Игорь Кондратьев
Магия Эфира
Магия
Ветер за окнами, завывая на сотни голосов, бушевал, словно разбуженный зверь, перемешивая в небе черные, тяжелые тучи. Чем сильнее он это делал, тем чаще сверкали молнии. Море клокотало, огромные волны неистово бились о скалистый берег, на котором приютился небольшой городок Нест.
Жители, привыкшие к подобным буйствам стихии, заблаговременно закрывали окна каменных домов, деревянными ставнями. Сегодняшняя буря была на редкость сильной. Казалось, что именно из-за ставней, ветер так злился, стараясь сорвать их с петель.
Альтус засиделся в своем кабинете до глубокой ночи, где тайно разрабатывал новое заклинание. Ему нужно было создать зеркальный щит, способный отражать синие молнии – разработку магов Ассхольда Всемогущего. Прежний щит хорошо отбивал желтые молнии, но синие разносили его в щепки. Ветер, словно специально, истошно завывая, постоянно сбивал его с мыслей. Недовольный собой магистр белой магии, представитель городского совета Альтус Рейно Картур грязно выругался, убрал записи, спрятав их в стену и погрозив кулаком воющему за окном зверю, устало побрел в спальню.
После внезапной смерти великого магистра Гоуда, к власти пришел Ассхольд, его дальний родственник, которого, кстати и заподозрили в этой скорой кончине. Но, взяв власть в свои руки, Ассхольд так затянул гайки, что взвыли даже его сторонники. Главной его целью было мировое господство. Начав захват с соседей, ему, в итоге, покорился весь мир. Он приказал называть его Ассхольдом Всемогущим.
Отгремели захватнические войны, и, казалось, наступил долгожданный мир, но начались погромы. В борьбе за чистоту расы волшебников, все полукровки были объявлены вне закона и подверглись гонениям, а то и неприкрытому уничтожению. Люди не владеющие магией уравнивались в правах со скотом и могли использоваться только в хозяйстве.
Преследованию подверглись не только полукровки, но и волшебники, кто был уличен в лояльности, или содействии им. Порой под меч возмездия попадали волшебники ничего общего не имевшие с беглецами, просто оговоренные соседями или завистниками. И все же находились смельчаки, которые с открытым сердцем помогали беженцам, давали временный приют, снабжали едой и одеждой, помогали уходить дальше, в леса, в горы, на болота. Ищейки Ассхольда Всемогущего следовали за ними по пятам и, если настигали, просто безжалостно убивали.
Рисковым предприятием, но надежным спасением был переход в иной мир через порталы, которые открывались в разных местах, в разное время. Отыскать такой портал было неимоверно сложной задачей. Приблизительные места их нахождения в народе считались запретными и носили пугающие названия, “Утроба дракона”, “Мертвый лес” и другие. По слухам в этих местах пропадали люди и появлялись другие не весть откуда. Они-то и рассказывали о другом мире, где нет никакой магии, а живут там простые люди. Мало кто этому верил, чаще их просто считали сумасшедшими, списывая всё на несбыточную мечту о лучшей жизни.
Альтус был противником политики Всемогущего, даже осуждал некоторые законы на городских заседаниях совета, но делал это с большой осторожностью, понимая, чем это может грозить его семье. Не имея возможности излить свой гнев, он пытался создать оружие против Ассхольда, делал это тайно, по ночам.
Проходя мимо детской, он зашел поцеловать свое лучшее созданье – Лею. Его восьмилетняя дочурка спала, сжавшись в комочек, под уголком, съехавшего на пол одеяла, пытаясь, согреться. Альтус не стал просить домового, чтобы тот поправил одеяло, а сам бережно укутал им ребенка, подоткнув легонько со всех сторон. Аккуратно снял, упавший на лицо локон золотистых волос и поцеловал в пухлую щёчку. Задержался ненадолго у изголовья, умилённо рассматривая сонную малышку. Успокоение накрыло его с головы до ног, словно теплая волна, отодвинув тревожные мысли и непогоду на второй план. Он облегченно вздохнул и, притушив вечную свечу, тихонько вышел в коридор.
