Андрей Александрович Ильин
Школа выживания в природных условиях
В качестве сердечных средств используют: желтушник серый, ландыш майский, адонис весенний (горицвет), боярышник кроваво-красный, наперстянку лекарственную (все виды), олеандр обыкновенный, астрагал пушистоцветковый, льнянку обыкновенную, рододендрон золотистый, иву козью (ветлу).
Все упомянутые растения (листья, траву, цветы) предварительно измельчают и берут в соотношении с водой 1:10, кипятят 5-10 мин и осторожно, глотками, принимают каждые 7 мин внутрь в виде теплого отвара до достижения положительного эффекта.
При отравлении можно употребить следующие растения (в пропорции к воде): корень аира болотного – 1:2; щавеля конского – 1:5; девясила высокого – 1:5; горца змеиного – 1:5; кровохлебки лекарственной – 1:7; гравилата городского – 1:5; чернокорня лекарственного – 1:15; лапчатки прямостоящей – 1:10; траву мха исландского – 1:10; шалфея лекарственного – 1:5; зверобоя продырявленного – 1:5; чистотела большого – 1:10; горца птичьего – 1:3; тысячелистника обыкновенного – 1:10; герани луговой – 1:7; золототысячника зонтичного – 1:7; пижмы обыкновенной – 1:10; листья сумаха дубильного – 1:4; фисташки настоящей – 1:10; смородины черной – 1:5; хрена лесного – 1:10; цветы, ягоды и плоды черники и черемухи обыкновенной – 1:2; хурмы тюрингской – 1:5; ольхи серой – 1:5; кору дуба черешчатого – 1:5.
Водный отвар любого из перечисленных лекарственных средств употребляют как закрепляющее, противовоспалительное и вяжущее средство по глотку через каждые полчаса в течение первых 3 ч от начала заболевания. Затем 3-4 ч перерыв и снова по глотку в течение 3 ч. На второй день перед едой дают по стакану разбавленного пополам с водой отвара. В течение следующих 3-4 дней этот режим сохраняется. Однако при наличии более действенных лекарственных препаратов лучше использовать их, особенно при тяжелых отравлениях.
Кроме того, лекарственные растения можно с успехом применять при простудных заболеваниях (в этом случае используются сложные сборы), мозолях и потертостях, внутренних кровотечениях и пр. Чтобы узнать конкретные рецепты, необходимо обратиться к специальной медицинской, популярной литературе.
При некоторых наиболее тяжелых заболеваниях и травмах у пострадавших может наступить клиническая смерть. Признаками клинической смерти являются: отсутствие дыхания или судорожные прерывистые дыхательные движения, отсутствие сердцебиения, пульса, нечувствительность к боли, например уколам иглой, резкое лобледнение кожи, расширение зрачков. Очень часто не имеющие медицинского опыта люди принимают клиническую смерть за истинную и перестают оказывать пострадавшему помощь, обрекая его на гибель.
Я приведу несколько простейших приемов, позволяющих в полевых условиях установить, что человек жив:
– если пострадавший хоть и очень слабо, но дышит, то поднесенное к его губам зеркало запотевает;
– приближенный к коже раскаленный предмет иди огонь спички, зажигалки вызывает ожог;
– перетянутый у основания палец отекает, что свидетельствует о сохранившемся кровообращении;
– направленный в открытые глаза луч фонарика или свет горящей спички вызывает сужение зрачка, удаление источника света – расширение;
– при слабом прикосновении пальцем к глазному яблоку веки подергиваются.
Следует помнить, что период клинической смерти, длящийся 3-7 мин, обратим, и человека возможно вернуть к жизни с помощью активных методов оживления – в первую очередь искусственного дыхания и массажа сердца. До тех пор, пока нет полной уверенности в смерти пострадавшего, необходимо оказывать помощь в полном объеме, не прерывая искусственное дыхание и массаж сердца более чем на 1 мин.
