Игорь Чиркунов
Пенсия для морского дьявола 4. Первый в касте бездны
Часть 1
Глава 1 И снова здравствуйте
Щёлк. Щёлк. Щёлк…
Щёлкает импровизированный метроном.
…Шесть. Семь. Восемь. Вдох.
И как раньше не додумался? Бамбуковая планочка на оси с двумя подвязанными камешками. Верхний грузик из осколка кремня щёлкает по третьему, неподвижному, задавая ритм.
Щёлк. Щёлк. Щёлк…
Четыре. Пять. Шесть. Задержка на вдохе.
Расслабиться, распустить мышцы, освободить голову, отрешиться от всего, позволяя себе лишь отсчитывать очередные сорок секунд задержки дыхания…
Блин! Да как тут отрешиться? Стоило лишь деконцентрировать сознание, остановить поток мыслей о делах насущных и заботах, как где-то глубоко в мозгу, словно кино включили. Словно на задний свод черепушки луч проектора направили, а там…
– Боги дали нам лишь пять каст, мальчик, – вновь, как наяву, говорит Арииаху.
Экс-партнёр, а по совместительству тварь хитрозадая, обеспокоен – вон как глазки бегают: то на меня, то на вождя, то, как будто ища поддержки, на окружающих.
– Это устарелая информация, – отвечаю, не глядя на Арииаху. Всё внимание – на вождя. Только его реакции я жду, только его реакция мне сейчас важна. И добавляю категорично: – Теперь каст шесть. Шестая, это каста бездны. Та, что будет добывать особо крупную рыбу.
Пауза… Секунды тянутся так же медленно, как в упражнении на гипоксию. Наконец глава племени не торопясь поднимает правую руку со сжатым кулаком.
– Я знаю только пять каст, – интонации вождя понять невозможно. Скорее спокоен и отстранён, – Люди земли, – демонстративно отгибается мизинец, а стоящего неподалёку «земляного дедушку» распирает собственной важностью. – Люди войны, что защищают наше племя от врагов, – отгибается безымянный, а у Ата на лице мелькает что-то типа благодарности. – Люди глубин, без которых у племени не было бы жемчуга, – отгибается средний палец под снисходительную усмешку Ситу. – Есть ещё каста паруса, – указательный палец. – И хоть у нас на острове этих славных людей нет, но они – часть нашей жизни. Они привозят нам то, чем наш остров обделён. И… – вождь пристально глядит мне в глаза, отгибая последний, пятый – большой палец, – … люди сетей. Те, кто вместе с людьми земли кормит племя… Именно они, мальчик, ловят рыбу… Большая она или не очень.
Арииаху, чтоб ему икалось до конца жизни, светлеет лицом, а вождь выдерживает ещё паузу. И ни один из присутствующих не смеет её прервать.
– Видишь? – он чуть приподнимает растопыренную пятерню. – Пять каст, как пять пальцев у человека… А больше и не нужно, больше – это уже уродство.
… Щёлк. Щёлк. Щёлк…
Продолжает безучастно щёлкать метроном.
…Три-семь. Три-восемь. Три-девять. Сорок. Выдох…
Расслабляю гортань, и освобождённый воздух из лёгких начинает выходить сквозь зубы с характерным шипением.
… Щёлк. Щёлк. Щёлк… Задержка на выдохе.
Хорошая штука – метроном. Пришлось, конечно, повозиться, поломать голову, придумывая как пружину заменить подвешенным на нитке грузиком, и как вращательное движение катушки перевести в маятниковые колебания стрелки. Даже что-то типа шестерней так сказать «напрогрессорствовал». Зато теперь у меня есть прибор, что отмеряет секунды…
… Щёлк. Щёлк. Щёлк… Вдох.
Эх, если б он ещё паузы для задержки дыхания отмерял!
Впрочем, я же не фридайвер, я подводный охотник. Это спортсмены идут под воду отрешившись от всего, и тупо работают ластами «выключив» голову. Нам, подвохам, как минимум по сторонам смотреть надо, видеть и анализировать. Мозгами шевелить, опять же. Так что ничего страшного, посчитаю.
… Щёлк. Щёлк. Щёлк… Задержка на вдохе.
