Идалия Вагнер
Галопом по Европам
Глава 2 о страшных татаро-монголах
Лейле было страшно. Пока жила в родительском доме, всегда была обласкана и любима. Четыре брата-батыра обожали и оберегали единственную сестренку, родители лелеяли свою малышку. А сын соседа-горшечника Фархад дарил сладости и яркие ленты в тугие черные косы. Все было просто и понятно.
Родители Фархада готовили калым за невесту, и вскоре Лейла должна была войти в дом соседа-горшечника, как килен (сноха).
Все изменилось, когда в селение после долгого перерыва вновь наведались монгольские воины. Их не было уже несколько лет, жизнь успокоилась, поставленный монголами староста собирал дань и отправлял во дворец правителя территории в Хорезм.
О зверствах, которые прежде чинили эти страшные воины, Лейла знала только из рассказов старших, которые пережили и первые сражения с жуткой ордой великого хана Чингиза, и бесславный конец Хорезм-шаха Мухаммеда, и разорение некогда богатого и шумного Хорезма. Жизнь теплилась в основном только на его окраинах и в близлежащих поселениях. Тем не менее, она уже была, и выжившие в том страшном месиве люди трудолюбиво восстанавливали разрушенное и сожженное хозяйство.
Но не так давно по базару прошел слушок, что намечаются новые события, а имам Салах на вопросы правоверных величественно кивал головой, увенчанной огромной чалмой, и говорил о том, что во всей Вселенной должен установиться единый порядок, и это должно произойти очень скоро. И нет во всем свете багатура сильнее Бату хана – сына непобедимого Чингиз-хана.
Мать теперь постоянно украдкой плакала, поглядывая на своих взрослых сыновей, а отец только покрикивал на нее и важно хмурил брови.
И вот теперь эти страшные воины появились в их поселении. Они поставили свой шатер посреди базарной площади, и имам известил, что все желающие вступить в славное войско бесстрашного хана Бату и вернуться домой с богатой добычей, должны придти со своим снаряжением и конем на поле за домом хромого Хафиза. Там назначенные десятники и сотники будут вдалбливать важные воинские истины в пустые тыквы селян, которые всю жизнь не держали в руках ничего, кроме мотыги.
Лейла с подружкой Айслу украдкой бегала смотреть, как отец и три старших брата ходили к главному важному военному господину. Младшего брата решили оставить дома – не дорос еще до славных подвигов, да и матери надо помогать. Но могучих батыров – будущих завоевателей вселенной – целых четверо, а конь (уже давно немолодой Саад) всего один. Потому отец кланялся и просил дать коней в долг, в счет будущей добычи. А она будет! В этом никто не сомневался. Попробовали бы неведомые уруситы не покориться могучему монгольскому воинству!
Возвращаясь домой, девочки наткнулись на незнакомого господина в монгольских богатых одеждах. На его голове была круглая шапка из войлока и меха куницы. Было видно, что голова надо лбом тщательно выбрита, а длинные волосы сзади заплетены в четыре косы и заправлены за уши. Косы свернуты и подвязаны нитками жемчуга, что ясно говорило о статусе мужчины. Сверху на шелковую рубаху был надет синий длинный чапан с пуговицами.
Мужчина внимательно оглядел селянок и остановил колючий взгляд черных раскосых глаз на Лейле. Девочки испугались и стремглав унеслись от страшного незнакомца.
На следующее утро, когда Лейла гнала на пастбище коз, она вновь увидела вчерашнего незнакомца. Он уже был в тяжелой походной шубе, подпоясанной ремнем, на котором висела длинная сабля, за спиной был лук. Также к поясу был прикреплен колчан со стрелами. Если бы Лейла разбиралась в вопросе, она бы поняла, что мужчина не профессиональный воин, но постоять за себя при случае сумеет. С ним были два безбородых коренастых воина в шлемах и кольчугах. Мужчина что-то им сказал и указал на девочку.