Явными признаками биологической, необратимой смерти можно считать: помутнение и высыхание роговицы глаза, при сдавливании глазного яблока с боков пальцами зрачок сужается и напоминает кошачий глаз (рис. 264); через 2-4 ч после смерти на теле проступают нерезко очерченные багрово-синюшные трупные пятна (рис. 265), возникающие из-за стекания крови в нижерасположенные части тела (при положении на спине пятна наблюдаются на пояснице, лопатках, ягодицах, при положении на животе – на лице, груди, передней части конечностей); мышечное окоченение, при котором возникает сопротивление движению нижней челюсти и конечностей пострадавшего.
В заключение главы приведу сверхкраткую памятку-шпаргалку, конспективно описывающую приемы оказания первой доврачебной помощи. Конечно, как и всякая шпаргалка, она не может подменить соответствующую медицинскую литературу и предназначена лишь для того, чтобы освежить в памяти кое-какие забытые приемы само– и взаимопомощи.
ПЕРВАЯ ДОВРАЧЕБНАЯ ПОМОЩЬ
Первая доврачебная помощь – это комплекс мер, необходимых для спасения жизни и сохранения здоровья пострадавшего при повреждениях, несчастных случаях и внезапных заболеваниях.
При оказании первой доврачебной помощи в порядке очередности
НАДО:
удалить пострадавшего из обстановки, вызвавшей несчастный случай (вытащить из-под завала, убежища, где произошло отравление угарным газом, и пр.);
устранить опасные для жизни пострадавшего состояния(шок, асфиксию, кровотечение); установить степень повреждений, возможность транспортировки;
перенести в защищенное, удобное для оказания медицинской помощи место;
оказать требуемую помощь.
Ниже приведены некоторые наиболее распространенные в аварийных условиях и наиболее опасные поражения и заболевания и перечислены способы оказания первой доврачебной помощи при их возникновении.
Шок. Обычно вызывается травмой, обширным ожогом, сопровождающимися сильной болью. Различаются две фазы шока: возбуждения (эректильная) и угнетения (торпидная). В первой человек возбужден, мечется, поведение неадекватное. Во второй – заторможен, может наблюдаться потеря сознания.
При травматическом шоке
НАДО:
осторожно уложить пострадавшего на спину, при рвоте повернуть голову набок;
проверить, есть ли дыхание, работает ли сердце. Если нет – начать реанимационные мероприятия;
быстро остановить кровотечение, иммобилизовать места переломов;
дать обезболивающее. При его отсутствии – 50—70 галкоголя;
при угнетении дыхания и сердечной деятельности ввести адреналин, кордиамин, кофеин.
НЕЛЬЗЯ:
переносить пострадавшего без надежного обезболивания, а в случае переломов – шинирования;
снимать прилипшую после ожога одежду;
давать пить при жалобах на боль в животе;
оставлять больного без наблюдения.
Обморок. Может быть следствием переутомления, тепловых и солнечных ударов, голода, травмы и пр.
При обмороке
НАДО:
уложить пострадавшего на спину;
расстегнуть воротник, пояс;
растереть руки, ноги, спину, грудь спиртом, водкой, одеколоном;
положить на лоб смоченную горячей водой ткань;
дать понюхать нашатырный спирт или протереть им виски.
Кровотечение наружное. Наружное кровотечение является следствием травм, ранений с повреждением целостности кожных покровов.
При сильном кровотечении (рис. 266—268)
НАДО:
пережать поврежденный сосуд пальцем;
сильно согнуть поврежденную конечность, подложив под колено или локоть тканевый валик;
наложить жгут, но не более чем на 1,5 ч, после чего ослабить скрутку и, когда конечность потеплеет и порозовеет, снова затянуть;
при небольших кровотечениях прижать рану стерильной салфеткой и забинтовать.
Переломы костей конечностей.
При переломах костей конечностей
НАДО:
наложить шину из палок, прутьев, пучков камыша;
придать сломанной руке или ноге возвышенное положение;
приложить холодный компресс;
дать обезболивающее;
при открытом переломе наложить на рану антисептическую повязку.