Альтус подошел к спальне, но что-то его остановило. Внезапный стук в дверь, заставил вздрогнуть.
– Хозяин, на крыльце семь человек в накидках, – предупредил домовой Мотя, телепатически.
Альтус торопливо спустился вниз, чтобы не начали стучать громче и не переполошили весь дом. Приближаясь к двери, он махнул рукой, словно отодвигая занавес, дверь стала прозрачной, и Альтус попытался рассмотреть непрошенных гостей, но те были с головой укрыты накидками от дождя.
– Кто там? – спросил он вполголоса.
Завывание ветра усилилось. За дверью молчали. Он спросил громче, полагая, что могли не услышать.
– Господин Картур, это я Вартан, откройте, пожалуйста. – хриплый голос своего старого друга он узнал бы из тысячи. Альтус сделал пасс рукой и дверь открылась.
Его друг стоял на крыльце мокрый с головы до ног, закутанный в какой-то рваный балахон. Несколько столь же экстравагантно одетых людей сгрудились у стены дома, кутаясь в темные плащи, тщетно стараясь защитить себя от ударов разыгравшейся стихии.
– Альтус, дружище, выручай. Нам бы только непогоду переждать, и мы сразу уйдем. Если ты боишься и откажешь… я пойму.
Картур впустил нежданных гостей в дом и на всякий случай создал магический колпак от подслушивания.
Вода стекала с плащей вошедших, и на полу в холле образовалась целая лужа.
– Мотя, позаботься о гостях.
Домовой направил на них тепло камина. Горячий фен быстро высушил и одежду, и лужу. Согревшись, гости скинули накидки.
– Марта? Корди? – Альтус удивился, увидев жену и младшего сына Вартана.
– Увы, мой друг, нас объявили преступниками. Приходится спасаться. С нами дальние родственники Габи, Коим и две их девочки. Мой старший на отрез отказался бежать. Да, хранит его Великий Солем.
Гости с почтением поклонились Картуру. Он сделал жест рукой, приглашая всех в гостинную, которая на глазах расширилась, чтобы вместить всех присутствующих, стол удлинился, и появились дополнительные стулья. Чашки с чаем, блюдца, ложки и вилки, тарелки с легкими закусками вмиг оказались поверх голубой скатерти.
– Благодарю, Альтус, – Вартан еще раз поклонился и присел к столу рядом с другом, – Я понимаю, как ты рискуешь принимая нас, поэтому мы не задержимся здесь дольше, чем позволит нам погода двигаться дальше.
– И, как же далеко вы намерены бежать? Хотя, нет, лучше молчи, ибо, как говориться, что знают двое, то знает и Ассхольд.
– Мой друг, я доверяю тебе, как самому себе, поэтому не вижу причин таиться. Мы направляемся в пещеру Забвения, по слухам, там существует портал в иной мир, вот и решили попытать счастье.
– А, если это только слухи? – Альтус озабоченно посмотрел на друга.
Тот, задумавшись, тихонько помешивал золотой ложечкой чай в красивой, словно цветок, фарфоровой чашке, – Давай, не будем о грустном.
Оба понимали, что иных вариантов нет.
– Хорошо, друзья, отдыхайте. Я вынужден откланяться, завтра, а точнее уже сегодня, – Альтус посмотрел на часы и покачал головой, – с утра мне на службу. О вас позаботится домовой, просто вслух произнесите имя Мотя и свою просьбу, – он поклонился и пошел в спальню.
Гости поднялись незадолго до рассвета, быстро позавтракали и, не желая будить хозяев, покинули дом. Буря угомонилась, только ещё плотный ветер, да журчащие ручейки напоминали о ней. Под прикрытием сумерек Вартан торопливо уводил своих людей от дома Альтуса. Он прекрасно понимал, чем рисковал его друг, открывая ему дверь, поэтому прежде, чем покинуть дом, снял с пальца старинный перстень и без сожаления оставил его на столе.
Когда Альтус спустился в гостинную, друзей уже не было. Он сразу заметил перстень, потому что его огранённый танзанит, мерцал, создавая на голубой скатерти иллюзию водной глади.