А в голове, против воли, продолжают всплывать картинки прошедшего дня…
Волны накатывают на мою песчаную «базу», захлёстывая её почти до середины…
Волнение, на взгляд – балла три, не больше. И волна не выше метра, и барашков раз-два да обчёлся. Это ещё не шторм. Это ещё даже не «неспокойное море», так, «слабое волнение»… А у меня уже почти пол базы смыло. Вон, буквально недавно сделанный шезлонг плещется в нескольких метрах от берега. Впрочем, потеря ерундовая, я теперь если захочу, мебель из бамбука на поток поставить могу, так наловчился за последнее время. Было бы кому сбывать…
– Слышь, боец, – спрашиваю я Каналоа, – а бури у вас тут сильные бывают?
Хотя в чём вопрос? Физика тут та же, значит и метеорология схожая.
– Это не буря, – пожимает плечами Каналоа.
Мы буквально висим над нашей бывшей базой, вцепившись в гевеи и лианы – вплавь до пляжика добираться я не решился. Не из-за себя, что мне три балла? Из-за парня – вряд ли он доплывёт.
Так что срезали парочку лиан и по ним, как по верёвкам, опустились до гевеевой «плантации» на крутом склоне над базой.
– Первая буря придёт только через два дня, – напоминает помощник, – так шаман сказал.
Да уж, стучится в мозгу невесёлая мысль, уже при пяти баллах волна с океана всю мою базу насквозь пройдёт, вплоть до обрыва. А пятью в этих широтах, насколько помню, явно не обойдётся. Так что надо перебазироваться…
… Щёлк. Щёлк. Щёлк…
По аналогии с Землёй, если правильно помню, сначала нас ждут месяца три с хвостиком, когда шторма будут приходить-уходить, а вот потом…
… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Вдох.
… А вот потом – пара месяцев настоящих ураганов. И лучше мне до этого срока со своим статусом на острове что-то порешать.
… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Задержка на вдохе.
И куда, бездомному, подвоху податься? Блин, это прям вопрос вопросов!
В деревне меня никто не ждёт. После моего выступления перед старшими племени, буквально – перед всей верхушкой, на это мне намекнули весьма открыто, безо всякой эзоповой фени.
Конечно, можно было бы и в джунглях перекантоваться, если б не сезон. Жить под тентиком из пальмовых листьев, когда ветер деревья с корнем выворачивает?! И до кучи тропическим дождиком поливает как из ведра – уж увольте. Оставьте каким-нибудь безбашенным экстремалам или любителям «назад к природе»… Их бы сюда, кстати. Пожили бы, «природосообразно», в «единении» так сказать. Мигом всю дурь из башки бы вымыло и выдуло!
Тогда куда?
Хм… к семье? Можно подумать есть у меня семья! У меня есть родственники, коих я вообще-то видеть не желаю.
Сестра?
Ах, да! Блин! У неё же скоро эта, как её? Свадьба?! Не-е… Ритуал? А, во! Обряд! Будет моя сестрёнка замужней дамой, хозяйкой в доме. Тогда, наверно, у неё и можно будет перекантоваться, но пока… Пока надо искать другие варианты.
И как бы мне того не хотелось, но в голове, кроме единственного варианта, не осталось больше ничего.
Инина…
Вообще-то её дом нам с Каналоа подходил более чем – стоял он чуть на отшибе посёлка касты земли, закрытый разросшейся растительностью, которую, видимо, некому было убирать. Соответственно подходы к дому почти со всех сторон были скрытные, по теперешней ситуации – то, что доктор прописал. Да и отец Инины, как я понял, популярностью в касте не пользуется, значит, гостей можно не ждать. Если договориться с хозяевами, чтоб языками не трепали, да и самим не светиться – лучше «лёжки» не придумаешь. Вот только…
Во-первых, мне нужно не отсидеться-отлежаться по-тихому, мне нужно ещё и работать. Нужно с латексом заниматься, а это формы, «прокатный стан», копчение. Нужно новые гавайки готовить. Приходится постоянно делать новые ножи – по текущей жизни, считай, расходник, а это тоже весьма шумное занятие. В конце концов, нужно тренироваться, и с Каналоа в том числе! В общем, как только мы что-нибудь из этого начнём, так сразу место нашего нахождения станет известно всем. И не думаю, что «земляной дедушка» – старейшина касты земли, после всего того, что меж нами накопилось, станет меня терпеть.
Во-вторых. И тут я даже вздохнул. Блин… Я конечно давно уже не юный пионер, стремящийся поступать с окружающими «по совести». Я легко использую людей, в том числе и втёмную. И обманывать я могу искренне глядя в глаза, когда это нужно для дела. Да и здесь я уже пользовался женщинами в собственных интересах, вспомнить ту же Кири.
