Игорь Евгеньевич Боковой
В Новь
– Ну всё! Хватит на сегодня, – провозгласил Игорь и с его словами дыра, потеряв цвет, начала съёживаться, пока с лёгким хлопком не исчезла вовсе.
– Что это было? – растерянно хлопая глазами произнёс Малум.
Все посмотрели на Игоря.
– Чего вылупились? – улыбнулся он – Моря что ли не видели?
– Что. Это. Было. – настойчиво повторил вопрос Сергей.
– Море… точнее место, где мы точно будем скрыты ото всех, – быстро поправился Игорь, увидев, как нахмурился Малум, – это к нашему разговору о безопасности. Помнишь?
Сергей кивнул.
– Более подробно я сейчас расскажу. А ещё это место – первая рабочая зона Дока, – добавил Игорь.
– Моя? – встрепенулся тот.
– Твоя конечно. Ты же у нас доктор, – утвердительно кивнул Игорь, – Дело в том, что я не знаю, что это за место. Более того, я не знаю на КАКОЙ ПЛАНЕТЕ это место.
Убедившись, что его слова произвели должный эффект, он продолжил:
– Дело в том, что это не наш привычный мир. Не Земля. И прежде чем туда идти, мне хотелось бы побольше узнать о нём. Какой там воздух, какая вода, какие бактерии там, в конце концов. И для этого у нас есть Док, – Игорь указал пальцем на Сергея, – Естественно, я позабочусь о твоей безопасности. Ты будешь работать в защитном костюме.
– Но я не компетентен в этих вопросах! Я – врач общей практики, а не микробиолог! – возмутился Док.
– А нам, как раз и нужен врач общей практики, – отверг возражения Игорь, – Твоя работа следить за нашим здоровьем, а все остальное выполнит аппаратура, которую я уже закупил. Твое первое задание – выяснить, годится ли для людей это место, – Игорь показал пальцем в сторону комнаты где минуту назад было море.
– Не знаю. Смогу ли я…. – Док взъерошил рукой рыжую шевелюру.
– Сможешь, конечно. Я верю в тебя, – улыбнулся Игорь – иначе, нам придётся тебя убить, – зловеще вращая глазами произнёс он.
– Шутка… заставим!
***
Спустившись на первый этаж друзья, потрясённые увиденным, расселись кто-где.
– Ну что? – потирая ладони спросил Игорь, – Готовы?
Друзья кивнули.
– Присядьте поближе к столу, – Игорь включил ноутбук, – Я подготовил небольшую презентацию.
– А где план проведения занятия? – деловито спросил Бонум.
– Не мешай…, – отмахнулся Игорь, совершая какие-то манипуляции в компьютере.
– И журнала учета занятий я что-то тоже не вижу…, – продолжал приговаривать Бонум, с «интересом» оглядывая стол.
– Longum1, – обронил Игорь, не обращая на него внимания.
– Чего ты там сказал? – подозрительно прищурился Бонум.
– Всё! Поехали! – решительно заявил Игорь – Лет, эдак…, – он зажмурился, вспоминая, – … пятнадцать назад, я прочитал в какой-то книге о предметах поклонения Древних. Иногда, весьма необычных и странных, на первый взгляд. Моё внимание привлёк, так называемый, «первородный холм» … вот он, посмотрите, – на экране появилось изображение, – Особенно меня заинтересовала его занимательная схожесть со знаменитыми пирамидами, – Игорь опять нажал клавишу и на экране, сменяя одна другую, начали выплывать знакомые всем с детства фотографии пирамид: египетских, китайских, майя, ступенчатых и ещё множества других, – И вот тогда-то меня заняла идея создать уменьшенную копию этого «первородного холма»…
– Чтобы поклоняться ему? – попытался схохмить Бонум, но никто не отреагировал – все уставились в экран ноутбука.