“Ах, Вартан, как же ты теперь без него, без его магии…” – Альтус зажал перстень в ладони, и с сожалением покачал головой, – Да, хранит вас, Великий Солем!
Сверху послышались шаги, – Доброе утро, любимый! – Октана в домашнем халате спускалась проводить мужа на службу. Она была прекрасна. Альтус невольно засмотрелся на неё, вознося хвалу Великому Солему за то, что дочь так похожа на неё. Спохватившись, он сунул перстень в карман халата, подхватил супругу с последних ступеней на руки и бережно поставил возле себя.
– Здравствуй, родная! Как, ты, сегодня обворожительна!
– Ты, говоришь мне это каждый день.
– Я никогда не устану повторять это и восхвалять Великого Солема за то, что он однажды соединил наши сердца.
Часы пробили семь раз.
– Поторопись, милый, не следует опаздывать на службу. Мы с Леей будем очень ждать тебя.
Альтус позавтракал, надел вишнёвый сюртук, соответствующий его должности, повесил халат на вешалку и, поцеловав жену, вышел из дома. Обычно с утра он любил пройтись до работы пешком, но это при хорошей погоде и запасе времени. События этой ночи не оставили ему выбора, пришлось запрячь грифона, так как Владыка города Нест терпеть не мог опозданий.
Беда пришла откуда не ждали. Не успел Альтус вернуться в дом, как ему предъявили обвинение в помощи преступникам. Сыщики взяли старшего сына Вартана, который выдал план беглецов, что и привело ищеек к дому Альтуса. При обыске был обнаружен перстень Вартана. И, хотя Альтус убеждал следователей, что это лишь дружеский подарок, ему не поверили. Его заключили под домашний арест, взяв во внимание его положение в обществе, а его дело передали на рассмотрение в высшую инстанцию.
“Эх, Вартан, дружище, как же ты подвёл меня. Да и я хорош, совсем забыл про перстень. Давно надо было спрятать от греха подальше”, – Альтус вздохнул и продолжил свою работу над щитом. Находясь под арестом, он усиленно работал над новой формулой и далеко продвинулся в этом деле. Оставалась какая-то малость, которая всё никак не давалась ему, когда он получил анонимное говорящее письмо, которое сообщило, что получен приказ о взятии его под стражу. Аноним советовал ему срочно бежать.
“Бежать? Куда? Зачем? Остаться – обречь себя на вечную каторгу. А как же Лея, Октана? Что будет с ними? Кто о них позаботится? Её родители слишком далеко отсюда, со своими я давно в ссоре. Просить бы можно, наступив на свою гордость, да и женщине с ребёнком не откажут, но времени упрашивать нет. Остаётся одно – бежать, причём всем. Вартан пошёл в пещеру забвения. О нём ни слуха, ни духа, значит, он нашёл проход. Ну, что же, попытаем и мы счастье. И, да храни нас, Великий Солем”.
– Октана! Лея! – Альтус бегом поднялся в комнату.
Октана, что-то шила для дочери, но отложила и вышла навстречу.
– Милая, ни о чём не спрашивай, доверься мне. Мы уходим отсюда, собери всё самое необходимое. Где Лея?
– Была в своей комнате… Мы бежим? – догадалась Октана.
– Так надо. Не спрашивай. Я к ней.
– Мотя! Собери в дорожную сумку теплые вещи, продукты и запряги грифона.
– Слушаюсь, хозяин.
Лея усердно собиралась, предвкушая незабываемые впечатления от предстоящего путешествия, со слов отца.
Когда все были готовы, Альтус сел в седло и усадил жену с дочкой на подстилку, перед собой. Бросив прощальный взгляд на дом, он обнял любимых, и дёрнул поводья.
– Мотя, береги дом, не пускай посторонних.
– Слушаюсь, хозяин.
Грифон не без труда оторвался от земли и нырнул с обрыва вниз, чтобы быстрее набрать скорость. Далее они пошли вдоль берега над водой, чтобы скрыться от возможной погони, затем расщелиной, спускавшейся к морю, поднялись к пещере забвения.