Но, по правде говоря, Кири сама напросилась – хотела на моём горбу в рай въехать, а запрягли её саму. А вот Инина…
Ну не могу я с ней так! И ладно бы речь шла о выживании группы. Ладно бы на кону стояла боевая операция. Но ведь нет! А вешать на уши наивной и доверчивой девчонке лапшу, лишь бы было где переночевать, я не могу. Не могу и всё!
Вот только такой роскоши, как выбирать из нескольких вариантов, мне как-то не обломилось. Вот тебе Адам Ева, выбирай себе жену.
Поэтому, ближе к ночи, я в обход поселения людей земли пробрался к стоящей почти на отшибе хибарке Фефуя. Естественно в сопровождении Каналоа, куда ж он от меня денется?
… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Вдох.
Я не глядя протянул руку, взял камешек. Последний. И переложил в кучку, где лежали четырнадцать его предшественников, отмечавших окончание цикла «квадратного дыхания».
Пошла последняя минута упражнения.
– Привет, Инина!
– Ой, ты уже вернулся! – снова в моей памяти обрадованно всплёскивает руками девушка. – Голодный, наверно?
Вот так! Ушли мы вчера после полудня, а вернулись на следующий день, уже под вечер. И никаких тебе: «Где ты шлялся? Я тут уже вся извелась!»
– Давайте я вам рыбы испеку?
– Так, стоп! – я вскинул руку вперёд с открытой ладонью в международном жесте… Интересно, а здесь его используют? Впрочем, судя по лицу, девушка смысл поняла. Или мой тон подействовал? – Рыба, это вам. Вроде бы я это понятно объяснил… Где Фефуй? Надо бы мне с твоим отцом перемолвить…
Блин-блин-блин! Кажется, поняла она меня совершенно не так! Сначала лицо девушки озаряет радостная улыбка, глаза распахиваются и начинают сиять. А потом она вдруг смущается, заливается краской и мышью юркает в дом.
Чёрт! А не подумала ли она?..
– Папа-папа! – долетает сквозь плетёную стену, – Там Скат! И он… он хочет с тобой поговорить… О чём-то!
Вот же засада!
– А что ж ты гостя снаружи держишь? Пусть заходит…
– …Здравствуй, Фефуй… – я сижу перед отцом Инины внутри хижины. Как же тяжко-то! Эх, хотя бы подготовится, продумать стратегию разговора, а не так вот. – В общем… У меня к тебе дело…
– Говори, – солидно «разрешает» отец семейства.
Ага, у дочки-то глаза светятся от счастья – того гляди, хижину подожгут. Эх… Ну не могу я такую простоту обламывать, да так жестоко!
– Короче… Я пришёл, чтоб попросить…
– Мою дочь себе в жёны? – заканчивает за меня мужичок.
Да твою же мать! И что сказать? Разрушить всё так сходу? Так сказать, за шкирку и мордой об реальность? Вздыхаю:
– Не совсем.
Вижу удивление на лицах отца и матери, а вот до Инины похоже смысл сказанного ещё не дошёл.
– Понимаете, – обвожу взглядом всё семейство. Ага, вон и мелкий её братец из-за спин выглядывает, – я сейчас… как бы сказать? Не лучшая партия. У меня есть… кое-какие разногласия… с верхушкой племени…
Блин! А я не слишком сложно выражаюсь? Для этой-то аудитории.
– В общем, спор у нас случился… Со старшими…
Но отец, похоже, суть уловил. Или, по крайней мере, то, что понять смог.
– То есть ты не хочешь свататься, пока на ноги не встанешь? – солидно кивает Фефуй. – Это правильно. Это говорит что ты не глупый юноша, что ты будешь хорошим мужем моей дочери.
Ну, ок, такая формулировка меня почти устраивает.
– Понимаешь, – продолжаю я, – мне нужно время, чтоб кое-что доказать вождю… И кое-кому из старших племени. И вот тогда, – спешу добавить, – моя жизнь изменится к лучшему. Сильно изменится, и сильно к лучшему.
Смотрю, как собеседник будто китайский болванчик продолжает кивать в такт моей речи. А при упоминании вождя, ещё и грудь его словно раскрывается, выпячивается вперёд. Ну конечно! Жених дочери с самим вождём дела имеет, это вам не хухры-мухры и хрен собачачий! Продолжаю:
– Только всё не так просто, как хотелось бы… Видишь ли, есть люди… которым очень не хочется, чтоб я добился своего. Это плохие люди. Враги.