– Не знаю зачем, – пожал плечами Игорь, – Но идея на то и есть идея, чтобы занимать сознание целиком… и я начал… Ещё года два-три ушло на создание модели из горного хрусталя. И вот, наконец, я закончил! Модель получилась весьма объёмная – сантиметров двадцать в высоту. Выглядела она очень красиво, особенно в солнечных лучах и, поэтому, я поместил её на стол возле окна. Через какое-то время, благодаря случайности (имя ей – бардак на столе), я обратил внимание на одну вещь…, – Игорь замолчал, словно вспоминая тот день, – Засушенная веточка Иван-чая…. Она уже много лет исполняла обязанности закладки в одной моей любимой книге. Много лет она была мёртвой. А тут вдруг я открыл книгу и обнаружил её вполне себе свежей. Как будто только что сорванной. Тогда я подумал, что это жена так шутит и не придал этому никакого значения. Веточка опять засохла. – Игорь замолчал, – А потом опять ожила, – продолжил он после паузы, – И вот тут-то я, заинтересовавшись этим явлением, начал серию экспериментов: уносил веточку в другую комнату – она засыхала. Приносил в кабинет и клал на стол – оживала. И так – много раз. Пока до меня, наконец, не дошло: все дело в нём! В первородном холме! Вернее – в его модели, – исправился Игорь.
Все молчали.
– Ну вот, собственно, и всё, – развёл руками Игорь.
– А как же портал? – нахмурился Малум, – Он тоже образуется твоим этим, как его? Холмом?
– Да…, – кивнул Игорь, – надо только правильно его расположить… Он может ещё кое-что…, – после недолгого молчания добавил Игорь, – Он может сильно ударить.
– Что сделать? – уточнил Бонум – Ударить?
Игорь кивнул.
– И насколько сильно? – нахмурился Сергей.
– Помните, два года назад я сломал руку? – хмуро спросил Игорь.
– Это он сломал?! – воскликнул Малум.
– Чего уж там! Её чуть не вырвало с корнем! – с гордостью ответил Игорь, потирая плечо.
Глава 2
Миллионы людей мечтают о бессмертии,
не зная, как провести сегодняшний день.
Свами Сатьянанда Сарасвати
– Вы серьёзно во все это верите? – искренне удивился Худяков.
– Мне рекомендовали вас как специалиста, – сухо отрезал Зырянов, – Специалиста, который может найти хоть самого черта! А своё мнение, с вашего позволения, я оставлю при себе!
– Как будет угодно, – закрыв глаза и, поводя шеей, хрустнул позвонками Худяков.
Зырянов поморщился.
– Я хочу, чтобы вы нашли эту РУРСУС и привели её…, – Зырянов замешкался, подыскивая нужное слово, – руководителя ко мне. Даже если это не входит в его планы. И сделать это нужно как можно быстрее… у меня не так много времени.
«Хватается за соломинку, – подумал Худяков, разглядывая Зырянова, – Интересно, чем он болен?» – и вслух добавил:
– Я возьмусь за это дело. Остаётся обсудить финансовую сторону вопроса.
– Все расходы на операцию я беру на себя, – Зырянов кивнул, – задаток – 10 миллионов, 60 – по завершении дела, – привычно-деловым голосом сообщил он.
– Щедро… похоже вы и вправду очень хотите их найти, – задумчиво сказал Худяков.
– Итак? – хмуро оборвал его размышления Зырянов.
– По рукам. Где я могу ознакомиться с предварительными материалами? – с заинтересованностью в голосе спросил Худяков.
– На столе, позади вас, портфель… там всё, что удалось собрать. Там же лежит чековая книжка на расходы – её примут во всех банках мира. Задаток поступит на ваш счет, – Зырянов взглянул на часы, – В течение часа.
– Осталось добавить – «Время пошло», – улыбнулся Худяков.
– Оно, к сожалению, идет без нашего спроса, – устало пробубнил Зырянов, – Держите меня в курсе.
– До завтра, господин Зырянов, – Худяков встал из-за стола и, захватив со стола чёрный кожаный портфель, вышел из кабинета.