Грифон опустился на небольшой каменистый пятачок возле пещеры, что едва просматривалась за буйной растительностью. Альтус опустил жену и дочь на землю и спрыгнул сам. Отстегнул дорожную сумку и, потрепав по загривку, отправил домой.
Когда грифон скрылся из вида, из-за деревьев послышался подозрительный шум.
– Засада! Октана, Лея в пещеру бегом! Найдите портал и уходите. Меня не ждите. Я постараюсь их задержать.
– Без тебя не пойдём!
– Октана! – Альтус поцеловал обеих и подтолкнул ко входу в пещеру.
– Альтус Рейно Картур, именем Ассхольда Всемогущего, вы арестованы! Проявите благоразумие, и никто не пострадает.
Альтус произнес заклинание и активировал на левой руке зеркальный щит, а в правой зажёг магический шар. Двое из пятерых нападавших метнули в него жёлтые молнии. Альтус успешно отразил их, удачно поджарив одного из нападавших. Остальные тоже вооружились щитами. Альтус метнул магический шар, но промахнулся. Зато взрывом двоих отбросило к деревьям. Один из оставшихся, по виду магистр в черном плаще с капюшоном, поднял руку с перстнем вверх и метнул в Альтуса голубую молнию. Заклинание не выдержало и щит рассыпался. Второй следом послал желтую, и она достигла цели, прежде чем Альтус успел активировать новый щит.
Нападавшие вошли в пещеру, но там уже никого не было, лишь на влажной стене, слегка светился, колыхаясь, словно на ветру, голубоватый туман.
Фокусник
Наше время. Москва.
“Блин! Блин! Блин! Зачем я согласился? Это чистой воды авантюра! – в который раз Дмитрий упрекал себя в том, что поддался на уговоры Сергея и согласился участвовать в телешоу «Современный фокус», который сам же и предложил, правда в шутку, – Ну, какой из меня фокусник? Вот же чертяка языкастый! Умеет убалтывать! – он злился на Сергея, а больше на себя, что не умеет отказывать и быстро находить контраргументы. “Почему я, как дурак, стоял, и поддакивал: да, деньги нужны… да, номер классный получится… Идиот!” – он обреченно помотал головой.
Для продолжения исследования эффекта левитации, что недавно обнаружили ребята, проводя эксперименты в лаборатории по обнаружению эфира, нужны приличные деньги, а не жалкие гроши их стипендий. Это и сулило им участие в конкурсе “Современный фокус”, как уверял Сергей.
Дмитрий же считал, что во-первых, – это авантюра, потому что миллион получит один из сотни профессиональных фокусников, а не какой-то дилетант. Во-вторых, наверняка, там все куплено и победитель уже определен. В-третьих, не стоит влезать в сомнительные авантюры, даже ради денег. Лучше поискать заинтересованных спонсоров, как делают другие студенты. Но Сергей оказался убедительнее.
Дмитрий сидел в съемочной студии телешоу, пока в качестве зрителя и дрожал, как осиновый лист. Снимают-то по пять человек в день, так что ему с номером семьдесят семь, еще дрожать и дрожать.
“А может, плюнуть на все и уйти, и, пусть Сергей обзывает меня трусом…. Подумаешь…” – оправдывал Дмитрий свой страх, но пасть в глазах друга было еще страшнее.
Выступления участников снимали отдельно, устраивая большие перерывы для подготовки сцены, отдыха и технических работ. Заканчивался второй перерыв и зрители, отдыхающие в фойе, постепенно проходили на свои места. Обреченно вздохнув, Дмитрий поплелся в студию. В дверь перед ним вошла стройная девушка в голубом платье, в белый горошек, ловким движением головы откинув рыжий вьющийся локон с лица. Не оборачиваясь она прошла на своё место в другом секторе, и, как бы он не пытался рассмотреть прекрасную незнакомку, ему это не удалось.
– “Ладно, поищу в перерыве.”
