за столом в кабинете, куда ее и еще несколько человек завел полицейский, что сопровождал их.
– Я мать грудного ребенка, мне домой кормить его надо.
– Что вы делали на Тверской сегодня с 19:00 до 21:00?
– Я здесь живу. Шла мимо.
– А как вы оказались в толпе?
– Мы зашли в бар, вышли и пошли домой, а нас как каких-то преступников скрутили и отправили сюда.
– Вы шли в толпе людей, нарушающих общественный порядок.
– Я шла домой к ребенку. В толпе у меня кто-то вытащил его медицинскую карту.
– Карту, говорите…
– А зачем вы ее взяли с собой?
– Чтобы прикрепить его к поликлинике. Он родился неделю назад.
– Так вы, стало быть, шли в поликлинику? А как же вы оказались в баре?
– Нам не хватило документов для прикрепления. На обратном пути мы зашли выпить чая в бар. Ждали там официантку 30 минут, не дождались, вышли на улицу, чтобы пойти домой, попали в толпу, карту выронили…
– Понятно, – полицейский стучал зажигалкой по столу.
– А почему именно в бар? Ни в кафе, ни куда-то еще.
– Он был ближе, муж хотел зайти туда.
– Муж? А где ваш муж?
– Он в коридоре сидит.
– Позовите мужа!
Полицейский попросил Йену показать, кто из сидящих на скамейке ее муж, и позвали его в кабинет.
– Вы муж?
– Чей? – Элгей как всегда тупил.
– Мой, блядь! – крикнула Йена, злобно посмотрев на него.
– Да, это моя жена.
– Ясно, – старший лейтенант оперся руками о стол и встал, пристально глядя на Элгея.
– И что вы делали на улице?
– Мы домой шли.
– А где вы живете?
– На Тверской.
– А документы есть?
– Есть, вот, пожалуйста. – Элгей протянул паспрт и договор аренды.
Допрашивающий их полицейский внимательно изучил документы и вернул их Элгею.
– А что вы делали в баре?
– Да зашли чая выпить! – сказала Йена.
– Мамаша, я вас не спрашивал.
– Зашли выпить чая, – повторил Элгей.
– И как чай? Это он заставил вас пойти на митинг? – продолжал допытываться полицейский.
– Какой митинг? – Элгей был спокоен, но плохо соображал.
– Ясно. Так. Сейчас я составлю протокол, а вас пока отведут в приемник. Посидите до утра, а там видно будет.
– Какой до утра??? Мне ребенка кормить надо! – запротестовала Йена.
Элгей с недоумением посмотрел на нее. В этот момент полицейский прищурился.
– Это ваш ребенок? – спросил он у Элгея.
– Наш.
– Как зовут?
– Рюрик, – ответила за Элгея Йена.
– Мамаша! Я вас не спрашивал!
– Мой сын, Рюрик. – ответил Элгей.
– В приемник их!
Йена пыталась протестовать, но ее и Элгея вывели и развели по разным кабинетам, точнее спецприемникам, а которых сидели молодые люди. Вместо одной из стен в которых была решетка.
Йена сидела на корточках, прижавшись к стене. Рядом с ней оказалась та самая девушка с синими волосами, что угощала ее водой в автозаке.
Она достала из-за пазухи папку и протянула Йене.
– Держи, это кажется, твое. Выпало у тебя, когда нас крутили.
Это оказалась медицинская карта.
– Спасибо! – радостно воскликнула Йена и прижала карту к себе.
– Как ты? Наверно беспокоишься о малыше? У тебя грудь не течет?
– Да… Что??? – Йена на секунду забыла, что она неделю назад стала матерью и от стресса не могла сообразить про какую грудь говорит девушка.
– Нет, спасибо. Все в порядке.
– Покажи ментам карту, тебя должны выпустить. – участливо сказала синеволосая.
– Ээээй!!! – крикнула Йена проходящему мимо полицейскому.
– Не орите, а то в одиночку посажу на 15 суток.
– Да подойдите! Мне к ребенк грудному надо.
Полицейский подошел, Йена вытянула карту через решетку и трясла ею.
– Что это за безобразие? – не понимал полицейский.
– Позовите главного, мне нужно показать ему карту ребенка. Я шла домой, а меня скрутили и увели сюда. А я просто мимо проходила.
– Дамочка, это вам не ресторан. Вы думаете, можно так просто вызывать кого захотите? Вы за решеткой.
– Вообще-то мне адвокат полагается.
– Пф… вот сидите и ждите.
– И как же мне ему позвонить?
– Никак.
В этот момент по коридору проходил старший лейтенант, который допрашивал их.
– ЭЭЭЭЭЙ!!! – крикнула ему Йена. Он обернулся, потом посмотрел на полицейского, который стоял рядом с решеткой, из которой виднелась рука Йены с картой.
– В чем дело? – наконец подошел он.
– Карта! Вот карта моего ребенка. Мы шли из поликлиники… отпустите меня! Вот же! Возьмите! – она трясла картой перед ним.
Полицейский взял карту, покрутил в руках и отдал старшему лейтенанту.
Тот взял ее, полистал и спросил:
– А что же вы раньше ее не показали?
– Так я выронила ее и мне скрутили руки! Я сознание потеряла! Отпустите меня к ребенку!
– Хм… похоже, что вы не врете.
– Можно мне домой? Я ни в чем не виновата!
Старший лейтенант постучал картой по решетке, пристально посмотрел на Йену, потом на полицейского, подумал и ответил:
– Можете быть свободны. – он вернул карту Йене. – Но впредь, не гуляйте во время беспорядков и будьте аккуратны. Гена, открой и выпусти гражданку.
– Хорошо. А мужа моего можно отпустить?
– Да, он тоже может идти.
Был рассвет. Йена и Элгей сидели на кухне и курили. На столе лежала карта. Грязная, потрепанная. Как будто будто вымышленного, едва родившегося Рюрика уже изрядно потрепала жизнь.
Йена держала сигарету перед собой, оперевшись локтями на стол, глядя в пустоту, затягивалась и выпускала дым вверх.
– Это пиздец… – сказал Элгей.
– Зато у нас карта. – задумчиво смотрела на улицу в первых рассветных лучах сказала Йена.
– Я думал нас там изнасилуют и убьют. Или посадят.
– Дурак что ли? Я же мать!
Элгей засмеялся так, что кофе брызнул у него из носа.
– Да, точно. Ты теперь мать. Можешь в статусе в Вк писать теперь #яжмать.
– Агааа… – ладно, вытри кофе со стола и пошли спать. Нам сегодня еще в ЗАГС идти.
– Не многовато ли приключений? Может перерывчик сделаем? – Элгей вытер рукой подбородок и повернулся к раковине, чтобы взять губку.
– Сегодня 18 мая, я не знаю, сколько времени делают свидетельство о рождении и сколько нам понадобиться, чтобы вписать ребенка в паспорт. Но я точно знаю, что акция у застройщика до конца месяца. Мы так еще рубинштейнов 500 можем сэкономить, если успеем.
– Я тя понял, ок.