Приехав в офис (домой ехать не хотелось: еды не было, да и бардак там был изрядный) Худяков заказал ужин, снял галстук, закатал рукава рубашки и прихватив из холодильника упаковку пива, сел за стол. Раскрыв, взятый из кабинета Зырянова, вместительный черный портфель из добротной кожи, начал знакомиться с его содержимым. Первым из черного нутра портфеля Худяков извлёк пухлую папку с завязками. На папке было написано: Министерство Внутренних дел Российской Федерации. Секретно. Дело № 96234 «О расследовании обстоятельств смерти Николаева Алексея Васильевича».
Худяков хмыкнул, подержал, как бы взвешивая, папку: «Ай да Зырянов, ай да сукин сын! Выкрал секретный документ. А люди бегают, ищут… кого-то наверняка уже уволили. Надо будет вернуть! Почитать сначала, а потом вернуть», – утверждая свои мысли, кивнул Худяков и, отложив папку на край стола, вновь нырнул в портфель. Помимо всего прочего (куча каких-то бумаг, фотографии в конверте и прочий сопутствующий хлам) в портфеле обнаружилась флэшка, которую Худяков, немного покрутив в руках, вставил в разъём своего рабочего компьютера. Ознакомившись с содержимым диска, он обнаружил, что там записан лишь один файл-видеозапись. Удовлетворенно кивнув (он был неисправимым визуалом), Худяков включил воспроизведение файла и, закинув ноги на стол (издержки работы в Америке), приготовился к просмотру. На экране, сменяя друг друга, замелькали кадры заставки известной телепередачи, посвящённой всякой антинаучной ахинее: уфология, конспирология, криптозоология (и ещё много какого лешего -логия). Худяков брезгливо поморщился: мягко говоря, он не считал оправданным существование вот таких вот «научных течений», но просмотр продолжил.
– Добрый вечер, дорогие телезрители! Рад вас приветствовать на телеканале NewTV. В эфире программа «Я – верю» и её ведущий – Артём Новицкий! Тема нашей сегодняшней передачи – «Грааль найден?» и я обещаю вам сенсацию! Итак, мы начинаем!
В студии раздались жидкие аплодисменты, под потолком замигали разноцветные софиты, заиграла жизнерадостная музыка. Новицкий, подняв руки вверх, поприветствовал собравшихся белозубой улыбкой и поднёс микрофон ко рту. Музыка прекратилась, аплодисменты утихли, софиты и камеры, как по команде, нацелились на ведущего.
– Бессмертие! Во все времена человек хотел постичь тайну вечной жизни, – начал ведущий серьёзным голосом, – Правители всех времен и народов страстно желали обладать этим даром … И, похоже, мы сегодня находимся на пороге открытия. Открытия, которое перевернет мир с ног на голову! Природа больше не имеет власти над человеком. Имя ему теперь – вечность. Встречайте нашего сегодняшнего гостя: человек, который победил смерть! Прошу в студию!
Ведущий повернулся к кулисам, призывно поднял руку, приглашая в студию столь пафосно представленного гостя. Заиграла знакомая всем музыка, зал взорвался бурными аплодисментами.
На сцену вышел молодой, лет двадцати пяти, не примечательной внешности, человек. Одет он был скромно и тоже не примечательно: белая рубашка и темные брюки.
Зал продолжал хлопать, музыка играла. Гость вышел на середину зала, слегка поклонился, пожал, протянутую ведущим руку и присел в кресло, стоявшее посередине сцены. Ведущего крупным планом вывели на экран огромного, во всю стену, телеэкрана, музыка прекратилась, аплодисменты нестройно затихли.
– Добрый вечер! Представьтесь, пожалуйста, – обратился ведущий к гостю.
– Добрый вечер всем, – начал гость, – Меня зовут Алексей Васильевич Николаев. Но это моё нынешнее имя, ненастоящее. Моё настоящее имя Борис Петрович Прокудин.
– Постойте, постойте! Борис Прокудин?! – поддельно (с довольно плохим качеством) удивился ведущий.
Гость утвердительно кивнул.
– Тот самый Прокудин? владелец медиа-холдинга «Вега»? – уточнил ведущий.
Гость кивнул опять.