Стало реально страшно. Бросив гибкую хворостину, которой подгоняла своих подопечных, Лейла бросилась прочь. За спиной слышалось шумное мужское дыхание. Ее догоняли. В отчаянии Лейла спрыгнула в небольшой овраг, надеясь затеряться в густом кустарнике на дне, но не успела. Жестокие руки ее схватили и связали.
Пока похитители тащили девочку к стоявшему на том же месте страшному мужчине, они нахально лапали юное хрупкое тело и довольно гоготали, перечисляя то, что могли бы с ней сделать, если бы не приказ и интерес уважаемого бея Куртага.
Лейла билась в чужих безжалостных ручищах, плакала, кричала, но очень скоро оказалась на коне, лежащей поперек седла на коленях ужасного бея. Она потеряла сознание, а быстрый конь уносил ее все дальше и дальше от родного селения.
***
В избушке на курьих ножках в реальности Лада шла подготовка к выходу на Землю Изначальную. Самый главный эксперт в этой области – властитель воздушной стихии Эол, по совместительству бывший однокашник Ядвиги и Кощея по Магической Академии. Он неоднократно бывал на Изначальной и был полностью уверен в том, что выходить на ту сторону Яге и Кощею уже и можно, и нужно. Там сейчас происходил очень бурный скачок развития, а странности с разным течением времени были прогнозируемы.
Эол договорился со своим отцом Суховеем – властителем воздушной стихии на Земле Изначальной, что тот закрепит за путешественниками младшего сына. Малый ветерок Вьюнок проследит за ними, не даст попасть в беду и доставит к порталу, если это будет нужно.
Примерную карту массового проживания людей на Изначальной набросал Эол под руководством Суховея. Точная карта Суховею была не нужна. В отличие от сына Эола, он не очень любил быть в человеческом облике, а для могучего ветра все равно, где кто живет, да как время бежит. Путешественники ожидаемо решили начать с земель, занятых, по данным Властителя, славянскими народностями.
Ядвига хотела найти место, где, по прикидкам Эола, раньше находилось поместье ее родителей. Как оказалось, оно было не очень далеко от места выхода портала.
Ядвига и Кощей заполнили все свои накопители магии, чтобы иметь хотя бы небольшую подпитку, поскольку на Изначальной с магией пока очень плохо. Тем более, что планировали передвигаться в избушке на курьих ножках, которую надо будет обеспечивать пологом невидимости и боевой защитой. Как раз сейчас на Руси велись военные действия, так что защита при внезапном попадании в зону битв была нелишней.
Кощей, услышав про войны, сначала уговаривал Ядвигу не рисковать и не ехать, но сам ведь очень хотел оказаться там, где идет сечь, где молодецкая удаль, звон металла, ржание боевых коней и адреналин – через край. Соскучился по делам воинским на относительно спокойной Ладе. Потому и довольно быстро принял довод, что воюют везде, пока повсеместно только идет установление государственности. Каждый сколь-нибудь значимый властитель постоянно покушается на то, что хотел бы иметь своим.
Коварная Яга задала только один вопрос и зарождающийся бунт осторожности Кощея усмирился.
– Кощеюшка, а ты, что, не сможешь защитить меня – слабую и беспомощную, только на большие и малые пакости способную? Хотя, может, ты и прав. Защищать придется не меня, а ОТ меня!
Кощей смутился, чуть слышно крякнул и назначил дату выезда.
Выдвинулись ранним летним утром. Ядвига увеличила окно портала, чтобы можно было пройти избушке. Со стороны Изначальной после перехода наложили дополнительную защиту, обновили фирменный отвод глаз Яги и пустились в путь.
Направились в сторону уже известной Потаповки, пока не опуская полог невидимости. Избушка ловко находила дорогу в довольно густом лесу. Яга и Кощей стояли у окна:
– Кощей, сколько едем, столько видим только знакомые растения.
– Меня это просто радует. Надеюсь, ничего космического на Изначальную не занесло после того столкновения.
– Ты что-то имеешь против нового?
– Честно – да. А так – смотри, как хорошо: знакомые дубы и березки. Красота. Может, пора невидимость на избу накладывать? Вроде, к деревне Белянки подъезжаем. Могут уже люди встречаться.
