Игорь Сотников
Псих
–А это … – подняв указующий перст, попытался спросить Фурфур, но Астарота и не собирался потворствовать ему, продолжая свою речь.
– Мне, всё не укладывается в голову, разве что только в наиболее приспособленные для этого пирамидальные вещи. – Начал говорить Астарота. – Один, не только граф, но и даже герцог. Другой, имеет звание князя и, казалось бы, кого-кого, но только не их, можно подозревать в связях с нашим небесным врагом, но нет и здесь своя зрада или перемога. – подмигнув глазом Фурфуру, произнёс Астарота.
–Я не пойму, о чём это вы? – захрипел Фурфур, бросая свой взгляд, не на как можно было ожидать – Астароту, а на находящийся под ним ковер, под которым, как теперь он ощутив, догадался, был вычерчен треугольник, который только и мог его подчинить говорить правду. Затем Фурфур перевёл свой взгляд на Астароту и, улыбнувшись в ответ, улыбкой обреченного, спросил:
– И кто надоумил?
–А разве непонятно. – От всей души веселится Астарота.
– Понятно лишь то, что меня подловили. – Последовал ответ, совсем невесёлого Фурфура.
–Caro est qui secures est . – Смотря прямо в глаза Фурфуру, говорит тому Астарота и одновременно делает какой-то знак находящемуся сзади от Фурфура незнакомцу. Отчего Фурфур вздрагивает, но решает, что не имеет смысла прятаться и тоже упирается взглядом на своего противника. Но на этом действие не заканчивается и Фурфур одеревеневшей спиной и взмокшей шеей чувствует, как тот, кто находится сзади, поднялся со своего места и, медленно вступая, тяжёлой поступью приближается к нему. При этом, Фурфур не может отвести своего взгляда от Астароты, который своими глазами, можно сказать, загипнотизировал его.
Но вот шаги замолкли, и Фурфур почувствовал, как его обдала тяжесть подошедшего, что даже вызывает в нём мышечный спазм. В свою очередь Фурфур, в отражении глаз Астароты, пытается разглядеть подошедшего, но в них стоит только мрачная пустота, не предвещающая ничего хорошего для него.
–Так я и говорю, у кого топор. – Астарота кидает свой взгляд на того, кто сзади, после чего у Фурфура, заметившего этот кивок, в ожидании удара, начинает всё мутнеть в голове. Но вместо удара, на его плечо опускается рука, от прикосновения которой, одёрнувшийся от страха Фурфур, получил свой внутренний удар.
–Ну что с вами? – улыбаясь, просил наблюдавший за всем этим Астарота.
–Не люблю, знаете ли, неожиданностей. – Собравшись, ответил Фурфур.
–А я, знаете ли, тоже. – Ответил ему Астарота.
–Но тогда, зачем нам нужны лишние уши. – Проговорил Фурфур.
–Ну, если вы считаете, что для более конструктивного разговора, необходимо уединение, то я не против. – Сказал Астарота и, кивнул Аббадоне, который убрал свою руку с плеча Фурфура, после чего вернулся на своё прежнее место, где и поставив топор. Ну а затем, получив дополнительное указание на выход, уже покинул кабинет, оставив Астароту наедине с Фурфуром.
–Так вот, давай не будем ворошить прошлое и отложим его до лучших времен. – Начал говорить Астарота.
–А-га, пока от меня что-нибудь не потребуется снова. – Хмыкнул Фурфур.
–Ну, ты не в том положении, чтобы выбирать. – Резок в ответ Астарота.
– Кто знает, чьё положение крепче, да и зачем это всё тебе. Ты же такой же князь, как и я. И тогда какого чёрта, тебе нужна вся эта чернь. – Не сдаётся Фурфур, находясь в изоляции вычерченного под ним треугольника. На что, можно было ожидать соответствующего ответа Астароты, но тот вдруг меняется в лице и примирительным тоном заявляет:
– Давай не будем взывать к классовой идентичности, да и измерения крепости положений друг друга, может только к одному привести, к его безвыходности, когда всегда можно прийти к пониманию и найти устраивающий друг друга выход. К тому же, мне есть, что предложить вам в обмен.