НЕЛЬЗЯ:
пытаться сопоставлять отломки костей;
фиксировать шину в месте, где выступает кость;
прикладывать к месту перелома грелку;
без необходимости снимать одежду и обувь с поврежденной конечности (в месте перелома одежду лучше вырезать).
Раны.
При получении раны
НАДО:
смазать края раны йодом или спиртом;
промыть рану антисептическими средствами;
наложить стерильную повязку;
при нагноении раны – начать прием антибиотиков;
при загрязнении раны землей – ввести противостолбнячную сыворотку.
НЕЛЬЗЯ:
прикасаться к ране руками;
при наложении повязки прикасаться к стороне бинте, прилежащей к ране.
Утопление.
Вытащенного из воды пострадавшего
НАДО:
уложить нижней частью грудной клетки на свою согнутую в колене ногу таким образом, чтобы его голова свешивалась вниз;
одной рукой открыть пострадавшему рот;
другой рукой несколько раз надавить на спину или похлопать по ней, чтобы удалить воду из легких;
после удаления воды потерпевшего надо перевернуть на спину и очистить полость рта от песка и инородных предметов;
при необходимости провести реанимационные мероприятия – искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.
Асфиксия. Асфиксия – это удушье, вызванное механической закупоркой дыхательных путей или иными причинами. В условиях аварии чаще всего наблюдается при попадании потерпевших в снежную лавину, утоплении, сдавливании грудной клетки при обвалах и оползнях. Кроме того, асфиксия возможна при западании языка и заполнении ротовой полости рвотными массами при потере потерпевшим сознания, а также при попадании в дыхательное горло инородных тел.
При асфиксии
НАДО:
устранить причину, вызвавшую закупорку дыхательных путей;
очистить ротовую полость от инородных предметов и рвотных масс;
запавший язык вытянуть изо рта и притянуть к нижней челюсти бинтом. Допустимо также проколоть кончик языка булавкой, другой конец которой пристегнуть к одежде потерпевшего;
в случае механической закупорки гортани следует перевернуть потерпевшего вниз головой, потрясти, несколько раз ударить по спине или попытаться вытащить инородный предмет пальцами или пинцетом;
при отсутствии самостоятельного дыхания провести искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.
Непрямой массаж сердца и искусственное дыхание (рис. 269) проводятся в случае остановки сердца.
НАДО:
уложить пострадавшего спиной на твердую опору, подложив под шею импровизированный валик, чтобы голова пострадавшего была запрокинута назад;
при необходимости очистить ротовую полость и высунуть запавший язык;
положить руку ладонью вниз на нижнюю треть грудины, поверх нее – другую, обращенную пальцами к подбородку пострадавшего;
произвести 3-4 ритмических нажатия, смещая грудину на 3-4 см вглубь. Через каждые 15—30 с делать вдувание воздуха в рот пострадавшему, зажимая пальцами нос;
продолжать массаж в ритме 50—60 надавливаний в минуту;
проводить массаж до оживления человека или появления признаков смерти.
Острая боль в животе. Боль в животе может быть вызвана самыми различными болезнями – от «острого живота» до кишечных инфекций. В связи с тем, что диагностировать заболевания органов брюшной полости в условиях аварийной ситуации не представляется возможным, я привожу рекомендации, выполнение которых не может ухудшить состояние больного.
При острой боли в животе
НАДО:
уложить больного и обеспечить ему покой;
положить на живот холод;
немедленно доставить больного в медицинское учреждение;
при невозможности транспортировки больного в медицинское учреждение и ухудшении его состояния допустимо дать больному антибиотики и болеутоляющие средства.
НЕЛЬЗЯ:
класть на живот тепло;
ставить клизму или принимать слабительное;
пить воду;
принимать болеутоляющие средства.
Острая боль в грудной клетке. Может быть следствием заболеваний сердца, легких, позвоночника.
Так как в аварийной ситуации поставить правильный диагноз невозможно, следует ограничиться мерами, которые не могут ухудшить состояние больного.
При острой боли в сердце
НАДО:
сесть или лечь;
обеспечить больному покой;
положить таблетку нитроглицерина под язык;
принимать обезболивающие препараты;
быть готовым к проведению реанимационных мероприятий.
