Игнатий Александрович Белозерцев
Урановая музыка глубин
Победившие смерть
Поминальным крестом над судьбою моей
Монумент вознесён у полярных морей.
По гранитной плите, пофамильно, подряд
Вспоминаю друзей нестареющих взгляд.
Девятнадцать в гробах проводили домой,
Двадцать три океанской накрыты волной.
И седьмого апреля в трагический час
Завывают гудки в гарнизоне у нас.
Отсвистели метели, капели стучат
Не для тех, кто на бронзе звенящей распят.
Безутешен отец, понимал бы – в войну…
Со слезами цветы – на волну, в глубину.
Равнодушно волна принимает венки,
Ледяна вода и ветра не легки…
Лишь на гребне волны смельчаков узнают –
Победим, доживём, о Варяге поют…
На посту, на плоту, до последних минут,
У беды на краю не сдаются – поют!
Голоси же сирена! Раздайся салют!
Победившие смерть, никогда не умрут:
И в делах, и в мечтах сыновей и друзей,
И в груди материнской России моей.
Сопка Бегемот
В нашем доме из окна
Тундра Кольская видна.
Дремлет черная гора
Посреди болота.
Не случайно названа
Сопка Бегемотом.
Приглядись – и впрямь в болоте
Спит луна на бегемоте.
От ветров восточных кто-то
Защитил нас Бегемотом.
Есть в Крыму Медведь-гора,
Но в России знать пора —
В Лице Западной живёт
На болоте Бегемот.
С моря зверю-исполину
Тучи-швабры драят спину.
По хребту дожди идут,
В ноздри сумерки ползут.
Белая метелица
По ущельям стелется,
Иль багряный листопад
Засыпает всё подряд.
У подножья речка Лица
К морю Баренца стремится.
С речкой этой не шути —
Вброд не сможешь перейти.
А за сопкой – гладь озёр,
Словно чаши между гор.
Там Гитара и Сундук
Добредёшь до них не вдруг.
Тут Рогатое, как раз
Справа светится от вас.
Ждёт в озёрах рыбаков
Замечательный улов.
И охотник не зевай —
Зайца за уши хватай.
Куропаток примечай —
Напугают невзначай.
Сопку слева обойди —
Ждет брусника на пути.
Если ж справа обогнёшь,
Там грибов – не донесёшь.
Север вреден для кого-то,
Только не для Бегемота.
Толстокож, невозмутим,
Мы похожи в этом с ним.
Замечательный пейзаж
Украшает город наш!
Точка на карте
Спросят, а как там, на атомном флоте?
Что повидал, да куда заходил?
Друг, ты пойми, в монотонной работе
Месяцы в плаванье я проводил.
Точка на карте мне вспомнится сразу,
"Заяц" прокладчика в сетке морей.
"Пашем" глубины согласно приказу,
"Зайца" того черепаха быстрей.
Вахты ночные тревожные снова.
Крепко сжимает корабль океан.
Новости в сутки шифровкой в три слова,
Траверзы пройденных портов и стран.
Нудно в центральном гундосят сельсины,
Воду бесшумно лопатят винты,
Где-то над нами – тайфуны и льдины,
Где-то внизу – желоба и хребты.
В точку тугую спрессованы души,
Пулей летим мы к приборам на пост,
Если акустиков чуткие уши
Чью-то подлодку "поймают за хвост".
В миле от берега точка на карте
Вновь превратилась в корабль-исполин.
Вышли "под елочку", вынырнем в марте —
Сотня уставших счастливых мужчин.
Солнечный мир я восторженно встретил,
Ветра и чаек ловлю голоса!
Помню, на пирсе в себе я заметил —
Плавится сердце, и тают глаза.
Будто на свет появился впервые,
Надо, как в детстве, учиться ходить.
Землю, и небо, и сопки седые,
Друг, так, как я, ты не сможешь любить.
Пальмы, бананы, заморские страны…
Нет, мне достался завидней удел —
Мерить на всю глубину океаны,
Знать и тоски, и восторга предел.
Урановая музыка глубин
Романтиков в помине не осталось,
И мы с тобой дожили до седин.
Счастливчики! Ведь нам с тобой досталась
Суровая романтика глубин.
Ты помнишь, как ныряли от причала
В подводный космос от полярных льдин?!
Чтоб побеждать! И нам с тобой звучала
Урановая музыка глубин.
– Нормально ли – в поэты в ваши лета?
Спросил журнальный деятель один.
Он где-то прав, но пусть учтут при этом
Влияние морозов и глубин.
Есть бриллианты и пустые стразы.
Есть просто угли от костра осин.
Но угли превращаются в алмазы,
Преодолев давление глубин.
Но души превращаются в алмазы
Под тяжестью немыслимой глубин.
Ох, трудна, тяжела глубина.
Если что – ни покрышки, ни дна.
Только всё же упрямо идём мы на бой
В глубину, в глубине, с глубиной.
Потому что нам в жизни была суждена
Для огранки души глубина.