–Так вы что, со мной торгуетесь? – Ухмыльнулся Фурфур.
– Сотрудничество, подкрепленное материальностью, всегда более крепче, чем иные виды оков. – Сладко улыбается Астарота.
–И что же вы предлагаете? – не менее сладко спрашивает Фурфур.
–Контракт на сахар, за которым вы так гонитесь. – Заявил Астарота и откинувшись на спинку кресла, стал внимательно наблюдать за игрой лица Фурфура, пришедшего в куда большее волнение, чем в тот момент, когда он ожидал удара топора.
А как же иначе, когда на кону стоит контракт всей его сущности – на сахар, вырабатываемый слёзными грешниками. Ведь уже с самых давних времен было примечено, что слёзы грешников, содержат в себе, куда большую концентрацию сахара, нежели соли, о пользе которой все уши прожужжал этот придурок Баал. Не сыпь мне соль на рану, ага, теперь посмотрим, кто и что будет себе посыпать и скорее всего, голову пеплом. Нет, только сахар имел будущее, что со временем и получило своё подтверждение. Именно сахар теперь стал той причиной из причин, которая увеличивает количество грешников, где получив контракт на выжим из них слёз, можно получить постоянный источник поступления сахара, концентрация которого растёт в геометрической прогрессии. Ну а за реализацией этой сладкой смерти, дело не станет, когда министерство сбыта, завалено заявками на этот продукт со стороны министерства греха. И он, Фурфур, получив этот контракт, тем самым получит в свои руки весомые рычаги влияния на расклады внутри их ведомства.
–Ну, а как же Маммона? Он так просто не отступится. – После небольшого размышления, спросил Фурфур.
–Ну, Маммона не твоя забота, но кое с кем, всё-таки придётся поделиться. – Видя конструктивный подход, ответил всё более довольный Астарота.
– Пожалуй, соглашусь. – Ответил, ставший серьёзным Фурфур.
–Мне лично, нужны всего лишь имена, ну а для нашего общего друга Сатаны, ваша небольшая помощь. После чего, всё останется в глубокой тайне, и даю слово, умрёт вместе с теми, кого она, хоть чуть-чуть крылом коснётся. – Чувствуя себя хозяином положения, произнёс Астарота.
–Так вот кто с треугольником тут постарался. А я то, думаю, кто смог предоставить свои заклятия. Ну, теперь-то, всё встало на свои места. – Воскликнул Фурфур, как будто сделал открытие.
–А вас разве смущает кандидатура, предлагающего вам свою не только дружбу, но и в будущем, взаимовыгодное партнерство? – Спросил его Астарота, на что Фурфур, впрочем, не стал ходить вокруг, да около и выразил своё вынужденное согласие.
–Вот и чудненько. – Потирая свои руки, сказал Астарота, принимаясь за дело.
– Просите его зайти ко мне. – Сообщил в трубку связи довольный Астарота, смотря через лупу на совсем недовольного Фурфура.
– Помоги мне. – Сказал Астарота, выйдя навстречу вошедшему, чьё лицо всё также скрывал капюшон, из чего Фурфур мог сделать вывод, что это был тот же незнакомый субъект, находившийся здесь до его прихода. Затем Астарота и этот незнакомец, воспользовавшись специальными предметами для вскрытия крышки магического треугольника, открыли проход Фурфуру, которого ухватив за локоть, проводил к дверям Астарота, где на прощание сказал тому:
– Ну, я рассчитываю на вас. – После чего, тот бесстрастно угугнул и скрылся за дверьми кабинета.
–Ну вот, всё и отлично. – Изрек Астарота, смотря на наблюдающего за ним Аббадону, для которого было не совсем ясно, что за отлично и ещё некоторые нюансы произошедшего.
–Что, есть какие-то вопросы? – спросил Астарота.
–Я, всё правильно сделал? – спросил Аббадона.
–А ты что хотел, вот так сразу, голову с плеч. – Засмеялся Астарота.
–Ну, а вдруг, я бы, таким образом, понял ваш сигнал. – Ответил Аббадона.