Не успели.
Только Яга сложила причудливой щепотью пальцы правой руки и повела над ними левой, быстро приговаривая наговор, как из густого орешника буквально вывалился здоровенный мужик с вязанкой тонких гибких ветвей. Вывалился – и уставился изумленными глазами на избу на курьих ножках. Вязанка из рук выпала, а руки сами потянулись к заткнутому за пояс топору.
Кощей страдальчески поморщился:
– Яга, ну, что делать с деревенщиной!
– А ничего не надо, Кощей.
Яга быстро закончила наговор, причудливо встряхнула сложенными пальцами, и избушка растаяла прямо перед носом изумленного мужика.
– Зачаруй, что ли, мужичка!
– Не переживай. Сейчас все забудет.
Мужик в недоумении покрутил головой, пожал плечами, явно недоумевая, почему вязанка валяется на земле. Затем взвалил свою ношу на спину и бодро зашагал в деревню. С тех пор он часто видел во сне, как сражался со страшным черным колдуном по имени Кощей. Никогда не побеждал, но каждую ночь начинал битву снова. И, как сказки, те сны детям и внукам рассказывал, добавляя все новые и новые подробности.
***
Несколько раз за время путешествия Лейла приходила в себя. Тело ныло, голова болела, от мужских сапог из юфтовой кожи нестерпимо пахло. От быстрой скачки мысли разбегались, не задерживаясь в головке ошеломленной случившимся девушки. Только время от времени всплывало в сознании: мама… папа… как же так… козы разбегутся… Фархад… мама будет плакать… что будет со мной.
В середине дня остановились отдохнуть и пообедать в убогой ашхане. Похититель резким, неприятным голосом отдал распоряжение подбежавшему хозяину, снял Лейлу с коня и положил на землю, поскольку она не могла даже разогнуться. После того, как девушка смогла сесть, ей дали лепешку и миску похлебки. Сердобольная жена хозяина, смотревшая с сочувствием на юную пленницу, сунула ей горсть изюма. Есть не хотелось, а при мысли, что ей придется ехать в той же позе, Лейла не могла сдержать слез.
Страшный незнакомец, однако, решил по-другому. Он спутал ноги своей пленницы веревкой и посадил девушку на коня перед собой. Ехать стало гораздо проще, но сейчас уже ничто не мешало предаваться грустным мыслям. Родители, братья, Фархад. Все это осталось позади. Какой прекрасной была жизнь еще вчера. Что дальше? Неужели теперь навсегда привязана к этому страшному господину? Нет! Деревенские дети много чего знают. И про то, что бывает между мужчиной и женщиной, тоже знают. В тесных, маленьких юртах сложно что-то скрыть от детей. Нет-нет! Фархад, спаси!
Ехали быстро три дня, останавливаясь только на ночь и чтобы принять пищу. Лейла уже привыкла к предложенному способу передвижения, тело уже не так болело, но горькие мысли одолевали, юное личико потемнело и осунулось. На исходе третьего дня въехали в небольшой, довольно оживленный городок. Лейла не знала, что это за город, поскольку за всю свою жизнь никуда из родного селения не выезжала.
Проехали по грязным, узким улочкам, свернули в небольшой переулок и скоро остановились перед небольшим домом, окруженным садом и высокой изгородью. Ворота распахнулись, худой высокий раб принял коня у хозяина. Следом выбежала маленькая толстенькая женщина, которой Куртаг бей передал Лейлу, наказав помыть, накормить, одеть.
Никогда прежде Лейла не была в таком богатом доме! Даже у имама Салаха не было таких ярких ковров и диковинных красивых предметов, назначения которых девушка не знала.
Мадина хатун, которая оказалась дальней родственницей бея Куртага, придирчиво осмотрела привезенную девушку и деятельно взялась за дело. Она отвела девушку в комнату, которая оказалась мыльней, заставила раздеться. Внимательно осмотрела юное худенькое тело, помяла маленькие груди и пощипала ягодички. Затем помыла пленницу, больно натирая жесткой мочалкой и окатывая теплой водой. Волосы смазывала чем-то пахучим до мытья и после.