НЕЛЬЗЯ:
продолжать заниматься физической деятельностью;
пытаться перетерпеть боль без приема лекарств.
СПОСОБЫ ТРАНСПОРТИРОВКИ ПОСТРАДАВШЕГО
Транспортировка пострадавшего является важным, а в условиях аварии зачастую неизбежным аспектом первой доврачебной помощи.
Удобнее, а главное безопаснее для пострадавшего человека транспортировка на носилках. В условиях аварии носилки сооружаются из подручного материала – ткани, жердей, веток, веревок и пр. Ниже приведены некоторые способы переноса больных и травмированных людей и простейшие приспособления, предназначенные для этого.
Перенос на жердине (рис. 270). В подвешенном под жердью тканевом гамаке переносятся пострадавшие, не имеющие переломов, открытых ран и переломов и повреждений позвоночника.
При подозрениях на травмы позвоночника следует уложить пострадавшего на жесткое основание, сделанное из досок или длинных палок, связанных в пук. И лишь потом эту импровизированную лежанку подвесить к жердине.
Носилки, изготовленные из одежды (рис. 271). Удобные и прочные носилки получаются из двух футболок, через которые продеты жерди, выполняющие роль ручек.
При использовании верхней одежды (пальто, курток, пуховок и пр.) их рукава выворачиваются внутрь, сквозь них пропускаются жерди, пуговицы или «молнии» застегиваются и пострадавший укладывается сверху.
Сани-волокуши из лыж (рис. 272). Удобные сани можно сделать из 3-4 лыж, составленных вместе и крепко связанных в районе креплений и носка. Если лыжи не жалко, их можно сбить 2-3 поперечными досками или жердями. Две лыжи связываются носками и расставляются углом, соединяясь в районе креплений поперечной жердью.
При отсутствии подходящего материала пострадавшего можно переносить на плечах, жердях или связанных пучком палках, веревках или в рюкзаке (рис. 273).
Нанебольшие расстояния пострадавшего можно переносить, перекинув через плечи и удерживая его за руку и ногу.
При транспортировке на жердине одним носильщиком пострадавший наваливается ему на спину, сев ногами на концы палки, и обхватывает руками через плечи.
Двое носильщиков усаживают пострадавшего на жердь между собой и удерживают его за руки.
При использовании палки между ней и спиной следует подложить побольше мягких вещей.
Перенос на веревках. Чем больше веревок, тем меньше нагрузка на плечи носильщика. Двое носильщиков перекидывают веревку через плечи и растягивают между собой. Один носильщик должен связать веревки двумя петлями, чтобы получилась «восьмерка». Пострадавшего следует усадить в центр таким образом, чтобы узел оказался у него за спиной, а петли перебросить через плечи наподобие лямок рюкзака.
Перенос в рюкзаке – наиболее удобный и щадящий способ транспортировки пострадавшего при отсутствии носилок. У тканевого рюкзака вырезаются два нижних угла, пострадавший усаживается внутрь, высунув ноги в образовавшиеся отверстия.
Зимой по снегу и летом по траве пострадавшего можно транспортировать волоком на куске ткани, полиэтилене, шкуре животного, срубленном небольшом деревце.
ОПАСНО транспортировать пострадавшего, находящегося без сознания, в состоянии шока, при сильных кровотечениях, открытых переломах до оказания первой медицинской помощи.