Та-а-ак. Вижу, как на лицо отца семейства набегает тень.
– Враги хотят мне помешать. Любыми методами. Лю-бы-ми… Поэтому мне надо, чтоб нас некоторое время не могли найти. Не знали, где мы… Поэтому я пришёл к тебе.
Мужичок белеет прям на глазах. Понимаю, тебе уже страшно, ты тут вообще никто. Почитай любой тебя сильнее, даже в твоей касте. А значит и пресловутые враги… Ну ничего, сейчас я подслащу пилюлю.
– Если ты поможешь мне. Мне и моему… – на миг оборачиваюсь на сидящего памятником Каналоа, – другу… – при слове «друг» монумент всё же незаметно, но вздрогнул, – тогда и твоя жизнь резко перемениться… к лучшему… – я начинаю неотрывно вглядываться в глаза собеседника, – только подумай, какая станет твоя жизнь! Ты сможешь построить себе новый дом, большой и… крепкий… – Ага! Угадал. Вон как лицо изменилось! – Ты сможешь дать сыну достойное наследство… – Хм, и с этим в точку. – И ты. Никогда больше. Не будешь голодать.
Оп-па! А мужичок-то поплыл! Вон как взгляд затуманился. Уже увидел себя в новом доме, а на столе перед собой… Что? Я не знаю, о чём он может мечтать. Просяные лепёшки? Печёная рыба? Думаю, для него даже батат в достатке – и то хорошо.
– В общем так, Фефуй… – небольшая пауза, прямой взгляд в глаза, – у тебя, после этого разговора есть два пути… – пауза. Пусть проникнется. – Ты можешь помочь нашим врагам нас найти… – говорю с как можно более безразличным видом. Пусть видит, что для меня это ерунда. – Вот только не советую со мной… с нами, ссорится. Меня ведь уже пытались убить… Безуспешно. А вот кое-кто лишился при этом… уха.
При этом я лёгким движением вытаскиваю из наголенных ножен кинжал… и как будто промежду прочим начинаю чистить ногти. Сижу я перед родителями Инины по-турецки, голени почти лежат на полу, поэтому для них это словно жест фокусника: только что были пустые руки, и вдруг – оружие!
Вижу, как расширяются от ужаса глаза обоих взрослых. Замечаю, как взгляды смещаются куда-то вбок, поворачиваюсь и отмечаю что и Каналоа достал откуда-то бечёвку с нанизанными на неё ушами – а ушей у нас накопилось порядочно – и с независимым видом крутит её на пальце, в стиле таксистов из моего прошлого.
Зачёт, приятель! Заработал поощрение с занесением!
Ну что ж, надо заканчивать с вербовочными беседами. Не мой это профиль, не мой.
– Второй путь, ты нам помогаешь… При этом, – я чуть откидываюсь, развожу руки и пожимаю плечами, – ты, вообще ничем не рискуешь. Ведь не ты враг этих плохих людей! Зато… – наклоняюсь к отцу Инины и говорю как можно проникновеннее, – ты сможешь очень хорошо на этом… приподняться, – не знаю, в ходу ли тут такой термин, но думаю, мужик понимает о чём я. – Я уже говорил: новый дом, хорошая одежда… – да, а то у вас дочка на выданье, а носит какую-то дерюгу, – хорошая еда… Много еды…
Мужичка попускает. А при слове «еда» и у него начинают светиться глаза. Понимаю. Вот твой рычажок, приятель. Делаю вид, что мысль только что пришла в голову.
– Кстати! – хмыкаю. – А зачем нам ждать? В смысле, пока у меня выйдет… ну то, что задумал. А знаешь что? – сидел бы ближе, хлопнул бы его по плечу, – А давай я прям с завтрашнего дня, начну снабжать тебя… всяким хорошим? Хорошей рыбой, например?
Где-то на заднем плане сознания проносится мыслишка, что зря я ему столько рыбы обещаю. Спалится ведь! Ведь если он начнёт её менять, то вся конспирация полетит к чёрту. Ведь это словно в моё время, какой-нибудь учитель средней школы или санитарка из городской больницы начнут сотенными долларовыми бумажками везде расплачиваться. Тут даже самый тупой «бычок» задумается – а откуда у нищеброда эдакое богатство?..