Лейла чувствовала, что с мыльной водой с нее смывается вся ее старая жизнь. Она сейчас пешком мы побежала в свою родную старую юрту, где никогда не было столько воды для мытья, не было красивых ковров и где не всегда сытно ели. Но там были ее любимые и родные люди, а здесь ждала неизвестность.
Закончив с мытьем маленькой пленницы, Мадина хатун вытащила из сундуков длинную шелковую розовую рубаху с причудливой вышивкой, штаны, широкий пояс на талию. Затем последовал синий длинный кафтан дээл с широким воротником, открытым вырезом и кушаком на талии. Подумав, добавила безрукавку хантаз.
Потом высушила и расчесала длинные косы девушки, поцокала языком, оценивая их густоту и длину, и принялась сооружать прическу для шапки халха. Скрутила определенным образом волосы сверху, чтобы было похоже на рога коровы, закрепила все крупными серебряными застежками. Волосы ниже затылка заплела в косы. Сама шапка была обильно обшита бусинами, серебряными пластинами и накладками. Мадина хатун бесцеремонно крутила то в одну, то в другую сторону безропотно стоявшую девушку, выполняя наказ хозяина дома показать красоту девушки в лучшем виде. Значит, побольше драгоценностей: браслетов, колец, нависочных и налобных украшений, серебра, кораллов, жемчуга, бирюзы.
Довершили наряд красивые сапожки с вышивкой. После чего толстуха достала шкатулочки, скляночки, мешочки и принялась колдовать над личиком пленницы.
В последний раз оглядев девушку, Мадина хатун довольно потерла пухлые ручки и вышла из комнаты, наказав ждать. Только родственница хозяина вышла, как Лейлу покинули последние силы, и она рухнула на пол в рыданиях. Слезы душили ее, и в них было все – тоска о прошлой жизни, страх перед будущим и ужас от настоящего. Резкий недовольный голос заставил подскочить на месте:
– Это что такое? Почему слезы? Радоваться должна, девчонка. Разве не нравятся украшения? Разве не нравится новая одежда? Еще благодарить меня должна за то, что из грязи сюда притащил. Другую жизнь начнешь. Если будешь умницей, то все у тебя будет. Чтобы слезы на твоих глазах видел в последний раз. Иначе придется тебя учить веревкой. В последний раз прощаю. Ну-ка, покажись, что получилось.
Сильные руки подняли пленницу с пола и поставили на ноги. Получив ощутимый пинок, девушка выпрямилась и стояла, чувствуя, как в груди разгорается гнев. Не страх. Гнев.
А Куртаг бей обошел ее вокруг, покрутил жесткими пальцами лицо Лейлы и удовлетворенно заявил:
– Молодец, Мадина. То, что надо! Сейчас корми девчонку, пусть отдыхает, а я узнаю, когда можно будет ее показать знающим людям. Такая тростиночка должна понравиться знатным ханам. Есть любители маленьких дикарочек. На вкусной, сытной еде должна еще больше похорошеть. Позанимайся с ней, Мадина. Научи, как надо себя вести, чтобы нравиться мужчине.
Хозяин вернулся домой поздно вечером. Лейла, свернувшаяся клубочком в своей комнате, слышала, как он говорил Мадине хатун, что назавтра назначен визит знакомого купца Рахима, который заинтересован в приобретении красивой наложницы для своего богатого клиента. Лейла еле слышно заскулила.
На следующий день все решилось быстро. С утра Мадина хатун нарядила Лейлу, не забывая рассказывать о правилах покорности, которые должна соблюдать достойная девушка.
К обеду пришел важный гость – купец Рахим. После сытного застолья Куртаг бей позвал Лейлу. Она вошла в сопровождении Мадины хатун, не смея поднять глаза на гостя. Купец легко поднялся со своего места, обошел девушку со всех сторон и коротко произнес: «Беру». О цене договаривались уже без Лейлы, которую отослали в свою комнату.