– Ну ты же, не понял. – Забирая топор Астарота, возвращается к шкафу, затем прячет его там и, повернувшись к Аббадоне, заявляет:
– Anno aetatis suae. Ну а пока, нам пора на ковёр к шефу. – Посмотрев на ковер, на котором совсем недавно сидел на стуле Фурфур, заскрипел в смехе Астарота, собираясь на выезд из замка.
Что же касается замка «Славы», в котором так любил проводить свои исследования Астарота, то он находился в некотором роде на отшибе от основных магистралей АДа, что вполне удовлетворяло практически всех, видевших в этом мрачном строении скрытый намёк на свои в минуты слабости чаяния, да и сами архитектурные достоинства замка, больше вызывали сомнений у этих эстетов действа, которые предпочитали использовать во всем излишества, нежели что-то иное. Ведь архитектура, как застывшая музыка, очень точно отражала желания и внутренние побуждения хозяев этих дворцов и замков, среди которых, только замок «Славы» этого реквиема Моцарта, в котором нарушал спокойную жизнь адовому племени Астарота, не вписывался в общий торжественный тон вычурности этих зданий.
–Мы все живём в атмосфере звукового колебания, – в своё время, приступая к постройке этих величественных зданий, заявляли во все услышанье, архитекторы планирований.
– Всякое колебание связано с нарушением равновесного состояния системы и выражается в отклонении её характеристик от равновесных значений. Так звуковые колебания слышимые нами, выделяют звуковые волны или музыку, которые не имеют пределов конечности. И раз окружающая их атмосфера, имеет одну из важнейших характеристик, как звуковое колебание, то почему бы не использовать это, вначале при строительстве, а затем при эксплуатации атмосферы и своей сущности, – решили эти архитекторы планирований.
Для среднестатистической сущности, его жизнь протекает под включенную кем-то музыку, состоящую из непрерывного микса, называемыми природными звуками, в которые со временем делает свои вставки сама сущность, извлекая какие-нибудь выдуманные им звуки, которые она назвала музыкой, которая уже носит характер искусственности. И вот когда в вашу жизнь входит эта музыкальная волна, то она оказывает на вас совсем иное колебательное воздействие, чем природные звуки, приводящее к значительным изменениям в вашем отношении к окружающему миру.
Но и это ещё не всё. Ведь всё-таки, не все музыкальные звуки способствуют той определенной колебательности внешней атмосферы, которая получает свою разреженность только лишь тогда, когда находит отклик в вашей душе. И если к примеру, в нескончаемом жизненном потоке вокруг вас запустить те музыкальные произведения, которые оставят вас равнодушным, то, пожалуй, вы даже не почувствуете каких-то изменений, при этом, ту, нашедшую с вами связь музыку, вам захочется услышать раз за разом, изменяя не просто ваше отношение к миру, но и сама окружающая вас атмосфера изменит свои характеристики, от допустимой к желательной. Так применяя этот принцип звукоотражающих желания настроений, запустив свою звуковую волну, и подошли к постройке этих зданий на холме Капитолия, архитекторы планирований.
Так вознесшийся вверх в самом центре АДа Капитолий, поражал всех своей монолитностью, которая в некотором роде, создавала обратный эффект тяготения, когда как вся мощь Капитолия, незримо давила на тебя, но при этом, придавливая до положения сгиба в коленях, она всё же заставляла тянуться к нему и чем мощнее давил Капитолий, тем сильнее себя чувствовал вдавливаемый им. С трёх сторон, равноудаленно от центра Капитолия, были выстроены здания главных министерств АДа, каждое из которых, в своём убранстве старался перещеголять своих конкурентов. Ну а так как в основную внешнюю конфигурацию зданий, было сложно привнести какие-то существенные изменения, то конкурентные ведомства пытались перещеголять друг друга, используя световую иллюминацию, которая не просто красочно озаряла здания ведомств, а своим запредельным количеством, чуть ли не ослепляла вас своей яркостью огня.