Ну ладно, что-нибудь потом придумаю.
Зато у Фефуя чуть ли не слюна потекла, а взгляд расфокусировался. Да мужик, ты уже мысленно эту рыбу наворачиваешь! Я даже вижу, как в твоих фантазиях по твоим же пальцам течёт жирный рыбный сок… Готово дело!
***
… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Закончили упражнение.
Вдохнул, продышался, восстанавливая нормальный газообмен, остановил метроном и словно занавес вокруг открылся – можно опять «включаться» в мир.
Я сидел в кустах недалеко от домика Фефуя, Каналоа – рядом. Заниматься в доме я не захотел, а заниматься надо. Если уж избрал путь подвоха, то тренировка задержки – это считай инвестиции в будущий бизнес. Или хобби? Нет, чёрт побери, всё-таки, как бы ни хотелось, чтоб это было «пенсионерское хобби», в первую очередь сейчас это должен быть бизнес. Дело, которым надо заниматься.
Вот с завтрашнего утра и начнём, а сейчас можно и на боковую.
Мы вернулись в домик, перекусили печёным бататом – я всё-таки настоял, что принесённые вчера рыбины, это мой дар. Так сказать авансовый платёж. Что мне эта рыба? У меня её завтра будет – сколько захочешь!
Я завалился на выделенную мне циновку, и…
– Инина, ты чего?
Блин! Девушка, ни сколько не стесняясь тут же находящихся родителей и младшего брата устроилась, что называется «под бочок». Хотя бы темно в хижине – окон нет, днём свет разве что через многочисленные щели в плетёных стенах проникает, а сейчас уже ночь. Светильниками же здесь не пользуются.
– А что такое? – удивилась Инина. – Я к тебе…
– Блин, Инин… но тут же… мы же ни одни!
– Но я же просто полежать… рядом… Разве нельзя?
Вот чёрт, такой умоляющий голос! Словно ребёнок попросил разрешить в кровать плюшевого мишку.
– Ладно, – смягчился я, поворачиваясь на бок, – иди сюда.
Девушка прижалась, положив голову на мою руку и уткнувшись лицом в грудь. Я обнял её второй рукой и так вскоре провалился в сон.
Глава 2 Новый день, новые заботы
Спал без сновидений и проснулся как в молодости – без всякого долгого «ну ещё минуточку-у-у». Щёлк, и сознание включилось.
Сквозь щели плетёных стен пробивается свет, значит, рассвет проспал. В «спальне» никого. Звуки?.. Тут не поймёшь:похоже, ветер ещё усилился, и слышно только шум крон, да скрип стволов.
Вышел в «кухню» – на углях в костровой ямке печётся батат, распространяя манящие запахи. Там,с самым серьёзным видом, хозяйничает Инина, а её мама – кстати, надо узнать, как зовут – сидит в сторонке и наблюдает с видом учителя. Понятно – готовятся. И понятно к чему… Блин!
В сторонке восседает Каналоа, навроде почётного гостя, и уплетает бататину. А вот это ты зря! Я аж ухмыльнулся плотоядно. Ща, братан, пожалеешь о набитом желудке.
Но Инина опередила:
– Проснулся? Садись есть, – и словно извиняясь, добавила: – Ты сам сказал, что рыбу нам… Вот отец с Феи понесли её в деревню менять.
Поморщился, да что тут уже сделаешь? Раньше надо было инструктировать. Надеюсь, ума хватит, не говорить, что рыба от меня? Впрочем, теперь – только надеяться и остаётся.
– Спасибо… Инина, – я покачал перед собой раскрытой ладонью, – но я сейчас не буду. И это… нам идти надо… Дела.
– Возьми тогда с собой! – вскинулась она, – Я тебе в лист сейчас заверну.
Непроизвольно вздохнул – и когда в последний раз мне женщина с собой обед собирала? Не вспомню даже.
– Пошли, проглот, – взглянул весело на помощника, – сейчас завтрак из тебя вытряхивать будем.
По-тихому отойдя от посёлка на полкилометра – в чём Каналоа продемонстрировал неплохое умение, мы перешли на лёгкий бег и направились на запад.
И когда, спустя примерно полтора часа, мы добрались до южного склона, туда где были спрятаны вынесенные с базы причиндалы, не только лёгкие Каналоа свистели как старый паровозный котёл, но и я дышал тяжко. Ещё бы! На бегу мы то спускались, то поднимались, двигаясь змейкой вокруг горы и пробежали таким образом, наверно, не меньше пятнадцати километров.
