Игорь Метальский
Билли Кид и перестройка
– Папа! – Джулия остановилась и бросилась к усатому. Тот не шевелился. Я упал на колени и попытался нащупать пульс. Безрезультатно.
– Тони! Что, что? – она обращается ко мне! Этот голос… я знаю его, я его слышал, в прошлой жизни.
– Джулия, мы ему уже не поможем. Но еще есть шанс спастись нам. Побежали! Лошади за углом, мы ускользнем от них!
– Мисс Джулия, Тони прав, скорее! Бежим! – Билли поддержал меня. Я схватил ее за руку, и мы втроем бросились за угол. Крики нападавших были уже совсем близко, и пули все так же вжикали где-то совсем рядом.
Вот и лошади, тут их много, тут же еще несколько человек, выскочивших из других окон. Крики, ржание, стук копыт. Я быстро отвязал ближайшую лошадь и протянул руку Джулии. Она оперлась на нее, чтобы вскочить в седло, и вдруг повернулась к мне и впилась губами в мои губы, крепко обняв второй рукой. Ох… Юлька, это ведь ты? Ты жива? Ну и сон! Она оторвалась от меня, ловко вскочила на лошадь, я мгновенно отвязал соседнюю и тоже взлетел в седло – откуда у меня это умение?
– Тони, мисс Джулия! Давайте за мной! – Билли уже тоже в седле, он пришпоривает своего коня, тот взмывает на дыбы, но в этот момент какой-то человек из нападавших, подскочив к Джулии, хватает ее за ногу и целится в нее из своего кольта. Выстрел – и тот, схватившись за грудь, падает. Билли возвращает свой винчестер себе за спину, и мы, все трое, улетаем в темноту.
***
– Давай, Тони, Джулия, заходите. Тут, в Самнере, многие за нас, выдать не должны, но лучше не шуметь.
Билли открыл ворота заднего двора и впустил внутрь меня, Джулию и Фрэнка. Уже третью неделю мы вчетвером болтаемся верхом по Нью-Мексико, скрываясь от полиции и перебиваясь случайными подработками. Я уже давно перестал задумываться над происходящим и пытаться понять, где моя подлинная жизнь, а где сон. Вокруг меня самая настоящая реальность – я сижу на лошади, чувствую ее запах, иногда спешиваюсь и хожу пешком, касаясь руками и прочими частями тела окружающих меня предметов. Я ем, пью, сплю и иногда у нас с Джулией даже случается быстрая и страстная любовь, когда удается улучить момент и уединиться. Я говорю по-английски, умею загонять стадо и стрелять из кольта. Правда, у меня тут нет знакомых, кроме моих спутников. Зато тут очень много знакомых у Билли – если бы не они, нас бы давным-давно арестовали. Мы останавливаемся и прячемся у его друзей.
Вечерами и ночами мы разговариваем и пытаемся составить какой-то план. Иногда Билли говорит, что надо снова собрать банду и пойти на службу к какому-нибудь новому хозяину. А иногда он предлагает грабануть какого-нибудь местного торговца. Бывает, он напивается, забывает об осторожности и начинает пижонить и хорохориться или задираться с кем-нибудь из местных.
За время наших бесед я узнал всю историю местной войны, и она удивительным образом напомнила мне, то что происходило в моей прошлой – или будущей? – жизни.
Оказывается, последнее время всей жизнью в округе заправляла парочка крупных торговцев по имени Долан и Мерфи, которые появились тут лет пять назад, подкупили все власти и даже губернатора, да и сами, похоже, собирались вскоре выбираться. Однако некоторое время тому назад у них возник конкурент по имени Энди Максвелл, который полагал, что он ничуть не хуже. Он стал вербовать союзников и друзей из числа местных фермеров, недовольных монополией Долана. Каждый из конкурентов организовал собственные силовые структуры – у Долана банда «воинов», а у Максвелла – «регуляторов». Банды срослись с полицией – каждая со своим помощником шерифа. И пошло – стрельба и трупы чуть ли не каждую неделю. Однако у Долана поддержка оказалась помощнее, так что дело в конце концов закончилось осадой дома Максвелла и его гибелью. У меня на глазах.
Из чего я сделал вывод, что утверждение «история идет по кругу» соответствует действительности, а красивые лозунги всегда служили прикрытием истинных мотивов всех войн – борьбы за власть и деньги. Старик Маркс был прав: экономика – подоплека всех конфликтов.
***
– Парни, пошли поужинаем, – похоже, Билли опять начал хорохориться. – У меня есть два доллара и мелочь, еще и на виски хватит.
Фрэнк с готовностью вскочил. Джулия не реагирует. Она тяжело переживает гибель отца, хотя старается этого не показывать. Но перекусить и самом деле надо – я взял ее за руку, и мы, все четверо, пошли через дорогу в салун с надписью “Roadhouse”.