Этот взметнувшийся ввысь триединый огонь иллюминации, опоясавший центральный столб огня Капитолия, был виден из любой, даже самой бескрайней точки АДа и как говорили значительные лица из этих ведомств, что каждый грешник, видя этот свет, понимал ту мощь и силу, на которой держится всё строение АДа, от неотвратимости наказания которого, ему нигде не укрыться и не спрятаться.
Но если эти величественные здания служили своего рода приютом для служащих, занимавшихся в них своими непреложными обязанностями, то вне их, каждый из них, в зависимости от своей значительности, селился, либо же в специально для них выстроенном Гоетии-Сити, либо же на периферии, в округах. Что касается Сатаны, к которому в данный момент направлялся Астарота, то имея в Гоетии-Сити огромные апартаменты, он всё-таки предпочитал раздолье и поэтому гораздо чаще находился в восьмом округе, носящего название Злые Щели, в местечке под названием Загребалье, где он отдыхал духом и всем остальным.
Астарота, имеющий беспрепятственный допуск на все режимные объекты, прибыв на границу между седьмым и восьмым округом, изучающе заглянул в глубину рва, разделявшего округа, через который ему предстояло перейти, дабы попасть в начале в бюро пропуска, а уже затем дальше к Сатане, который опять же, чтобы не смущать администрацию округа, держался подальше, занимая, аж, за восьмым рвом, свою, как он называл холостяцкую хибару.
–Лучше бы. – Вырвалась несдержанность у Астароты, после чего он плюнул в глубину рва и направился через этот переходной мостик соединяющий 7 и 8 округа.
–Вы опять к нам. – Улыбнувшись, сказал, вышедший навстречу Астароте страж Герион.
–Что поделать, раз я неволен перед лицом ответственности. – Ответил Астарота, после чего последовали предложения о помощи со стороны Гериона. На что Астарота просил не утруждаться и он, как большой любитель одиноких прогулок, будет признателен, если его оставят в покое. После чего они расстались и Астарота не спеша направился дальше к переправе, для дальнейшего путешествия к восьмой отметке.
–Кто это? – вслед уходящему Астароте, спросил у Гериона его помощник Пиндар.
–Лучше тебе не знать. – Задумчиво сказал, глядя в ту же сторону Герион.
– Но нам бы не мешало узнать. Зачем он к нам зачастил, а то, как бы опять не вышло проблем, как с теми туристами. Как там их звали. – Перебирая в уме, задумался Герион.
–Данте или Дантес, вроде. – Вставил своё слово Пиндар.
–Да мне по хрену на его еэс, я туда не стремлюсь, куда может привести эта дорожка. – Перевёл свой взгляд на Пиндара Герион и, взяв того за плечо, удивил того своим шепотом. – Давай-ка, прогуляйся вслед за ним и понаблюдай, что да как.
–Незаметно. – Воодушевился Пиндар.
–И даже очень обязательно, иначе он у тебя из имени заберёт букву «н» и тогда уж можешь смело добавлять себе всякие есы. Понял. – Последовал ответ Гериона, после чего Пиндар рванул догонять следы Астароты.
–Какими ветрами, тебя ко мне занесло. – Качаясь в беседке-качелях, из палисадника до Астароты донёсся голос Сатаны.
–Ах, вот ты где. – Заметив только что Сатану, а может, только сделав такой вид, остановился Астарота.
–Присаживайся, а то говорят, в ногах правды нет. – Подмигнул самому себе Сатана.
–А она тебя интересует? – Заскочив на качающуюся беседку и, заняв место напротив Сатаны, спросил Астарота.
–В той же степени, что и тебя. Да ты и сам знаешь, это не хуже, а скорее лучше меня. – Ответил, делающий незаинтересованный вид, а может и нет, Сатана.
–Вот как, значит. Тогда и откровенного слова от тебя можно не дожидаться. – Улыбчиво смотрит на Сатану Астарота.
–Ну, я не Господ, со своими откровениями. Ну а что другое, то почему бы и нет. Тем более, разговор с глазу на глаз, это не око за око. Так ведь. – Не менее любезен в ответ Сатана.
–Ну тогда, может, скажешь, самое сокровенное своё желание. – Прищурился Астарота.