Каналоа порадовал – не блеванул ни разу, видимо не успел много батата умять.
– Смотри сюда, боец, – Мы остановились на крутом склоне, на сравнительно ровном прогальчике в джунглях. – И делай как я!
Руки вверх через стороны на вдохе, растягивая межрёберные, наполняя лёгкие вкуснейшим, видимо из-за лёгкого похолодания, воздухом. И расслабляясь, выдыхая руки вниз. Фу-у-ух!
– Я сейчас сдохну.
Ого! У Каналоа проснулся юмор?
– Что? – не удержался я от усмешки, – Мало гонял вас отец войны? Не бегали совсем?
– Зачем бегать по джунглям? – всё ещё с трудом проговорил бывший воин.
– Тут ты отчасти прав, – я даже чуть приостановил упражнение, благо дыхание приходило в норму.– Пловцы не любят бег, поскольку очень разные группы мышц работают… Но мы же с тобой не просто пловцы?! – подмигнул я в конце.
– Я не пловец, – хмуро ответил парень. – И бегать по лесу – глупо.
Пот градом катился по лицу, он периодически смахивал его с бровей.
– Разговорчики, – шутливо нахмурился я. – Если б я не тренил бег, вы б меня в первые дни легко поймали.
– Мы собираемся от кого-то убегать?
– Хм… Кто знает?.. А может… – хмыкнул я, – может нам кого-нибудь догонять придётся…
– Мы не воины…
На это я ничего не ответил.
Разминка, пять циклов круговой. А всё-таки неплохо я раскачал своё, когда-то тщедушное тельце – тридцаточку уже отжимаюсь, и с приседаниями неплохо, пусть даже ноги после бега гудят! Хотя всё ещё недостаточно. Под занавес дал команду:
– Давай боец, пять раундов рукопашки. Не забыл ещё, за всеми нашими приключениями?
И неожиданно напоролся на возражения.
– Скажи, Скат, зачем?
– Блин, за шкафом, – вскипел я. – Что значит, зачем? Я, кажется, объяснял. Или с памятью проблемы?
– Нет у меня проблем с памятью, – пробурчал Каналоа, – ты говорил, что тогда я смогу справиться с вооружённым человеком. Но скажи, ты в серьёз думаешь сражаться с людьми войны?
Я вздохнул. Задумался.
– Как бы тебе объяснить, боец… Это умение, уже считай само по себе оружие в опытных руках… Оружие, которое никто у тебя не отберёт и никто тебе не запретит…
Как нарочно в голову полезли воспоминания, что вообще-то, иногда запрещают. Надеюсь, тут такого не будет.
– А зачем мне оружие? Я же не воин… – парень взгрустнул. – Теперь.
– Эх, голова ты садовая… Оружие хорошо для того, у кого оно есть. Ведь ты можешь им и не пользоваться.
– Тогда зачем?..
– Повторяю, – стал терять терпение я. Ну ведь взрослый же парень! – Оружие хорошо, для того, у кого оно есть. А у того, у кого его нет…
– Плохо?
– Вот именно, – буркнул я. – Это как… – с чем сравнить то?! Почему-то в голову лез запасной парашют. И почему?! – Короче, – не стал заморачиваться я, – это как что-то, что может и не понадобиться, но если вдруг всё-таки понадобится… то лучше, чтоб это всё-таки было!
Не уверен, что парень меня понял.
Потом провели ревизию вынесенного с прежней базы.
Не густо. Несколько бамбуковых древков для гаваек… Ну этого-то добра можно в любой момент нарубить ещё.
Моток скрученной Каналоа бечевы, как раз на линь. Хорошо, но нужно ещё. Линя надо много, это тоже расходник, особенно при таком-то качестве.
Наконечники из каменного дерева, тоже «мэйд бай Каналоа», три штуки, один – с уже установленным на конце микролитом. Мало.
Форма для латекса. Скорее – деревянное корыто. Хм, пока сойдёт и такое.
Станка для проката застывшего латекса нет. То, что от него осталось так и бросили на бывшей базе. Всё равно, самое ценное там – валики, а их надо делать заново. Так что «прокатный стан» так же записываем в ближайшие задачи.