На сцену вышел ведущий и представил очередного претендента на главный приз. Его выступление восхитило Дмитрия, притупив чувство страха. На сцене было разыграно целое театральное представление с длинноногими ассистентками в прекрасных костюмах, расшитых блестками. Девушки сначала синхронно танцевали вокруг блестящего куба, затем одну из них спрятали в нем. Куб проткнули десятком шпаг, но в итоге, номер заканчился благополучно.
Дмитрий поразился профессионализму фокусника, его точным и легким движениям, умению держаться на сцене. “Какой артистизм! Это сколько же они репетировали? Явно не раз и не два”, – подумал он, и страх вновь возвратился.
В следующий тур, по условиям конкурса, пройдет только один из пяти участников съемочного дня. Волнуются, конечно, все. От этого некоторые ошибаются и сразу вылетают.
“Даже в сравнении с ними я – дилетант”, – Дмитрий опять обреченно помотал головой. Ему стало еще страшней. Его натурально затрясло. “Блин! Если мне так хреново, только от предчувствия провала, что же будет в день выступления? Жюри, камеры, зрители, телезрители, на всю страну… я провалюсь и сгорю со стыда”. Он представил, как под ним ломается пол, он проваливается в темный пыльный подвал, и вспыхивает, как факел.
В студии объявили: “Съемка закончена. Перерыв сорок минут”.
“Это же съемка! – в голове, словно лампочку включили, – Отлично! Значит, мой провал не будет показан по телевидению. Остаются только жюри и кучка зрителей в студии. Ну, с этим как-нибудь справимся, – успокоил он себя, – пять минут позора, и я на свободе! И пусть Сергей попробует сказать мне, что я трус!”
В перерыве, чтоб хоть как-то отвлечься, он решил отыскать прекрасную незнакомку. Он спустился в фойе, где толпился народ. Одни рассматривали фотографии известных актеров, развешанных в большом количестве по стенам, большинство других довольно шумно обсуждали минувшее выступление. Дмитрий бродил между ними, но девушки в голубом не находил. “Может она уже вернулась в студию?” – радуясь этой мысли он отправился обратно. Ее место оказалось пустым. “Опоздала, или ушла? – всплывший в голове вопрос, напрочь отбил желание возвращаться в зал. На Дмитрия вновь накатило то гнусненькое напряжение, что бывает у школьника, не выучившего урок, когда учитель просматривает журнал перед вызовом к доске. Оно нарастало, нарастало и за пару минут до очередного выступления, переполнило его. Он метнулся на выход из студии. Чуть ли не бегом спустился по лестнице, и пробкой вылетел на улицу. Остановился в тени парковых деревьев. “Фу-у-у,” – он шумно выдохнул воздух из легких, словно сбросив с плеч тяжелую ношу. Постоял некоторое время, согнувшись, уперев руки в колени, как после пробежки. Когда сердце успокоилось, выпрямился.
Запрокинув голову, он заметил стайку птиц, перелетающих с ветки на ветку. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны деревьев, словно стрелы пронизывали весь парк. Стоял прекрасный летний день. Дмитрию захотелось развеяться, ощутить свежесть ветра на лице. Тропинка из тротуарного камня, проползая, словно змейка, между деревьев, вывела его сквозь парк, на набережную, с красивыми лавочками и фонарями, с широким асфальтированным тротуаром вдоль реки. По кромке парка, располагались разноцветные киоски, возле некоторых стояли столики с зонтиками от солнца. Люди отдыхали, пили прохладительные напитки, ели мороженое, кто-то заправлялся основательно. Мимо проносились велосипедисты, катались на скейтбордах подростки, по набережной прогуливались парочки.
– Река! Скорей к воде, она меня всегда успокаивает, – Дмитрий направился к парапету. Проходя мимо киоска, поддался соблазну и купил эскимо. Опершись на парапет, с наслаждением подставил лицо порывам прохладного ветра, поворачивая голову из стороны в сторону. И, вдруг, заметил поодаль свою прекрасную незнакомку, которая любопытным взглядом провожала, проплывающий речной трамвайчик. Ветер шаловливо играл ее каштановыми волосами, то и дело, забрасывая непослушную прядь, на лицо. Незнакомке приходилось каждый раз убирать ее за ухо, и все повторялось снова. «Познакомиться, что ли? А, как? …Мороженое!» – найдя прекрасный повод, он подошел ближе.