–А нет ничего легче. – Улыбчив Сатана. – Я хочу, чтобы моё имя стало, как у Дьявола, нарицательным. – Внезапно изменяется в лице Сатана при упоминании последнего из последних. Что, естественно, не проходит незамеченным для Астароты, который уже не раз замечал эту ревностную нотку Сатаны по отношению к Дьяволу.
–Что ж, у каждого свои тараканы в голове. – Отвлеченно, не выдавая свою догадку, ответил Астарота.
–Или мухи. – Тотчас же, ответил Сатана.
–Ну, это мы знаем у кого. – Засмеялся Астарота вместе с Сатаной. – Да, кстати, мне пришлось пообещать контракт на сахар. Ну так что, проблема Маммоны решаема? – уже серьёзен, спрашивающий Астарота.
–Вполне. – Заявил Сатана.
–А разве проблема в лице Вельзевула, уже не существует. Он всё-таки, будет иметь решающее слово. – Потирая нос, сказал Астарота.
– Вельзевул, Ха-ха. Развёл бюрократию до небес, что уже само по себе подозрительно. Но скажу одно, к тому времени, он уже не будет иметь и право на него. – Прохрипел Сатана и, видя ожидания комментариев со стороны Астароты, продолжил. – Кто-то подал заявку на доступ к проводнику и получил одобрение, и как ты понимаешь, что тут без одобрения высшего лица не обошлось.
–Ах, ты с… – хлопнув себя по коленке, не удержался от эмоций Астарота. – Но мы, не опоздаем? – Придя в себя, спросил он Сатану.
–Я уже позаботился, и там работают свои люди.
–И всё? – Поморщился Астарота.
–Ну, ты же знаешь, что для нас доступ строго регламентирован. – Многозначительно прищурившись, ответил Сатана, затем придвинулся к нему поближе и прошептал – Я лично, всё держу под своим контролем.
– Тогда отлично и Фурфур ради кусочка сахарку, на всё согласен. – Подмигнул тому Астарота.
–Ну, а кроме этого, что ещё? – чувствуя, что Астарота, что-то не договаривает, спросил Сатана.
–Да ничего особенного, я сам справлюсь, ну, а если что, то я непременно к тебе обращусь за помощью. – Очень сладок в ответ Астарота, оставивший всё самое сладкое из сказанного Фурфуром для себя.
–Ну, смотри, как хочешь. – Видя насквозь Астароту, поднявшись с места и выходя из беседки, сказал Сатана. После чего, поднявшись, к нему присоединился и Астарота, лицо которого, приняло не свойственное ему выражение просительности, что также было замечено Сатаной, который ухмыльнувшись про себя, проговорил:
– Я вижу, что ты ждёшь ответа по твоему делу. Что сказать, пока, к сожалению, подвижек никаких.
–Но хоть что-то. – В сердцах заявил Астарота.
–Да, вчера весь день провёл на четвертой отметке. Вон до сих пор руки не знают покоя, после того количества вырванных ими, вместе с мясом, признаний. А ты же знаешь, что мне пришлось идти на отступление от правил, и приговоренных к немоте, заставлять говорить.
–Дай мне допуск в местный архив и я сам.. – Заскрежетав зубами и потемнев от злости, преобразился, в содрогни ужас, Астарота, чем привел в немалое замешательство Сатану, не видевшего Астароту в таком виде.
–Успокойся. – Попытался смирить его Сатана и дождавшись того момента, когда тот придёт в прежнее состояние, заявил:
– Ты же знаешь, что это не от меня зависит. И я здесь только гость. А если Дума узнает, что я за его спиной копаюсь, то, пожалуй, возьмёт и лишит меня моего домика. – Засмеялся Сатана, но видя, что Астароте не смешно, предложил. – Так обратись к Агаресу или к Люцифугу.
–Они всё боятся, что я накопаю на них материала и никогда не дадут мне допуск на объект без их надзора за мной. – Сжимая кулаки, заявил Астарота. – Да к тому же, мне нужен доступ в местный архив. Сам же знаешь, что в центральный попадает не всё и местные много чего скрывают.
–А я думал, что для тебя не существует недоступных мест. – Внимателен к Астароте Сатана.