Ведущий, оборачиваясь к аудитории и, уже обращаясь в основном к ней, продолжил:
– Тот самый Прокудин, семидесяти двух лет от роду, который два года назад потерпел катастрофу на своем частном самолете над Тихим океаном?
Умело нагнетаемая ведущим обстановка возымела ожидаемый эффект: с каждым произносимым словом аудитория всё оживленнее перешептывалась, прикрывая рты ладонями и не сводя глаз с гостя программы.
– Да! – заявил гость несколько громче положенного, видимо желая прекратить эту затянувшуюся презентацию своей персоны, – Это я!
Зал недоверчиво загудел.
– Борис Петрович по нашей просьбе согласился пройти ДНК-тест, – перекрикивая гул зрительного зала продолжил ведущий, – И результаты превзошли все наши ожидания! Внимание на экран!
На экран вывели какой-то медицинский документ с непонятными знаками, буквами и терминами.
– Внимание на концовку документа! – выкрикнул ведущий.
Двести пар глаз по команде посмотрела туда, где на экране, заботливо обведенная красным овалом, была отпечатана фраза: совпадение 100 %.
Зал загудел, как разбуженный улей. Ведущий, довольный произведенным эффектом, обводил аудиторию счастливым взглядом. Люди начали спорить друг с другом. Кто-то отчаянно жестикулировал, указывая скептически улыбающемуся соседу на телеэкран с фотографией документа, кто-то вполголоса переговаривался, кто-то недоверчиво покачивал головой.
В этой суматохе никто не обратил внимания на человека, сидевшего на отшибе, возле двери в съемочный павильон, одетого в совершенно неприметный серый костюм. Человек не участвовал в обсуждении. Не сводя глаз, он смотрел на Прокудина. И было в этом взгляде что-то недоброе…
Прокудин сидел в кресле в центре зала, закинув ногу на ногу, с ленивой отрешенностью ожидая продолжения беседы.
– Тишина в зале! – потребовал ведущий (впрочем, без особого нажима – какое же шоу без беспорядков?) и тут же обратился к Прокудину, – Что по этому поводу можете сказать?
Прокудин потёр виски, (все это начинало его утомлять) вздохнул и начал:
– Два года назад…, точнее два с половиной …. Мне был поставлен страшный диагноз – «саркома». Несмотря на преклонный возраст это был тяжелым ударом для меня, – скучным голосом вещал Прокудин, – Врачи отводили мне месяц-полтора. Когда тебе семьдесят два года – умирать всё равно не хочется. Особенно когда ты богат …, – сбивчиво продолжал Прокудин, – Я тратил баснословные суммы, чтобы излечиться …. Но все было тщетно. И именно тогда, когда надежды совсем не осталось, когда тебе в комнату заглядывают только для того, чтобы посмотреть: не умер ли ты… Появился он …, человек в черном балахоне, – от скучающего тона Прокудина не осталось и следа. Было видно, что эмоции от воспоминаний начинают одерживать верх. Рассказчик взял со стола стакан с водой и, изрядно отпив, продолжил:
– Откуда он появился я не знаю. Я лежал на кровати в полумраке спальни. Знаете, таком полумраке, который обычно всегда в комнате умирающего? Как вдруг из темноты раздался мягкий голос: «Добрый вечер, Борис Петрович. Как ваше самочувствие?»
Я дернулся в кровати и посмотрел в сторону откуда раздался голос.
– Кто здесь? –спросил я.
– Я Второй Шанс, – ответил голос.
– Покажитесь немедленно! – потребовал я.
– Тише, Борис Петрович! Нас могут услышать. Да и нервничать вам нельзя, – бархатно пророкотал голос, – но если вам угодно, я покажусь…
Из темноты выдвинулась фигура в черном балахоне. Капюшон скрывал лицо, руки были сложены на груди.
– Что за цирк! – возмутился я, – Это что? Смерть за мной пришла?! Я вызываю охрану! – потянулся я к тревожной кнопке.
– Увольте, Борис Петрович! У меня и косы-то нет, – усмехнулась фигура, – Не надо охраны… нам надо поговорить, – уже серьёзно сказал чёрный человек.
