Илья Александрович Шумей
Компенсация смерти
–Да, но Вы при этом подвергаете опасности жизни других людей. Как пешеходов, так и остальных участников движения!
–Не надо драматизировать, я прекрасно вожу машину и никогда не выпускаю ситуацию из-под контроля.
–Тем не менее, Ваша последняя подобная поездка закончилась трагедией.
–Такое иногда происходит, когда люди очертя голову под колеса бросаются. Он сам виноват.
–Анализ телеметрии показывает, – судья был рад возможности переключить внимание на документы, которые подал ему робосекретарь, – что в данной ситуации автопилот смог бы избежать столкновения. Но Вы его отключили, и в результате человек погиб.
–Сам дурак! – фыркнула женщина, – по сторонам надо было смотреть.
–Это не отменяет Вашей вины. Ваше легкомысленное отношение к нарушению установленных правил стало одним из звеньев цепи, которая привела к аварии.
Женщина снова закатила томные глаза.
–Чего Вы от меня хотите?
–Я хочу, чтобы Вы осознали тот факт, что именно Ваши осознанные действия привели к трагедии. Хочу, чтобы Вы осознали свою вину.
–Ладно, пусть будет по-вашему, – подсудимая устало провела ладонью по лицу, – сколько?
–Вы имеете в виду размер штрафа?
–Естественно! Что же еще?
–Прошу меня извинить, – судья кашлянул, – но человеческая жизнь не из тех вещей, ценность которых можно измерить деньгами.
–Что-то я Вас недопонимаю, – лоб женщины избороздили недовольные морщины, – Вы хотели, чтобы я признала свою вину – я пошла Вам навстречу, хотя и считаю Ваши обвинения притянутыми за уши. Просто не хочу зря тратить время. Я готова понести полагающуюся ответственность. Что теперь-то не так?
–По закону, правонарушения, повлекшие смерть человека, не могут быть искуплены денежным штрафом.
–Да бросьте! С чего это вдруг!?
–Человеческая жизнь бесценна!
В устах судьи эта фраза, должная быть яркой и пафосной, прозвучала скучно и дежурно. Подсудимая иронично изогнула бровь, и чиновник поспешил исправиться, заговорив торопливо и сбивчиво:
–Вы оглянитесь по сторонам – сколько живых людей вы видите в зале? – он обвел рукой небольшое помещение, и женщина последовала за ним взглядом, скользнув по двум робосекретарям и галерее проекций присяжных, после чего вновь вопросительно посмотрела на судью.
–А когда-то судебные слушания собирали полные залы! Профессия юриста считалась престижной и уважаемой. Но нынче она, как и многие другие, практически изжита, уступив место более расторопным и дисциплинированным железякам. Официанты, горничные, техники – можно перечислить десятки областей, где роботы вытеснили живых людей практически полностью.
–Если честно, я не очень хорошо улавливаю Вашу мысль, – на лице женщины проступило сомнение, – тот бедолага, которого я переехала, был безработным, что ли? Но что это меняет?
–Я не об этом! – судья раздосадовано взмахнул рукой, – беда не в том, что человек не может найти работу, а в том, что, наоборот, невозможно найти человека для работы. Нас, живых людей, осталось очень мало! Наша цивилизация неумолимо движется к своему вымиранию. В этой ситуации потеря даже одной человеческой жизни – невосполнимая потеря для всего общества.
–Общество!? Я сейчас разрыдаюсь, честное слово! – его оппонентка сделала вид, будто смахивает набежавшую слезу, – этому Вашему обществу никогда не было никакого дела до моих забот. Я всего добилась сама, скорее вопреки ему, нежели благодаря. Так с какой стати я теперь должна отдуваться за чужие проблемы?
–Вы можете сколько угодно строить из себя независимую и самостоятельную личность, но, так или иначе, любой человек неразрывно связан с другими людьми и не может существовать вне социума. Переживаемый нами демографический кризис может привести к разрушению социальных институтов, за которым последует крах всей государственной системы.
–Тоже мне трагедия! Как-нибудь переживу.
Судья вздохнул. Высокий статус часто лишает людей способности смотреть на мир с другой стороны. Привилегированное положение входит в привычку и сама мысль о том, что все может обстоять как-то иначе, даже не приходит в голову. Она просто в ней не помещается.
–Наше ослабевшее общество более не сможет поддерживать тот образ жизни, к которому мы привыкли, – принялся терпеливо объяснять он, – существующая сегодня система безопасности развалится, и тогда ничто не сможет остановить варварские орды, которые только и ждут удобного момента по ту сторону Стены. Придется Вам переключиться на обслуживание немытых и нечесаных дикарей. Да Вас, скорее всего, никто и спрашивать не будет.
–И весь нарисованный Вами Апокалипсис случится из-за смерти одного-единственного человека? – несмотря на явную саркастичность вопроса, в глазах подсудимой более не читалось прежней беззаботности. Судья все же сумел пробить брешь в ее самоуверенности.
–Нынешний демографический кризис зашел уже настолько далеко, что любая смерть может оказаться той самой последней соломинкой, которая сломает спину верблюду, – он сложил руки поверх стопки документов, – и никаким штрафом, увы, человека не воскресить и ситуацию не исправить. Смерть необходимо компенсировать.
.
–У Вас есть персональная эскортесса категории «А»!? – курсант аж присвистнул.
–Ну, не то, чтобы прямо уж персональная, – поправился майор, – но я один из ее постоянных клиентов.
–Но такая роскошь, небось, бешеных денег стоит!
–Но оно того стоит! Это тебе не с синтетиками баловаться, совсем другие ощущения. Небо и земля! Кроме того, нам здесь за наши мучения и платят, слава богу, неплохо. Пару раз в месяц вполне можно себе позволить немного удовольствия высшей пробы.
–Увы, ко мне это пока не относится, – мальчуган вздохнул.
–Ничего, будет и на твоей улице праздник, – майор хлопнул его по плечу, – далеко нам еще?
–Судя по сканеру, нужная нам самка прячется аккурат вот за этим холмом.
–От нас не спрячется, – фургон прибавил ход, карабкаясь на вершину поросшей короткой жесткой травой дюны.
Однако, вскарабкавшись на самый верх, машина вдруг остановилась.
–Вперед еще примерно сто метров, – доложил курсант, уткнувшийся в экран сканера.
–Думаю, мы уже приехали, – проворчал его командир, – разуй глаза, малой.
–Что? – парень встрепенулся и закрутил головой по сторонам.
Из постепенно оседающей пыли проступили разбросанные тут и там небольшие холмики, над которыми торчали замысловатые конструкции из скрепленных проволокой или лианами палок. Многие были украшены бусами, амулетами и прочими безделушками, которые негромко позвякивали, раскачиваясь на ветру.