–Нет, подавай заявку, и нет проблем, но меня такой подход не устраивает. – Замолчал, что-то обдумывая Астарота.
–Ну, что сказать, все вопросы к Думе. Если тебя, конечно, волнует восьмой удел. – Пытается прочитать мысли Астароты Сатана, тот же заметив заинтересованность Сатаны, перевёл разговор. – Смотри, как бы плюсы тугомыслия Думы, против тебя не обратились.
–Ладно, учту, но нам, наверное, уже пора. – Видя, что разговор не имеет продолжения, завершающе сказал Сатана. После чего они, собравшись, направились в обратный путь к переправе, откуда и прибыл Астарота.
–Что-то ты, я смотрю, не спешишь. Разве ты к Агаресу на совещание не пойдешь. – Заметив, что Астарота, еле передвигая ногами, не слишком, а даже слишком не торопится, сказал Сатана.
–Да знаешь, что-то Агарес в последнее время, не испытывает желание меня видеть. Да, в общем-то, у меня и помимо общих, своих дел невпроворот. Так что, езжай, а я ещё поброжу здесь. – Согнувшись, ответил ему Астарота.
–Ну, смотри сам. – Внимательно на него посмотрел Сатана, ни минуту не сомневаясь в том, что тот что-то там замыслил. Но и у него были свои собственные заботы, так что он решил, что на его вотчине, где у него уши на каждом шагу, даже будет весьма полезно оставить Астароту одного, а уж потом узнать, что да как.
Между тем, на пункте контроля за перемещаемыми лицами, Герион закрывшись у себя в кабинете, выслушивал доклад, всполошенного Пиндара, который больше разволновался от собственной значимости и связанной с ним миссией по наблюдению за этим подозрительным лицом, чем от самой полученной от всего этого информацией.
–Ну, чего глотаешь воздух, словно воду. –Уставившись на него, сказал Герион.
–Я всё сделал, что вы сказали. Ничего не ускользнуло от моего внимания, в отличие от этого увальня, который дальше своего носа не видит. – Довольный собой, проговорил Пиндар.
–Ну, это я понял. А что дальше. – Нахмурил брови Герион.
–Правда, надо признать честно, его нос уж больно неугомонный и суёт он его, куда ни попади. Любопытный, зараза. Кого не встретит, всё ему интересно. Наверное, от старости уже начал впадать в маразм, вот и мается от скуки.
–Логично. – Не сдержавшись, улыбнулся Герион.
–Ну, а так, вроде бы ничем особенным не выделялся. – Сказал Пиндар.
–Так куда он отправился? – спросил Герион.
– Как куда, в Загребалье. А там, к Сатане. – Удивлённо ответил Пиндар.
–И это всё? – разочарованно спросил Герион.
–Практически всё. – Последовал ответ Пиндара.
–А не практически. – Осклабился Герион.
–Да по пути, он заглянул на четвёртый ров. – Сказал Пиндар.
–И что? – Вдруг вскипел Герион.
–А что такое, там объект закрытый, ну а те, кто имеет возможность выйти, то ты же сам знаешь, что они поражены немотой. – Пожимая плечами, ответил Пиндар.
–Значит, так и осталось не выясненным, зачем он заезжал на четвертую отметку. – Стараясь как можно спокойно говорить, произнёс Герион.
–Отчего же. С одной, наверняка, ведьмой, ему удалось переговорить.
–И о чём они говорили? Говори, скотина. – Разорался Герион, чем ввёл Пиндара в ступор. После чего, ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести в чувство Пиндара, который только лишь спустя полчаса сумел вымолвить слово.
–Да если она не ведьма, то я не страж. – Начал Пиндар, чем сразу же чуть не вывел из себя Гериона, который только в результате мобилизации всех своих сил, смог сдержаться и не дать тому оплевуху.
– В общем, выждал я время, когда наш подопечный скроется, затем подошёл к этой страшной, аж, жуть ведьме и уже хотел её спросить, как она сама первая ко мне обращается. Вижу, говорит, чего ты хочешь, и начала меня склонять к гаданию. Однозначно, в коррупции погрязли все ветви власти, раз даже под стенами исправительного учреждения по борьбе с прорицателями, они сами лезут к тебе с предложениями погадать.