При транспортировке следует придать пострадавшему позу (а при необходимости зафиксировать), рекомендованную при тех или иных болезнях (рис. 274):
а) лежа на спине – находящимся в сознании, с ранениями головы, позвоночника и конечностей;
б) лежа на животе – с ранениями позвоночника, когда пострадавший находится без сознания;
в) лежа на спине с согнутыми в коленях ногами – при открытых ранениях брюшной полости, при переломе костей таза;
г) лежа на спине с приподнятыми нижними конечностями и опущенной вниз головой – раненым со значительной кровопотерей и при шоке;
д) в положении на боку – раненым, находящимся в бессознательном состоянии, если нет другого выхода;
е) полусидя с вытянутыми ногами – при ранениях шеи, при значительных ранениях верхних конечностей;
ж) полусидя с согнутыми коленями (под колени уложить валик-опору) – с ранениями мочеполовых органов, кишечной непроходимостью и при других внезапных заболеваниях брюшных органов и травмах полости, при ранении грудной клетки.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Как отвоевать себе место в тени, или Выживание в условиях жаркого климата
На теме этой главы я решил остановиться более подробно. Во-первых, более трети территории нынешнего СНГ занимают засушливые районы. Во-вторых, оказаться в них может человек довольно-таки случайный, не имеющий решительно никаких навыков пустынного выживания. Это участники различных туристских групп, археологических, геодезических и прочих экспедиций, охотники, нефтяники, газовики и другие контрактные работники. В-третьих, кроме пустынь, существуют еще степи, эта природная зона тоже очень распространена. А методики выживания в пустыне и в степи подобны. В-четвертых, в отличие от прочих аварий (в том числе даже зимних), пустыня не оставляет человеку времени на обучение на месте. Знаешь, что делать, – будешь жить! Нет – готовься к быстрой и неизбежной смерти. В-пятых, формы борьбы с жарой в большей части универсальны для любой климатической зоны – будь то пустыня, степь, африканская саванна или… колхозное поле в жаркий полдень. И наконец, в-шестых, в отличие от горного, таежного, полярного, самоспасение пустынное «гостит» на страницах книг, посвященных туризму и выживанию, редко.
…Я иду по пустыне Кызылкум. Я с трудом тащу по песку свои 75 кг и еще 80-килограммовую тяжесть навьюченного велосипеда. Монотонно считаю шаги: 647, 648… Через 352 шага я разрешу себе очередной глоток воды из фляги. Я ни о чем не думаю и ничего не желаю, кроме воды. Счастье для меня равнозначно воде. Вспоминаю бессчетные недопитые за жизнь соки, компоты, кисели, кефиры, струи, стекающие из недозавернутых кранов, реки, озера, лужи под ногами. Тонны неиспользованной, не выпитой мною воды. Тонны! Наверное, судьба наказывает меня пыткой жажды за былое мотовство!
Останавливаюсь. Сил больше нет. На глаза наползает непроницаемая серая пелена, словно закрыли свет, падающий из окна. Тошнота подступает к горлу. Всё, я отключаюсь! Сознание перехватывает спазм безразличия. Сейчас для меня важны только минуты неподвижности. В это время не кружится голова, не ноют мышцы, тело находится в состоянии покоя, столь для него желанного и необходимого. Сделать следующий шаг – значит вновь обречь себя на страдания. Не пугает даже возможность смерти. В данную секунду я готов предпочесть флирт со смертью пытке движения. Я способен купить отдых даже такой неимоверно дорогой ценой.
Роняю велосипед, оседаю на песок сам, втягиваю голову в прозрачную тень ближайшего саксаулового деревца. Закрываю глаза. Замираю. Я не способен радоваться покою, на эмоции не осталось энергии.
Солнечные лучи жадно нащупывают мое распластанное тело. Я чувствую, как на коже, под мышками и на висках выступает предательская испарина. Она несет облегчение и… смертельную угрозу. Каждую испарившуюся каплю пота я должен возместить каплей выпитой воды. А у меня ее нет. Во фляжке, привязанной к рулю, осталось не больше трех глотков, которые я должен дотянуть до полудня. По глотку на полчаса!
Я ничего не могу противопоставить жаре. Я не умею зарываться в песок до глубинных прохладных слоев, как это делают ящерицы. Не имею разветвленной корневой системы, способной поднять воду с 30-метровых глубин, как пустынные растения. Не обладаю верблюжьей способностью накапливать воду впрок. Тушканчик, ящерица-круглоголовка в сравнении с человеком существа более совершенные, более приспособленные к жаркому климату. Я бы с готовностью пошел на выучку к ним, к скорпионам, к жукам-скарабеям, если бы тому не мешали мои габариты и чувство человеческого достоинства.