Зал слушал, как заговоренный. Пару раз ведущий пытался вставить свою ремарку, но Прокудин, властным взмахом руки, одёргивал его.
– И он мне предложил…, – продолжал Прокудин, – Предложил второй шанс… РУРСУС, – почти шепотом выдавил Прокудин.
«РУРСУС» – в унисон, одними губами прошептал серый человек.
– Что за второй шанс? Что за РУРСУС? – подстегнул ведущий.
– Начать жизнь сначала…, – тряхнув головой, сбрасывая воспоминания, криво улыбнулся Прокудин.
– Каким образом? – осведомился ведущий.
– Я не знаю, – пожал плечами Прокудин, – Но только это реально сработало. После того, как я распорядился об оплате услуг, я начал молодеть… за какую-то неделю я вновь стал молодым, сильным, а главное – АБСОЛЮТНО здоровым человеком! Это был я, но пятьюдесятью годами раньше.
– Об оплате? А что потребовали взамен? Душу, наверное? – попытался схохмить ведущий.
– Нет, – Прокудин снисходительно улыбнулся, – Душу не тронули …
– А что же тогда? – не унимался ведущий.
– Все! Все, что у меня есть…, то есть – было… на тот момент…, – смутился Прокудин, – Все активы, бумаги, акции, недвижимость…, всё что было…, – грустно перечислял рассказчик, – Все это исчезло … растворилось бесследно, – развел руками он.
– А что же случилось дальше? – допытывался ведущий.
– Прокудин погиб в авиакатастрофе. Его самолет бесследно исчез с экранов радаров над водами Тихого океана, а мне выдали новые документы на имя Николаева и строго настрого наказали держать язык за зубами и пожелали наслаждаться жизнью.
«Но ты ослушался», – покачивая головой, вздохнул про себя серый человек.
– А почему вы тогда все это нам рассказываете? – удивился ведущий.
«Вопрос по существу», – с интересом поднял голову серый человек.
– Понимаете…, я – бизнесмен, я потратил всю жизнь, пробиваясь к вершине успеха. Я заработал свое состояние кровью и потом. В общем…, – замялся Прокудин-Николаев, – Мне кажется, что я заплатил завышенную цену.
Зал загудел, возбужденно переговариваясь.
– Узнаем мнение зала! – не к месту радостно вскрикнул ведущий и повернулся к аудитории.
Взметнулся частокол рук, желающих задать вопрос герою шоу или просто высказать свое «авторитетное» мнение по этой теме.
Ведущий «озабоченно» оглядывал зал, всем видом показывая свои невероятные «терзания» по поводу того, к кому первому подойти с микрофоном.
– У меня вопрос! – раздался густой бас.
Все обернулись.
«Обязательно найдется выскочка», – недовольно поморщился ведущий.
– Я хочу задать вопрос господину Прокудину! – настойчиво повторил тот же голос.
Камера взяла «выскочку» крупным планом – человек в сером костюме стоял в, колыхающейся массе зрительного зала, как маяк в беспокойном море. Незыблемо и упрямо. Слегка подавшись вперед, он хмуро смотрел на Прокудина. Взгляд, холодный и пронзительный, казалось, готов рассечь его пополам.
– Почему вы не сказали о том, что вас не устраивает цена, но говорите об этом сейчас? Когда сделка состоялась? – нарочито чеканя слова угрожающе начал «серый».
Прокудин, побледнев, вцепился в подлокотники кресла с, нарастающим ужасом во взгляде смотря на «серого».
– Мне…, – задыхаясь пробормотал Прокудин.
– Нет. Это НАМ жаль потраченного на тебя времени. Впрочем… ты за него заплатил…, – перебивая Прокудина, подытожил «серый», – PACTIO DISSOLVERE…, – громко провозгласил он, подняв правую руку вверх и, не сводя взгляд с Прокудина, направился к выходу, – POENA, – негромко, но достаточно отчетливо произнес «странный гость», продолжая медленно идти, – POENA, – повторил он, останавливаясь в двери и поворачиваясь к Прокудину.