–Да, надо будет разобраться. – Последовал ответ Гериона, для которого всё же важнее было услышать другое и он поторопил того заявив. – Ну, продолжай.
– Ну, а что я. А я ей говорю, ты мне лучше скажи, о чём тебя спрашивал тот прохожий. И что вы думаете, она ответила. – Торжествующе смотря на Гериона, замолчал Пиндар.
–Чего? – не выдержав, заорал Герион.
–Ничего. – Испугавшись, но всё же сумел ответить Пиндар.
–Ты меня с ума сведешь. – Упал на стул потрясенный Герион.
–Но это ещё не всё. – Вновь обретши довольство, сказал Пиндар, на что, в виду потери надежды на благоприятность исхода дела, ответа со стороны Гериона не последовало.
–Я то, не такой уж простак, как многие считают. – Улыбнулся Пиндар. – Я то, вижу, как мой вопрос привел её в замешательство. А ведь такие как она, очень редко испытывают подобные замешательства на себе, ну а значит, всё-таки разговор между ними был и этот Астарота, по всей видимости, страшно напугал её. Ну и что мне остается делать в данном случае, кроме, разве что, как связать Астароту с собой.
Я ей и говорю, что она меня не так поняла, и что я на самом деле послан Астаротой к ней, а таким образом, просто пытался проверить её на болтливость. Она же, надо сказать, ещё немного посомневалась, но, видимо, поражение немотой, всё-таки сказывается на их умственной прозорливости и они, получив временную свободу поговорить, тем самым пытаются не только наверстать упущенное время, строча сто слов в минуту, но и восстановить свой умственный потенциал. Вот тут-то она и выдала мне всё, что только можно. И что она, пусть будет мой хозяин на сто процентов уверенным, никому, ни про что и ни за что не проговорится и т.д. и т.п., и всякая там мусорная стадия. Что можно пропустить и спустить в утиль. Но главное, что я узнал, так это имя, которое так сильно интересовало его. – Опять на самом интригующем месте замолчал Пиндар, перематывая в голове те недоговорки, которые разнили действительность и его приукрашенный рассказ, в котором совсем не прозвучали крики той ведьмы, к лицу которой железным кулаком приложился он, взывая к её откровенности, на которую она не торопилась идти.
Ну, а когда ей стала грозить последнее решение вопроса, возможность говорить, ведь без зубов, весьма проблематично создавать звуки, а невербальный способ общения, не столь интересен для особ, работающих в паре с ушами. Так что, ведьме пришлось пойти на капитуляцию и сказать имя, которым интересовался тот господин со страшными глазами. Правда и это не всё и Пиндару, всё-таки вначале пришлось пообещать ведьме, врезать ей за место выбитых зубов другие и уже после этого и произошел половинный размен, имени на обещание. Ну а уж завтра, когда её рот будет блистать зубами, то он получит и то второе, о чём спрашивал Астарота. Что же касается Гериона, то он, уйдя в себя, не смог должным образом отреагировать, продолжая безучастно сидеть в кресле и смотреть в пространство, где находился Пиндар.
–Астарта. – Спустя минуту, Эврикой заявил Пиндар, чем заставил встрепенуться Гериона, поднявшегося со своего места и заявившего:
–А вот это уже интересно. – Заявил Герион, приблизившись вплотную к Пиндару, где он прошептал ему что-то на ухо, после чего тот мигом помчался прочь, оставив на своём месте Гериона, задумчиво смотрящего ему в след.
–Астарта. – Всё крутилось имя в голове Гериона, слышавшего эту историю и считавшего её по большей части вымыслом.
Кто же она, эта Астарта, о сущности которой, до сих пор ведутся споры, так и не приведшие к какому-либо определенному результату. Для одних, она олицетворение любви, другие же, видят в ней дух похоти и наслаждения, и что здесь правда, а что ложь, так и остается невыясненным, не только для тех, кто живёт в вере, но и для тех, кто является техническим модулятором отрицательной полярности источника веры.