В проект человека конструктивно заложено «водяное охлаждение» (тут матушка-природа явно промахнулась. Специалисты утверждают, что воздушное намного надежнее). Каждый грамм испарившегося с поверхности тела пота уносит с собою полученные извне лишние тепловые калории. Больше жара – больше пота. Мы как бы «отливаем» сами себя. Но, обеспечивая температурный комфорт, пот одновременно тянет из организма влагу. Когда вода есть в неограниченном количестве, мы этого не замечаем, но когда ее нет, начинается обезвоживание. Потеря 15% воды из организма в пустыне равнозначна смерти. Грустный парадокс: чтобы выжить в пустыне, необходимо нейтрализовать механизм теплозащиты! Иначе говоря, ювелирно балансировать между двумя смертельными опасностями – водным изнурением и тепловыми и солнечными ударами. А это очень и очень непросто.
Со вчерашнего вечера у меня «читаются» первичные признаки обезвоживания. Слюна стала вязкой, пластилинообразной, размазывается белесой пленкой по языку, губам, липнет к нёбу – не сглотнешь, не сплюнешь. Исчезли слезы. Не в том беда – захочешь поплакать от мук телесных и не сможешь, – а в том, что сохнут глаза, слабеет зрение. Язык обсох, стал как деревянный, кажется, он весь в мелких сухих занозах, которые скребут нёбо. Даже кровь из лопнувших губ, ссадин не течет, а как-то постепенно выдавливается, словно паста из тюбика, тягуче капает, сворачивается на песке темно-красными шариками. 5, 10, 15 шариков. Это уже не жидкость – «кисель», с которым сердце справляется с трудом. И еще: стоит закрыть глаза – снятся сны, от первой до последней минуты наполненные водой. Одной только водой, и ничем больше.
Специалисты утверждают, что при больших потерях воды в организме нарушаются зрение, слух, затрудняется речь. Слизистые высыхают. Человек теряет сознание, бредит. Потом, после долгой агонии, наступает смерть. Нет, об этом лучше не думать. У меня еще есть вода и есть желание жить. Это еще не капитуляция, это лишь временное отступление…
…Прихожу в себя, возвращаюсь из прохладного небытия в жар окружающего мира. Вижу выбеленный песок, мелкой рябью ползущий по склону бархана. Чувствую кожей нагревшуюся на солнце горячую одежду. Пора вставать, уже подходит Саша Худалей.
Поднимаюсь поэтапно, так легче совладать с собственной слабостью. Напрягаю мышцы шеи, приподнимаю голову, перекатываюсь на бок, подтягиваю к животу колени… Я продумываю в деталях каждое предстоящее движение, готовлюсь к нему. Дикость! Разве это мыслимо дома? Захотелось встать – взял и встал!
С трудом поднимаюсь сам, потом отрываю от земли почти центнерную тяжесть велосипеда. Штангистам за такие упражнения выдают бесплатные талоны на еду и медали. Для меня взятый вес – лишь начало настоящей работы. Делаю очередной шаг, толкаю вперед велосипед, трудно включаюсь в общий темп движения. Взбираюсь на бархан, слабо надеясь с его хребта увидеть твердый участок почвы. Человек всегда надеется на лучшее, путешествует ли по пустыне, покупает ли билет лотереи «Спринт». Но вижу следующий, точно такой же бархан, а за ним еще один и еще… Они похожи каждой песчинкой, складочкой, кустом саксаула, словно их вылепили при помощи одной формочки, какими играют дети: шлепнут пластмассовой баночкой о песок – получится бублик или симпатичная зверушка. А здесь целый бархан, совсем несимпатичный, огромный, жаркий, труднопроходимый. Лучше по болоту бродить, по самому топкому. Там даже смерть приятнее – хоть нахлебаешься, напьешься водички на прощание. А здесь…
Продержаться бы до полудня, а там отлежусь под тентом, оклемаюсь как-нибудь. Я мечтаю о минуте покоя, о воде как о счастье. Нет, это не усталость – это солнце. Оно высасывает из меня влагу, иссушает тело, сводит с ума, лишает сил. Никогда бы не мог подумать, что солнце не радость, а пытка, равная «испанскому сапогу», только еще более бесконечная и мучительная. Мороз лучше безоговорочно! От мороза защищает костер, одежда, снежная пещера, движение, тепло рядом лежащего человека. От жары – только вода. Ничего, кроме воды. Как бы легок был путь через пустыню, если бы через каждые двести метров стоял ларек с газировкой! В северных походах, где вода в изобилии, буквально под ногами, трудно представить, какие сверхсложные проблемы рождает ее нехватка!