Уже на следующий день Лейла и приставленная к ней рабыня-китаянка Лю ехали в двух корзинах, закрепленных по обеим сторонам сильного, быстрого верблюда. Ноги с непривычки болели, но верблюд двигался мягко, мерно и быстро, потому по сравнению с поездкой с Куртаг беем все было гораздо удобнее.
Один день был похож на другой: весь день на верблюде, ночь в маленькой походной юрте, суровые воины в охране. Горькие мысли не отпускали девушку ни на секунду. И ни на секунду не исчезала мысль: убегу!
***
Бату хану всю ночь не спалось. Он очень старался уснуть, но в голову лезли странные мысли, и спасительный сон не шел.
Еще до свету в шатер джихангира (главнокомандующего войсками) Бату хана явился его полководец и учитель воинскому искусству Субэдей багатур.
Зашел, низко склонился перед своим учеником, покряхтел, вращая единственным глазом, и произнес:
– Великий хан, медлить нельзя. Надо выступать. Иначе твоих родичей из Каракорума, мечтающих о славе полководцев и новых владениях, будет не удержать. Пусть лучше под твоей рукой идут в поход, чтобы не было беды. Уруситские князья хоть и разрознены, но сильны. Слава о стойкости уруситских воинов не зря до нас докатилась. Надо идти всем вместе.
Призови шаманов, пусть вдохновят войско и расскажут, как звезды светят славным монгольским воинам на пути к могуществу, на пути к Последнему морю по завещанию твоего великого деда Чингиза. Он верил, что ты покоришь вторую половину Вселенной так же, как он покорил первую половину.
– Да будет так. И я сам пойду со своей тысячей во главе воинства.
– Так, мой повелитель.
***
Берек хан отпустил прибывшего помощника доверенного купца Рахима и довольно откинулся на кошме.
Хорошо, Рахим дело знает. Вместо того, чтобы тащить за собой обозом всю добычу, рискуя потерять, или испортить нелегкой дорогой, Берек хан уже давно выделил личный десяток воинов, который курсировал от шатра хана до купца Рахима и доставлял наиболее ценную добычу на продажу или сразу во дворец хана. Доля от военной добычи хана всегда пристроена в надежные руки.
Рахим передал, что готов получить следующую партию товара, а сам уже находится на пути к хану, чтобы привезти сундучок монет, вырученных за предыдущий товар. И еще, как передал помощник Рахима, полезный купец везет в дар дорогому другу очень приятный и желанный подарок – девушку в наложницы. Приятель знает, как удружить хану, и его вкусы знает.
Предыдущая девушка была очень хороша, но что-то… слаба здоровьем. Уже не так резва, не так красива. Надоела, честно говоря. Новиночка будет кстати. Ох, любит Берек хан стройных, как тростиночки, девочек. Их страх любит. Слезы. Усмирять… очень любит.
Берек хан потянулся, довольно улыбаясь и представляя свои веселые развлечения. Надо что-нибудь еще придумать.
Чем еще заниматься в перерывах между победоносными битвами? Только сладкими гуриями себя услаждать!
Откинув полог, в походную юрту протиснулся десятник охраны:
– Мой повелитель, сообщают из юрты джихангира! Слушать бой барабанов. Приказано сворачивать юрты и готовить коней. После сигнала выступаем. Мы идем на левом фланге.
***
Шел пятый день путешествия по Изначальной. Избушка, надежно упрятанная под пологом невидимости, бодро бежала по слегка влажной после дождя земле. След, конечно, характерный на земле оставался от лап с коготками, но время от времени Ядвига запускала генератор ветра, и удивительный след исчезал в крошечных вихрях.
Странно, но ни разу за время пребывания на Земле Изначальной не удалось пообщаться с местным лесным людом. Как будто и нет никого – ни леших, ни лесовиков. Но это не может быть! Обязательно кто-то должен быть. Ядвига упорно прислушивалась и всматривалась в окружающий пейзаж: кто-то обязательно должен появиться, почуяв появление ведьмы.