Не прекращая «гипнотизировать» собеседника, он с едва различимым хрустом, раздавил что-то носком ботинка и, решительно развернувшись кругом, пружинистым шагом вышел из студии.
«Бывают же странные люди!», – подумал про себя ведущий и, поворачиваясь к камере, произнес бодрым голосом: А мы продолжим программу после рекламной паузы! Не переключайтесь!
Никто не заметил, как от пола поднялся едва различимый черный дымок и, заструившись, неторопливо, но уверенно направился к Прокудину…
Запись остановилась. Худяков знал, что после рекламной паузы программа не продолжилась. Потому что не с кем её было вести. Прокудин-Николаев умер. Ну как умер? За какие-то 3 минуты он, из молодого, здорового парня, превратился в дряхлого старика, а затем в иссохший труп. За полчаса эфирного времени Худяков успел краем глаза ознакомиться с материалами уголовного дела «любезно предоставленными» Зыряновым. Папка, которую Зырянов ему передал была объемной: показания свидетелей, стенограмма передачи, полицейский отчет с места происшествия, медицинское заключение…
Задумчиво постукивая пальцем по столу, Худяков свернул окно медиапроигрывателя и набрал в строке поиска: РУРСУС. Поисковик, немного поразмыслив, вывел информацию на экран:
«РУРСУС» (лат.) – вновь, снова (наречие), дословный перевод – «очередной раз», используется – «второй шанс».
Встрепенувшись, Худяков быстро просмотрел конец записи, и застучал по клавиатуре.
Компьютер, пожужжав выдал:
«PACTIO DISSOLVERE» (лат.) – договор расторгнут,
«POENA» (лат.) – наказание.
Сыщик, откинувшись в кресле, достал сигарету, прикурил и, жадно затянувшись ароматным дымом, тихо произнес:
– POENA…
***
На следующее утро, появившись в центральном офисе «Парацельса», Худяков, поприветствовав секретаршу, сразу направился к двери.
Ограничивши обмен любезностями кивком, Худяков без приглашения сел за стол.
– С чего думаете начать? – поинтересовался Зырянов, исподлобья смотря на Худякова.
«Не спал. Пил. Скорее всего всю ночь», – отметил про себя Худяков.
Вид Зырянова подтверждал его догадку: выглядел тот, мягко говоря, не «комильфо». Всклокоченные волосы, кое-как приглаженные рукой, красные, из-за лопнувших капилляров, глаза, зеленоватый оттенок лица подчеркивала изрядная щетина. Завершал общую картину последствий поклонения Бахусу минувшей ночью, совершенно мятый костюм и щедрое, сладковато-тошнотворное, амбре перегара.
– Для начала прочешу Сеть на предмет неожиданно погибших милли -онеров, и пардоньте, – ардеров…, а там поглядим сколько ниточек потянется, – стараясь дышать ртом ответил Худяков (запах был тот ещё), – И куда…
– Время! Помните про время! – нервно вскрикнул Зырянов.
«Забегал, таракан», – подумал Худяков, а вслух добавил, – Я уже работаю!
– Отчет о работе – раз в неделю! – твёрдо заявил Зырянов.
– Отчет? – удивился Худяков.
– Не забывайте, что я полностью финансирую операцию, – прошипел Зырянов.
– Полноте, батенька, – Худякову доставляло искреннее удовольствие наблюдать как Зырянов багровеет от кипевшей в нем злобы, – С отчетами это вам не ко мне надо, это вам в полицию: они там большие любители бумагу марать, – и посерьёзнев добавил, – Я работаю на результат! Отчет будет один: я найду и приведу сюда этот ваш Рурсус!
– Идите, работайте, – закрыв глаза, не в силах спорить, злобно прошептал Зырянов.
– До свидания! «– Худяков поднялся и направился к двери, – Впрочем…, – смягчился он, – Если будет что-то важное – я сообщу», – сказал он не оборачиваясь. И вышел.
– Удачи, – скорее мысленно, чем вслух произнес Зырянов, проваливаясь в забытьё, – Мне…