Сейчас тропит колею Саша Мурыгин. Странно звучит здесь, в пустыне, лыжный термин, но иначе не скажешь. Старается, тащит велосипед, выдавливает в песке колесами узкий желобок-колею, по которому следом тянем свои велосипеды мы с Сашей Худалеем. Переднее колесо юзит, загребает спицами песок. На участках нечастого твердого грунта принимаем надлежащий велосипедистам вид, садимся в седла, но ненадолго, лишь на 50-100 м. И вновь бредем, опустив лицо вниз, упершись левой рукой в руль, правой в багажник.
Мурыгин сходит с колеи в сторону, наваливается грудью на седло велосипеда – отдыхает. Теперь для меня начинается работа! До судорог в мышцах, до кровавых пузырей в глазах, до тошноты. На лбу выступают бисеринки пота. Расход воды организмом возрастает по меньшей мере вдвое. Хоть бы один махонький кусочек сбитого песка или такыра (твердые глинистые участки почвы) попался, чтобы дух перевести! Раскаленный песок хватает за ноги, за колеса велосипеда.
Вталкивая велосипед на очередной бархан, я как об избавлении мечтаю о простой, бесколесной пешеходке. Шагать бы себе с рюкзачком за плечами – любо-дорого! Но на себе запас воды не унесешь. Нет, если поднапрячься, умудриться можно, но такое атлетическое занятие лишено всякого смысла. Чем больше переносимый груз, тем интенсивнее идет потоотделение, а значит, водопотребление. При выполнении трудоемких физических работ выделение пота может подскочить до 20 г и более в мин. Почти 15 л за 12 ч! Запаса воды в 50 л едва хватит на трое суток! Парадокс: несешь воды больше, а живешь меньше! Конечно, если бы можно было позволить себе идти налегке… Но у нас кинокамера, фотоаппараты, аптечка, средства аварийной сигнализации и другое совершенно необходимое в экспедиции снаряжение – не меньше 10 кг на брата. Нет, в велосипеде наше спасение! С нашим грузом по пустыне пешком много не находишь. Слава безвестному изобретателю колеса! Даже несмотря на то, что его изобретение постоянно зарывается в песок, норовит соскользнуть вбок с проторенной колеи, отдавить пальцы ног, – все равно слава! Ведь благодаря ему стало возможно наше автономное (то есть без машины сопровождения, без ежедневного выхода к колодцам) путешествие.
В час дня жара становится невыносимой. Горячий воздух плывет над землей, искажает очертания предметов, колышется. Кажется, его, воздух, можно пощупать руками – сжать кулак, и он полезет горячей массой меж пальцев, до такой степени он плотен. Им не дышишь, его откусываешь кусками, словно студень.
Интересно, сколько мы еще сможем выдержать такой темп? Полчаса? Час? Впереди маятником качается худалеевская спина, сейчас его «вахта». Судя по следам, он тоже «плывет».
Наклоняюсь к рулю, нащупываю пересохшими губами хлорвиниловую трубочку, торчащую из пол-литровой фляжки, закрепленной на руле. Вода в ней нагрелась уже до 60° и к тому же сильно припахивает полиэтиленом, но теперь это кажется такой мелочью! Не отрывая взгляда от дороги, делаю микроглоток и долго-долго перекатываю эти несколько капель во рту. Слева живой молнией метнулось к кусту длинное тело змеи. Я почти не обращаю на нее внимания, как, впрочем, и на множество ящериц-круглоголовок, которые, как мальки на мелководье, снуют под колесами. Мне уже все равно…
Неожиданная остановка. У Саши Мурыгина снова от сухости полуденного воздуха лопнули пересохшие губы. Густая вязкая струйка крови течет по подбородку, капает в раскаленный песок.