Любознательной избе, которую Яга давно оснастила первым искусственном мозгом, на Изначальной все было интересно. Она вообще соскучилась по просторам. На Ладе Кощей после некоторых событий запретил Яге передвигаться среди людей в избушке, поэтому изба скучала на полянке во владениях хозяйки. На Землю Изначальную Кощей отправился вместе с подругой, поэтому не возражал против передвижения на избушке, – никто так, как он, не может обеспечить безопасность Ядвиги.
Ворон Дерзкий Коготь летел чуть впереди, время от времени делая виражи над избушкой и насмешливо каркая. Черный кот Черныш то бежал по земле, обнюхивая дорогу и охотясь на мышей, то запрыгивал в избушку.
Самое интересное для экспериментальной избы пока было то, что на Изначальной в изобилии оказались звери, слабо представленные на Ладе. Там избушке не доводилось с ними встречаться, а здесь – на каждом шагу. То кабаниха с кабанятами просеменит, то куница дорогу перебежит, то горностай проскользнет, то клест вспорхнет у самых когтистых лап.
Что поделаешь – какая хозяйка, такая и избушка. Такая же любознательная получилась разумная жилплощадь.
Каждый раз, встречая что-то новенькое, пытливая избушка притормаживала и внимательно осматривала непривычную зверюгу. Все бы ничего, но звери чувствовали присутствие чего-то непонятного, хоть и невидимого, и не всегда адекватно реагировали. Начинали фыркать, принимать защитные стойки, рычать, прыгать в сторону невидимого врага.
На опушке небольшой дубравы избушка все же пострадала при встрече с кабанихой. Но кабанята были такие смешные и милые! Так хотелось погладить их по полосатым спинкам и посмотреть на забавные хвостики крючком! Изба же не знала, что не стоит шутить с мамой-кабанихой. Не успела избушка осторожно подкрасться чуть ближе к выводку, как мамаша не раздумывая, кто и где тут враг, бросилась в то место, откуда исходила невидимая глазу опасность.
Вес у кабанихи был не менее ста двадцати килограмм. И эти сто двадцать килограмм, да приложенные с безумной яростью, да попавшие случайно по одной из лап, – оказалось, что это очень больно и может сбить с ног.
Ядвига и Кощей, с самого начала решившие не мешать избе удовлетворять свое любопытство и не возражавшие после кратких остановок, как раз садились обедать.
Избушка, не ожидавшая такого подлого удара в умилительный момент созерцания дитенышей, потеряла равновесие и завалилась на бок. У домового Веника на кухне раздался страшный грохот и звон от рассыпавшейся посуды. Победительница-кабаниха, не видела, кого же она одолела. Тем не менее, клыкастая богатырша испытала удовлетворение от того, что кого-то удалось пнуть. Она собрала свой выводок и гордо удалилась вглубь дубравы.
Ядвига и Кощей, яростно ругаясь и отряхиваясь от разлившегося супа, выбрались из-под свалившейся на них мебели. Домовой суетился вокруг хозяйки и убирал своей магией последствия аварии.
Яге было нешуточно плохо. Все управление волшебной избушкой было завязано на нее. Боль и недоумение, которые сейчас испытывала любознательная и слегка сентиментальная жилплощадь, она чувствовала так, как если бы пострадала сама. И понимала, что изба сама встать не сможет. Центр тяжести смещен, лапа надломлена и требуется помощь, чтобы вернуть все в прежнее состояние.
Чтобы понять масштаб случившегося, пришлось снять полог невидимости. Избушка лежала на боку, поджав раненую лапу и удивленно моргая ставнями, как веками.
– Беда. Плюсневый сустав поврежден. Надо или менять, или заживлять. Менять, конечно, не очень хочется, но простое заживление может затянуться.
Отключу сейчас управление и уберу обе лапки. Пусть побудет простой избушкой, тогда и полог невидимости не нужен. Кого удивит простая изба на дороге? Добавляю только деталей, чтобы не привлекать особого внимания. Нет, лучше замаскирую под холмик с кустиками. Только, Кощей, давай сначала поднимем ее. Левитировать придется. Ох, как ей больно! Голова от эмоций болезненных просто разрывается!