– Привет!
– Привет! – девушка посмотрела на него, щурясь от солнца.
– Позвольте угостить? – Дмитрий протянул эскимо.
– Нет-нет, спасибо, – она чуть помедлила, – я люблю шоколадное.
– Ноу проблем! – обрадовавшись установленному контакту, Дмитрий метнулся к киоску. Через несколько минут они стояли у парапета и поглощали сладкую прохладу.
– Дмитрий, Физтех, третий курс.
– А, я на Химфаке, второй курс.
– “Эх, жаль, другой институт,” – подумал он, – А как зовут?
– Лена, – она улыбнулась, чуть сморщив курносый носик, и от смущения опустила взгляд.
“Она явно не избалована вниманием мужчин,” – отметил про себя Дмитрий.
– Лена, а я, по-моему, видел вас сегодня на съемках телешоу “Современный фокус”.
Она вскинула брови и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, для чего ей пришлось ладошкой заслониться от солнца.
– Вы тоже там были?
– Да. Но вы, куда-то пропали. Опоздали, или ушли?
– Ушла, – грустно ответила она и снова, смутившись, поправила волосы.
– Вам не понравилось? – удивился Дмитрий.
– Нет, наоборот, все слишком здорово. А я вздумала участвовать.
– Ха, вот и я “вздумал”, поэтому тоже ушел.
– Вы, тоже фокусник? – воодушевилась она.
– … Начинающий, – “Да, какой к черту начинающий? Совершенно случайный,” – подумалось ему и стало почему-то неловко.
– Здорово! – ободрила Лена, заметив некоторую неловкость Дмитрия.
Ребята немного поболтали у парапета, а затем пошли по набережной, горячо обсуждая номера и высказывая предположения по поводу их секретов. Незаметно друг для друга они перешли на ты. Лена рассказала, что давно увлекается фокусами и даже выступает на вечеринках перед друзьями и знакомыми. Но больше ей нравится выступать перед детьми в группах детских садов.
– Они так восхищаются! Каждый фокус принимают, как чудо! Они искренне верят в чудеса! Представляешь? Это меня вдохновляет и окрыляет. А вот отец не одобряет моего увлечения и, если б я не получала за это некоторую денежку, вообще бы запретил этим заниматься.
Ее откровенность сломала стену неловкости, и они наперебой стали рассказывать каждый о своем, о наболевшем. Дмитрий ругал и обвинял во всем Серегу (Вот ему наверно икалось!).
– Если бы не он, ни за что в жизни бы не додумался, так подставиться.
– Я тоже погорячилась, записавшись на шоу. То, что я вижу на съемках и, что умею я – это небо и земля. Там на набережной я решила, что участвовать буду, хотя бы для саморекламы, это должно помочь с поиском клиентов. А, вообще, я поняла – надо совершенствоваться. Думаю, это шоу подскажет, в каком направлении. Надо придумывать новые номера.
– Мы с другом, как раз придумали оригинальный фокус, вряд ли кто догадается, в чем его секрет. Но я боюсь выступать перед публикой. У меня нет опыта. У доски перед одногруппниками и то стесняюсь. А тут на всю страну! Перед камерой! Как подумаю, вздрагиваю.
– Ну, с этим, вероятно, я смогу тебе помочь. Ты где репетируешь?
– Дома.
– Нет, не пойдет. Надо привыкать к сцене – это, во-первых. А во-вторых, неплохо бы где-нибудь повыступать, перед незнакомыми людьми. Начать можно с детей, могу договориться. Ну, что будем делать из тебя фокусника?
“Заманчиво,” – подумал Дмитрий и не стал отказываться.
Они договорились встретиться завтра в восемь, у студии и порепетировать.
– Будем обживать сцену, а там посмотрим, – сказала Лена с задорным огоньком в глазах.
На кольцевой линии метро они обменялись телефонами и разъехались в разные стороны.