Тот круг, в который входило ведомство Гериона, по крайней мере, не имел чёткого представления о сущности Астарты и скорее всего, полагаясь на решения сверху, не слишком-то задавался подобными разборами дел.
– Мы всего лишь исполнители. – Заявляли они. – А со всякими там теологическими вопросами, это не к нам, а к тем кто сверху.
Гериона же, не совсем устраивало подобное положение дел, ему не хотелось быть, всего лишь послушным инструментом в чьих-то руках и он считал, что достоин лучшего и вполне справится с чем-то большим, если ему только предоставить шанс для этого выдвижения. И вот сейчас, услышав это имя Астарта, он почувствовал, что вот он, этот шанс, который позволит ему обратить на себя внимание и тем самым вырваться из прозябания, из этой провинциальной окраины мира.
–Так, что же у нас есть. – Размышлял Герион. – Эта Астарта, как он слышал, ещё с допотопных времен почиталась человеком, но далее, по мере становления человека более крепко на ноги, он, почуяв уверенность в себе, принялся избавляться от всех тех подпорок, которые привели его к становлению своего личностного я. Так записав многое из того, что служило ему оправданием в его действиях в пережитки, он легко от них избавился. Ну, а с теми верованиями, которые закоренились в головах у тех, кто не спешил идти в ногу со временем и не торопился перенимать новые веяния, то к ним пришлось применить концептуальную для того времени методику исследований, получившую звучное название инквизиторской.
Вот тут то, на этом водоразделе понятий и произошёл раскол, приведший к размытию пониманий истинности сущностей, которые ещё вчера служили добру, а сегодня были записаны в идолы.
–Гореть вам в аду, ведьмино отродье. – Как часто, с таким призывом выступали вперёд местные ученые-исследователи, поджигая костры с потенциально новоиспеченными ведьмами и тем самым утверждая, что всё-таки, ну, по крайней мере, в их глазах, ад имеет своё определенное ими место на земле. Ну а если человек, есть homo sapiens, то исходя из этого, в его поступках больше прослеживается разумности, чем веры, то тогда, что же было делать тем, кто когда-то нёс им свет в дом, а сейчас был записан в идолы.
Так Астарта, не понимая, как ей быть дальше, оказалась на перепутье, где её и заприметил Астарота, который, как говорят, не просто возжелал простереть над ней власть, но и имел свою, с ударением, личную заинтересованность в этом. Ну, а когда тебе отвечают отказом, то у натур сильных, да и не только, не просто возникает неприятие этого факта, а появляется своего рода одержимость, растущая прямо пропорционально отторжению вас объектом этой страсти. К тому же, один корень их имен, говорил о нечто схожем в них, что не давало возможности пойти на уступки друг другу.
И кто знает, чем бы закончилось всё это дело, если бы не тайное участие во всех этих делах Дьявола, который о посредственно, если и не выдал себя, что, кажется, вполне убедительным, то, по крайней мере, выказал свою заинтересованность, указав на одном из заседаний совета у Агареса, на недостойное поведение Астароты, забросившего все дела и проводившего все дни на пролёт в окружении Астарты.
И ведь, что интересно, так это то, что именно только за пару недель до этого заявления Дьявола, у Астароты вроде бы даже пошли дела на поправку. И Астарта, даже выразила желание и провела с ним тот потрясающий для него вечер, где он показал себя таким знатоком созвездий, а она, скорее всего, прикидываясь незнайкой. И она, для того чтобы сделать приятное ему, каждый раз вскрикивала от удовольствия, стоило только ему, направляя по вечернему небосклону её руку своей, попасть пальцем во что-нибудь, вдруг по мановению пальца руки, оказавшимся каким-нибудь замудрённым созвездием, о котором он тут же рассказывал историю о происхождении его названия.
Всего и не упомнишь, чего только не было переговорено за тот вечер, да разве это было важно, когда всё то, что говорилось, не имело никакого смыслового значения, когда сама полученная общность, вытекающая из этих сказанных частностей, только и обретала смысл. Ну а этот взгляд на прощание сказанное слово: «До встречи», – то разве в них кроме звуков слов, не звучит будоражащий рассудок домысл.