Лишенную своей примечательной детали избушку довольно легко подняли и поставили. Яга замаскировала ее под холмик с хилыми кустиками, набросив легкую иллюзию.
Кощей собрался было сходить на охоту, раз произошла внеплановая остановка, но внезапно все изменилось. Происходило что-то странное. И его, и Ягу практически одновременно накрыло ощущение надвигающейся беды.
Ядвига, не теряя времени, энергично взялась за изготовление новой конечности для избы, а колдун походил туда-сюда, потом лег на землю, слушая ее голос.
– Ядвижка, мне кажется, какой-то шум идет. Похоже, что кавалерия идет. И источник уже очень недалеко.
– Сейчас, Кощей. Еще минутка, процесс запустится, я тогда присоединюсь к тебе, вместе посмотрим.
Быстро забросив нужные ингредиенты, Яга задвинула котел в печь. Все, пока нечего делать, только ждать.
Она вышла на улицу. Кощей в тревоге смотрел на восток, что-то странное было именно там, в той стороне, куда они направлялись изначально. И именно оттуда сейчас показался ворон Дерзкий Коготь.
Он стремительно слетел на пенек на дороге.
– Кошмар-р-р! Идут! Кошмар-р-р-р! Вр-р-раги!
– Кто идет? Почему кошмар? Почему враги? – Кощей не был склонен игнорировать важную информацию.
– Конница! Кошмар-р-р! Стр-р-р-рашные люди на быстр-р-рых конях!
– Они с оружием? Военные?
– С ор-р-ружием! Сабли! Кошмар-р-р! Стр-р-рашные!
– Много их?
– Конца и кр-р-рая не видно! Я далеко не забир-р-рался! Сюда идут! Кошмар-р-р!
– Скоро здесь будут?
– Скор-р-ро! Кони р-р-резвые!
– Раз это целое войско, то должна быть и разведка. Надо маскироваться, пока не налетели на нас.
– Все, успокойся, Коготь. Кощей, пока нет причин для паники. Иллюзия хорошая, сейчас наложу еще слой иллюзии с полной тактильностью. Колючий густой кустарник изображу, чтобы не было желания забираться на холм. Но даже если потопчутся по крыше, все равно не будут чувствовать, что это избушка. А потом узнаем, что это за страшные конники. Все заходите в избу. Черныш здесь? Все, заходите, заходите. Кощей, куда пошел? Не время геройствовать, тем более, если войско большое. Прячемся. Тактическая хитрость, как ты говоришь.
– Иду, иду я. Не собираюсь геройствовать, Ядвижка.
– Все дома? Генерирую новый слой иллюзии.
Из стремительно налетевшего легкого ветерка выглянуло довольное, румяное лицо Вьюнка – младшего брата Эола – властителя воздушной стихии на Ладе. Весело оглядев встревоженных хозяев, ветерок залетел в избу.
– Спасать вас надо? Я думал, что вы справитесь с избой вашей. А тут и войско на марше оказалось, в вашу сторону идут. Спасать вас или спрячетесь? Вижу, что вы иллюзию набросили. Хорошая иллюзия, качественная, даже кусты от ветра раскачиваются.
– Вьюнок, а ты видишь ее?
– Вижу, а как же! Так мне можно! Значит, не надо пока спасать? Ну, тогда я полетаю рядом, понаблюдаю.
– Подожди, Вьюнок, а что это за войско?
– Не знаю! Воюют. Все время воюют. Ходят туда-сюда. Скучно, не люблю я эти человеческие игры! Папка иногда страху на них нагоняет: то грозу нашлет, то шторм, то метель. Они сразу пугаются. Тогда мне весело. А так – скучно. Полетел я пока. По имени позовите, если нужен буду. Только громко.
Дождавшись, когда ветерок вынырнет из дверей, Яга зашептала тайные слова и для верности трижды поплевала во все стороны.
– Ну, все, полный порядок. Сидим, смотрим. Разговаривать можно, я звуки тоже заблокировала.
***
Первым появился конный разведчик. Стоя у окна, Ядвига и Кощей внимательно осматривали маленькую, крепкую фигуру на коротконогом резвом коньке, потрепанный походный халат, кожаные доспехи, шапку малахай над безусым лицом, кривую саблю в руках.