Ну и три стакана с брагой. Понятно, что водяные затворы транспортировки по почти вертикальному откосу не пережили, придётся восстанавливать. Но судя по запаху процесс идёт… Только не понятно, сколько ещё ждать… Впрочем, ладно, пока работает сырой каучук, буду пользоваться им.
Тут у меня забрезжила какая-то мысль… На счёт каучука… Или латекса? Вот чёрт, никак не удавалось «поймать её за хвост». Какая-то смутная догадка…
Я поломал голову и так и эдак, походил взад-вперёд, словно волк по клетке, сопровождаемый удивлённым взглядом помощника. Махнул рукой.
– Ладно. Видимо не такое уж важное, раз вспомнить не могу. Вот что, боец…
И начал «нарезать задачи».
***
Следующим пунктом плана поставил посещение сестры.
Я никак не мог вспомнить, когда свадьба? В смысле – обряд. Хаэата ведь говорила, но за всей этой беготнёй с сюрпризами, вылетело из башки. Помнил только: что буквально вот-вот.
Но тут я чуть было не обломался – сестры дома не оказалось, а где она мои «родственнички» говорить отказались. Вернее – в бывшем «родном и милом» доме со мной вообще разговаривать отказались. Даже в глаза не смотрели, отводили, когда подходил поближе, делая вид что меня тут вроде как и нет.
Хм, интересно, а если бы я в доме хозяйничать начал? Продукты в мешок собирать, например, заметили бы? Или терпели до последнего?
Проверять не стал, даже в сам дом не зашёл. В конце концов, жених может быть в курсе…
Но и Энеле в доме не оказалось! Только старик Хохе́па – отец жениха моей сестры, неодобрительно поглядывая из-под кустистых бровей, выдавил что-то про то, что его сын с будущей женой пошли к шаману, разговаривать на счёт дня обряда…
Я уж хотел было подождать будущих «молодых» где-нибудь неподалёку, как в мозгу щёлкнуло.
Шаман! Точно, вот что не давало мне покоя!
Сера! Чёрт побери! Ведь именно запах серы я чувствовал возле жилища старого мракобеса.
Что ж… Хочешь, не хочешь, а к шаману надо идти. Сера мне нужна позарез… Заодно и сестру встречу.
***
Хаэату и Энеле я увидел ещё издалека, они сидели на коленях перед жилищем шамана, а сам сушёный перец нависал над ними во весь рост, опираясь на свой страшноватый посох, и по виду – проводил политинформацию. Судя по тому, с каким вниманием и почтением его слушала будущая ячейка общества.
Чтоб не мешать, остановился метрах в ста и уселся прямо на землю. От нечего делать принялся глазеть по сторонам.
Разреженные в этой части острова пальмы уже прилично клонились под порывами ветра. В недалёкой лагуне ветер гнал высокую, частую волну с белопенными барашками на которой отчаянно раскачивалось несколько рыбачьих лодочек.
Да уж, это вам не в глубине. Сейчас в лагуне, наверно, уже на пяти метрах глубины спокойно, а вот на поверхности, да на этих утлых моноксилах-долблёнках… Ну надо же, какой отчаянный народ, видел я, как они тут плавают, если перевернёт, шансов до берега добраться будет совсем чуть.
Незаметно для самого себя мысли от надвигающегося сезона штормов перекинулись на шамана. Близко я не подходил, в поле зрения старика не попадал, да и сидя был по большей части закрыт растительностью, а шаман ни жестом, ни взглядом не показал, что заметил меня. Но я был уверен – о моём присутствии он знает. Почему? Ну… не знаю. Хоть интуицией это назови, хоть «скрытыми резервами», не важно, но я такому знанию привык доверять.
Эх, сильного союзника я потерял! А ведь мощный был бы козырь, в моей игре против старших племени. Но… Что сделано, то сделано. Если бы не сера, я бы к нему и не сунулся. Это как с женщинами – перевернул страницу, и из памяти вон. Не понимаю мужиков, что по бывшим сохнут…
Вдруг я вздрогнул. Что?! Словно кто-то негромко окликнул, типа: чего припёрся-то?
Быстро бросил взгляд по сторонам – никого. С сомнением посмотрел в сторону знакомого шалаша…
Блин! За размышлениями и не заметил, что «инструктаж» жениха и невесты закончился, они встали и, судя по всему, уже прощались со стариком. А шаман… Шаман исподлобья смотрел в мою сторону!
Поднялся, отряхнул ноги от налипшей травы и прочего мусора, вздохнул и потащился туда, где меня, похоже, ждали.