– Ничего. Я сам, сам, – говорит он, слизывая кровь.
Распаковываем аптечку.
У каждого из нас кожа возле губ, глаз, ноздрей иссохлась, покрылась мелкими саднящими трещинками. Но на боль никто внимания не обращает. Не из-за своих героических характеров: ерунда, любой, самый волевой человек, если его неожиданно усадить на иголку, проявит некоторую реакцию. Просто переживания по поводу боли, как и прочие чувства, требуют определенных затрат сил, а их у нас нет. Больно, ну и ладно. Мне даже лень встать и промокнуть кровоточащую ранку. А дома, наверное, устроил бы крик, два пузырька йода опорожнил.
Всё, дальше идти бессмысленно. За каждый километр, который дается в три раза тяжелее, чем утренний, придется расплачиваться двойной пайкой воды, что недопустимо.
В автономном путешествии в пустыне, равно как и в аварийной ситуации, скорость измеряется не делением расстояния на время, а делением расстояния на воду. Лишний километр не приближает к цели, если за него уплачено сверхнормативной водой. В пустыне своя арифметика, которую преподают только здесь, и нигде больше.
Если вы утром прошли 1 км за 50 г воды, а в полдень 2 км за 200 г, то во втором случае вы прошли меньше! Это безусловная аксиома, подтвержденная сотнями тел людей, погибших от водного изнурения.
Полуденный зной пережидаем под тентом. Лежим, смотрим на замершую минутную стрелку часов, иногда по глотку пьем кипящий зеленый чай. Только такой чай, обжигающий язык, способен в малых количествах притупить чувство жажды. Научно это подтвердили англичане. В сильную жару они предлагали добровольцам утолить жажду на выбор: ледяным, только что из холодильника, напитком или горячим чаем. После этого с помощью инфракрасного тепловизора регистрировалась температура кожи испытуемых. Стакан холодного напитка снижал температуру только в полости рта и возле него, а чашка чая понижала температуру кожи по всей поверхности тела на 1-2°. Правда, понижение это было кратковременным, на 15—20 мин, до следующей выпитой чашки, но оно давало передышку измученному жарой телу.
Несмотря на хроническое недосыпание, уснуть под тентом невозможно. Скептики могут проверить мое утверждение, засунув голову в духовку включенной газовой плиты. Что, не спится? То-то и оно! Лежи и бодрствуй! Минуты тянутся бесконечно. Вечерняя прохлада кажется недосягаемой, как в феврале летний отпуск.
С утра прошли не более 20 км. Мизер! В который раз я пытаюсь решить простенькую арифметическую задачку на движение для ученика второго кддсса.
Из пункта А в пункт Б выехали три велосипедиста… Вопрос (не из школьной программы): успеют ли они достигнуть пункта Б или любой другой точки, где есть люди, прежде, чем кончится вода? Причем известно, что они прошли меньше половины пути, что у них осталось 90 л воды, а их скорость на сегодняшний день не превышает 4 км/ч? Множим скорость на время: 4 км/ч на 9 ч непрерывной, изматывающей работы. Получаем 40 км в сутки, или девять ходовых дней. Воды при нынешних нормах потребления хватит на 6 суток. Ответ не сходится на 72 часа. Явная двойка в дневник и соболезнования в газету.
Аварийно-поисковые работы начнутся через 6 суток и продлятся дня два, или десять, или месяц. Обнаружить человека в пустыне не легче, чем отыскать оброненный пятачок на базаре в воскресный день. Сколько угодно случаев, когда вообще никто и ничего не находит, ни с воздуха, ни с земли. Ушла машина в пески – канула, растворилась в жарком мареве, словно ее не было вовсе. О разыгравшейся трагедии можно только догадываться, но никогда не узнать, что случилось в действительности.