Разведчик хищно озирался по сторонам, что-то прокричал своему напарнику, который двигался шагах в пятнадцати правее, потом прямо с седла пустил длинную желтую струю в большой куст шиповника. Яга поморщилась.
– Может, «языка» взять, Кощей?
– Не вижу смысла. Ты же слышала, что на незнакомом языке говорил вояка. Наш магический передатчик еще не набрал достаточный словарный запас и вряд ли разобрался в особенностях языка. Я его сразу включил, но перевод он мне не выдал. Что можно узнать у «языка» без знания языка? Ты уж прости, что такой каламбур получился.
– Это да, ты прав. Нужно дать магическому переводчику достаточный объем материала для анализа. Эх, где бы найти еще хоть одного человека, который и врага бы понимал, и с нами говорил. Это значительно облегчило бы работу. Иначе будем сидеть, ничего не понимая. А ведь перед нами явно враг. И про него надо все знать.
– Значит, будем лечить избушку и тайно присоединяться к войску, – медленно говорил Кощей, провожая взглядом разведчика.
– Идут! Гляди, идут! Ох, и страсть какая, Кощеюшка! Туча черная! Что же делается с тобой, Земля-матушка! Неужели еще не все вытерпела? Что за изверги завелись на тебе!
Томительные три часа в пятидесяти метрах от избушки, скрытой иллюзией, шел левый фланг конницы Бату хана. Впереди ехали конники с боевыми бунчуками. Организованными рядами проходили всадники, разбитые на ясно читаемые десятки, сотни, тысячи. Впереди каждого подразделения ехал его командир. Войско шло слаженным ходом, мимо его стройных рядов постоянно сновали воины на коренастых лошадях, что-то сообщали командирам, и снова скакали дальше.
Сначала шла легкая конница, она состояла из конных лучников. Затем шла тяжелая конница.
Кощей пристально рассматривал мечи, тонкие, изогнутые сабли, пики и луки со стрелами. Каждый воин имел кожаные шлемы и нагрудники, а у некоторых были металлические доспехи. Их было довольно хорошо видно.
На каком-то этапе появились метательные и осадные орудия. Опытный глаз военного мог различить стенобитные орудия, баллисты для метания деревянных ядер, камней и горшков с горящей нефтью. Грозное оружие в умелых руках.
Громко прозвучала непонятная команда, пронзительно загудели сигнальные трубы, поддержанные барабанами, и войско встало. Дело к вечеру, будут разбивать лагерь и ночевать.
Прямо напротив невидимой врагам избушки быстро собрали черный шатер, развели костры. Вокруг центрального шатра очень быстро образовался целый городок маленьких шатров, возле которых принялись готовить пищу. Около костра, разведенного рядом с центральным шатром, было особенно многолюдно. Несколько человек разделали барана, готовили из него питательный бульон и жарили мясо.
К центральному шатру подъехала группа всадников. Один из всадников, к которому обращались подчеркнуто уважительно, бросил несколько слов, потом зашел в шатер. Видно, это военачальник. У входа застыла охрана.
Отдыхавшие воины громко, резко переговаривались. Лагерь расположился настолько близко к избушке, что все было прекрасно слышно. Магический переводчик не выключали, чтобы он набрался словарного запаса, провел лингвистический анализ и был готов переводить.
Ядвига и Кощей пристально наблюдали за вечерней жизнью воинского лагеря. Избушку никто не видел. Иллюзия была настолько убедительной, что маленькие, коренастые воины заходили за удобный холмик, чтобы оправить свои естественные надобности.
Увидев это в первый раз, Яга, недовольно фыркая, наложила заклинание отвода глаз. Теперь, даже случайно, никто из врагов не мог набрести на избушку лазутчиков. Родовое волшебство всегда отводило в сторону нежелательного посетителя.
Никто еще ни с кем не воевал. Никто никого не убивал. Но было четкое понимание: это враги. И надо разобраться, нужна ли помощь местным жителям.