«Зачем пришёл», читалось на недовольном лице шамана.
– Здравствуй, говорящий с духами, – я поклонился со всем уважением. Выпрямился, поднял палец, – минуту, только сестре пару слов скажу.
На это старик вообще никак не отреагировал.
– Ну и когда радостное событие? – весело подмигнул я сестре.
– Ты про что? – растерялась Хаэата.
Настал черёд мне в замешательство приходить:
– Как про что? – даже руками развёл. – Про обряд, конечно!
– А-а-а, – на лице сестрёнки промелькнуло понимание. – Говорящий с духами сказал… – она покосилась в сторону невозмутимо возвышавшегося шамана, – что мы слишком затянули. Теперь благоприятный момент будет только через пять дней.
Благоприятный? Это для чего?! Впрочем, я же сюда не за тем пришёл!
– Хорошо, – кивнул нейтрально. – Слушай, я тут у тебя ещё кое что хотел разузнать, но чуть позже. Мне… – я покосился на шамана, – тоже надо поговорить с … говорящим с духами. Ты сейчас домой?
– Нет, что ты, – с видом деловитой озабоченности отмахнулась сестрёнка, – мы сейчас к Энеле… – она нежно коснулась руки жениха и на миг прижалась к нему, – ещё столько подготовить надо.
Женишок же, стоял ещё одним монументом на пляже. И если шаман возвышался невозмутимой скалой, то этот… словно напыщенный болванчик. Ладно, мне с ним делить нечего… если только Хаэату обижать не станет. А станет… Но я опять напомнил себе, зачем я здесь.
– Понятно. Ты уже переехала? В смысле, если что искать тебя уже там?
– Что ты, что ты, – замахала на меня сестра и быстренько стрельнула глазками в сторону шамана, – я ведь девушка незамужняя, мне не пристало ночевать нигде, кроме дома…
– Ладно, идите уже, – усмехнулся я, – а то вон, благоверный твой весь извёлся.
Чем заслужил возмущённый взгляд от «благоверного».
Сестра и позыркивающий в мою сторону женишок ушли. Я повернулся к шаману.
– Что тебе… Скат, – разлепила губы хмурая «скала».
Не самое конструктивное начало…
– Прости меня, шаман. Честно, я не знаю, за что ты на меня так… – мгновенье я подыскивал слово, помогая себе жестами, – ополчился… Но у меня к тебе дело. Именно к тебе, – добавил я поспешно, чтоб не быть отосланным к старшему своей касты… «Ах, нет у тебя касты? Ну, братан, тут ты сам себе злобный Буратино». – Так вот…
Но старик меня перебил:
– Не знает он… – скривившись и не глядя на меня, проворчал старик. Затем мазнул неприязненным взглядом: – У тебя был шанс… У тебя был путь! Путь в число старших этого племени! Ты мог стать отцом глубин! Человеком, с которым считаются… А вместо этого выбрал… путь никчёмного гребца.
Блин, да что он меня всё этим гребцом попрекает!
– Гребца, говоришь? – закипело у меня внутри, но я пытался сдерживаться. – Жаль, что вчера, возле дома вождя ты отсутствовал… – думаю, глумёж в моём голосе распознал бы и тупой. – А то мог бы кое-что услышать… Путь наверх, говоришь? – Я криво усмехнулся, – А я и иду наверх… Только путь у меня свой.
Я ещё недоговорил, а уже пожалел о сказанном. Скат, ну ёлы-палы, ты же пришёл поговорить о деле, а не устраивать срач, тем более, с шаманом. Но меня словно чёрт за язык тянул!
Однако шаман, против ожиданий не рассердился и не прогнал мелкого наглеца. Будто… Будто такой реакции и ждал!
– А-а-а… – протянул он и хмыкнул: – Ты сейчас, наверно, про то, что вчера один молодой и не очень умный… юноша наговорил всей верхушке племени? Про новую касту, про большую рыбу… Так?
– Ну-у-у… Так, – кивнул я, несколько ошарашенный его встречной иронией.
– Эх, Хеху-Хеху… – почему-то вспомнил он имя прежнего владельца моего тела, – я очень долго живу. Очень. Я видел всех этих… старших, – слово «старших» он произнёс с откровенной издёвкой, – когда они ещё голозадыми мальцами от матерей по песку с воплями удирали. И уже тогда я был немолод…
